Он оставил в покое ручку приемника и повернулся ко мне. По его лицу было понятно, что он чего-то боится, и сильно. На лбу у него вдруг выступили капельки пота.
- Но я никому не хочу доставлять неприятности, мистер Реган...
- Ты их и не доставишь... Я просто прошу немного прояснить обстановку.
- Ну хорошо... Они... они ведь на суде не дали мне много говорить, а только задали несколько вопросов. Но когда... когда все кончилось, я сам основательно задумался. Ведь как-никак я был связан с этим делом... Эх, если бы я только мог подумать, что все так случится! Вы вышли из ресторана вместе с толпой, но в машину вас посадила какая-то красотка.
- Женщина!?
- Да... Но я, правда, хорошенько ее не разглядел, потому что мне это было как-то ни к чему, сами понимаете. Но что я отлично запомнил, так это что у нее были золотистые волосы и притом свои, не крашеные. Это сразу видно. Еще я хорошо запомнил ее сумочку, потому что сперва подумал, что это не сумочка, а футляр для бинокля. Но потом она открыла ее и вытащила сигареты. Тогда я и сообразил, что это дамская сумочка, а не футляр. На ней была большая буква "В". А когда вы уже влезли в машину, я помню, она сказала, не надумали ли вы нанести визит этому подонку? И еще она вас спросила, помните вы, где он живет, и вы ответили, что в самом конце Хай-стрит в большом каменном доме. А потом вы принялись разными словами поносить этого Маркуса и угрожать, что кончите его. Я хорошо помню, эта женщина сразу заплатила мне вперед за всю поездку, а потом вы всю дорогу болтали об этом Маркусе.
- Почему ты не отказался везти меня в таком виде, Джой?
- Я не решился. Я не придал никакого значения тому, что вы там болтали, мистер Реган. Что, не знаете, как ведут себя пьяные? Они в основном разговаривают сами с собой. А потом, если откажешься такого везти, можно нарваться на скандал, а то и на кулак... В общем, я вас отвез.
- До самого дома?
- Нет, только до стоянки, там, рядом. Вы вышли из машины и остались стоять, а я уехал.
- И ты говоришь, я был сильно пьян?
- Да. Я, конечно, видел и похуже, но редко.
- Ривера, но там от улицы до подъезда очень крутая каменная лестница. Как по-твоему, я смог бы по ней подняться?
Он снова сморщился и смущенно ответил:
- Может быть, вы тогда были уже не такой пьяный, как когда садились в машину. Иногда...
- Я тебя не об этом спрашиваю, Ривера.
Несколько секунд он молчал, а потом коротко проронил:
- Нет, - он повернулся ко мне испытующим взглядом и задумчиво сказал: - Знаете, чего я так и не понял, мистер Реган?
- Чего?
- Я бы сказал, что вы были в таком состоянии, что не увидали бы и собственной руки, даже поднеси ее к глазам. Так вот, я об этом думал и не могу себе представить, чтобы вы в таком виде сумели влепить этому парню шесть пуль и все в голову. Вот этого я никак не могу понять.
- Я тоже.
- Что же вы теперь собираетесь делать, мистер Реган?
- Найти эту женщину.
- Тогда я хочу вам кое-что сказать.
- Что именно?
- Что я ее больше ни разу не видел.
- Ты же сам только что сказал, что не разглядел ее?
- Это, конечно, так, но я знаю всех рыжих баб, которые ходят в этот ресторан. И только эту я не знаю и в тот вечер видел ее первый раз.
Понимаете, что я хочу сказать, мистер Реган?
- Да. Но надеюсь, ты будешь время от времени поглядывать по сторонам?
Может, повезет и увидишь ее еще раз?
- Если от этого у меня не будет неприятностей...
- Каких неприятностей? Все будет отлично!
Я хотел было вытащить из кармана деньги, но он, заметив мое движение и догадавшись, что я собираюсь сделать, махнул рукой:
- Не надо, ведь как-никак мы с вами старые знакомые...
- Хорошо, Джой. Если у тебя вдруг появится для меня что-нибудь важное, звони мне в ресторан Данингера. Знаешь, где это?
