Клифтон был бизнесменом, у которого Бет работала. Она уже давно была его секретаршей и хорошо относилась к нему. А мне он никогда не нравился: высокомерный маленький человечек откуда-то из центра страны. Он был опытным дельцом и не боялся риска и в итоге стал владельцем четырехэтажного дома с универсальным магазином, в котором было все, начиная от яблок и кончая музыкальными товарами. То, чего нельзя было купить у Клифтона, нельзя было купить нигде.
– Почему он должен нам помогать? – спросил я.
Бет сняла руку с моего колена и положила на свое.
– Мистер Клифтон питает ко мне слабость. Он делал мне предложение и даже хотел купить наш старый дом на острове, чтобы у меня были деньги на жизнь. Чтобы я могла не работать и решить наконец вопрос – разводиться с тобой или нет.
Я усмехнулся.
– Очень пикантная ситуация.
Бет возбужденно ответила.
– А ты? Твоя совесть чиста?
Напряжение дало о себе знать. Слишком многое произошло за этот короткий промежуток времени. Я закрыл лицо руками.
– Нет. Наверное, нет. И я не имею права так говорить с тобой. После всего случившегося. После того как я поломал нашу жизнь.
Бет оттянула мои пальцы от лица. Теперь я больше не мог ее видеть: она была слишком близко от меня. Но я ее чувствовал.
– Поцелуй меня, Чарли, – сказала она.
– Не думаю, что тебе этого хочется.
Я слышал на своем лице ее дыхание.
– Поцелуй меня, – повторила она.
Я взял ее лицо в свои ладони и поцеловал. Не так, как целовал Цо, а без пыла, как перед алтарем, когда священник Пол провозгласил нас мужем и женой.
Когда я поднял голову, свет луны упал таким образом, что я снова мог увидеть ее лицо. Ее глаза блестели, а губы снова хотели слиться с моими.
– Все будет хорошо, Чарли, поверь мне. Не знаю, как, но что-нибудь мы сделаем.
Я сидел и не отваживался ни шевельнуться, ни прикоснуться к ней. Следующий шаг должна была сделать Бет. Она долго сидела, поглаживая мне лицо. Потом откинулась и заложила руки за голову. В темноте ее глаза отливали зеленым.
– Докажи мне, что ты меня любишь, Чарли.
Это я-то ее не люблю? Я кинулся целовать ее шею, губы, плечи. Ее кожа горела под моими поцелуями. Бет шептала:
– Как много времени прошло! Мне так не хватало тебя!
В этот момент к дому подъехала машина. Луч красного прожектора осветил дверь и остановился на ней, затопив призрачно-голубоватый лунный свет кроваво-красным заревом. На лестнице послышался топот двух пар ног.
11
Бет освободилась из моих объятий и стояла в лунном свете, тяжело дыша и оправляя свой халатик. Я хотел подняться, но она воспрепятствовала.
– Сиди!
Шаги остановились на лестничной площадке. Темная фигура заслонила собой красный свет. В дверь застучали кулаками.
Бет натянула на себя пальто.
– Да?
– Это опять я, Кен, – услышал я голос Джилли. – С вахмистром Стоуном.
– Да, – повторила Бет. – Я была в постели.
Голос Джилли прозвучал устало.
– Мы так и думали, Бет. И мне очень жаль, что пришлось нарушать твой покой. Но я подумал, что ты должна знать.
Бет все еще прилагала усилия, чтобы дышать спокойно.
– О чем?
Теперь заговорил Билл Стоун.
– Чарли видели в Тампа, миссис Уайт. Он взял билет до Бониты-Спрингс, но наши мальчики обнаружили его на автобусной станции, и он бежал.
– О-о! – сказала Бет. – Понимаю.
Сидя на кровати и предоставляя Бет защищать себя, я казался полным идиотом.
– Это было два часа назад, – добавил вахмистр Стоун. – В Тампа все дороги тотчас перекрыли, за исключением трассы на Пальмето-Сити, чтобы заманить его сюда. И это удалось. Уже нашли шофера такси, который отвозил человека, похожего на Чарли, к южному молу.
– О-о! – снова повторила Бет. Она отыскала ночные шлепанцы и сунула туда ноги. Потом пожала мне руку и пошла к двери.
– Прошу прощения, что не приглашаю войти, но я не одета.
– Ничего, не беспокойтесь, миссис Уайт, – сказал Стоун. – Мы просто хотели сообщить вам это.
Кен зевнул.
– По мне, так лучше бы Чарли не выбирал этого направления. Господь знает, что мне совсем не хочется его арестовывать.
Бет справилась со своим волнением и дыханием. Ее голос прозвучал холодно, почти равнодушно.
– Может быть, это был не он, Кен... Может быть, Чарли вообще не убивал.
Кен рассмеялся.
