- Это бедное дитя нуждается в моей помощи, - заявил провидец. - Она употребляет наркотики. Тонет в волнах страха уже в третий раз.
- Я не уеду отсюда без нее.
- Я говорил им то же самое! - Фред всхлипывал от разочарования, злости и жалости к себе. - Но они меня избили!
- Вы давали ей наркотики, - сказал провидец. - Она сама рассказала мне об этом. Я чувствую себя обязанным искоренить этот порок! Почти все мои подопечные когда-то их употребляли. Да и я был грешником, хотя и иного рода...
- Я бы сказал, что вы продолжаете им быть, - заявил я. - Или вы считаете, что похищение не является противозаконным деянием?
- Девушка находится здесь по собственной воле и без всякого принуждения.
- Я бы хотел, чтобы она сама сказала мне это.
- Пожалуйста, - сказал он и обернулся к своим подопечным: - Разрешите им приблизиться к нашему дому!
Мы двинулись по тропе в направлении здания. Бородачи окружали нас с Фредом тесным кольцом, однако, не притрагивались к нам. Мои ноздри щекотал их запах - запах утерянных надежд, подавленных страхов, увядшей невинности и пота.
Нам велели задержаться на крыльце. Заглянув через открытую парадную дверь, я увидел, что дом внутри перестроен. Центральный холл был превращен в дортуар, вдоль стен стояли двухэтажные нары. Я задумался над тем, сколько верных намеревался собрать провидец и сколько каждый из них платит за постель, комбинезон и лишение души.
Провидец привел Дорис из бокового помещения в холл. Его последователи позволили мне подойти к открытой двери, и мы с ней встали друг напротив друга по обе стороны дверного проема. Она показалась мне бледной и испуганной, но вполне владеющей собой.
- Разве я вас знаю, мистер?
- Моя фамилия Арчер, мы виделись вчера в твоем жилище.
- Прошу прощения, я этого не помню. Наверное, я была под кайфом.
- Пожалуй, да, Дорис. А как ты чувствуешь себя сейчас?
- Одуревшей. Прошлой ночью, в машине, я практически не спала. А когда мы приехали сюда, мной все время занимались, - она глубоко зевнула.
- Каким образом?
- Молились за меня. Они хотят, чтобы я осталась с ними. И даже денег не хотят. Отец был бы в восторге, что он не должен за меня платить, - кончики ее губ дрогнули в меланхолической усмешке.
- Мне не кажется, что отец так к тебе относится. - Потому что вы не знаете его, мистер.
- Уже немного знаю.
Она глянула на меня, хмуря брови.
- Отец велел вам следить за мной?
- Нет, я приехал сюда по собственной инициативе. Но мне платит твоя мать. Она хочет, чтобы ты вернулась, да и он тоже.
- Если говорить серьезно, то они этого вовсе не хотят, - сказала девушка. - Может, им так кажется, но это неправда.
- Я хочу, чтобы ты вернулась, Дорис, - проговорил из-за моей спины Фред.
- Может, хочешь, а может, нет. А может, я не хочу тебя, - она бросила на него некрасиво-кокетливый взгляд. - Ты вообще меня не имел в виду. Тебе нужна была картина, купленная моими родственниками.
Фред уставился в доски крыльца. Провидец встал между девушкой и нами. Лицо его одновременно было лицом экзальтированного мистика и удачливого торговца. Руки провидца слегка дрожали.
- Теперь вы верите мне? - обратился он ко мне. - Дорис хочет остаться с нами. Родные не обращали на нее внимания и утратили ее. Ее друг - не настоящий друг. В нас она нашла истинное участие и хочет жить с нами в братстве духовной любви.
- Это правда, Дорис?
- Пожалуй, да, - ответила она с неуверенной улыбкой. - Что мне мешает попытаться? Знаете, я уже бывала в этом доме, отец привозил меня сюда, когда я была маленькая. Мы приезжали с визитом к миссис Мид. Они всегда... - она вдруг осеклась, прикрыв рот ладонью.
- Что "они всегда", Дорис?
