– Вряд ли этот допрос вам что-нибудь даст, капитан. Я уже сказал все, что знал.
– Имеете ли вы представление о том, кто является клиентом вашей фирмы?
– Ни малейшего, – Крейн устало вздохнул. – А если бы и знал, все равно не сказал бы. – Он слегка повысил голос: – Вам должно быть известно, что сведения, касающиеся наших клиентов, носят строго конфиденциальный характер. Если хотите меня арестовать, пожалуйста. Тогда я вызову адвоката. Если нет, давайте прекратим этот разговор.
Последние фразы предназначались для стоявших под дверью репортеров.
– Кажется, вам очень хочется, чтобы вас арестовали, но я не вижу причин для этого, по крайней мере, сейчас, – капитан повернулся к двери:
– О'Коннор.
Огромный сержант оттеснил газетчиков:
– Да, сэр!
– Запишите имя этого джентльмена, позвоните в отель "Шерман", узнайте, зарегистрирован ли он там. Если ответ будет положительным, отпустите его.
Бросив Джонсону: "Пока", Крейн покинул мертвецкую.
Сержант позвонил в "Шерман" и удостоверился, что Крейн действительно остановился там.
– Думаю, что вы можете идти, – сказал он.
– Благодарю! – Крейн закурил. – Послушайте, вы, кажется, приятель лейтенанта Шторома?
– Я работал с ним.
– Я раскручивал с ним уэстлендское дело. Когда увидите его, спросите, помнит ли он меня или Дока Уильямса.
– Он до сих пор уверен, что вы сами подбросили тот револьвер, – приветливо улыбаясь, сержант протянул Крейну огромную лапищу. – Во всяком случае, очень рад познакомиться.
Крейн слегка поморщился от его рукопожатия.
– Не сделаете ли вы мне одолжение?
– Смотря какое.
– Я хотел бы осмотреть дверь, в которую выносят трупы, а также перекинуться парой слов с теми, кто прибыл сюда раньше всех – возможно, они заметили какую-нибудь машину у входа.
– Пожалуй, никакого вреда не будет, если вы немного порыскаете тут.
Они обошли морг и остановились у задней двери. Крейн зажег спичку.
– Никаких следов машины, – сказал он.
– Вот сюда их привозят, – сказал сержант, открывая двухстворчатую дверь. – Это приемная.
Щелкнул выключатель.
В комнате было прохладно и чисто. У стены стояли никелированные столы, на них лежали трупы.
– Ожидают утреннего вскрытия, – пояснил сержант.
– А где его производят? – поинтересовался Крейн. – Здесь?
– Нет. Там есть специальный зал, – сержант открыл еще одну дверь.
Под хирургической лампой стоял и операционный стол, и два стеклянных шкафа с блестящими инструментами.
– А здесь хранят трупы после вскрытия.
За следующей дверью стоял полицейский.
– Привет, Пристальски, – поздоровался О'Коннор, – вот, зашли посмотреть.
– Нечего здесь смотреть. Наша машина пришла первой, и ребята обшарили все углы. Никаких сомнений: кто-то уволок труп с собой.
Крейн спросил:
– Когда вы подъехали, была ли здесь машина?
Пристальски взъерошил волосы, вытер пальцы о рубашку.
– У главного входа стоял здоровенный "Седан", а когда ребята уходили отсюда, его уже не было.
Дверь мертвецкой открылась.
– Вы уверены, что это был "Седан", а не похоронные дроги? – переспросил Крейн.
– Думаю, что могу отличить одно от другого.
– Черт возьми! – это был Грейди. – О'Коннор, я, кажется, сказал вам, чтобы вы отделались от этого парня, – лицо его налилось кровью. – Почему он задает вопросы моим людям?
Крейн поспешил ответить:
– Мы ожидали вас. Я думал, у вас будут ко мне вопросы.
– И чтобы скоротать время, решил побеседовать с моими людьми!
Стоявший рядом с капитаном репортер "Трибюн" спросил:
– Это тот парень, о котором вы говорили, сэр?
– Тот самый, – капитан Грейди собирался сказать еще что-то, но в это время на лестнице появился полицейский.
