- Подождите, - я растерялась, - как закрыта? Она же должна работать еще. почти неделю.
- Выставку вынуждены были свернуть. К сожалению, ничем не могу вам помочь.
- А где сейчас можно найти Карчинского? - Я отчаянно пыталась удержать собеседника. - Не могли бы вы дать мне телефон его мастерской?
- Вообще-то… - собеседник заколебался, - мы не даем справок. - Но все же смягчился:
- Хорошо, записывайте.
Я схватила первый попавшийся обрывок листа, какую-то ручку и торопливо нацарапала заветные цифры. Ну и ну! Выставка закрыта раньше срока. Вот тебе и известность, и популярность! Закрыли, и все.
- Спасибо, - горячо поблагодарила я бесполого музейного работника, - вы мне очень помогли.
- Пожалуйста, - в голосе не прибавилось ни тепла, ни радушия, - до свидания.
Теперь мне предстояло добраться до Карчинского и выяснить, что к чему. Но прошло полчаса, а я все так же безуспешно набирала номер и слушала короткие гудки. Скоро у меня самой в голове начало гудеть. Сотрудники пытались оторвать меня от телефона, возмущались, злились, но я оставалась твердокаменной и даже железобетонной. Перепробовали и угрозы, и шантаж, но в конце концов смирились с тем, что до обеденного перерыва я им аппарат не уступлю.
- Да, слушаю, - от неожиданности я чуть не выронила трубку. - Алло, я слушаю. Говорите.
- Добрый день, Владимир Иванович. Простите, что пришлось вас побеспокоить. Это Леда.
- Леда? - Возникла небольшая пауза, словно он старался вспомнить меня. - Ах, это вы! Простите. У меня сейчас такая запарка. Вы не могли бы позвонить попозже?
- Конечно, Владимир Иванович, - я вовсе не собиралась так быстро сдаваться. - Я звонила в галерею, и мне сказали, что вашу выставку закрыли. Но разве такое возможно?
- Как видите. Я как раз сейчас занят перевозкой картин и экспонатов. Знаете, без присмотра моих помощников нельзя оставить ни на минуту. Вот и приходится лично наблюдать, чтобы все было упаковано должным образом и аккуратно перевезено. Вы знаете, - к нему вернулась былая словоохотливость, - гораздо больше меня беспокоит предстоящая выставка в Москве. Я даже распаковкой не стану заниматься. Пусть несколько дней все полежит, а потом начнем отправлять в Москву. И сам туда хочу отправиться пораньше.
- А как же наше интервью? - я не могла скрыть своего разочарования. - Вы же обещали.
- Простите, Леда, - мягко заворковал Карчинский, - из-за всех этих передряг интервью совсем выскочило у меня из головы. Но я от своих слов не отказываюсь. И если вы смогли бы подождать, пока пройдет выставка в столице, то я бы с удовольствием с вами встретился.
- А сколько продлится выставка?
- Почти месяц.
- Ме-есяц, - протянула я, - так долго.
- Выставка ведь приурочена к дням корейской культуры, которые начнутся через десять дней в Москве, - пояснил художник, - поэтому заранее оговорен такой срок. А вы хотели бы увидеть меня раньше? - В его голосе появились вкрадчивые нотки.
- Хотелось бы, - я решила играть до конца. - А это возможно?
- Возможно, если вы захотите, darling. Как только выпадет свободное время, я прилечу в Петербург, чтобы встретиться с вами. Вы согласны?
- Согласна, - я кивнула, как будто он мог меня видеть.
- Поверьте, вы не пожалеете. - Его голос стал похожим на патоку. - Однако простите меня тысячу раз, сейчас я должен вернуться с небес на землю, то есть к своим делам. Но я обязательно позвоню вам, Леда, и у нас будет феерическая встреча. Я буду мечтать о ней. До встречи, darling.
- До свидания, - попрощалась я, положила трубку и долго сидела, уставившись на нее.
Ну и тип! Ведь знает, что я подруга Герта, и все равно плетет свою паутину, как будто я глупая муха и готова лететь в его сети. А голос какой! Медовый, вкрадчивый, развратный. Ему бы вполне подошла Диана. Диана! Я чуть не подпрыгнула. Ну, конечно же, как же это раньше не пришло мне в голову. Диана ведь была на выставке со своим банкиром. Художник отказался продать вазу, Ивлев немного подсуетился, и выставку благополучно прикрыли. Это же просто, как дважды два. Я решительно набрала номер. Ну, если мне придется дожидаться столько же, сколько и в прошлый раз…
- Слушаю, - Карчинский откликнулся тут же.