– Не говори глупостей, Бет! Конечно же это сделал он. Ты ведь читаешь газеты, не так ли? Они устроили оргию, чтобы отпраздновать его освобождение, а потом поссорились, возможно, из-за твоего письма. Она ударила его каким-то тяжелым предметом, а он ее пристрелил.
Стоун добавил:
– Во всяком случае, так свидетельствуют данные на сегодняшний день. Нам оставить пост внизу, миссис Уайт?
Плечи Бет приподнялись, словно она делала глубокий вздох.
– Большое спасибо, сержант, но я не думаю, что в этом есть необходимость. Сомневаюсь, чтобы Чарли направился ко мне. Не так уж он глуп. Но даже если и появится, мне-то уже он наверняка ничего не сделает.
– Все так, – согласился Кен. – Я тоже так думаю, что он не заявится сюда. Добравшись до гавани, он попытается уйти по воде. Вот тут-то мы и можем его упустить. Как зовут капитана, о котором ты мне рассказывала? Который задолжал Чарли?
Я задержал дыхание. Бет откинула со лба прядь волос.
– Не могу вспомнить, – сказала она тихо. – Я сейчас слишком взволнована, чтобы мыслить разумно. Все – словно в кошмарном сне.
Сержант Стоун понял ее состояние.
– Конечно, конечно! Отправляйтесь досыпать, миссис Уайт. Но вы, надеюсь, нас уведомите, если Чарли попытается войти в контакт с вами?
– Разумеется! – солгала Бет.
Кен напоследок все испортил.
– Помни о том, что ты Чарли ничем не обязана. Он и эта кубинка здорово повеселились, прежде чем он ее застрелил.
Тяжелые шаги застучали вниз по лестнице. Я откинулся на кровати, и меня бросило в холодный пот. Теперь Бет снова была от меня далека, как прежде.
Внизу хлопнула дверца машины. Заурчал мотор, и красный свет исчез. Бет прошла в ванную и закрыла за собой дверь. Спустя длительное время вышла и села на край кровати рядом со мной. Просто сидела и смотрела на дверь.
– Мне лучше уйти, – сказал я.
Бет казалось, пришла к какому-то решению и легла рядом со мной.
– Нет, мне не хочется тебя отпускать. Кроме того, здесь ты в безопасности больше, чем где-либо. Во всяком случае, в данный момент.
Она забыла снять домашние туфли и сейчас пыталась сбросить их, шевеля ступнями, при этом ее нога задела меня.
– Извини, – сказала она.
– Пустяки. – Я снова почувствовал, что очень хочу ее, как раз теперь, когда она думает о Цо, и отыскал ее руку.
– Я люблю тебя, Бет.
– Я тоже люблю тебя, Чарли. Но ты все так осложнил.
– Знаю. И поэтому, наверное, мне лучше уйти. Не нужно втягивать тебя в эту историю.
Бет вздохнула.
– Как же мне не быть втянутой. Ведь ты мой муж.
Она провела пальцами по моему лицу. Потом ее тело начало сотрясаться, словно от плача или от смеха. Я решил, что это все-таки смех, и спросил ее:
– Что тут смешного?
Она ответила:
– Ты знаешь, о чем я думала, когда они нам так неожиданно помешали?
– О чем?
– Тебе надо оставаться у меня до тех пор, пока я не переговорю с мистером Клифтоном. Раньше сюда никто не заходил. Но теперь, если ты бесследно исчезнешь, кто-нибудь наверняка предложит Кену сделать обыск у меня в комнате.
Я поцеловал ее в кончик носа.
– Ты считаешь, что лучше сдаться на милость победителя?
Бет покачала головой, задевая волосами мое лицо.
– Нет. Сперва я поговорю с мистером Клифтоном. А у тебя, в сущности, есть лишь один тайник: старый дом на острове. Ты знаешь дом и сам остров лучше, чем кто-либо другой. Целая армия не сможет тебя там найти, если ты этого не захочешь. – Она придвинулась ко мне. – А теперь расскажи мне подробно, что случилось в том доме, Чарли. И не заботься о моих чувствах. Для нас обоих важно, чтобы я точно знала, что произошло. – Она поднялась. – Но сперва мы покурим.
Она прижгла две сигареты и вернулась ко мне. Желание обладать ею причиняло мне боль. Я попытался освободить свои руки из ее пальцев, но не смог этого сделать. Бет крепко держала их.
– Тут почти нечего рассказывать. Мы прибыли в дом незадолго до сумерек, оба довольно пьяные. Останавливались в Кросс-Сити, чтобы купить продукты и ром. Залив выглядел очень привлекательным, и я пошел купаться. В это время Цо готовила ужин. Я купался дольше, чем предполагал. Поэтому, когда я вернулся в домик, было уже темно. В доме горели две лампы, одна на кухне, другая в столовой. Нет, не в столовой, а в спальне. На плите стояли кофейник и кастрюлька с зеленым горошком. Я перед купанием разделся на кухне, и мои вещи лежали на полу. Так вот споткнувшись о них, я обнаружил твое письмо, хотя и не знал, что оно от тебя.