- Да.
- Большое спасибо, Ривера.
- Да что уж тут говорить, мистер Реган, лучше не будем.
* * *
Бармен "Клаймэкса", маленький, но шустрый и расторопный человек, носил на белом пиджаке табличку, на которой было написано его имя: РАЛЬФ.
Он не видел, как я вошел в зал, но, видимо, почувствовал, что за спиной кто-то стоит, и повернулся с улыбкой "чем-могу-служить?" или что-то в этом роде. Но улыбка продержалась лишь мгновение. В следующую секунду ее как будто смыло и лицо его вытянулось.
- Добрый вечер, мистер Реган, - сухо сказал он.
- Добрый вечер, Ральф, - ответил я и, видя, что он ждет заказа, добавил: - Большой джиндер.
Он поставил заказанное на стойку, взял деньги хотел было уйти, но я задрал повыше нос и приказал:
- Иди-ка сюда, Ральф.
Он хмуро повернулся ко мне и прошипел:
- Вы зря меня зовете, мне нечего вам сказать! Совершенно нечего...
Пожалуйста, оставьте меня в покое, или я вызову полицию!
Я долго, очень долго смотрел на него. Видимо, ему тоже показалось слишком долго, у него даже стакан вывалился из рук.
- Это была бы твоя самая большая ошибка, дружище, - проронил я, не сводя с него взгляда.
Губы его зашевелились и он с трудом выдавил:
- Ну ладно, чего вам надо?
- Потолковать с тобой.
- Но ведь вы уже слышали. То, что я мог сказать, я уже сказал.
- Тебе задавали совсем не те вопросы.
- Все равно. Мне нечего вам...
Я перебил его:
- Тогда я просто хочу узнать, что ты думаешь.
Ральф нервно дернулся и с опаской осмотрелся, но в это время в баре никого не было.
- О чем бы, например?
- Ты помнишь тот вечер?
Он пожал плечами и хмуро произнес:
- Конечно, помню, как вы накачались...
- Не совсем так.
- Что значит не совсем так? Я же вас видел...
- Ты видел, что я накачался, а не как накачивался. Есть разница! Ты сам-то помнишь, что мне подавал?
- Еще бы! Две порции виски с джином. И я знал, кто вы такой, потому что ваши портреты до этого частенько появлялись в газетах.
- Две порции виски не могут сделать меня пьяным, старина. А сюда я пришел трезвым. Что ты еще знаешь?
Мои слова ему явно не понравились, и я уточнил:
- На суде ты сказал, что я пил три часа, до самого закрытия. А на самом деле ты видел только две порции виски.
- Слушайте, мистер Реган, пьяные люди - моя специальность. Если я вижу пьяного, я вижу и то, как...
- Да как могло получиться, что я опьянел с двух рюмок, приятель!?
Ну-ка объясни!
Жилы на его шее вдруг вздулись, он покраснел и тяжело задышал.
- Ты что, с ума сошел!? Ты действительно думаешь, я тебе что-то подмешал в виски?
- Я ведь прекрасно помню, как подходил к одному столику. Там я посидел со Стэном-Карандашом, мы говорили о всякой всячине и он даже дал мне несколько толковых советов, а потом подвел к другому столику и познакомил с несколькими твоими постоянными клиентами.
- Нет, не так. Вы сидели с Попи Льюисом и Эдной Роллс. Это люди искусства.
- Я не хуже тебя знаю, приятель, кто они такие. - После короткого молчания я спросил:
- Кто обслуживал этот столик?
- Шпуд... это его столик. Но я уверен, что и он вам ничего не подмешивал, мистер Реган. Старина Шпуд работает в нашем заведении уже десять лет, да и вообще всю жизнь прожил в нашем квартале. Шпуд на такое никак не способен.
- Я никого из вас не подозреваю, Ральф. Я всего лишь навожу необходимые справки. А ты случайно не помнишь ту рыжую женщину, которая подсела к нашему столику?