- Ничего. Я не хочу говорить о моем отце. Я хочу остаться тут, с ними, и найти опору. Моя душа больна, - мне показалось, что, ставя себе этот диагноз, она повторяет чье-то недавно слышанное утверждение. Впрочем, мне это казалось верным.
Мне очень хотелось вырвать ее из окружения членов братства. Мне не нравились ни они сами, ни их провидец. Я боялся, что девушка поступает безрассудно. Но она знала собственную жизнь лучше, чем я мог бы когда-либо узнать ее. Да я и сам видел, что жизнь эта не слишком задалась.
- Помни, что ты всегда можешь изменить свое решение, - сказал я, - даже в эту минуту.
- Я не намерена. Зачем мне его менять? - угрюмо спросила она. - Впервые за последнюю неделю я осознала, что со мной происходит.
- Благослови тебя Бог, дитя мое! - изрек провидец. - Не тревожься, мы окружим тебя нежной опекой.
Глава 20
Я запер голубой "форд" и оставил его на обочине. Фред, пожалуй, был не в состоянии вести машину, к тому же я хотел быть уверенным, что он от меня не сбежит. Он влез в мою машину, будто поломанный робот, и сидел, свесив голову на залитую кровью манишку своей рубахи. Пробудился он от летаргии только тогда, когда мы задом выехали на шоссе.
- Куда мы едем?
- Вниз, поговорить с шерифом.
- Нет!
Он отвернулся от меня и принялся манипулировать с ручкой своей дверцы. Я схватил его за шиворот и втащил на середину сидения.
- Я не собираюсь тебя арестовывать. Мне нужно только задать тебе несколько вопросов, для этого я преодолел немалый путь.
- Я тоже приехал издалека, - ответил он после минутного раздумья.
- Зачем?
Он опять какое-то время молчал.
- Чтобы задать несколько вопросов. - Это не игра в вопросы и ответы, Фред. Придумай что-нибудь получше. Я знаю от Дорис, что ты взял картину ее родных... в конце концов, ты и сам это признал.
- Я не говорил, что украл ее!
- Ты взял ее без разрешения - какая разница?
- Я же вам объяснял все это вчера! Я взял картину, чтобы посмотреть, не удастся ли мне определить автора. Я принес картину в музей, чтобы сравнить с имеющимися там картинами Хантри. Я оставил картину на ночь, а кто-то ее украл...
- Украл из музея?
- Да, из музея. Конечно, я должен был запереть ее, а я ее оставил в одном из открытых шкафов... Я думал, ее никто не заметит...
- А кто же ее заметил?
- Понятия не имею. Я никому не говорил о ней. Вы должны поверить мне! - он поднял ко мне избитое лицо. - Я не лгу!
- Но ты солгал вчера. Ты сказал мне, что картину украли из твоей комнаты в доме родителей.
- Я ошибся, - заявил он, - у меня в голове все перемешалось. Я был просто убит и забыл, что заносил ее в музей...
- Это твоя последняя версия?
- Это правда! Не могу же я менять факты!
Я ему не верил. Мы спустились с горы, погруженные в неприязненное молчание. Оно было прервано повторяющимся криком совы.
- Зачем ты приехал в Аризону, Фред?
- Я хотел найти эту картину, - ответил он после долгого раздумья.
- Ту, которую ты взял в доме Баймееров?
- Да, - он опустил голову.
- А почему ты решил, что она может быть в Аризоне?
- А я и не решал. То есть, я не знаю, тут она или нет. Я только хочу знать, кто написал ее.
- Значит, это не Ричард Хантри?
- Я допускаю, что это был он, но не знаю, когда он написал картину. Я не знаю, что с ним происходит и где он находится. Я думал, что, может, мне об этом расскажет Милдред Мид. Лэшмэн утверждает, что это она позировала для картины. Но она тоже исчезла.
- Она в Калифорнии.
Фред выпрямился на сидении.
- Но где именно в Калифорнии?
- Не знаю. Возможно, мы здесь найдем кого-нибудь, кто нам об этом расскажет.