Бет сжала мою руку.
– Поэтому ты и не прочел его еще в тюрьме?
– Да. И когда я, наконец, его прочел, мне стало нехорошо. Я прошел в другую комнату и сказал Цо, что наши отношения с ней кончены и я возвращаюсь в Пальмето-Сити.
– И как она отреагировала?
– Никак. Лежала на постели.
– Но она что-нибудь сказала?
– Захотела прочесть твое письмо.
– И ты ей дал его?
– Да.
Я почувствовал, как Бет напряглась.
– И что сказала Цо, когда прочла его?
– Что ты меня не любишь.
Моими пальцами Бет погладила себе руку.
– Думаешь, ты был бы сейчас тут, если бы я не любила тебя?
– Нет, – признался я. – Но тогда я был еще пьян, и мысли мои находились в хаотическом состоянии. А Цо дала мне ясно понять, что я знаю лишь море, а на суше мне не заработать и десяти долларов. Итак...
Было достаточно светло, чтобы видеть глаза Бет. Они были словно изумруды.
– И она уговорила тебя лечь с ней? – спросила она.
– Да.
– А по какому поводу вы начали ссориться?
– А мы и не ссорились. Внезапно Цо закричала: "Нет! Ради Бога, прошу! Не надо!" – и обхватила мою голову руками. В следующий момент на меня словно упала вся вселенная. Я повернулся, но смог увидеть только силуэт человека, который снова нанес удар. Прежде чем потерять сознание, я услышал выстрел. А когда я пришел в себя, Цо была мертва.
– Ты уверен, что это был мужчина?
– Да, это я знаю точно.
Бет не хотела произносить имя Цо и помедлила немного.
– А эта персона... эта Цо, она не упоминала никакого имени?
– Нет. Она сказала, что у нее с тех пор, как я попал в тюрьму, не было другого мужчины.
Губы Бет дрогнули в лунном свете.
– Можно себе представить!
Я ничего не ответил, и она опять погладила меня по лицу.
– Ты сказал мне правду, Чарли?
– Все было именно так.
– И ты ее не убивал?
– Нет.
Бет внезапно стала энергичной и деловой. Наверное, такой, как она была в кабинете мистера Клифтона.
– Хорошо, я завтра все расскажу мистеру Клифтону, все, что ты мне поведал.
Дело с мистером Клифтоном мне все еще не нравилось, и я не скрывал этого.
– Ты же говоришь, что он тебя любит. Он предложил тебе развестись со мной и выйти за него замуж. Так как он будет реагировать на твою просьбу? Просто снимет трубку и позвонит Кену. То есть использует любой шанс посадить меня на электрический стул. Это ему гораздо выгоднее, чем финансировать бракоразводный процесс...
Бет прижала пальцы к моим губам.
– Ты несправедлив к Джо... к мистеру Клифтону, Чарли. Он порядочный человек. И милый.
– Разумеется!
– Ты бы мог сравнить мистера Клифтона с мистером Пезо, если ты считаешь, что он способен на такие подлости. Но я ему не скажу, где ты скрываешься. И попрошу у него совета, как нанять частного детектива, чтобы доказать твою невиновность. Цо была кубинкой, не так ли?
– Да.
– Миленькая?
– Очень.
– В таком случае за ней, может быть, следил любовник. Он убил ее и обставил все дело так, чтобы ты оказался козлом отпущения. Полиция нам не поверит, даже Кен. Это ясно. Но если частный детектив сможет отыскать ее ревнивого любовника, то у нас появится какая-то зацепка.
Я поцеловал ее в глаза.
– Благодарю тебя, Бет, за то, что ты мне веришь.
– Ты – мой супруг. И моя обязанность защищать тебя.
Я погладил ее по спине.
– И это единственная причина?
Она вздохнула:
– Нет. Я люблю тебя, Чарли, ты должен это знать. А пока я поговорю с мистером Клифтоном, ты будешь скрываться на острове.
– Хорошо. Но как же ты со мной свяжешься?
Ее дыхание всякий раз учащалось, едва я дотрагивался до нее.
– Найду способ. Я ведь могу появляться на острове в любое время. Хотя бы для того, чтобы привести в порядок дом перед тем, как его продавать. – Она повернулась ко мне и провела рукой по моим губам.
Я продолжал ее ласкать.
– И когда я должен уйти?
– Около четырех часов утра. К этому времени луна скроется.
– А до этого?
– А как ты сам думаешь?
Я понял, что она имела в виду. Да ведь и до этого не трудно было догадаться.