Ральф недоуменно пожал плечами и заметил:
Кто же обращает внимание на рыжих? Они тут десятками толкутся. Нет, я не в курсе.
- Но эта женщина, оказывается, помогала мне сесть в такси и даже заплатила за меня таксисту сразу за всю поездку. К тому же она не из ваших завсегдатаев.
- Если она не подсаживалась к стойке, я вообще мог ее не заметить.
- Позови Шпуда.
- Прямо сейчас? - Ральф укоризненно покачал головой. Было видно, что ему неприятно. Тем не менее он прошел в конец стойки, заглянул в подсобку и поманил там кого-то.
Через минуту оттуда появился седой официант в засаленном фраке.
Увидев меня, Шпуд улыбнулся и выжидающе замер. Он узнал меня, только взглянув еще раз, и вопросительно уставился на Ральфа. Бармен передернул плечами и кивнул в мою сторону.
- Вы помните меня, Шпуд?
- Да, сэр.
- И помните компанию, в которой я сидел в тот вечер?
Шпуд слегка повел плечом.
- Плохо... Очень плохо. В тот вечер было слишком много народу, просто ужас.
- Но ведь у вас были причины хорошо запомнить именно нашу компанию.
Пусть даже за другими столиками сидели более значительные посетители. Я имею в виду то скандальное дело.
Я замолчал и внимательно посмотрел на него. Шпуд смущенно переминался с ноги на ногу.
- Вообще-то я уже и сам об этом подумывал, - наконец сказал он, еще больше смущаясь.
- Так кто же там был?
Некоторое время он смотрел на меня неподвижным взглядом, после чего сообщил:
- Попи, Эдна, потом еще заявился Майлс Генри с двумя картинами, на которых был нарисован Попи. И он их купил. А потом посмотреть на них к вашему столику подошли еще другие.
- Картины я и сам помню. Но это, кажется, последнее, что я запомнил.
Было совершенно ясно, что седой официант не поверил ни единому слову.
Прищурив глаза, он смотрел на меня с откровенным недоверием.
- Как вам показалось в ту минуту, трезв я был или пьян?
- У меня тогда совершенно не было времени присматриваться к каждому посетителю, а люди, когда целый вечер пьют спиртное, конечно, не становятся трезвее. Глянешь на них раз-другой - и ладно, а то и сам начнешь пить. Как ни откроешь газету, так каждый день: пьяный водитель задавил пешехода, или кто-то под газом убил жену, а то и ребенка... А что касается вас, то я, к сожалению, ничего не могу припомнить. Позднее, правда, мне пришло в голову, что вы были пьяны, но вели себя спокойно, а это как раз тот случай, когда пьяного надо опасаться больше всего. Выпей вы еще немного, вы бы наверняка взорвались. Я уже имел дело с людьми такого сорта, так что теперь я всегда начеку. А потом вы действительно напились, и напились основательно, так что даже на ногах не держались. И все над вами потешались.
Речь Шпуда оказалась довольно длинной, хотя и не очень связной, поэтому мне пришлось некоторое время поразмыслить над следующим вопросом.
- Кто это "все"?
Он снова неопределенно пожал плечами.
- Как можно что-нибудь сказать, когда у столика толпится столько народу?
- Но вы их знаете?
- Стэн-Карандаш ушел в другой ресторан, что-то там связанное со ставками. Попи и Эдна к концу были у шефа. Потом вокруг вас были какие-то люди, я их даже не знаю. Так ведь часто бывает во всех ресторанах приходят с одним, а потом рассиживают совершенно с другим.
- А кто за все расплачивался?
- Каждый за себя. У всех лежали перед собой деньги, у вас тоже.
- А вы не припомните рыжеволосую женщину, у которой сумочка похожа на футляр от бинокля?
- Конечно, помню, - ответил Шпуд, не задумываясь.
Я не стал его перебивать, а дал ему все хорошенько вспомнить.
- Эта женщина выглядела роскошно и буквально висела на вас. А потом, когда мы стали закрываться, она повела вас к такси.
- А кто она такая, вы знаете?