– Ну что там еще? – рявкнул капитан.
– Какой-то мужчина хочет опознать труп.
– Опознать труп? Опознать труп?! – голос капитана поднимался все выше. – А зачем нам это? Мы все прекрасно знаем, что это Оги.
– Труп девушки, – уточнил коп.
– Так что же ты тянешь кота за хвост, болван? Давай его сюда!
Сначала на лестнице появились двадцатидвухдолларовые светло-коричневые ботинки, сшитые на заказ, затем – габардиновые брюки и пиджак.
Именно такой костюм давно снился Уильяму Крейну. Такая белая сорочка и галстук цвета гаванской сигары. Портной исключительно добросовестно потрудился над складками и полупояском на пиджаке. Крейн подумал даже, что его владелец или гангстер, или человек, играющий на бегах. Медля в нерешительности на нижней ступеньке, гость слегка щурился от яркого света:
– Могу я видеть капитана Грейди? – На вид ему было лет двадцать семь. Он не был красавцем, но относился к тому типу мужчин, которых женщины, особенно на пределе средних лет, называют симпатичными.
Нахмурив бровь, что, как думал капитан, придавало лицу официальное выражение, он сказал:
– Я слушаю вас.
– Мое имя Браун, А.Н.Браун из Сан-Диего. Я бы хотел взглянуть на труп молодой леди, что привезли вчера днем, – он шагнул с последней ступеньки. – Кажется, ее имя Алис Росс...
– Вы знаете Алис Росс?
– Нет, не знаю. Но есть основания думать, что это моя кузина...
Капитан засунул руку в карман.
– Угу, – произнес он.
– Моя мать и я – мы живем в Сан-Диего – ничего не знаем об Эдне, так зовут мою кузину. Уже довольно долгое время она ничего не сообщает о себе, и мы боимся...
Капитан Грейди вынул из кармана трубку и зажал ее в зубах:
– Ну?
– Мы боимся, что она могла что-то сделать с собой. – Браун старался выражаться осторожно. – В последнее время Эдна была не совсем здорова – сердце... Не могла танцевать, играть в теннис... Это ее страшно огорчало. Знаете, депрессия, упадок сил...
– У нее есть семья?
– В том-то и дело, что никого. Собственно, мы и есть ее семья. Ее родители умерли. Она жила с нами. Конечно, у нее есть свои деньги, но видимо, ее угнетала мысль, что она является для нас обузой... Могу я взглянуть на нее?
Шеллоу Джон из "Трибюн" шагнул на линию огня:
– Как фамилия вашей кузины, мистер... – он заглянул в блокнот, – мистер Браун?
Лицо Брауна затуманилось.
– Нам бы хотелось избежать газетной шумихи.
Капитан Грейди схватил Крейна за руку и спросил, обращаясь к Брауну:
– Вы знаете этого человека? Встречались с ним раньше?
Браун покачал головой:
– Я никогда не видел его.
Капитан сказал Крейну:
– Можете убираться. И чем быстрее вы это сделаете, тем будет лучше для вас.
Затем Грейди обратился к журналистам.
– Валите отсюда, я хочу побеседовать с мистером Брауном наедине.
Крейн, Джонсон и вся репортерская братия поднимались по лестнице.
– Это все сукин сын Гриннинг, – сказал Джонсон. – Это он втравил тебя в неприятности.
– Мне пополам, – пожал плечами Крейн. – Такое со мной частенько бывает.
– Кажется, Берман не прочь пришить это дело вам, – Шеллоу Джон подтянул брюки. Крейн заметил, что они были размера на четыре больше, чем следует. – Он думает, что вы участвовали в похищении трупа. Что вас наняли для этого, и вы прибили беднягу.
– А зачем мне этот труп?
– Будь я проклят, если знаю, – Джон снова подтянул брюки.
– Думаю, ты был бы уже в камере, не скажи я Грейди, что у тебя солидные связи в городе, – заметил Джонсон.
– А что тебя заставило беспокоиться обо мне?
– Ну, собственно, это ведь я предложил игру...
– Это верно, – согласился Крейн.