- Простите, Владимир Иванович, что снова беспокою вас, - начала я.
- Что-то случилось? - в мягком голосе появились трещинки.
- Вы сказали, что выставка закрыта, хотя должна была проходить еще несколько дней. Вам не кажется, что это дело рук банкира, которому вы отказались продать вазу?
- Не кажется, - отрезал художник, - и вам не советую так думать. Выбросьте эти вздорные мысли из своей хорошенькой головки, - голос звучал резко и раздраженно. - Хуже нет, когда женщины начинают играть в детективов. Выставку закрыли по техническим причинам. И ни с каким банкиром это не связано. Простите, но у меня действительно много работы. До свидания.
И он отключился прежде, чем я успела вставить хотя бы слово. Вот, оказывается, как может получиться. Сначала растекался медовой патокой, а теперь тверд и уверен. И даже голос перестал быть мягким. Довольно резко заявил, чтобы я не лезла не в свое дело. Ладно, это его выставка и его проблемы. Хотя и ежу понятно, что здесь что-то нечисто. Хорошо, я подожду его звонка, когда он созреет для романтического путешествия. Но тогда я уже не стану обходиться намеками, а выясню все, что меня интересует.
Глава 12
Я лежала на диване, лениво листая старые журналы, которые выудила из бумажных Лилькиных завалов. Следовало просмотреть все интервью с Дианой, а также те статьи, в которых о ней говорилось. Мне ни за что не удалось бы справиться с такой титанической работой, но на помощь пришел верный помощник всей редакции, безотказный Кирилл Волоснов, затем к нашим поискам подключился неутомимый Славик Лазарев.
- Чего искать-то? - спросил он, устраиваясь прямо на полу возле бумажной кипы.
- Ищи все, что сможешь, про Диану.
- Супермодель, что ли? - вскинулся Славик.
- Ага, - Кирилл с удвоенной силой зашмыгал носом, - посмотри вот здесь за прошлый год, а я полистаю вот это.
- А меня за это поблагодарят? - Славик сощурился.
- Конечно. - Я на минуту оторвалась от бумажных завалов. - Если хочешь, то прямо сейчас, дорогой Крокодил.
- Понятно, - пробурчал Славик. - Значит, благодарности ни от нашей блистающей богини, ни от ее верного оруженосца не дождешься. Не стоит даже и мечтать о гордом взгляде, брошенном вскользь на грешную землю и на нас, грешных, или о ласковом слове, что звучит, словно небесная музыка. Так, видно, и придется помереть в забвении, раствориться в водах Леты в расцвете сил.
- Или сойти в мрачную могилу, - дополнила я, - где твой хладный труп будут пожирать огромные черви.
- Какие черви? - Кирилл вздрогнул и чуть не выронил пачку журналов. - Это вы о чем?
- О том, - все тем же спокойно-злым тоном продолжала я. - О славном будущем нашего Славика.
- Да ладно тебе, - Славик надулся, - я ведь помочь хотел.
- Так мы разве против, Славик? - Я посмотрела на него. - Наоборот, рады любой помощи. Если ты в состоянии не говорить глупости, а действительно помочь, то возьми вон те журналы.
- Ты чего мне суешь? - возмутился Славик, когда Кирилл впихнул ему пачку. - Это же "ТВ-парк", "7 дней", "Новости TV". Зачем мне все это? Что я там должен искать?
- Тебе же сказали, - не сдавался Кирилл, - все о Диане. И зря ты, между прочим, кочевряжишься. В этих журнальцах нередко бывают статейки о моде, а также о моделях. Кроме того, они часто мелькают в светской хронике и в разных скандальных репортажах. Так что давай, листай.
Славик Лазарев сдался. Покорно взял пачку журналов, покорно принялся их перелистывать. И так, незаметно для себя, увлекся, что Волоснову несколько раз пришлось его окликать, чтобы он не совсем терял из виду цель поисков.
Наши изыскания увенчались успехом. Нам удалось найти немало упоминаний о Диане. Впервые о ней узнали три года назад, но пик статей пришелся на прошлый год, когда Диана, без сомнения, блистала, признанная ведущей моделью дома "North Wind". Диана редко оказывалась героиней какой-нибудь скандальной статейки, но таких все же набралось четыре штуки. Их я решила просмотреть с особым вниманием, а все остальное - только из профессионального любопытства.
Когда горы хлама вокруг нас были просмотрены, а все нужное отложено в сторонку, Славик с удовольствием потянулся.