Шериф Бротертон ожидал в машине, стоящей на освещенной площадке перед постом. Я остановил машину рядом и все мы вышли. Фред смотрел на меня тревожно, не зная, что я скажу представителю власти.
- А где юная мисс? - спросил шериф.
- Она решила остаться на эту ночь с членами братства, а может, и на более долгий срок.
- Надеюсь, она понимает, что делает? Там есть также и сестры?
- Я видел нескольких. Шериф, это Фред Джонсон.
Бротертон пожал молодому человеку руку и присмотрелся к его лицу.
- На вас было совершено нападение?
- Я ударил одного из них. Он дал мне сдачи, - казалось, Фред раздумывает над своим приключением. - Не стоит об этом говорить.
Шериф явно был взволнован.
- Вы не намерены жаловаться?
Фред глянул на меня, но я не подал ему ни малейшего знака.
- Нет... - ответил он шерифу.
- Подумайте, мистер, ваш нос все еще кровоточит. Раз уж вы оказались тут, давайте войдем в здание. Мой помощник, Камерон, окажет вам помощь. Фред неуверенно двинулся в сторону поста, словно уверенный в том, что стоит раз войти туда, и он никогда уже не выйдет.
Когда он оказался вне досягаемости наших голосов, я повернулся к шерифу.
- Вы хорошо знали Милдред Мид?
С минуту его лицо оставалось неподвижным, хотя глаза живо блестели.
- Лучше, чем вы думаете, мистер.
- Я могу быть уверен, что понял вас правильно?
- Она была моей первой женщиной, - улыбнувшись, сказал шериф, - каких-нибудь сорок лет назад, когда я был еще мальчишкой. Я многим обязан ей. С тех пор мы остались друзьями.
- Но вы не знаете, где она сейчас?
- Нет. И я немного тревожусь о ней. Состояние ее здоровья не самое лучшее, да и годы берут свое. Она много пережила в жизни. Мне не нравится, что она так внезапно выехала, притом одна, - какое-то время он серьезно всматривался в мое лицо. - Вы завтра возвращаетесь в Калифорнию, мистер?
- Намереваюсь.
- Я был бы благодарен вам, если бы вы нашли Милдред и посмотрели, как она поживает.
- Калифорния - это огромный штат, шериф...
- Я знаю. Но вы могли бы расспросить людей и узнать, не слыхал ли кто-нибудь о ней...
- Вы говорили, что она уехала, намереваясь поселиться у кого-то из родных?
- Так она сказала мне перед отъездом. Я не знаю, есть ли у нее какие-то родственники там, или где-либо еще. Я знаю только, что у нее был сын, Вильям, - Бротертон снизил голос настолько, словно говорил с собой.
- А Вильям был убит в 1943 году, - сказал я.
Шериф сплюнул и погрузился в молчание. До нас доносились отзвуки разговоров из здания поста и пронзительные крики совы со склонов, похожие на хриплый старушечий хохот.
- Я вижу, вы изучали жизнь Милдред, мистер, - произнес шериф.
- Не совсем так. Мне поручены поиски картины, которая является ее портретом. Но все это дело все больше обрастает другими происшествиями, преимущественно трагическими.
- Например?
- Исчезновение Ричарда Хантри. Он словно сквозь землю провалился в 1950 году, в Калифорнии, оставив большое количество картин, принесших ему славу.
- Об этом я знаю, - заметил шериф. - Я его знал мальчиком. Он был сыном Феликса Хантри, главного инженера прииска в Копер-Сити. Ричард вернулся сюда после своей свадьбы, поселился с молодой женой в домике на склоне горы и принялся там рисовать. Было это вначале сороковых годов. - До убийства его сводного брата Вильяма или после?
Шериф отступил на несколько шагов. - Откуда вы знаете, что Вильям был сводным братом Ричарда Хантри?
- Это выплыло в одном разговоре.
- Должно быть, вы ведете разговоры, касающиеся большого количества дел, - какое-то время он стоял совсем неподвижно. - Надеюсь, вы не считаете, что Ричард Хантри убил своего сводного брата?