12
Я одевался в удушающей жаре. Никак не мог найти ботинок. Бет обнаружила его под кроватью и протянула мне, я закурил.
Я хотел видеть Бет, и вот увидел. Увидел, несмотря на то что меня разыскивала полиция по всей Флориде.
Бет изменилась.
В последние годы у нее, вероятно, был другой мужчина. Она оказалась не той девушкой, которую я покинул. Теперь у нее появился опыт.
– Почему ты молчишь?
– Просто задумался, – прошептал я, и она поцеловала меня за ухом. В желудке появилось какое-то странное брожение, но я не имел права быть ревнивым: я сам проиграл свою игру.
Я надел рубашку. Хотелось остаться здесь, и, казалось, Бет тоже этого хочет. Но Кен Джилли не был глупцом. Если он не поймает меня до утра, они поймут, где я нашел убежище. Бет была моя жена, и они первым делом наведаются к ней.
Я пошел к двери. Бет босиком провожала меня.
– У тебя есть револьвер, Чарли?
– Нет.
– А как насчет сигарет?
– Я взял со стола две пачки.
– Хорошо. – Бет поднялась на цыпочки и поцеловала меня.
– Я приду сегодня ночью. Или в крайнем случае завтра.
– А если за тобой станут следить?
– Уж я позабочусь, чтобы этого не было.
– Кен – человек недоверчивый, – шепнул я.
Моя рубашка была расстегнута на шее, Бет прижалась ко мне и ответила:
– Ну и что? Уж Кена-то я обведу вокруг пальца.
Я спросил себя, а не был ли Кен именно тем человеком, который играл заметную роль в ее жизни. Потом обнял ее обнаженные плечи и поцеловал.
– Будь осторожна.
Бет ответила на мой поцелуй не очень-то страстно, но тем не менее плотно прижалась ко мне.
– Ты тоже будь осторожен.
Я крепко держал ее за плечи.
– Скажи еще что-нибудь.
Ее губы скользнули по моим.
– Я люблю тебя, Чарли.
– Я тоже люблю тебя, Бет, – сказал я и, открыв дверь, проскользнул спиной к стене и стал спускаться по лестнице.
Луна зашла, но было еще более душно, чем раньше, – казалось, будто плывешь в парном молоке. Ниоткуда никаких звуков, кроме стука водяных капель и легкого шелеста пальм.
У подножия лестницы я остановился. Стоило ли пытаться пробраться на остров? Для новых приключений я был изможден духовно и физически, но тем не менее я осторожно двинулся, ориентируясь по свету фонарей. Метрах в тридцати от лестницы я интуитивно остановился и увидел, как из-за ствола пальмы вышел человек, ослепив меня фонариком. Голос его походил на хриплый шепот:
– Минутку! Как вас зовут? И почему вы бродите здесь в четыре часа утра?
Все во мне как оборвалось, значит, Стоун и Кен просто не хотели расстраивать Бет. Несмотря на ее отказ, они все-таки оставили охрану. Что ж, все логично. Я смотрел на человека, но не мог увидеть его лица, потому что он ослеплял меня фонариком. Только увидел, что он был высокого роста. Но он, видимо, пришел в полицию недавно, иначе он бы меня узнал. Единственным шансом было смело блефовать с ним.
– Меня зовут Фред Дэвис, и я вовсе не брожу. Я живу в нескольких десятках ярдов отсюда и иду к бухте половить рыбу. А что? И вообще, что это за манера выскакивать из-за дерева и до смерти пугать людей?
– Умник, умник, ничего не скажешь, – прошептал он.
Я увидел, как в руке у него блеснуло. Сначала я решил, что он вытащил револьвер, но когда он замахнулся, все вмиг стало ясно. Я отпрыгнул, и удар его пролетел мимо. Не давая ему опомниться, я бросился вперед и врезал ему в челюсть. Фонарик выпал из его руки и погас. Еще какое-то мгновение он стоял, а потом колени у него подкосились, и он упал, слившись с темной землей.
Я вытащил спички и нагнулся над ним. По его лицу ничего нельзя было узнать. Он был мне незнаком. Но кем бы ни был этот человек, он не служил в полиции – иначе я впервые встретил бы легавого, который носил при себе шестидюймовый нож.
Я снова зажег спичку, чтобы проверить его карманы, но сразу же задул ее, когда в окне над гаражом зажегся свет, и тонкий, дребезжащий от старости голос спросил:
– Кто зажигал спичку? Кто там?
Я промяукал:
– Мяяу...
– О, проклятая кошка! – сказала старая дама, и свет в ее окне снова погас. Я на цыпочках отправился дальше, пока старой даме не пришло в голову, что кошки ведь не зажигают спичек. На углу я остановился и оглянулся. Свет в окне снова зажегся, а старая дама выглянула наружу и начала кричать.