- Шаман, откуда ты всегда все знаешь? И появляешься неожиданно, как привидение…
- Спасибо за комплимент. - Шаман усмехнулся одним уголком рта. - Ну и как, купили вы у этого шантажиста его доказательства?
- Нет, шантажиста кто-то замочил.
Шаман удовлетворенно кивнул:
- Это неудивительно. Мелкая шавка не должна встревать в драку больших собак.
- Но это убийство само по себе доказывает, что шантажист не врал. Если бы у него ничего не было, его не стали бы убивать.
Шаман молча кивнул: не было нужды разжевывать и без того ясные вещи. Его интересовало другое:
- Поэтому ты и захотел меня видеть?
- Да, Шаман. Ты в Питере всех знаешь, ты там большой авторитет. Я хочу, чтобы убийцы моего брата были наказаны. А деньги, которые они у Рустама, взяли, - твои.
- Хорошо, Тенгиз, - кивнул Шаман, - отомстить за брата - это правильно. Это я одобряю. Но деньги.., их, может, давно уже нет. Прошло пять лет, это немалый срок.
Даже наверняка их уже нет.
- Я понимаю тебя, Шаман, - Тенгиз кивнул, во взгляде его было уважение одного делового человека к другому деловому человеку, - за работу нужно платить. Сколько ты хочешь?
- Я люблю оружие, Тенгиз. Я когда-то видел у тебя кинжал. Восточный кинжал, персидский или арабский. У него по клинку идет надпись арабской вязью. И рубины на рукоятке.
Тенгиз чуть заметно скривился:
- Не помню, чтобы я показывал тебе этот кинжал.
- Я вижу не только то, что мне показывают. Если тебе жалко…
- Что ты, Шаман, мне для тебя ничего не жалко. Месть за брата священна. Этот кинжал твой. Это настоящий дамасский клинок, ему четыреста лет. Его закаляли в теле живого раба, а сколько раз после этого он вонзался в живое тело - знает только Аллах.
Сейчас тебе принесут этот кинжал. - И Тенгиз хлопнул в ладоши.
* * *
Со времени последнего прихода Андрея прошло два дня. Телефон я отключила, на звонки в дверь не отвечала. Испортившиеся остатки давешнего пиршества я все же заставила себя выбросить - уж больно воняли. В остальном все в квартире осталось по-прежнему. Я лежала на диване, тупо глядя в потолок, или пила пустой чай, пока не кончилась заварка.
На третий день в дверь так звонили и колотили ногами, что пришлось открыть.
Ворвались Тамара Васильевна и Надежда.
Надежда только головой покачала и принялась убирать в квартире, а Тамара Васильевна в это время спустилась к себе и принесла какой-то еды. Потом они отправили меня в душ, а когда мы все уселись в чистой проветренной кухне, принялись впихивать в меня пищу по маленькому кусочку.
Пришлось рассказать про Андрея и про перстень. Тамара Васильевна изменилась в лице и со стыдом удалилась, посыпав голову пеплом. Ведь именно она все время уговаривала меня встречаться с Андреем, считая его вполне приличным молодым человеком.
- Можно попробовать его найти, - неуверенно проговорила Надежда после продолжительного молчания.
- Куда там! - Я махнула рукой. - Он уже толкнул перстень, кому хотел, и смылся. Сам говорил, что у него все схвачено.
- М-да-а.
- А знаете, черт с ним, с этим перстнем. Я не жалею, Лешка только расстроится, а так одной проблемой меньше.
- Ну и ладно, - Надежда махнула рукой, - а теперь вернемся к нашим делам.
Тебе надо отвлечься от грустных мыслей.
Смотри. Вот сведения из агентства "Барс": сколько заплатили парикмахеру, визажисту, фотографу - и все это для клиента N. Вместе с альбомчиком, что ты нашла у Саши, это можно считать доказательством того, что некий человек нанимал Ларису Гусарову работать двойником с помощью агентства "Барс". Дата расчетов указана: примерно месяца за два до гибели Ларисы Гусаровой.
Сведения эти глубоко конфиденциальные, не спрашивай, как я до них добралась.
- Небось опять через знакомых?
- Естественно.
