* * *
Зазвонил телефон, и я подпрыгнул чуть не до потолка. Казалось, кто-то бил в гонг внутри пустой бочки.
- Что это?
- Телефон в голове, - ответила Зина.
- У тебя и в голове есть телефон?
Зина пошла к шлему, по дороге объясняя:
- Я зплю очень крепко, очень. И чтобы прознутьзя, мне нужен громкий звонок. А если я не хочу, чтобы меня без-покоили, я затыкаю уши и знимаю голову. И тогда я - как мертвая. Здорово гремит, да?
Она подняла трубку. Разговор был недолгим. Обычная женская трепотня. Звонила какая-то подруга. Похоже, та, с которой Зина собиралась встретиться попозже. И это "позже" уже наступило.
Но для меня, увы, это оказалось слишком поздно. Потому что, перед тем как положить трубку, Зина сказала:
- Хорошо, через полчаза, Зильвия. Ага, обязательно. Пока, Зильвия!
Зильвия? На языке Зины это означает, наверное, Сильвия.
Сильвия! Нет, не может быть! Я весь похолодел. Нет, этого просто не может быть!
Зина повернулась и направилась ко мне. Торопливо одеваясь, я сказал:
- Дорогая… ответь мне на небольшой вопрос.
Когда Зина подошла, я уже надел оба носка и один ботинок.
- Кто… кто тебе звонил? - невинным голосом спросил я.
- Зильвия.
- Это я слышал. А кто эта Зильвия?
- Зильвия Ардент. Звезда… - Второй ботинок выпал у меня из рук. - Из телезериала "Девичья зпальня". Мы з ней давно дружим. Она моя лучшая… - Зина умолкла. - Что з тобой?
- А что?
- Ты какой-то чудной звук издал, дернулзя и ботинком об пол зтукнул.
- Ничего я не дергался. С чего бы мне дергаться? И ботинком не зтукал… то есть не стукал об пол. Он просто выпал у меня из рук. - Я поднял ботинок и стал его надевать. В голове лихорадочно метались мысли. - Сильвия Ардент! Надо же! Вы, значит, знакомы? - как можно непринужденнее спросил я.
- Она моя замая лучшая приятельница.
- Да ну? Здорово. Она - милая девчонка. - Я замолк, спохватившись. "Спокойнее, Скотт, спокойнее, - напомнил я себе. - Самое главное не терять самообладания". - А она что, звонила, чтобы только поздороваться? Это не та девушка, с которой ты договорилась встретиться?
- Мы взтречаемзя почти каждый понедельник. Иногда ходим в кино или еще куда-нибудь или прозто болтаем, новозтями делимзя.
- Новостями? Что ты имеешь в виду?
- А ты что? Какой-то ты зтранный.
- Нисколько я не странный. Значит, ходите в кино? Новостями делитесь? А мужчин… обсуждаете?
"Осторожнее, - сказал я себе. - Думай, что говоришь, иначе выдашь себя. Уже чуть не выдал".
Зина в это время, к счастью, нагнулась и в крайнем удивлении рассматривала мои ноги.
- Ты надел ботинок без нозка.
- Хочешь сказать, что я рехнулся? - раздраженно сказал я. - Отлично помню, что надевал оба носка.
- Значит, ты надел их на одну ногу.
- Не говори глуп… Ну надо же! Такое раз в сто лет может случиться. Но когда-нибудь… мы с тобой над этим посмеемся. - Я пришел в полное замешательство и умолк.
- Мы з Зильвией по очереди ходим друг к другу, - продолжала Зина.
- По очереди?
- Да. Зегодня моя очередь идти к ней. Но я немного опоздала. - Она засмеялась.
Очень смешно.
Зина протянула руку и подергала меня за мочку уха. Нежно, ласково сказала ("Может быть, в последний раз", - уныло подумал я):
- Опоздала, потому что ты обманул меня, Зелл.
- Обманул? Что ты такое говоришь?
Она проказливо рассмеялась:
- Ты зказал, я з тобой в безопазнозти.
- Детка, лучше уж ты узнай это от меня. Никто не может быть в безопасности рядом со мной.
- Какие ужазные вещи ты говоришь, - со смехом воскликнула она.
- Да, ужасные.