– Какую игру? – спросил Шеллоу Джон. Джонсон подмигнул Крейну:
– Это наша девичья тайна.
Глава 3
Ночь была безветренная, ясная. Уильям Крейн вытер влажный лоб уже мокрым платком и сказал:
– В отель "Принцесс".
Водитель оказался общительным парнем и завязал разговор:
– Что, душно, братец?
Для того, чтобы сразу же исчерпать тему о погоде, Крейн сказал:
– Не так достала духота, как влажность.
– Вот и я говорю...
Рев мощного мотора заглушил его, ослепительный свет залил салон, и обогнавший их лимузин прижал такси к тротуару.
Коренастый мужчина открыл дверцу такси – Крейн узнал итальянца из морга.
– Послушайте, мистер, – затараторил таксист, – у меня с этим парнем нет никаких дел. Он просто...
– Заткнись! – Итальянец навис над Крейном:
– Что ты сказал копам?
– Ничего. Что я мог сказать? Я ничего не знаю.
– Сказал им обо мне?
– Конечно. Но никто не узнал вас.
– А сейчас ты меня узнал?
– Вы тот, кто был в морге.
– А в следующий раз узнаешь?
– Ну разумеется!
– Нет, – итальянец ткнул большим пальцем правой руки в кобуру под своей левой подмышкой, – нет, ты меня не узнаешь.
– Пожалуй, ты прав, – согласился Крейн. – У меня паршивая память на лица.
– Смотри же, – даго захлопнул дверцу и бросил водителю: "Катись. Счастливого пути".
Такси рвануло с места так, что Крейн стукнулся затылком о заднее стекло. Проскочив три квартала, таксист сказал:
– Какие милые у вас знакомые...
Крейн потер ушибленное место.
– Знаешь этого парня?
– После такой беседы, мистер, я не узнал бы его, даже будь он моим братом.
Они свернули на Мичиган-авеню и через несколько кварталов остановились у отеля "Принцесс". Крейн дал водителю доллар:
– Если кто спросит, скажи, что отвез меня в отель "Шерман".
– Как скажешь, приятель!
Двенадцатиэтажное здание отеля можно было бы считать красивым, если бы не грязь и копоть, покрывавшие его.
В холле лежал зеленый ковер. В дальнем углу, завернув ковер, два молодых человека отбивали чечетку. Один из них захлопал в ладоши:
– Фред Астер пацан рядом с тобой, Анжи!
Пышногрудая блондинка в желтом платье беседовала с клерком.
– Если мой "стрип" достаточно хорош для Минского, – говорила она, – то он хорош и для "Стар энд Гартер".
Не отрывая локтей от стойки, клерк произнес:
– Да, сэр?
Крейн старательно обошел блондинку и зарегистрировался как Эдвин Джонсон из Кейлсбурга, внеся аванс за двухдолларовый номер.
Он знал, что блондинка смотрит ему вслед, и не торопил заспанного лифтера.
В номере мальчишка открыл окно и остановился в дверях:
– Что-нибудь еще, сэр?
Крейн достал из бумажника двадцатидолларовую банкноту:
– Как ты смотришь на то, чтобы заработать вот это?
– Готов на все, кроме убийства, сэр.
Крейн пожелал осмотреть четыреста девятую комнату.
Лифтер спустился в холл, сказал, что идет ужинать, и вернулся по черной лестнице.
– Имейте в виду, если узнают, это будет стоить мне места, – заявил он и повел Крейна на четвертый этаж.
Войдя в номер четыреста девять, он зажег свет.
– Здесь ничего не трогали с тех пор, как нашли ее. Коронер приказал оставить все, как есть, до окончания предварительного следствия. Тут она висела на этой двери. Совсем голая.
– Голая? – удивился Крейн.
– Говорю вам, совершенно.
На полу лежал ковер, некогда темно-вишневого цвета. На окнах висели пурпурные занавески, на кровати – малиновое покрывало. Интерьер дополняли два кресла в стиле "модерн".
– Странно, что дверь из ванной открывается в комнату, – заметил детектив.
– Так уж сделали, – ответил лифтер. Он указал на стальную перекладину, укрепленную на внутренней стороне двери, предназначенную, вероятно, для полотенец.