- Слушайте, Надежда Николаевна. А почему, как только вам нужно что-то узнать в любой области, так сразу у вас появляется именно в этой области нужный человек?
- Не сразу, - поправила Надежда, - бывает, что не мой личный знакомый, а через вторые или третьи руки. Потому что я в этом городе родилась и всю жизнь прожила. Начнем со школьных друзей - сколько их? И я почти со всеми связь поддерживаю.
Не потому, что нужные люди среди них есть. А просто так. Дальше институт - пять лет - сколько знакомых? Правильно, много. И у всех мужья и жены работают в разных областях. Мама моя - бывший преподаватель университета - тоже очень общительная женщина, это у нас семейное. У нее пол-университета знакомых. И у всех дети тоже приличные люди. За редким исключением, конечно, но дочери их в ларьках не торгуют, а сыновья в рэкетирах не служат.
Вот и получается целая куча знакомых.
И потом, я же ведь не обращаюсь к ним, к примеру, чтобы денег занять. А так, информацию дать или нужному человеку порекомендовать - это всегда пожалуйста. Но вернемся к нашим делам. Значит, перешерстила я всех старушек, через которых к моей тетке информация пришла про инвалида Сашу. Ох и хитрый человек там орудовал, доложу я тебе! Если с моей теткой, то насчитала я в цепочке четыре старушки, и еще один престарелый Ромео там затесался. Тот тип, верно, думал, что хорошо подстраховался, что ни у кого терпения не хватит всех бабушек расспросить.
- Он же не знал, что вы за это дело возьметесь, - поддразнила я Надежду.
- Да уж, упорства мне не занимать. - Надежда предпочла не услышать ехидства в моем голосе. - И в конце концов выяснила я, что все исходило от такого непонятного человека. Он достаточно пожилой, приличный, умеет войти в доверие, но кто такой - никто не знает. Даже имя неизвестно. Единственная примета - глаза у него то кажутся зелеными, а то вдруг - голубые…
- Что-что? - Я подпрыгнула на диване. - Что-то такое говорил доктор… Все собираюсь вам сказать: к Саше как-то приходил психиатр. Сказал, что его попросил именно такой человек, и сказался он Сашиным дальним родственником. Но Павлина Ивановна Сашу знает с детства и категорически утверждает, что нет у него никаких родственников, кроме этой.., грымзы.
Я внезапно вспомнила, что обещала Лидии ходить к Саше каждый день, и вот три дня уже не была. Павлине одной не справиться… И что же теперь там творится?
- Ну так что психиатр? - торопила Надежда.
- Да, доктор Крылов…
- Дмитрий Алексеевич? - Теперь уже Надежда подпрыгнула на диване.
- Только не говорите мне, что отдыхали с ним в пионерском лагере или стояли в очереди на холодильник, - простонала я.
- Доктор Крылов? Монтгомери? - вопрошала Надежда.
- При чем тут Монтгомери?
- Монтгомери - это его кот, бирманский, пушистый, красоты необыкновенной.
У нас с доктором Крыловым взаимная симпатия на почве котов. У меня - Бейсик, рыжий, пушистый, лапочки белые. - В голосе Надежды появились воркующие нотки.
- М-да, - пробормотала я.
- Где-то у меня был его рабочий телефон, - Надежда листала записную книжку, - сейчас прямо и позвоню.
- Алло, могу я попросить Дмитрия Алексеевича? Да-да.
После взаимных приветствий и расспросов о здоровье кота, Надежда перешла к делу.
- Дмитрий Алексеевич, я совершенно случайно тут оказалась замешана в одну историю. Тот больной, Александр Терентьев, квартира на Шпалерной… - Она послушала немного, потом спросила:
- И кто этот человек? Ах, не знаете… Но все сходится, глаза разные… Да-да, странно все как-то. А в квартире тоже странно. Я бы даже сказала, криминально… Телефон? Записываю…
Так… И обратиться по поводу человека со Шпалерной… Да-да, спасибо вам… На дачу собираемся везти, а то погрустнел что-то…
Там травка, мыши… И вашему огромный привет! - Она повесила трубку.
