- Не обращай внимания на мои визги, - проговорила она тем же сдавленным тоном.
Я решил, раз уж это ее визги, то ей и решать, обращать мне на них внимание или не обращать. Следующий внезапный пронзительный вскрик возвестил о начале ее оргазма. За ее оргазмом сразу последовал мой. И когда все закончилось, она вновь лежала на животе и довольно мурлыкала.
- Там еще крем остался? - спросила она.
- Конечно, - сказал я.
- Ну, и что же ты сидишь, - сказала она. - Давай втирай!
Глава 7
Утром Джули приготовила завтрак, что становилось уже традицией в моем доме. На ней была та же рубашка, что и прошлой ночью. Это сильно отвлекало от еды.
- Ты был вчера так любезен по отношению ко мне, Рик, - сказала она. - Я бы хотела поблагодарить тебя за это.
- То же самое относится и к тебе, - сказал я ей. - Как ты себя чувствуешь сегодня?
- Еще побаливает, но это намного лучше, чем сидеть запертой в спальне. - Она подошла было к стулу, чтобы присесть, но затем быстро передумала. - Что теперь?
- Я бы выпил еще чашечку кофе, если можно.
- Я имела в виду: что будет сегодня, завтра, послезавтра и потом.
- Я думаю, мне придется разобраться с Эдди Брауном, - сказал я. - В противном случае он разберется со мной.
- Я нахожу это, по правде сказать, слабым утешением.
- У тебя нет выбора, - сказал я. - Ты можешь остаться здесь со мной и надеяться на мою победу, или ты можешь собрать чемоданы и уехать из города.
- Мне нравится здесь, - сказала она. - Где еще в любое время можно найти смог и апельсины?
- Ты остаешься здесь, я оставляю тебе пистолет Олсена, - сказал я. - Ты не подходишь к двери, и ты не отвечаешь ни на какие телефонные звонки кроме моих. Если звоню я, то я жду три гудка, затем вешаю трубку и тут же звоню снова.
- Я понимаю то, что ты вынужден оставить меня здесь одну, - сказала она. - Я буду в безопасности, Рик?
- Нет, - честно признался я. - Если кто-нибудь, включая Брауна, захочет вломиться сюда, то никакие замки их не удержат.
Она подумала над моими словами несколько секунд, затем грустно улыбнулась мне.
- Я не смогу воспользоваться оружием, - сказала она, - ни при каких обстоятельствах, Рик. Теоретически я бы могла пристрелить такого как Майк Олсен, но практически я знаю, что не смогу. Я дрогну, как только придет время нажать на курок.
- Я не смогу находиться все время дома, - сказал я с нежностью.
- Тогда я полагаю, придется мне распрощаться со смогом и апельсинами, - сказала она. - Мне кажется, я буду скучать по тебе, Рик.
- Куда ты поедешь?
- Пока, я думаю поехать домой. В Орегон. Я не была дома года два.
- У тебя там семья?
Она утвердительно кивнула головой.
- Мои родители, и моя сестра, которая замужем за подонком, но не догадывается об этом.
- Как у тебя с деньгами?
- С этим нет проблем, - сказала она. - Я старалась откладывать то, что зарабатывала путанкой. Возможно, я осяду в Орегоне и получу законную работу, или выйду замуж. Кто знает?
- Я бы хотел, чтобы ты осталась, - сказал я. - Ты знаешь это.
- С тобой потрясающе заниматься любовью, Рик, - сказала она. - Даже когда больно. Но вчерашний день дал мне ощущение того мира, в котором ты живешь, и у меня нет необходимых качеств, чтобы приспособиться к нему. - Она снова улыбнулась, почти стесняясь. - Меня легко испугать!
- Хочешь я отвезу тебя домой и помогу собраться? - спросил я.
- Нет, спасибо. Не мог бы ты лишь вызвать мне такси, пока я оденусь. Ты и так уже многое для меня сделал, Рик.
Она нагнулась и нежно поцеловала меня в лоб.
- Это на прощание.
- Хотя бы взвизгнула ради приличия, - сказал я.