– Веревка была привязана к этой штуковине и переброшена через дверь. А мисс Росс висела лицом к стене.
– Ты ее видел?
– А-то как же! Разве я мог пропустить такое зрелище. Дамочка, между прочим, была высший класс.
Крейн спросил его:
– Когда ты пришел, она еще висела?
Мальчик покачал головой:
– Нет. Когда ее нашли, сразу же сняли. Остались следы ног на двери.
За дверью стояли небольшие весы, место которых обычно в ванной комнате.
– Говоришь, следы ног? На двери? Она что же, женщина – муха?
Весы были не новые, стрелка показывала цифру пять. Встав на колени возле двери, мальчик сказал:
– Вот, взгляните, следы сохранились, – он указал на пятна примерно в двух футах от пола. – Вот тут она стукнулась пятками.
Крейн потер пятно носовым платком, и оно исчезло. Детектив выпрямился и постучал кулаком по верхней панели двери.
– Ради бога! – взмолился мальчик. – Ради бога, не шумите, мистер!
– Я все думаю, откуда на двери пятна?
– От воды, сэр.
– От воды?
– Ну да, она приняла ванну, прежде чем повеситься.
Примерно на полфута ниже краев ванна была наполнена зеленоватой водой. На фарфоровой полочке лежала щетка для ногтей и рыжая мочалка. В воде, возле пробки, что-то розовело.
Крейн засучил рукав и выловил кусок розового мыла.
– Поскольку она принимала ванну, то пользовалась мылом, – пробормотал он.
– Вода стекала с тела, и в том месте, где пятки касались дерева, остались следы.
Крейн встал на весы, они показали 182.
– Пожалуй, надо перестать пить пиво. А что, дамочка была веселая?
– Нет, сэр, высший класс.
– К ней ходил кто-нибудь?
– Один парень.
– Ты его видел?
– Да, сэр.
Крейн балансировал, стоя одной ногой на весах.
– Как он выглядел?
– Красивый парень, примерно такого же... – мальчишка отступил немного. – Вы поосторожнее, мистер, а то сломаете себе шею. Он примерно такого же роста, как и вы, он и возраста вашего. Волосы черные – на вид итальяшка, вроде Джорджа Раорты из кино.
– Знаешь его имя? Чем он занимается?
– По-моему, он в каком-то оркестре, – лифтер с минуту подумал. – Да, я несколько раз видел его с футляром.
Крейн спрыгнул с весов.
– Говоришь, музыкант, а ты уверен, что у него в футляре был музыкальный инструмент?
Глаза пацана широко распахнулись.
– Вы думаете, что он гангстер?
– Футляр – штука удобная. Например, в нем можно носить ручной пулемет. – Крейн закурил. – А ты не можешь припомнить что-нибудь особенное в этом парне? Может быть, шрам, хромая нога? Или еще что-нибудь?
– Он носит черный котелок. Мне пора, сэр, мистер Глауб, наверное, уже ищет меня.
Крейн держал двумя пальцами двадцать долларов.
– Еще пара вопросов. Кто обнаружил труп?
– Анни, горничная четвертого этажа.
– Как ее фамилия?
– Не знаю, – пацан не спускал глаз с двадцатки, – но охотно узнаю для вас, сэр.
– Как долго жила здесь мисс Росс?
– Всего одну ночь, а приехала она часа в три утра.
– Ну, а теперь скажи, где веревка.
– На которой она?.. Так коронер забрал ее. Копы унесли веревку и записную книжку, а остальное оставили, как было.
– У тебя, – Крейн дал ему ассигнацию, – есть лишний ключ от этой комнаты?
– Да, сэр.
– Вот и оставь его мене. Я хочу еще кое-что осмотреть.
Мальчик с явной неохотой вытащил ключ из двери.
– Лучше подождите до завтра, мистер. Как бы вас не застукали здесь!
Крейн закрыл дверь на ключ, оставил его торчать в замочной скважине и уселся на кровать.
Близился рассвет, гремела тележка молочника.
Крейну очень хотелось лечь на мягкую кровать, но вздрогнув, он отправился в ванную и открыл аптечку.