- Ничего он про того человека не знает, но есть телефон, на самый крайний случай. И вот что я тебе скажу, Мария. Не ходи ты больше на Шпалерную, Потому что там опасно.
- Но что им нужно от беспомощного человека?
- Вот, я привезла перевод тех бумаг, что ты взяла вместе с альбомчиком.
Мы с Надеждой не владели не только деловым английским, но и юридическими познаниями, и поэтому понять все тонкости и закорючки документа не смогли, но в общих чертах он гласил, что господин Санчес, кроме прочих своих фирм и предприятий, создает некий фонд, в собственность которого передает какие-то совершенно непонятные, на наш непросвещенный взгляд, пакеты акций и депозиты, а также постоянные поступления от других фондов и предприятий.
И этот чертов фонд, то есть управление им, доходы от него и еще кучу всяких непонятных простому человеку хреновин, он завещает своей единственной дочери Долорес, а в случае ее смерти - какому-то обществу попечения о детях-инвалидах.
- Так, я думаю, что им нужен как раз этот документ, то есть не перевод, а оригинал. А вот почему именно сейчас он понадобился, не имею понятия. Возможно, дела расстроились, и нужно еще денег, а без документа деньги из фонда не получить. Возможно, как-то там было оговорено про пять лет, уж не знаю. Но деньги огромные, за такие человека убить - что комара прихлопнуть. Так что сиди-ка ты дома, пока я не придумаю, как быть. Обещаешь?
- Ладно. - Я отвернулась.
Надежда ушла, очень озабоченная, а мною овладела тоска. Я обещала Надежде не ходить на Шпалерную, но позвонить-то могу? У Саши никто не отвечал, у Павлины Ивановны тоже. Странно, Павлина-то куда делась? Она то у себя, то у Саши, на улицу ходит мало, только в магазин. Я подождала час и позвонила еще. Никаких перемен.
Сама не желая того, я представила, как на Шпалерную вламываются бандиты, бьют Сашу, пытают, а он ничего не может им сказать. Они перерыли всю квартиру, но ничего не нашли. Потому что бумаги-то унесла я.
И тогда в злобе они издеваются над беспомощным человеком. А кто его защитит? Старуха восьмидесяти лет? Ей самой много не надо. В трубке по-прежнему были длинные гудки. Я оделась, вышла из дому и побрела к автобусной остановке, преодолевая дурноту и головокружение.
* * *
К огромному удивлению Алены, после истории с открытыми кранами Марию с работы не уволили. Что ж, не прошло с первого раза - нужно предпринять еще одну попытку, благо дорожка проторена. Она снова приехала на Шпалерную, бесшумно поднялась к дверям квартиры, открыла замок и прошла на кухню. Оглядевшись, она придумала неплохой террористический акт: на месте всегда хорошая мысль придет в голову. Однако только она собралась приступить к осуществлению своей гениальной идеи, из прихожей донесся едва слышный щелчок замка.
Алена слегка запаниковала: быть пойманной в чужой квартире совсем не входило в ее планы. Конечно, если пришла эта вобла Машка, она, Алена, запросто залепит ей пару оплеух и спокойно убежит… Однако то, как тихо открылась дверь и как еле слышно вошел в квартиру неизвестный визитер или несколько визитеров, говорило о том, что пришли явно не хозяева. Алене стало страшно. Она заметалась, думая, куда бы спрятаться, но на пороге кухни уже появился человек в темном спортивном костюме и натянутой на лицо шапочке с прорезями для глаз. Не дав ей опомниться, он прыгнул к Алене, зажал ей рот ладонью, чтобы она не успела крикнуть, а затем с помощью второго такого же замаскированного бандита связал ее по рукам и ногам. Рот ей заклеили пластырем, усадили в кресло, привязали руки к подлокотникам и удалились в глубь квартиры. Судя по доносившемуся оттуда грохоту и звукам передвигаемой мебели, неизвестные злоумышленники устроили в квартире форменный обыск. Чуть позже Алена услыхала звуки глухих ударов - ее опыт подсказывал, что такое раздается, когда бьют человека. А послышавшиеся за тем стоны подтвердили ее предположение. Ясно, мальчики пытаются договориться с безмозглым кретином, здешним постоянным обитателем. Ну что ж, от него они вряд ли что узнают… Однако интересно, что такое они ищут? Думают, что дебил прячет в квартире валюту и драгоценности? Ну-ну. Хотя она лично в этом сомневается.