Надев носки и ботинки, проверив, что все, как положено, я встал, взглянул Зине в глаза и искренне сказал:
- Я хотел, чтобы ты услышала это от меня самого.
Уже в дверях я обернулся:
- Прощай!
- Не прощай, дорогой, а до взтречи.
- Это было бы здорово, - ответил я, кивнул, повернулся и вышел.
До захода солнца оставались считанные минуты. Небо полыхало изумительными красками, но я чувствовал себя так, будто шагнул в темную холодную ночь.
* * *
Мне не сразу удалось овладеть собой после того, как я распрощался с Зиной Табур. Но постепенно я успокоился, остановил машину у обочины дороги и просидел около четверти часа, куря и размышляя.
Я открыл для себя важную истину: неожиданное появление серьезной проблемы немедленно умаляет значимость другой, казавшейся ранее огромной, и делает ее легкоразрешимой. Я знал, что Зина Табур и Сильвия Ардент уже, наверное, встретились и, возможно, не пошли в кино, а сейчас сидят и весело болтают, обсуждая новости. И это обстоятельство заставило меня взглянуть на проблему Джелликоу - Чейма - Лэша - Маккиффера как на задачу, с которой я в состоянии справиться.
Я загасил окурок, снял трубку телефона и позвонил Маккифферу.
В квартире никто не ответил. Я позвонил еще в четыре места и обнаружил его в итальянском ресторанчике, где Маккиффер со своими корешами часто проводил вечера, поглощая в огромных количествах пиво и разнообразные виды макарон. Заведение находилось всего в четырех кварталах от полицейского участка, что, видно, придавало пирушкам бандитов привкус приключения.
Маккиффер взял трубку.
- Маккиффер, выслушай меня, а потом решишь, стоит ли продолжать разговор. Идет?
- Кто это?
- Шелл Скотт.
Молчание. Потом снова голос Маккиффера:
- Где ты?
- Ну даешь! Я скажу, а ты пошлешь Вонючего продырявить мне башку?
- Не придуривайся, Скотт. Мы на тебя зла не держим.
- Тогда зачем сегодня вы с Вонючим увязались за мной?
- Надо было… кое-что разведать.
- Ага. А что именно, ты, конечно, не скажешь?
- Нет.
- А зачем Эдди Лэш приходил сегодня к Гидеону Чейму?
- Эдди приходил к Чейму? Разрази меня гром! Тогда какого черта… - Он осекся.
- Думаю, тебе так же интересно, как и мне, узнать о цели этого визита.
- Может быть.
- Я бы хотел встретиться с тобой. Что скажешь?
- А мне какой прок от того?
- Скорее всего, никакого. Зато мне надо кое-что узнать у тебя. Может, и ты узнаешь от меня что-то полезное для себя. Ведь могут быть новости, которые интересны нам обоим. А пока не поговорим, не узнаем.
- Ну… ладно. Не буду скрывать от тебя, Скотт, неприятности у меня большие.
- Может, я смогу помочь?
- Вряд ли.
- Но ведь хуже не будет, если поговорим, а?
- Наверно, нет. Ну ладно. Только я сам назначу место. В какой-нибудь темный закоулок не пойду.
"Не удивительно", - подумал я.
- Ты сейчас ведь у Антонио. Может, там и встретимся? Место людное.
- Идет, приезжай. Только не раньше, чем через час. Сейчас у меня тут друзья.
- В девять подойдет?
- В самый раз. Встретимся в задней комнате, где стоят столы для покера. Я все устрою. Место-то знакомо тебе?
- Я знаю, где оно находится.
- Там нас никто не подслушает. И не увидит. Ни к чему мне светиться с тобой. Авторитет свой ронять.
- Правильно мыслишь, - согласился я. - До встречи в девять.
Когда я вошел в палату номер 16 клиники "Уэстон-Мейси", Гидеон Чейм сидел в постели. Вид у него был более изнуренный, чем днем. Складки над переносицей, где срастались брови, углубились, а кожа вокруг черных глаз совсем сморщилась.
Но голос был по-прежнему зычным.
- Какого черта вы звоните и требуете от меня каких-то прямых ответов? Вы намекаете на…
- Успокойтесь. - Я придвинул стул вплотную к кровати, сел и наклонился к Гидеону Чейму: - Зачем к вам приходил Эдди Лэш?