На стеклянных полочках стояло множество всяких пузырьков и флаконов с косметикой.
Среди кремов и шампуней он обнаружил пузырек с глазными каплями, записал номер рецепта 142366 и адрес аптеки.
Затем он перешел в гардеробную.
Там помещался небольшой комод розового дерева. Крейн осмотрел ящики: они были пусты. В шкафу висели две шелковые сорочки, бледно-розовая ночная рубашка с вышивкой, голубые штанишки и темно-синее шерстяное платье. На всех вещах – ярлыки магазина "Маршал Филдз". На крючке висел пояс с резинками, две пары чулок. Бюстгальтера Крейн не обнаружил, впрочем, как и обуви. Ее не было ни в спальне, ни в ванной, ни в ящиках комода.
Крейн вытер потное лицо и произнес:
– Что за черт?
Его взгляд остановился на темном пятне у двери, ведущей в соседний номер. Он подергал дверь: она была заперта. Пятно было узким и длинным – собственно, не пятно даже, а след от влажной тряпки.
Крейн вновь осмотрел одежду в гардеробной: нигде никаких меток прачечной. Он изучал пояс с резинками и чулки, когда кто-то повернул ручку входной двери.
– Вот эта комната, – раздался голос.
Крейн выглянул в окно. Крыша соседнего дома была на пару этажей ниже.
– В чем дело?
Крейн узнал его. Голос принадлежал капитану Грейди.
– Не могу вставить ключ.
Крейн залез на подоконник, держась за раму, вытянул левую руку вдоль стены и ухватился за фрамугу.
Голос за дверью предположил, что в замке торчит ключ.
– Ключ?! – прорычал капитан Грейди. – Вы хотите сказать, что в комнате кто-то есть?
– Видимо, так, сэр.
Крейн поставил левую ногу на соседнее окно, а правой оттолкнулся от окна комнаты мисс Росс. В этот момент капитан произнес:
– Сержант, немедленно взломать дверь!
Крейн заглянул в соседнюю комнату: повсюду – на бюро, на стульях, на столе валялась одежда, мужская и женская. Подтяжки висели на бронзовом бра. На тумбочке стояли два стакана и бутылка шотландского виски, банка из-под пива лежала под кроватью. Женщина подняла голову с подушки. Крейн прыгнул на нее.
Острые зубы впились в его ладонь, но он не убрал ее, пока не дотянулся до чулка, висевшего на спинке стула.
Женщина брыкалась, он удерживал ее локтями и коленями. Наконец ему удалось впихнуть чулок в напомаженный рот. Мужчина лежал у стены. Он тяжело со свистом дышал, распространяя густой запах алкоголя.
Женщина была голой. Перевернув ее на живот, Крейн связал ей руки галстуком, ноги он связал платьем. Потом он укрыл ее простыней.
– Если будешь паинькой, все будет в порядке, – сказал он. Она повернула голову: это была очаровательная брюнетка с нежной кожей.
Крейн услышал, как взломали дверь в соседней комнате.
Он осторожно выглянул в коридор: там стоял полицейский. Крейн задернул гардины, вернулся к кровати.
– Ну-ка, красавчик, вылазь из постельки, – сказал он и потащил жутко волосатого мужика в ванную.
Потом Крейн снял сорочку и майку, взлохматил волосы, встал на кровать, вывернул до половины лампочки в люстре, вылил остатки виски себе в рот.
– Ну-ка, милочка, подвинься, – сказал он и тщательно прикрыл простыней ботинки и брюки.
– Обычно в постели я обхожусь без ботинок, – сообщил он, – но может так случиться, что мне придется срочно уйти.
В ее глазах горела ярость.
– Внизу никого нет, капитан! – доложил голос за стеной, и тут же постучали в дверь.
– Кто это там? – прохрипел Крейн. Дверь чуть приоткрылась:
– Это дежурный, сэр. Кто-нибудь проходил через вашу комнату?
– Валяй, – разрешил Крейн, – проходи! – Он махнул голой рукой. – Пжалста! Ррррад услужить, сэррр.
Клерк щелкнул выключателем, но свет не зажегся.