- Это плод вашего воображения, шериф. Я лишь сегодня узнал о смерти Вильяма.
- В таком случае почему же это так вас интересует?
- Меня всегда интересуют убийства. Прошлой ночью в Санта-Терезе произошло еще одно убийство... также связанное с семьей Хантри. Вы никогда не слышали о человеке по имени Пол Граймс?
- Я знал его, он был учителем Ричарда Хантри. Граймс долгое время жил у них. Я никогда не был о нем высокого мнения. Потерял место в средней школе и женился на полуиндеанке, - шериф снова сплюнул.
- Вам не интересно, каким образом он был убит?
- Не все ли мне равно? - мне казалось, что в нем дремали высвобождаемые в нужный момент резервы злости. - Санта-Тереза лежит далеко за границами моей территории.
- Он был избит до смерти, - сказал я. - Насколько мне известно, точно так же был убит Вильям Мид. Два убийства, в двух разных штатах, отделенные одно от другого тридцатью годами, но совершенные одним и тем же способом...
- Вы двигаетесь вслепую, - сказал он, - у вас слишком мало данных, мистер.
- Ну, так добавьте мне данных. Пол Граймс жил в семействе Хантри, когда погиб Вильям Мид?
- Возможно... Пожалуй, да. Это было в 43-м году, во время войны.
- А почему Ричард Хантри не был призван в армию?
- Он числился работающим в медных копях, принадлежащих его семье. Но я сомневаюсь в том, что он когда-либо видел копи вблизи. Сидел дома со своей молодой красивой женой и рисовал красивые картины.
- А Вильям?
- Служил в армии. Приехал сюда в отпуск, проведать брата. Погиб он одетый в форму.
- Давал ли Ричард показания в связи с его смертью?
Шериф какое-то время тянул с ответом, когда же, наконец, он ответил, то делал это с явным трудом.
- Насколько я знаю, нет. Понимаете, я тогда немногое мог, был еще молодым помощником шерифа...
- Кто вел следствие?
- В основном я. Я нашел его тело, кстати, недалеко отсюда, - он махнул рукой на восток, в направлении пустынь Нью-Мексико. - Не забывайте, мистер, что мы не сразу его нашли. Он уже много дней был мертв, и до него добрались лисы... От его лица немного осталось. Мы даже не были уверены, что он погиб от руки человеческой, пока не пригласили специалиста-паталогоанатома из Тьюксона. Было уже слишком поздно, чтобы мы могли много сделать...
- А что бы вы сделали, если бы у вас был шанс?
Шериф снова застыл в неподвижности, словно вслушиваясь в недоступные мне отголоски прошлого. Глаза его были полузакрыты и казалось, что он всматривается в пространство.
- Я сделал бы все так же, как и раньше! - наконец, произнес он резко с наигранной самоуверенностью. - Не понимаю, к чему вы все ведете и понятия не имею, зачем вообще разговариваю с вами!
- Потому что вы честный человек и вас что-то тревожит.
- Но что именно?
- Хотя бы дело Милдред Мид. Вы волнуетесь, как бы с нею чего-нибудь не случилось.
- Не возражаю, - признал он, глубоко вздохнув. - И мне кажется, что вам до сих пор не дают покоя те найденные в пустыне останки...
Он внимательно посмотрел на меня, но ничего не ответил.
- Вы уверены, что это были останки ее сына, Вильяма?
- Абсолютно уверен.
- Вы его знали?
- Не слишком хорошо. Но у него были документы. Кроме того, мы вызвали из Тьюксона Милдред, я был там, когда она опознала тело, - он снова погрузился в свое привычное молчание.
- Милдред забрала тело с собой в Тьюксон?
- Она хотела. Но военные власти сообщили, что по окончании вскрытия тело необходимо выдать жене Мида. Мы сложили его жалкие останки в закрытый гроб и отослали их жене, которая жила в Калифорнии. Поначалу никто из нас не знал, что он был женат. Он женился незадолго до того, скорей всего, уже на службе... так мне говорил его друг. - Здешний друг?