Такси прибыло за ней минут через двадцать. Проходя мимо меня к выходу, она подарила мне веселую мимолетную улыбку. Что ж, Калифорния потеряла, Орегон нашел, подумал я, наблюдая за тем, как такси, набрав скорость на подъездной аллее, скрылось в глубине улицы. Дом превратился в скучное жилище после того, как я закрыл дверь и вернулся в гостиную. Я взял в руки бумажник Олсена и вытряхнул его содержимое. Водительское удостоверение, куча кредитных карточек и около двухсот долларов наличными. Ничего личного, и никаких зацепок. Потом зазвонил телефон.
- Я подозревал, что что-то не в порядке, поэтому вернулся, - голос Эдди Брауна дрожал от негодования. - Приехал в хижину сегодня около двух. Майк теперь в больнице. Мне сказали, что у него серьезное сотрясение мозга, и они не знают, как он будет себя чувствовать, когда придет в себя. Если придет в себя.
- Какая незадача, - сказал я.
- Если что-то случится с Майком, я убью тебя, Холман, - сказал Браун. - Я просто хотел, чтобы ты знал об этом.
Потом он повесил трубку. Я нашел номер Ларсена и набрал его. Телефон долго звонил, прежде чем сняли трубку.
- Дом господина Ларсена, - проговорил сверхосторожный женский голос.
Землетрясение ли, наводнение ли - ничто не может помешать отлаженной работе системы по "прокату" девушек, подумал я.
- Это Рик Холман, - представился я. - Я бы хотел поговорить с мистером Ларсеном.
- Извините, но он еще не проснулся. Не могли бы вы перезвонить как-нибудь днем.
- Я должен видеть его по срочному делу, - сказал я. - Скажите ему, что я могу предотвратить срыв его договоренности с киностудией "Стеллар" на его съемках в новом фильме из-за того, что случилось с Джули. Я буду у вас где-то через час, и пусть даст команду на пост, чтобы меня пропустили.
- Но… - успела сказать она прежде чем я повесил трубку.
Я набрал телефон студии "Стеллар" и попросил соединить меня с Мэнни Крюгером. Последовали привычное ожидание и щелкающие звуки, затем раздался голос Лиз Муди: - Офис мистера Крюгера.
- Это Рик Холман, - сказал я.
- Это тот человек с бьющей через край энергией, растраченной понапрасну, - сказала она. - Опять небось дрались?
- Со вчерашнего вечера еще нет, - правдиво заметил я.
- Если бы вы направили всю свою энергию в нужное русло, куда-нибудь себе между ног, - задумчиво произнесла она. - Вам цены бы не было. Вам когда-нибудь приходила эта мысль в голову? - Затем, прежде чем я смог сообразить, что ответить, ее голос вернул себе профессиональный тон. - О, мистер Крюгер. У меня здесь мистер Холман на первой линии.
- Дайте мне знать, когда у вас предвидится свободная неделька, чтобы мы могли опробовать вашу теорию, - сказал я.
Она легкомысленно фыркнула и отсоединилась. В моем ухе загрохотал голос Мэнни Крюгера.
- Я как раз собирался звонить тебе, Рик, - сказал он. - Я видел вчера Ларсена.
- И? - сказал я, ожидая продолжения.
- Когда я заикнулся о римейке "Горбуна из Собора Нотр Дам", он повел себя как ненормальный, или что-то в этом роде!
- Ты напугал его до смерти, - сказал я быстро. - Сам факт того, что ты в курсе, полностью обескуражил его.
Последовала долгая, не побоюсь сказать этого слова, многозначительная пауза.
- Ты так полагаешь? - наконец вымолвил Мэнни.
- Конечно, - самоуверенно заявил я. - Послушай, я встречаюсь с ним через некоторое время. Я заставлю его признаться и вдолблю ему в голову, что единственный шанс для него сняться в этом фильме, - это всецело положиться на тебя.
- Ты сделаешь это для меня, Рик? - В голосе Мэнни проскальзывали нотки сомнения.
- Для закадычного друга я на все готов, - сказал я с пафосом.
- Ты - настоящий друг, Рик! - В течение нескольких секунд он тяжело дышал в трубку, чтобы убедиться, что я правильно понимаю, какие добрые чувства он питает по отношению ко мне.
- Может быть, ты тоже кое-чем мне поможешь, Мэнни, - сказал я.