Я почувствовал стеснение в груди, и во рту сразу пересохло. Как можно более спокойно я еще раз настойчиво спросил:
- Кто она такая?
Стеснение в груди тут же исчезло, и я чуть не выругался, когда он, пожав плечами, ответил:
- Понятия не имею. Я видел ее первый раз.
Я вытащил из кармана четыре доллара и дал им обоим по два.
- Ну что ж, спасибо и за это. Но если увидите эту женщину, звоните сразу мне. Телефон в справочнике.
Ральф небрежно кивнул, а Шпуд на секунду задумался, поигрывая деньгами, а потом решительно заявил:
- Мистер Реган!
- Да?
- Я думаю, вы не могли убить того человека.
- Почему?
- Я ведь всю жизнь имею дело с пьяными и прекрасно знаю, когда и на что они способны. В том состоянии вы бы и прицелиться не смогли как следует.
- То же самое я пытался растолковать присяжным, Шпуд.
Но у него, похоже, было еще что-то на душе, и он не знал, как бы ему лучше сказать. Наконец он выдавил приглушенным голосом:
- Мне довольно часто доводилось встречаться с коррупцией в полиции, мистер Реган, и я ненавижу таких полицейских...
- Ну и дальше?..
- Вы брали у Маркуса какие-нибудь деньги?
- Конечно, нет! Мне их просто кто-то подсунул.
На лице Шпуда мгновенно появилась улыбка.
- А какого ответа вы ждали от меня? - поинтересовался я, глядя ему в глаза.
- О, я сразу же заметил бы, если бы вы солгали. И теперь я обязательно позвоню вам, если увижу ту женщину.
Я поблагодарил его, подумав, что друзей можно найти в самое неожиданное время в самом неожиданном месте.
Я проводил Шпуда взглядом, когда он медленно побрел обратно в заднюю комнатку, и направился к подземке.
Глава 2
Мы с Джорджем Лукасом выросли вместе на одной улице, и все говорило о том, что раньше или позже он превратится в настоящего гангстера. Но неожиданно он крепко задумался над своей жизнью и, видимо, пришел к выводу, что риск и издержки профессии гангстера слишком велики. Тогда он бросил такую жизнь и пошел учиться. Хотя учеба и не давалась ему, он приложил все свои способности и максимум усилий и сделался адвокатом. Но вид у него как был, так и остался бандитский, да и вел он себя иногда, как настоящий бандит.
Лукас знал гораздо больше юридических уловок, чем все его собратья-крючкотворы вместе взятые, а когда ему выпадала возможность залепить оплеуху районному прокурору, он даже брался за ведение дела бесплатно.
Когда я возник в его конторе, он улыбнулся мне загадочной улыбкой и проронил:
- Я так и знал, что ты обязательно объявишься у меня.
- Почему?
- Не знаю, просто такое было чувство. Ты здорово дрался в суде, старина. Только как ты заполучил защитника из конторы "Селькирк и Селькирк"? Это ведь самые дорогие адвокаты?
- Для меня они все сделали совершенно бесплатно, Джордж. Монти Селькирк считал себя просто обязанным мне, и вот ему представился случай и возможность рассчитаться со мной.
- Как же, как же, помню! Ты помог его сыну, да?
Я пожал плечами.
- Но он и не был виноват в том, что ему приписывали. Он никого не шантажировал.
- Хорошо, когда есть такие друзья. Их еще нужно заиметь, чтобы они совершенно бесплатно помогали тебе.
Джордж открыл ящичек с сигарами и предложил мне. Я отказался, и он закурил один.
- Ну, что у тебя на сегодня, Патрик? - спросил он.
- Кое-что по твоей части.
- Ну что ж, выкладывай.
- Ты знаком с моим делом?
- А ты что, сомневаешься?
- Тогда я расскажу самую суть, чтобы стала ясна вся подноготная. В свое время мне поручили заняться Лео Маркусом, так как мы получили сведения, что он шантажист, кроме всего прочего, разумеется.
Джордж кивнул, затянулся сигарой и вытянулся поудобнее.
- Это я знаю, давай дальше.