- Я не допущу, чтобы меня допрашивали. Вы или кто-либо другой. Никакого выкручивания рук!
- Ну что ж. - Я встал. - Продолжайте хитрить, разыгрывать из себя всемогущего и тому подобное. От меня не ждите ни помощи, ни сотрудничества, ничего. И я по-прежнему озабочен больше поисками Джелликоу, чем вашей рукописи. А если и найду ее, залью цементом и брошу в океан. Просто из злорадства.
- Постойте. Я… - Он умолк, устремив на меня свирепый взгляд. Какой страх и какое сердцебиение вызывал, наверное, у сотен, а то и тысяч его подчиненных этот грозный взгляд! - Ваша наглость выводит меня из себя.
Я снова сел:
- Да вы и сами не больно вежливы. Так зачем к вам приходил Лэш?
- Ну… не знаю.
- Черт возьми, Чейм…
- Правда не знаю. Я едва с ним знаком. Ему известно, что Джелликоу работает со мной. Он почему-то спрашивал, не знаю ли я, где он.
- Почему-то? И вы не знаете почему?
- Откуда мне знать? Говорю же вам, я едва с ним знаком.
- Ну да. А при нашей первой встрече вы уверяли меня, что никаких бандитов не знаете.
- Не знал и не знаю. Ну… однажды, несколько лет тому назад, я встречался с мистером Лэшем. Он хотел вложить деньги в кинобизнес. Вернее, в фильм, который я тогда снимал. У меня были финансовые затруднения. Я не мог получить достаточной суммы у своих банкиров. Это было после неудачи с "Загадкой Гидеона", если вы помните эту картину.
Я помнил. Это был полный провал.
Гидеон задумался. Лицо его помрачнело.
- Я тогда не знал еще, что он… преступник. Мне, к счастью, повезло. Еще до того, как он обратился ко мне, мне удалось найти нужные средства. - Гидеон покачал крупной, почти лысой головой. - А то я принял бы его предложение и деньги. И конечно, потом бы пожалел.
- Это была ваша единственная встреча с Эдвардом Лэшем?
- Да-да. Клянусь.
Я понимал, что этот пройдоха лжет, что-то скрывая от меня. Не знал только, сколько из всего рассказанного им вранья: десять процентов или девяносто.
- Значит, вы не имеете понятия, почему Лэш пытается разыскать Джелликоу?
- Нет. - Гидеон склонил голову набок. - По правде говоря, я с трудом понимал мистера Лэша. Рот у него…
- Да, я знаю. Моя работа.
- Ваша? Он ничего не говорил…
- Еще бы! Я столкнулся с ним возле вашей палаты. Вот откуда я знаю, что он приходил к вам.
- И вы ему разворотили рот? - задумчиво спросил Чейм.
- В вашей книге есть что-нибудь о Лэше?
- Нет. Хотя… есть чуть-чуть, абзац, не больше.
- О чем?
- Только о том, о чем я вам сейчас рассказывал. О моих финансовых затруднениях, предложении мистера Лэша и так далее. Да… О том, что он преступник, я узнал много позже.
- О каких-нибудь других мошенниках, бандитах, головорезах, уголовниках писали? О членах банды Лэша?
Гидеон покачал головой.
- О Маккиффере? Вонючем Стэнли? Рыкуне Макги?
- Нет-нет-нет, - покачал головой Чейм.
- Ну ладно. Поверим. Пока. Мне известно, что многие годы на вас работала уйма людей, выполнявших те же функции, что и я. Сыщики, детективное агентство. Утром мы вскользь затронули эту тему, но вы не объяснили, почему так широко пользовались их услугами.
- Мне нужно было знать о людях, которые работали со мной, мистер Скотт. Человек моего положения не может допустить…
- Ладно. Причину выясним позже. А сейчас меня интересует вот что. Действительно ли в этом запечатанном кейсе, который вы доверили Джелликоу, лежала законченная автобиография? Или, может, это просто сведения, добытые вашими многочисленными детективами о доброй половине лиц, работающих в Голливуде? Короче, вы действительно написали книгу "Я", автобиографию Гидеона Чейма, и договорились о ее публикации?