- Ты хочешь войти в долю от проката картины! - почти закричал он.
- Нет, я просто хочу получить от тебя кое-какую информацию. Ты ведь всех знаешь в этом городе, Мэнни, мой дружище.
- О ком из всех, кого я знаю, ты хочешь меня спросить?
- О Чарли Стрэттоне.
- И что, о Чарли Стрэттоне?
- Вот ты мне и расскажи.
- Англичанин до кончиков пальцев, - сказал Мэнни. - Иногда он бывает таким невыносимым англичанином, что задаешься вопросом: уж, не подделка ли ты под англичанина? Занимается рискованными инвестициями. Когда нигде не можешь достать денег и находишься действительно в отчаянном положении, тогда ты обращаешься к Чарли Стрэттону.
- У него одно время был партнер, так?
- Лоу Эшбери. - Его голос снова стал настороженным. - И что?
- Он умер.
- Спятил на одной из собственных вечеринок и утонул в собственном бассейне, - сказал Мэнни. - Насколько я помню, где-то более года назад. Зачем это тебе?
- Просто любопытно, - сказал я.
- Это никак не связано с Дуэйном Ларсеном?
- Абсолютно никак, - сказал я. - Я пытаюсь разыскать одну девушку, которая посещала множество подобных вечеринок в то время. И на той вечеринке, когда Эшбери утонул, она тоже была.
- Многие девушки ходят по вечеринкам, - сказал он. - А имя у нее есть?
- Глория Ла-Верн.
Он пробормотал вдруг:
- А не была она какой-нибудь звездой немого кино, или еще кем-нибудь в этом роде?
- Ты никогда о ней не слышал?
- Такое имя я бы запомнил.
- Думаю, ты прав, - неохотно сдался я.
- Дай мне знать, как будут обстоять дела с Ларсеном, окей, дружище?
- Конечно, дружище, - сказал я.
Еще один звонок, прежде чем я отправлюсь в этот ужасный, ужасный мир. Голос Сильвии Мэдден прозвучал откуда то издалека, когда она ответила на звонок.
- Это Рик Холман, - сказал я.
- Вы еще живы?
- Олсен - в больнице, а Браун рвет и мечет, - сказал я.
- Вы полагаете, что я поверю в это?
- Бесполезно тягаться с парнем такого сложения, как Олсен, соблюдая честный спортивный дух и по-боксерски подняв кулаки, - сказал я. - Он прикончит вас одной левой. Тут нужна какая-нибудь фора.
- И какая же нужна фора? - саркастически спросила она.
- Почти полная бутылка виски подойдет, - сказал я. - Или что-то такое, чем можно ошарашить его по голове. У тебя дома такого под рукой не нашлось.
- Вы так поступили с ним прошлой ночью? Ударили его по голове почти полной бутылкой виски?
- Было приятно, - сказал я. - Олсен получил то, на что уже давно напрашивался.
- Странным образом оказывается, что я верю тебе, - сказала она.
- Мне надо тебя видеть.
- Сегодня вечером, - сказала она. - Меня ждут к обеду у Чарли Стрэттона, ну да черт с ним.
- В котором часу?
- Около восьми. Но если нам снова вздумает кто-нибудь помешать, то я думаю, на этот раз Рик Холман сможет с ними разобраться немедленно. Будет полбутылки виски или не будет полбутылки виски!
- Я приеду, - сказал я.
Я остановил машину у заграждения из стальной сетки по дороге на каньон "Бенедикт" и стал ждать. Один из частных охранников в форме проделал свой путь прогулочным шагом и, дойдя до сетки, уставился сквозь нее на меня.
- Холман, - сказал я. - С визитом к мистеру Ларсену. Меня ждут.
- Само собой, мистер Холман. - Он взмохнул своему приятелю в "караулке", и шлагбаум убрался. Я проехал мимо него и, выехав на частную дорогу, прибыл к пятому дому. Я вышел из машины. В бассейне переливами отражался дневной свет с химикалиями. Я взошел на крыльцо, и мне открыла дверь длинноногая блондинка с широкой приветливой улыбкой на губах. На ней был красный купальный костюм-бикини, ее маленькие цветущие груди не нуждались ни в какой искусственной поддержке. Ее бедра были узкими, как у мальчишки, но ее ноги - это было что-то.