- Он уже тогда был большим человеком, боссом на Атлантическом побережье от портовых районов Нью-Йорка до Флориды. Неожиданно нас известили, что он организовал на деньги синдиката сеть специальных мотелей. Каждый - районный штаб и пункт отчетности синдиката. При этом все организовано настолько четко, что ни к чему не придерешься.
- Давай покороче, дружище. Я знаю, ты всегда обожал поговорить, буркнул Джордж.
- Хорошо, только слушай внимательно... Он еще не довел дело до конца, когда мне посоветовали, как можно взорвать всю их организацию. Я работал, как проклятый, два месяца, и в конце концов собрал на Маркуса такое досье, с таким огромным количеством материала, что вся его организация взлетела бы на воздух, предъяви я это суду. Но незадолго до того, как закончиться следствию, я встретился с двумя коллегами из других городов. Они должны были помочь нам успешно довести работу до конца до того, как вмешается пресса. В тот вечер я познакомил их с досье и они вошли в курс дела...
- И это была твоя роковая ошибка, Пат, точно?
- Да. Они узнали, что у меня в руках страшный материал против Маркуса и его банды. И когда я уже не смог предъявить этот материал для передачи в суд, я превратился в погибшего человека. Поэтому-то и дело со взяткой показалось всем таким правдоподобным. Понимаешь?
Джордж ткнул в мою сторону сигарой.
- Да, кстати, денежки-то...
Я рассмеялся.
- Денежки для этого, старик, были довольно скромные. Каких-то вшивых пять тысяч. Но начальство получило анонимный звонок, что я продал досье.
Тогда Ардженино сразу обыскал мою квартиру и обнаружил пакет с деньгами они, дескать, лежали в шкафу. Меня моментально арестовали, а раз я действительно не мог рассказать, откуда у меня деньги и показать досье, то вопрос был исчерпан.
- Так быстро?
- Да.
- И они совершенно не посчитались с тем, что у тебя безупречная репутация и такой стаж?
- Нужно отдать им должное: они как будто пытались это сделать. Ведь у меня полно друзей, Джордж.
- Но и врагов не меньше, мой милый. Ну ладно, продолжай.
- Может быть, все кончилось бы дисциплинарным взысканием, но тут я сделал вторую ошибку. Я дал волю чувствам.
- О, ты всегда был такой! Я тебя еще в детстве предупреждал: "Не ерепенься, Пат!" Но ты никогда меня не слушал.
- Ты пойми, Джордж, я всего-то хотел узнать, кто подложил мне дохлую свинью. Само собой, шло это от Маркуса, но я хотел знать, кто звонил нам в полицейское управление. Я даже нанял несколько сыщиков, чтобы докопаться до подлеца. И тогда они окончательно выбросили меня из игры.
- Каким образом?
- Они подмешали мне что-то в выпивку в баре и отвезли к дому Маркуса на Хай-стрит.
- Все ясно. Этим они поставили точку, - произнес Джордж, взмахнув сигарой.
Я кивнул.
- Ну, тогда тебе еще крупно повезло, Патрик. Никогда нельзя предугадать, что решат присяжные. Но и ты со своим языком тоже хорош.
Многие же слышали, в том числе и полицейские, как ты грозился продырявить Маркуса.
- Все это болтовня! Будто ты не знаешь, чего она стоит!
- Не сомневаюсь, но кто-то этим умно воспользовался, а получилось все так, как ты и грозился сделать. Шесть пуль в голову, которые отбросили его к камину, так что когда вас обоих нашли, труп успел частично обгореть.
Лукас откинулся на спинку стула и выпустил колечко дыма в потолок.
- Пока они не нашли отстреленный палец Маркуса, они вообще не были уверены, что это он. Но потом они привлекли к опознанию даже дантиста, лечившего ему зубы, и только после этого окончательно опознали труп. Тем не менее полиция несколько дней не знала, что же делать дальше. Черт возьми, ведь если ты действительно укокошил Маркуса, ты оказал обществу неоценимую услугу. Полиция наверняка осталась довольной.
- Но я его не убивал.