- Теперь неплохо бы по пивку? - Он выжидающе уставился на меня:
- Как ты на это смотришь?
- Ваш героический труд, - откликнулась я, - вполне заслуживает поощрения. Но я бы ограничилась шоколадкой.
- От сладкого зубы портятся, - Кирилл жалобно шмыгнул носом, - пивка бы, конечно, лучше.
- И с соленой воблочкой, - поддержал его Славик.
- Ладно, вымогатели, - я решительно пододвинула к себе груду бумажного мусора, - будет вам пиво, а воблочка, уж не обессудьте, только за ваш собственный счет.
- А когда будет пиво? - К Славику снова вернулось жизнерадостное настроение.
- Да хоть прямо сейчас. - Я подхватила мусорную кучу и понесла на свой стол.
Сложив ее стопкой, вернулась к своим добровольным помощникам, которые терпеливо ждали оплаты своего поисково-мусорного труда, как птенцы чайки терпеливо ждут рыбку, которую им таскают родители. Не заставлять же мне коллег-"птенцов" ждать до бесконечности. Порывшись в сумочке, я нашла необходимую мелочь и вернулась к ним.
- Довольны? - спросила я, кидая монетки в сложенную ковшиком ладонь Славика.
- Должно хватить, - он слегка погремел честно заработанным капиталом. - Пойдем, что ли, Киря.
- Может, ты сам, - Волоснов зашмыгал носом, - или без компании не обойдешься? А то мне собираться долго, - заныл он жалобно.
- Ладно уж, жертва сквозняков и геморроя, - Славик покровительственно похлопал его по плечу. - Я быстро. И рыбку заодно захвачу, так что обед у нас сегодня будет что надо. Спасибо, дорогая Леда. Спасибо, лучезарная богиня.
- Пожалуйста, дорогой Крокодил. Заходите еще. - Я наконец-то освободилась от них и могла взяться за работу.
Но, видно, такое уж выпало везенье, что поработать мне было не дано. Пошехонцеву что-то где-то кольнуло, и он срочно отправил меня на пресс-конференцию, которую давало украинское трио "Осшнш цвгг", посетившее наш город во время гастрольного тура с программой "Осшнш цвгг - шипшины квпы". Я для вида немного посопротивлялась, но потом все же отправилась в гостиницу "Балтика".
Жизнерадостные хохлы уже пересмеивались между собой, подшучивали над журналистами, коверкая русский язык и стараясь перейти на свой родной. Относительно серьезным оставался лишь их менеджер, этакий казак с длинными вислыми усами и седой чуприной. Дядька временами сурово покрикивал на своих подопечных Вениамина, Геннадия и Алену, в его интерпретации "Геньку, Веньку и Олэньку". Как выяснилось, любимым словом казака-менеджера было слово "геть", произносимое со смачным придыханием, все остальные слова проскакивали как-то малозаметно. Но все же именно от него журналистская братия могла добиться кое-какой информации.
Когда дошло до блицвопросов, то трио чуть не охрипло, опровергая друг друга, но все же закаленным в боях со знаменитостями работникам пера и корифеям газетных полос удалось выяснить, что название программы "Осшнш цшт - шипшины квпы" переводится все же не как "Осенний цвет - цветы шиповника", а нужно подразумевать: "Цвет осени - это цвет цветущего шиповника". Журналисты заспорили, пытаясь убедить, что они все же понимают "украшьску мову", но хохлы подняли москалей на смех и благополучно остались при своем мнении.
Но, в общем, я не пожалела, что посмотрела на ребят. Они были настолько не похожи на наших кислотных звезд, наряженных в самые нелепые одеяния и несущих несусветную чушь, из которой нам, пишущей братии, приходится потом выуживать малюсенькие осколки вразумительных фраз. Развеселое же трио, видимо, решило побить все рекорды по смеху, а также по вызыванию этого самого смеха. Генька травил анекдоты, Венька передразнивал членов правительства, как российских, так и украинских, а Алена, накинув на голову шарфик, изображала древнюю бабусю, которая попала на рок-концерт, потом очутилась в гей-клубе, а затем познакомилась с путанами.
Собравшиеся журналисты, позабыв о своих обязанностях, откровенно ржали, но самые упертые или самые дотошные пытались все же вылезти со своими вопросами, на что хохлы отвечали новыми хохмами. Я просто сидела и слушала, в сотый, наверное, раз поблагодарив Илюшу, который, спроваживая меня на эту пресс-конференцию, заставил-таки взять с собой диктофончик. Теперь, включив его, я могла не беспокоиться ни о чем и просто сидеть и слушать. А потом и коллег можно будет позабавить "выступлением".