- Привет, мистер Холман. - Она встретила меня большой дружеской улыбкой. - Я - Саманта.
- Привет, - сказал я.
- Пожалуйста, проходите. Мистер Ларсен ждет вас.
Я последовал за ней вглубь дома. Ее задница была маленькой и мускулистой, и почти совсем не подпрыгивала. Ларсен ждал меня в гостиной. Одним локтем он облокачивался на барную стойку. Складки живота еще больше свешивались на пряжку ремня, и глаза его были красными.
- Гонг пробил полдень, - прогремел его голос. - Так что, какой яд предпочитаете, Холман?
- Нет, спасибо. - Я взглянул на блондинку. - Может быть, чашечку кофе?
- Конечно, - сказала она с теплотой. - Я пойду приготовлю его для вас, мистер Холман.
Она вышла на кухню, тщательно прикрыв за собою дверь.
Ларсен пригубил из высокого шейкера то, что, как я полагал, было мартини.
- Я получил ваше сообщение, - сказал он. - Я ни черта не понял, что оно означает, поэтому подумал, что вы сами объясните мне это, когда приедете сюда.
- Я не пользуюсь популярностью в глазах Эдди Брауна, - сказал я. - Он и Олсен решили, что та девушка была слишком разговорчива со мной, поэтому они выволокли ее отсюда вчера, пока вы смотрели в другую сторону.
Он разинул свой рот, чтобы заорать, потом передумал.
- Кто вам сказал?
- Джули.
- Как она?
- Прекрасно, - сказал я. - Сейчас на пути туда, откуда приехала когда-то.
- Я рад. - Он набрал полный рот мартини и проглотил его. - Ну, а теперь что это за чушь, будто бы я собираюсь сниматься в новом фильме на студии "Стеллар"?
- Вы видели вчера Мэнни Крюгера.
- Он - сумашедший! - Ларсен недоверчиво покачал головой. - Навешал мне на уши лапши о том, что собираются ставить римейк "Горбуна", и я играю там роль, в которой когда-то снимался старик Лоутон. Я не знал, то ли это шутка, то ли он спятил по дороге ко мне.
- Предположим, что это правда? - сказал я.
- Вы что смеетесь надо мной! - загоготал он.
- Сколько вам лет, Дуэйн? - спросил я. - Около сорока пяти? Вы становитесь слишком старым для "мыльных вестернов" и, кроме того, они выходят из моды и их редко снимают сейчас. А хороший фильм вмиг вознесет вас на вершину "звездного списка".
- Но я - играющий роль старика Лоутона!?
- Ну, если вы полагаете, что не справитесь… - я скромно пожал плечами.
- Кто, черт побери, говорит, что не справлюсь! - взорвался он. - Да я снялся в куче замечательных ролей до того как попал и застрял в этой вестерновской колее. Я был занят в репертуаре на нью-йоркской сценической площадке, в гастролирующих труппах! Я могу сыграть эту роль стоя на ушах.
- Только не на пьяных ушах, милок, - сказал я.
Я выдержал ледяной взгляд его холодных голубых глаз, и глубокий шрам на его левой щеке побелел от еле сдерживаемого гнева. Затем он очень аккуратно поставил бокал на барную стойку.
- Я думаю, вы правы насчет этого, - сказал он.
- У Мэнни маниакально-депрессивный психоз, - сказал я. - Все началось с паршивой шутки, а он в нее поверил. Он верит всему, что касается студии. Я могу сделать это для вас, Дуэйн.
Блондинка вошла в комнату, неся в руках поднос.
- Ну, вот, мистер Холман, - весело сказала она. - Угощайтесь, пожалуйста. Вот сахар и сливки.
- Спасибо, - сказал я. - Это часть подготовки Эдди Брауна, или вы сами всему этому научились?
На ее лице появилось оскорбленное выражение, и она чуть ли не бегом выскочила из комнаты. У Дуэйна Ларсена был такой вид, как будто ее вовсе не существовало.
- Вы можете посодействовать мне в этом, Холман?
- Могу.
- Как?
- Вы прекращаете пить сейчас, раз и навсегда.
- Тогда я займу у вас немного кофе, - сказал он. - И?