Спустя время бандиты явились на кухню. Совершенно не обращая внимания на Алену, они вытащили ящики из шкафов и пенала и осмотрели их содержимое.
- И здесь ничего, - произнес один, а второй подошел к Алене, достал длинный нож и отклеил пластырь, причем боль была жуткая, со словами:
- Пикни только, стерва, в момент горло перережу! Говори сейчас, где у этого козла бумаги? - Он кивнул в сторону комнаты.
- Я ничего не знаю, - жалобно проговорила Алена.
- Ты мне мозги не грузи! - рявкнул бандит. - Как ты можешь ничего не знать, если каждый день тут торчишь?
Алена поняла их чудовищную ошибку и пыталась ее исправить:
- Мальчики, это вовсе не я тут по хозяйству помогаю. Я тут случайно…
- Да-да, - хмыкнул бандит, - по хозяйству тут Папа Римский помогает, а ты зашла у него огоньку стрельнуть.
- Честное слово, ребята, вы меня совсем с другой перепутали!
- Клешня, она нас за лохов держит, думает, мы с ней в игры играть будем. Кинем ее в багажник и отвезем в Песочную, там в подвале она быстро заговорит.
- Шеф велел нам еще вторую бабу тряхнуть, Лидию. Ладно, заворачиваем ее в ковер - и в багажник, а там разберемся.
Алена похолодела от ужаса, представив, что ожидает ее в подвале у бандитов. Она пыталась закричать, но рот снова заклеили пластырем. Она пыталась сопротивляться, извивалась всем телом, но железная хватка бандитов нисколько не слабела. Ее закатали в старую дорожку из прихожей, потому что приличных ковров в этой квартире давно уже не было, и понесли вниз. Алена мычала, надеясь, что кто-то услышит ее стоны… Но все было напрасно. Она повторяла про себя: за что? И мысль насчет ямы, которую не следует рыть другому, не приходила ей в голову.
* * *
Я поднималась по лестнице дома на Шпалерной, отдыхая на каждой площадке.
Хотела позвонить к Павлине Ивановне за ключами, но вдруг заметила, что дверь Сашиной квартиры приоткрыта. Может, она там? Я заглянула в прихожую и позвала:
- Павлина Ивановна, вы здесь?
Ответом мне было сначала молчание, а потом я услышала слабый стон. Отбросив всякую осторожность, я рванулась в комнату - и мне показалось, что все это я уже видела в кошмарах. Он лежал на полу, скорчившись, как от холода, и не подавал признаков жизни. Так я и думала, все ужасы, что я представляла, происходили наяву.
В квартире был жуткий погром. Что перед ним то, что устроила в свое время Лидия! Вот теперь я действительно поняла, что здесь побывали бандиты. Саша застонал совсем тихо, как ребенок. Я подошла к нему и перевернула на спину. Все лицо было залито кровью. Я заметалась по квартире, не зная, что делать - вызывать ли "скорую", милицию, звонить Павлине Ивановне. С пола опять донеслись стон и неразборчивое Сашино бормотанье. Я так удивилась, услышав его голос, что подошла ближе. Глаза у него были открыты и смотрели на меня осмысленно. Как ни была я взволнована, я обратила внимание, что в глазах у него на этот раз не было того темного всепоглощающего огня, которого я так боялась. Я настолько поразилась этому обстоятельству, что мигом сбегала на кухню, намочила полотенце холодной водой и начала осторожно стирать кровь с того, что раньше было Сашиным лицом. Однако оказалось, что лицо его никуда не делось и даже не сильно изменилось. Пару раз выполоскав полотенце, я не обнаружила на лице у Саши никаких явных повреждений, кроме вспухшего носа, да еще на затылке была здоровенная шишка. Я помогла Саше сесть, беспрерывно приговаривая:
- Ничего, до свадьбы заживет, могло быть хуже…
Мне казалось, что если я перестану молоть чушь, Саша опять замкнется в себе.