* * *
Не верилось, что наконец-то у меня выдался свободный вечерок и не нужно ничего делать. Можно поваляться с книгой на диване, можно посмотреть телевизор или поставить какую-нибудь романтическую американскую комедию, где обязательно будут дети или животные, а влюбленные все равно найдут друг друга и все закончится хеппи-эндом.
Я побродила немного по комнатам, зажигая и выключая свет, перебирая и снова отбрасывая книги. Порылась немного в видеокассетах, но снова запихнула эту кучу на место. За последние дни я как-то стала отвыкатьот одиночества. Герт почти постоянно находился рядом со мной, и мы все время куда-то ездили, ходили, что-то смотрели, с кем-то встречались. Кстати, он ведь обещал мне, что на этом дурацком сейшене будет тип, который рассказывал ему про Диану. И я хороша. Забыла про это самым бессовестным образом. И Герт тоже хорош! Ни словечком не обмолвился. Наверное, тоже забыл, растяпа. Интересно все-таки, где он сейчас пропадает? Пьет с кем-нибудь, не иначе, или нашел себе кого-нибудь. Хотя, судя по последним выходкам, он способен находиться где угодно. Может, даже в библиотеку направился или планетарий, кто его знает?
Нет, ну что Герт за пакость, вот так меня бросить и пропасть неизвестно куда. А я тут сиди одна. Стоп! Кажется, я уже не одна. Дверь кто-то пытается осторожно открыть. Главное, без паники. Позвонить в милицию, а потом взять в руки что-нибудь тяжелое. На антресолях хранятся инструменты, там был здоровый молоток.
Я тихонько поднялась, выключила свет и на ощупь направилась к антресолям. Дверцы я старалась придерживать, чтобы они не скрипели. Хорошо, что молоток лежал сверху, и мне не пришлось доставать его из-под груды других инструментов. Вооружившись, я притаилась за дверью.
А взломщик тем временем уже справился c замком и тихонько зашел в квартиру. Я слышала его осторожные шаги, и сердце у меня стучало в бешеном темпе. Вот сейчас он подойдет поближе, тогда я замахнусь и…
Зажегся свет, и я застыла соляным столпом с молотком в руке. Еще немного, и мое увесистое оружие обрушилось бы прямо на голову Герта, который неизвестно зачем старался проникнуть в квартиру как можно тише.
- Леда, - он уставился на меня и на молоток, который я все еще сжимала в руке, - ты чего?
- Думала, воры лезут, - ответила я, стараясь перевести дух. - Как же ты меня напугал, чертяка!
- Я не хотел, - Герт развел руками и засмеялся. - Надо же, против грабителей и с молотком! А ты очень отважная женщина, оказывается!
- Будешь тут отважной, - проворчала я, - от страху чуть на месте не умерла, хорошо, что еще в милицию не успела позвонить, тогда было бы не до смеха.
- Прости, малышка. - Он подошел ко мне и взял молоток. - Вот это нам совершенно не понадобится. А давай, чтобы все забыть, отправимся с тобой поужинать. Согласна? Тебе нужно почаще куда-нибудь выбираться.
- Я и так последнее время выбираюсь часто, сверх всякой меры, - я прижалась к Герту, - но, в общем-то, идея неплохая. А куда мы пойдем?
- Куда захочешь, - он всегда отличался великодушием и не старался настоять на своем, - в любой ресторан.
- Корейский… - вырвалось у меня.
- Можно и корейский, - Герт взял мое лицо в ладони и заглянул в глаза, - но почему именно туда?
- Не знаю, - я смотрела на него, - никогда не была в корейском ресторане. Случайно вырвалось. Может, потому что о выставке вспомнила. А что, действительно есть такой ресторан?
- Чего только нет в нашем городе, - Герт отпустил меня. - Если хочешь, то можем, вообще-то, сходить и туда. Только я сразу предупреждаю, еда там немного специфическая. Так что не жалуйся потом.
- Не буду, - пообещала я. - Подожди, я только приведу себя в порядок.
- Но не больше пяти минут, - Герт шлепнул меня пониже спины. - Если женщина торчит перед зеркалом больше пяти минут, то становится не похожа сама на себя.
- Ну ты и сказанул! - Я не знала, смеяться мне или возмущаться. - Надеюсь, что ты меня все же узнаешь.