- Вы доверитесь целиком Мэнни Крюгеру. Вы скажете ему, что он - единственный, кому вы доверяете и в кого верите. Остальные на студии пусть идут на х…, включая и всех тех, с кем у вас была предварительная договоренность. Но вы не выдадите Мэнни их имен, потому что, на ваш взгляд, это лишь расстроит его нервы и привнесет недоверия и предвзятости в его трезвый ум.
- И он этому поверит? - спросил он с подозрением.
- Я говорю вам, Мэнни поверит всему, стоит только вам слегка потешить его маниакальное эго.
- И это все?
- Нет, - сказал я. - Есть еще кое-что.
- Что же?
- Правду об Элисон Вейл и ее взаимоотношениях с другими вашими друзьями, такими как Эдди Браун, Чарли Стрэттон и Сильвия Мэдден.
- Я сказал вам правду прошлый раз, - пробормотал он.
- Теперь я вижу, - сказал я. - Пятнадцатая серия какого-нибудь паршивого телевизионного сериала, где собрались одни звезды. Когда идут титры, то имена больших звезд печатаются крупным шрифтом, и их помещается не более двух на экране. Затем идут имена заслуженных людей под заголовком: "В фильме также снимались…". И потом уже идет список, может быть, из восьми-девяти фамилий, напечатанных самым мелким шрифтом, и ваше имя, дружище, будет вскоре красоваться в самом низу этого списка. И какой-нибудь зритель из какого-нибудь Шейена, увидев это, воскликнет: "Эй! А я его помню. Он когда-то был большой звездой". Ты этого хочешь, Дуэйн?
Он поднял свой бокал и уже наполовину поднес его к губам, как вспомнил о своем обещании и снова поставил его на прежнее место.
- Откуда мне знать, что я могу доверять вам?
- Ниоткуда, - поспешно ответил я.
- Я поговорю с вами, потом заявятся Эдди Браун со своим головорезом и вышибут из меня все дерьмо, - сказал он.
- Я уже выбил дерьмо из Олсена прошлой ночью, - сказал я. - Вам не надо беспокоиться на его счет.
- "В фильме также снимались…", - повторил он, - и мое имя в конце списка. Я вверху уже десять-двенадцать лет. Господи! Я этого не переживу. Хорошо, Холман, договорились.
- Не хотите ли чашечку кофе? - спросил я.
- К дьяволу кофе! - Он нервно потер рукой лицо. - Окей. Элисон была… есть… является чертовой лесбиянкой. Она вышла за меня замуж, чтобы пресечь распространение всяких слухов и потому что она думала, что выйдя замуж за "звезду", она поправит свой имидж и найдет себе работу. Не помогло. Есть такая штука, как брачный контракт, верно? И она прекрасно справлялась со своей частью договора. Она просто лежала подо мной, как какая-то деревяшка. Терпела все! Ну, я стал заигрываться, стал слишком много пить и водить дурные компании. Эдди прекрасно подходил для этого. Он всегда мог подыскать вам девчонку за пару сотен долларов. Он познакомил меня с Чарли Стрэттоном, и меня поразил этот холодный чопорный английский имидж, и все такое. И Сильвия Мэдден. Богачка из богатых, по-настоящему привлекательная женщина. Мне показалось, что она не могла противостоять моему "звездному" имиджу здоровенного быка. Чего я тогда не мог знать, так это то, что она - бисексуалка. Она только с тем и залезла в мою постель, чтобы потом сразу перебраться в постель Элисон.
- И потом вы развелись.
- Верно. - Он с готовностью кивнул головой. - Я был не против заплатить ей эти семьдесят пять штук, чтобы избавиться от нее без лишней шумихи. Эдди потом сказал мне, что я - настоящий дурак. Я мог не платить ей ни цента. А потом он рассказал как. Частный показ очень интимного фильма. Однажды ночью они напоили Элисон у Сильвии дома. И девочки долго на кушетке занимались откровенной любовью, а Эдди и Чарли Стрэттон тем временем снимали эти продолжительные интимные сцены на пленку. И Эдди сказал, что мой имидж пострадает, если кто-нибудь из нашей киноиндустрии увидит эту пленку.
- Шантаж?