В глубине его глаз опять полыхнул огонь. Но он только засопел и зло бросил:
- Черт вас побери! Конечно, написал.
- Кто будет издавать книгу?
Гидеон ответил не сразу. Выражение его лица стало еще свирепее.
- Издательство "Сатир-пресс", принадлежащее мистеру Регнеру Фейдрену, - ответил он наконец. - Если вообще эта проклятая книга когда-нибудь увидит свет. Вы удовлетворены?
- Не совсем. Позвоните Фейдрену.
- Вы что, серьезно?
- Совершенно серьезно.
- В это время?
- Сейчас только начало девятого.
- Но в Нью-Йорке полдвенадцатого. Я не могу…
- Ну и что же, что полдвенадцатого? Все равно звоните. Или есть какая-то причина, почему вы не хотите, чтобы я поговорил с мистером Фейдреном?
Чейм испепелил меня взглядом и шумно вздохнул.
- Нет никакой причины, - отрезал он и потянулся к телефону.
- Когда он ответит, скажите, что я хочу с ним поговорить. Пожалуйста.
Пока Чейм дозванивался до Нью-Йорка, я припоминал, что мне известно о "Сатир-пресс". Это было вполне легальное издательство, не из гигантов, но довольно крупное. Львиная доля акций принадлежала Регнеру Фейдрену. Издательство выпускало от тридцати до сорока наименований в год, много эротики, абсолютно непонятные романы авангардистского толка, время от времени появлялись пиратским образом выпущенные биографии известных людей, которые потом судились с издательством. В девяти из десяти случаях биографии такого рода содержали много скандальных фактов, компрометирующих сведений, то есть сообщали больше не об Ахиллесе, а о его пяте. Такое издательство вполне могло согласиться опубликовать автобиографию Чейма. Если бы получило ее. И если она вообще существует.
- Рег? Это Гидеон, - услышал я голос Чейма. - Да, пока в больнице, но чувствую себя отлично. Через несколько дней выпишусь. Да, я тоже рад поговорить с тобой, Рег.
Я сделал жест рукой, напоминая Чейму о себе. Он перекинулся с собеседником еще несколькими фразами и протянул мне трубку.
Разговор с Регнером Фейдреном занял у меня не более двух минут.
Да, сказал он, "Сатир" планирует опубликовать автобиографию мистера Чейма, как только ее получит. Затем мистер Фейдрен извинился, что не совсем удачно выразился: книга будет выпущена в свет только после смерти Чейма. Но он выразил надежду, что я его понимаю. Я заверил его, что, конечно, понимаю. Да, название "Я" предложило издательство. Коротко, и внимание привлекает. За это он тоже извинился. Рукопись он видел. В прошлом году гостил на побережье у Гида. Тогда и прочел первую половину книги. Может, чуть больше. Вторая половина тоже была закончена, но Гид не совсем был ею доволен. Нет, рукопись написана от руки, не на машинке. Гид - старый чудак, но они все его обожают. Вопросы были исчерпаны, я поблагодарил мистера Фейдрена и положил трубку.
- Прекрасно, - язвительно заметил Чейм. - Проще было бы назвать меня лгуном, и дело с концом.
- У меня возникло сомнение, действительно ли существует автобиография. Мне важно было удостовериться.
- Можно узнать - почему?
- Долго рассказывать, а у меня назначена встреча. Увидимся.
- Подождите, пожалуйста.
"Пожалуйста"? И это говорит Гидеон Чейм? Я задержался.
- Надеюсь, что все сомнения относительно существования автобиографии теперь у вас рассеялись. Мне нужна моя рукопись. Я готов заплатить любую сумму. Готов на все, лишь бы вернуть ее.
- Мы уже обсуждали эту проблему. Как только - и если - я найду Джелликоу, мы вернемся к этому разговору.
- Если вам удастся найти автобиографию… там есть документы, материалы, которые легли в основу некоторых историй… Я надеюсь, вы воздержитесь от чтения рукописи и изучения фактических материалов. - Чейм помолчал. - Я намерен внести в рукопись существенные, очень существенные поправки. Но пока она не опубликована, она принадлежит мне. Это моя личная собственность. Я не сомневаюсь, вы - человек чести, вам можно доверять. Вы ведь не станете пользоваться чужой собственностью. - Это прозвучало как вопрос. - Могу я быть уверен, что вы воздержитесь от чтения рукописи?