Я ощупала его голову, Саша поморщился, очевидно, шишка появилась у него от падения. Я положила его руку себе на плечо и попыталась его приподнять, чтобы перетащить на диван. Но не с моими силами было тащить взрослого мужчину, хоть он и худой не в меру.
- Помоги мне, Саша.
- Зачем? - Чувствовалось, что, слова даются ему с трудом.
- У тебя болит что-нибудь? Куда они тебя били? - Я пыталась ощупать его руки и ноги.
Он мягко отвел мою руку, посмотрел мне в глаза и немного сконцентрировался.
- Ты вообще кто? И что тут делаешь?
Ото, какой прогресс! Неужели он очнулся и теперь все соображает?
- Где - "тут"? - спросила я с подвохом. - Где, как ты думаешь, мы находимся?
- Дома. - Он обвел глазами комнату, пару раз поднял брови в недоумении, не найдя привычных вещей, которые сперли Лидия со своим мордатым мужем Петей. - Дома, - твердо повторил Саша, - в моей квартире. Так что ты тут делаешь? И где мама?
- Сашенька, - голос мой дрогнул, - ты что, совсем ничего не помнишь?
Что же мне делать? Как я могу ему объяснить, куда делась мать и почему из его жизни выпало целых пять лет? И почему я вообще должна это делать? Да и время ли сейчас? Бандиты ушли, ничего не найдя;
Что они предпримут теперь? Сашу надо срочно забирать из этой квартиры и везти в больницу на обследование. В моей голове промелькнули мысли: звонок Надежде - ничего не даст, кто она Саше такая? Звонить доктору Крылову - придется долго объяснять ему, что тут у нас происходит.
Я вспомнила, что у Надежды был какой-то тайный телефон, по которому следовало обращаться только в экстренном случае. Очевидно, там обретался тот таинственный Сашин родственник или человек, принимающий в нем участие.
Трубку у Надежды снял муж и вежливым приятным голосом сообщил мне, что Надежды Николаевны еще нет дома и что ей передать? Я пробормотала, что перезвоню попозже.
Саша все так же сидел на полу, удивленно рассматривая свои руки и ноги. Еще бы, судя по фотографии пятилетней давности, на которой он был со своей Долорес, Саша раньше был крепким здоровым мужчиной, и теперь, видя свои тонкие, почти прозрачные пальцы, он никак не мог понять, что происходит.
Я все же набрала номер телефона доктора Крылова. Ответили, что Дмитрия Алексеевича нет и сегодня не будет.
Что ж, придется звонить Лидии. Она официальный опекун больного человека.
Пусть приезжает и разбирается, в милицию сама звонит. А мне общения с милицией уже хватило. До сих пор вызывают какие-то показания подписывать, а сами так и не могут сказать ничего определенного насчет убийства рыжего Ненько. Почему, интересно, Надежда Николаевна, обычная женщина, провела свое расследование и установила, что рыжего - предположительно, правда - убил Шпикач, а милиция, в распоряжении которой находятся служба информации, компьютеры и картотеки, до сих пор не мычит не телится? Я тут же вспомнила, что милиция не имеет представления ни о фотографии, ни об альбоме, что остался мне после бабы Вари. Но что изменилось бы, если бы я рассказала все следователю на допросе? Да ничего, никто бы мне не поверил. Так что ну. их всех к черту!
Лидия оказалась дома.
- Алло-о? - вопросительно запела она в трубку.
- Послушайте, это Маша, Тут у вас в квартире форменное столпотворение. Все вещи перерыты и переломаны. И они избили Сашу.
- Что вы такое говорите? - взвизгнула мегера. - Как вы вообще попали в квартиру? Я же велела Павлине Ивановне не давать вам ключи. И вообще, я вас уволила еще третьего дня.
- И кто же теперь вместо меня? - ехидно поинтересовалась я.
- Вас, милочка, это совершенно не касается. Так что положите трубку и ступайте себе подобру-поздорову. Да, смотрите, не прихватите случайно ничего из квартиры, у меня есть ваш адрес! Нет, как вам это понравится! Я же еще, оказывается, ворую у Саши!