- Нет, армейский сослуживец. Я забыл его фамилию - то ли Вильсон, то ли Джексон... Так или иначе, он, видимо, очень любил Вильяма, если выпросил себе отпуск для того, чтобы приехать и поговорить со мной о нем. Впрочем, он не так уж много мог мне сказать. Только что у Мида в Калифорнии осталась жена и сын. Я намеревался поехать туда и встретиться с ними, но окружные власти отказались оплатить эту поездку. Сослуживец Мида был поспешно отправлен на фронт и я больше никогда его не видал, хотя позже, уже после войны, он мне прислал открытку из госпиталя для инвалидов в Калифорнии. Во всяком случае, мне так и не удалось довести следствие до конца, - в его голосе я услыхал легкий след уколов совести.
- Я не понимаю, почему не давал показаний Ричард Хантри?
- Это очень просто. Хантри покинул границы штата еще до того, как было найдено тело. Я пытался вернуть его (поймите меня правильно, я не утверждаю, что он был виновен), но начальство со мной не согласилось. Семья Хантри еще имела большое политическое влияние, и их фамилия вообще не была упомянута. Не говорилось даже о том, что его матерью была Милдред Мид.
- А старый Феликс Хантри еще был жив в 1943 году?
- Нет, он умер за год до того.
- А кто возглавлял медные копи?
- Один тип по фамилии Баймеер. Он еще официально не был главой фирмы, но уже распоряжался всем.
- И он распорядился, чтобы Ричард Хантри не давал показаний?
- Откуда я могу знать?
Он говорил уже иным тоном. Начал лгать или утаивать правду. Как и у каждого шерифа, в каждом округе края, у него были свои политические обязательства и свои нерушимые тайны.
Я хотел было спросить его, кого он пытается выгородить, но решил не делать этого. Я находился далеко от своих краев, среди незнакомых мне людей, а в воздухе неуловимо запахло неожиданными неприятностями, источник которых оставался неизвестным.
Глава 21
Шериф слегка наклонился ко мне, словно стараясь услыхать мои мысли. Стоя неподвижно в этой позе, он напомнил мне грозного ястреба, приготовившегося к атаке.
- Я был откровенен с вами, мистер, - сказал он, - но вы от меня все скрываете. Я даже не знаю, чьи интересы вы представляете.
- Баймеера, - ответил я.
Шериф широко усмехнулся, не показав зубов. - Шутите?
- Нет, я говорю совершенно серьезно. Та девушка - его дочь.
Его усмешка, ничуть не изменившись, превратилась в гримасу страха и изумления. Кажется, он понял, что выдал свои чувства, так как расслабил мышцы лица, словно расправляя зажатый кулак, и придал ему равнодушное выражение. Лишь его быстрые серые глаза остались внимательными и враждебными. Большим пальцем он указал на горы за своей спиной.
- Значит, девушка, которую вы там оставили, мистер, - это дочь Баймеера?
- Вот именно.
- Вы что, не знаете, что он является владельцем контрольного пакета акций медных копей?
- Ну, он этого не скрывает, - ответил я.
- Так почему же вы ничего не сказали мне?!
Мне было нелегко ответить на этот вопрос. Возможно, я вообразил, что у Дорис есть шанс найти счастье в мире, настолько удаленном от мира ее родных, по крайней мере, на время. Но этот мир также принадлежал Баймееру. - Медные копи дают работу большему количеству людей, чем какая-либо другая фирма в этой части штата, - сказал Шериф.
- Ладно, давайте пошлем девушку на работу в копи.
- Да вы что, с ума сошли, черт побери?! - он внезапно взбеленился. - Никто не собирается посылать ее на работу!
- Я пошутил.
- В этом нет ничего смешного! Мы должны забрать ее с этой подозрительной фермы, пока с ней не случилось ничего плохого! Она может переночевать у нас с женой, у нас прекрасная комната для гостей - когда-то она была спальней нашей дочери. Ну, поехали?