Это уже был прямой вопрос.
- Повторяю, мы поговорим об этом, когда - и если - я найду Джелликоу. Что-нибудь еще?
Чейм молчал. Вид у него был раздраженный и злой. Настороженный, расстроенный и несчастный.
Но, насколько мне известно, так он выглядел всегда.
Глава 10
Без десяти девять я оставил машину в полутора кварталах от ресторана Антонио, свернул в переулок позади ресторана и, миновав два зловонных мусорных бака, вошел в кухню. Низенький толстый повар, обливавшийся потом, окинул меня равнодушным взглядом и снова принялся что-то размешивать в огромном металлическом чане. Пахло чесноком, сыром, тестом, специями, потом и еще чем-то непонятным.
Из кухни я попал в коридор. В конце его двустворчатая дверь, ведущая в зал и бар, была закрыта. Я подошел к двери слева, повернул ручку и быстро шагнул вовнутрь. Я был готов и стрелять и бежать. И даже держал руку под левым бортом пиджака. Но первое, что мне бросилось в глаза, был Маккиффер, сидевший, сутулясь, на стуле перед обитым сукном столом для игры в покер.
Он сонно посмотрел на меня сквозь очки в роговой оправе.
- Рано пришел, Скотт, - лениво процедил он. Заметив, что я обвел взглядом комнату и проверил, закрывая дверь, не прячется ли кто за ней, и только после этого опустил правую руку, Маккиффер добавил без улыбки: - А ты, смотрю, доверчивый.
Он вообще редко улыбался и мало двигался. Хотя, в случае необходимости, бывал весьма проворным. Я слышал, что он каждый день упражняется с гирями, поддерживая себя в хорошей физической форме. Слабоват он был только по части храбрости.
На этой почве, как мне говорили, он и разошелся с Эдди Лэшем года два назад. Между ними постоянно происходили стычки, порой очень жестокие, и Маккиффер всегда терпел поражение.
- Да, доверчивый, - сказал я. - В компании ангелов.
- Ха-ха, - невесело ухмыльнулся Маккиффер. - С Вонючим знаком?
- Да.
Вонючий Стэнли сидел напротив Маккиффера. Вид у него, как обычно, был такой, будто нос его набит крохотными скунсами. Удлиненная лысая голова блестела под висевшим над столом абажуром. И резко контрастировала с темной щетиной, пробивавшейся сквозь жесткую кожу щек и подбородка.
Я подошел к противоположному концу стола и подвинул стул так, чтобы сидеть лицом к двери и спиной к стене.
- Толку не будет, Скотт.
- Как сказать. Для начала расскажи, что тебе известно о тех трех пулях, которые едва не задели твою драгоценную персону. Кто их мог послать?
- А что тебя так интересует, кто их послал?
- Надеюсь решить одну задачку.
- Это пока может подождать. У меня план получше. Ведь позвонил-то мне ты. Так что это твоя игра. Вот и начнем с того, о чем ты говорил по телефону: о визите Лэша к Чейму.
- Ладно, - пожал я плечами. - Когда вы с Вонючим увязались за мной, я ехал к Гидеону Чейму в клинику "Уэстон-Мейси". Он, оказывается, три раза звонил мне в контору. Хотел со мной встретиться. После того как я от вас отделался, я двинулся прямо к нему. Мы с Чеймом побеседовали, а когда я уже уходил, то налетел на Лэша, который собирался войти в палату. Мы круто поговорили в коридоре. Кончилось тем, что я разворотил ему рот. И ушел, не дожидаясь, пока он оклемается.
Обычно сонные глаза Маккиффера заблестели, веки приподнялись.
- Эдди? Разворотил рот?
- Своим лучшим ударом.
- Здорово! - осклабился Маккиффер, обнажив ровные белые зубы с золотыми коронками. - Приятная новость!
- А откуда ты знаешь, - впервые открыл рот Вонючий, - виделся Эдди с Чеймом или нет? Сам говоришь, что дух из него вышиб.
Я удивился такому рассудительному вопросу: