– Как вы правы, лейтенант! Вы действительно понимаете женщин. – Она еще раз глубоко вздохнула, и я подумал, что костюм ее вот-вот лопнет, но этого не случилось. – Я еще никогда не встречала такого понятливого симпатичного мужчину.
Рыжая девушка, чуть не погубившая во мне оратора, поднялась после малоодетой блондинки. И я, наконец, увидел, что освещение не имело никакого отношения к ее платью.
– Лейтенант, – ее ресницы хлопали в течение двух или трех секунд, – я занимаюсь меблировкой новой квартиры и задаю себе вопрос, будут ли подходящими для девушки, живущей в одиночестве, вставленные в раму гравюры?
– Это зависит… – мучительно изворачивался я, – это зависит от…
– Да, конечно, – ее ресницы снова затрепетали. – Если бы вы могли посмотреть, лейтенант, это было бы весьма любезно с вашей стороны! Мой дом на Вилтон-авеню, номер пятьде…
– Я считаю, – оборвала ее мисс Баннистер, – что достаточно вопросов. Пора освободить место для Великого Мефисто. Сюда, лейтенант!
Я последовал за ней в конец эстрады, где несколько ступенек спустили нас да уровень зала. В первом ряду для нас были оставлены два кресла. Я сел рядом с мисс Баннистер и обнаружил, что с другой стороны находится мисс Томплинсон.
– Попали в точку, – обжигающе шепнула она мне на ухо, – просто сногсшибательно, лейтенант!
– Вы слишком добры, – заскромничал я, мысленно спрашивая себя, могу ли я закурить.
Пока занавес на сцене был задернут, включили проигрыватель и поставили пластинку Синатры. Мисс Баннистер словно прочла мои мысли.
– Если вам хочется покурить, лейтенант, то не стесняйтесь.
– Благодарю.
Я предложил ей сигарету, и она не отказалась. Когда же я протянул пачку мисс Томплинсон, та отрицательно качнула головкой.
– Нет, лейтенант, спасибо, я не курю. Это вредит правильному дыханию и вообще вредно для женщины, которой приходится быстро бегать.
– Не слишком, – пошутил я. – Ведь она рискует, что ее никогда не догонят.
Она обдумывала эту глубокую мысль в течение десяти секунд, прикусив губу белыми зубками.
– Я никогда об этом не думала, – несколько огорченно проговорила она. – Знаете, в ваших словах что-то есть.
Пластинка Синатры кончилась, наступило короткое молчание, затем свет в зале стал медленно гаснуть и загорелись огни рампы. Занавес медленно раздвинулся и появился Великий Мефисто во всем своем великолепии. Он был высок, по крайней мере, метр семьдесят пять, и хорошо сложен. На нем был фрак с белым галстуком, а на плечи у него был накинут плащ с красной подкладкой. Я подумал, что хорошо бы взять у него этот плащ, чтобы поразить Аннабел Джексон. Он с улыбкой поклонился зрителям, которые в ответ одновременно вздохнули.
– Сенсационно, – прошептал голос за моей спиной, – у него есть это!
– Ты права, Марион, – ответил другой голос.
– Если ты не считаешь меня более достойной, я готова сразиться.
– О, – промолвила третья, воспитанница, – он забирает у меня калории. Этого большого питона с покрывалом я оставляю вам. Я предпочитаю полицейского. Это еще тот тип!
Я пообещал себе, что если когда-нибудь еще приеду в институт Баннистер, обязательно повидаю высказавшую эти слова. Единственной магией, способной по-настоящему меня привлечь, был шелест юбки весной, а также летом, осенью и зимой.
Должен признаться, что Мефисто знал свое дело. После пятнадцати минут довольно любопытных фокусов Мефисто подошел к краю сцены и сделал жест рукой – в зале вновь зажегся свет.
– Дамы и господа, – громко произнес он, – для моего следующего номера нужен еще один человек. Не окажет ли мне одна из очаровательных молодых дам честь участвовать в эксперименте?
В зале послышалось нечто вроде пронзительных стонов, после чего немедленно появилась кавалькада. Великий Мефисто с приветливой улыбкой смотрел на нескольких учениц, поднявшихся на сцену первыми. Склонившись, он протянул руку блондинке в сверкающих брючках и обтягивающей грудь кофточке.
– Вы отлично подходите для моего номера. Могу я узнать ваше имя, мисс?
– Кэролайн, – выдавила она, – Кэролайн Партингтон.
Мефисто взглянул на остальных кандидаток.
– Сожалею…
С огорченными личиками, грустно волоча ноги, они возвратились на свои места. Мефисто хлопнул в ладони в один из его ассистентов, одетый в черное и похожий на типа из фильма о последних днях Гитлера, появился, толкая перед собой длинный деревянный ящик на колесах.
Ящик сам по себе имел зловещее сходство с гробом, еще более зловещий вид придавало ему некое устройство, закрепленное на одном из торцов. Два вертикальных бруска, соединенные поперечиной, поднимались по обе стороны ящика. Треугольный нож, установленный в канавки брусков, прижимался к поперечному бруску при помощи веревки, конец которой закручивался вокруг колышка сбоку ящика.
Проще сказать, что это была миниатюрная гильотина.
Мефисто поднял крышку ящика и пригласил Кэролайн улечься в нем животом вниз. Она наградила его улыбкой и послушно выполнила распоряжение. Потом он закрыл ящик таким образом, что снаружи оставалась лишь голова Кэролайн, торчащая под ножом гильотины.
– Дамы и господа, я должен просить вас хранить полнейшее молчание во время этого опаснейшего эксперимента.
После очередного жеста Мефисто свет в зале погас, а огни рампы начали медленно изменять краску до тех пор, пока вся сцена не окуталась красным цветом. Мефисто медленно, при полном молчании зала, приблизился к краю сцепы и мрачно проговорил:
– Дамы и господа, я убедительно прошу вас во время эксперимента хранить полнейшее молчание. Он требует огромного напряжения и концентрации мысли, поэтому я не могу позволить себе ни малейшей ошибки. Даже незначительный неверный шаг рискует вызвать трагические последствия для моей очаровательной помощницы. Я обращаюсь к вашей доброй воле.
Публика и так уже была совершенно напугана и неподвижна.
– Как вы сами видите, – продолжал он, – Кэролайн лежит в ящике, и голова ее находится под гильотиной. Должен предупредить, что это лезвие остро, как бритва. Я покажу вам уникальную вещь, феномен, который медицинская наука знает давно, но страшится экспериментировать из-за возможного смертельного исхода…
Его взгляд обожал присутствующих.
– При помощи такой гильотины, – продолжал он торжественно, – голова отделяется от тела за долю секунды. Теперь основное: если поставить ее на место не более чем за пять секунд, возможно… весьма возможно, дамы и господа, что человек останется жив! И когда я говорю, что он останется жив, я хочу сказать, что состояние его здоровья не изменится, не появится даже малейшей царапины или чего-нибудь подобного. И если вы считаете, что мои доводы неосновательны… Смотрите!
Он низко наклонился и направился к гильотине. Так как в глубине зала раздался истерический смех, Мефисто поднял голову с видом льва, обнаружившего, что его львица изменила ему.
– Прошу вас, – проворчал он с упреком, – никакого шума, никаких звуков, умоляю вас… Если я не достигну необходимой концентрации внимания, то не смогу гарантировать безопасность моей ассистентки.
Смех мгновенно прекратился.
Мефисто медленно открутил веревку, закрученную на колышке, натягивая ее, чтобы не дать ножу упасть.
За кулисами раздалась барабанная дробь. Его помощник старался вовсю. Начав с "лепто", он достиг судорожного "крещендо" и сразу умолк.
– Внимание!!! – закричал Мефисто, отпуская нож. Нож с легким скрежетом скользнул по пазам и остановился с глухим стуком.
– Смотрите!
Мефисто схватил голову Кэролайн за волосы и поднял ее над своей головой. Ужасное зрелище длилось менее секунды, так как внезапно погас свет.
Сразу же поднялась паника и наступил хаос.
Пятьдесят учениц оказавшись в темноте, вопили до хрипоты. Когда шум достиг своего апогея, огни рампы вновь загорелись и все увидели Мефисто, стоящего перед ними с сияющей улыбкой.
– Прошу вас, успокойтесь… Я же вам сказал, что, если смогу полностью сконцентрироваться, несчастного случая не будет. И мне это удалось.
Он потянул за веревку, возвращая нож в первоначальное положение. И должен признаться, я испытал чувство облегчения, увидев, что поверхность ножа чистая…
Затем он поднял крышку "гроба".
– Кэролайн, – произнес он, – я хочу, чтобы вы вышли из ящика и сказали вашим друзьям, что вы невредимы.
В ящике ничто не шевельнулось.
– Кэролайн, – громко сказал он, – пожалуйста… Сейчас не время шутить. Ваши друзья беспокоятся.
Опять ничего.
– Довольно шутить, Кэролайн! Вставайте!
Я почувствовал, что мою руку сжали, и повернулся к мисс Баннистер.
– Я боюсь, – прошептала она. – Боюсь несчастного случая… Не подниметесь ли вы на сцену и не взглянете ли на то, что произошло?
– Я мигом!
Быстро вскочив, я прошел к двери кулис. Когда я появился на сцене, страшный шум в зале ударил по моим ушам. Можно сказать, что вопили все.
Мефисто повернул ко мне лицо, которое огни рампы превратили в дьявольскую маску.
– Я ничего не понимаю, – бормотал он. – Ничего не могло случиться… Это обыкновенный трюк. Я же ее предупредил. Вероятно, ее нервы…
Я отстранил его, чтобы взглянуть в ящик, в котором без малейшего движения лежала блондинка. Присмотревшись повнимательней, я обнаружил, что она дышит. Это уже кое о чем говорило, но я был заинтригован.
На пластроне Мефисто сверкала бриллиантовая булавка.
– Позвольте! – буркнул я, быстро вытащил ее, возвратился к "гробу" а вонзил ее в вершину ягодицы блондинки.
Эффект оказался потрясающим. Кэролайн с пронзительным криком выскочила из ящика, упала, потом поднялась и, злобно посмотрев на меня, прошипела:
– Гнусный… развратный…
– Вы находились под влиянием травматического шока, – как нельзя серьезнее сказал я, – и нужен был другой шок, чтобы вывести вас из первого. – Я поднял руку. – Не благодарите меня, это совершенно естественно и бесплатно!
– Спасибо! – воскликнула она. – Да вы укололи меня нарочно, грубиян вы этакий! Исключительно для того, чтобы позабавиться!
– Совершенно так же, как вы позабавились над номером иллюзиониста. Так что мы квиты.
Она глубоко вздохнула и стала теребить нос. Я подхватил ее, и руки девушки обвились вокруг моей шеи.
– Не сердитесь, лейтенант, – прошептала она мне на ухо. – Я знала, что в подобном случае вы обязательно подниметесь на сцену. Разве это преступление, познакомиться с вами поближе?
Я освободил голову и резко отступил, так что Кэролайн шлепнулась на пол.
А я принялся успокаивать Великого Мефисто.
– Забавная девчонка, как бы сказала мисс Томплинсон. Вы должны были шире смотреть на вещи и гильотинировать ее по-настоящему, а я свидетельствовал бы, что вы действовали в состоянии законной защиты.
– Да, нагнала она на меня страху.
Мефисто достал носовой платок, чтобы вытереть пот со лба и не заметил, как выскочили две белые мыши. Блондинка увидела их, когда они побежали по ее ножкам. Она в ужасе завопила, мигом вскочила на ноги и под жидкие аплодисменты присутствующих на большой скорости пересекла зал по направлению к двери.
Неожиданно в зале вновь погас свет, и девицы снова завопили.
– Какой идиот это сделал? – громко прокричал я, чтобы Мефисто смог услышать меня в этой какофонии.
Но я не получил никакого ответа.
Я терпеливо ждал, когда включат свет. Однако свет не загорался, и истошные крики не ослабевали. Я подумал, что, если по-прежнему будет темно, то можно вполне хорошо отдохнуть в "гробу" Мефисто. Но вдруг повсюду вспыхнул свет. Именно – повсюду: общее освещение зала, рампа, даже прожектор на сцене.
Публика разразилась аплодисментами. Мефисто машинально раскланялся. Но не успел он выпрямиться, как какая-то идиотка вновь завопила.
Я увидел, что все девушки и даже преподаватели оставили свои места и теснились в проходе. Вопли не утихали. Затем, обнаружив, что издавала их Кэролайн Партингтон, я подумал: "На свете есть много ягодиц, которые нуждаются не только в булавках, но и в…"
Но Кэролайн не только вопила, но и указывала куда-то пальцем. Все заметили это одновременно и тоже закричали. Посмотрев туда, я понял, что не могу упрекнуть других за их крики. Мне захотелось завопить так же, как вопили они, а может еще громче.
Я не заметил, что, когда загорелся свет, и все стояли в проходе, одна из девушек осталась на своем месте – блондинка, которая спрашивала о Лиззи Борден.
Она сидела, неестественно наклонившись вперед, свесив руки со спинки кресла предыдущего ряда. Из ее лопатки торчала рукоятка ножа, и даже издалека я понял, что она мертва.
– И подумать только, что сейчас я не на службе, – горестно обратился я к Мефисто, но так как он ничего не ответил, я решил, что фокусник потерял голос или сознание от неожиданности. Тем временем, в зале две или три девушки упали в обморок, и мне показалось, что их примеру готовы последовать остальные. Я повернулся, чтобы убедиться в присутствии Мефисто.
Знаменитый фокусник исчез, не оставив следа. Отсутствовал даже запах серы…
3
– Это вы, шериф? – буркнул я в телефонную трубку. – Жаль, что вас не было, получили бы массу удовольствия.
– Сеанс уже закончен?
– Нет, я бы даже сказал, что он еще и не начинался.
– Ну, что ж, тем лучше для тебя, Уиллер, – радушно проговорил он. – Наверное хорошо повеселился. А как изошло выступление?
– Полностью сорвано. В середине номера иллюзиониста погас свет, и темнотой кто-то подло воспользовался для того…
– Уиллер, – сухо проронил Лоэрс. – Я тебя предупреждаю, что если ты прижал в темном углу одну из этих девиц, то…
– Подло воспользовался этим, – повторил я, – чтобы зарезать одну из этих девиц.
– Что!?
– Ножом в спину. И этого простить нельзя.
Молчание шерифа длилось добрых пять минут.
– Ты пьян, – наконец решил Лоэрс.
– Я??? Я трезв, как шериф.
– Боюсь, Уиллер, что у нас с тобой разное чувство юмора. Ты действительно не шутишь?
– Я говорю совершенно серьезно.
– Кто нанес удар?
– Это произошло в темноте, – устало ответил я. – Она сидела в зале вместе с другими соученицами и всем персоналом. Но никто не остался на своем месте. Когда загорелся свет, все зрители находились в проходах, что дает нам шестьдесят подозреваемых, не считая тех, кто, пользуясь темнотой, мог проникнуть в помещение.
– Возьмешь это дело, – приказал шериф, – а я займусь формальностями. Пришлю тебе двух парней из уголовной бригады с врачом и санитарной машиной.
– Ясно, шеф, но меня это не вдохновляет.
– Тебе поручено провести следствие, Уиллер, и не вздумай брыкаться!
– Хорошо. – Я вздохнул, произнес про себя грубое ругательство в его адрес и повесил трубку.
Вошла мисс Баннистер. Она была бела, как пакетик из-под аспирина, и руки ее заметно дрожали, однако когда она заговорила, то голос звучал совершенно спокойно:
– Я разогнала воспитанниц по комнатам. Затем попросила мистера Пирса и мистера Дикса остаться в зале и проследить, чтобы никто ничего не трогал до прихода полиции. Надеюсь, я поступила правильно? Мистер Пирс профессор искусства, а мистер Дикс обучает языкам – французскому и испанскому.
– Хорошо. А вы больше не видели Великого Мефисто?
– Нет, а вы думаете…
– В принципе нет, но он исчез, когда погасили свет.
– Да? – протянула она, ничего не понимая.
– А как звали несчастную?
– Джоан Крег… Это ужасно, лейтенант! Я никак не могу поверить во все это. Словно в кошмарном сне. И мне кажется, то я вот-вот проснусь…
– К несчастью, это все-таки произошло наяву. У вас есть какие-нибудь предположения относительно того, почему ее хотели убить?
– Разумеется, нет. Что за дикая мысль? – она прикусила губку. – О! Извините, лейтенант, но я сейчас совершенно ничего не соображаю.
– Что вы о ней знаете?
– Она приехала из Невады. Ее отец очень богатый скотопромышленник. Она пробыла у нас около полугода.
– И больше ничего?
– Больше мне ничего не известно. Я очень огорчена, но мало чем могу помочь вам в этом деле.
– Может, кто-нибудь другой знает о ней побольше?
– Вы собираетесь расспрашивать всех?
Мне пришлось запастись терпением, чтобы ответить на этот вопрос.
– Мисс Баннистер, речь идет об убийстве. Обычай требует того, чтобы убийцу нашли. Это называется вести следствие, и люди, которые занимаются расследованием, естественно, задают вопросы.
– Да, разумеется. – Она вздрогнула. – Я просто подумала о той "рекламе", которую мы получим при этом расследовании.
Дверь резко распахнулась, и в комнату влетела мисс Томплинсон.
– Бедняжка Джоан! Это ужасно! Понимаете, для меня это страшное потрясение. Это противоестественно… Это все равно, что играть в бадминтон человеческими зубами.
В холле ко мне подошел мужчина с лицом, напоминающим лезвие ножа. Это был сержант Полник.
– Лейтенант! – выпалил он. – Инспектор След находится в машине вместе с фотографом. Врач и санитары уже в работе.
– Хорошо, Полник, скажите Следу, чтобы прислал фотографа. Тело находится в большом зале, вон там. Кроме того, когда произошло убийство, на сцене был иллюзионист. Он называет себя Великим Мефисто. Такая большая зебра с бородой. Он не остался бы незамеченным даже в воскресенье летом в Кони-Айленде! Когда зажегся свет в зале, и все увидели труп девушки, его уже не было. Попробуйте отыскать его и, если найдете, приведите в зал.
– Ясно, лейтенант.
Я вернулся в театральный зал. Врач как раз прикуривал сигарету. Он поднял на меня глаза и проворчал:
– Пронесся слух, что шериф впал в детство и восстановил в прежней должности известного мне лейтенанта. Выходит, это чистая правда?
– Салют докторам! – холодно поздоровался я. – Скольких больных за это время вы отправили на тот свет?
– Над этим мне не приходится трудиться. – Он скорчил недовольную рожу. – Этим занимаются другие. Причина смерти очевидна. Полагаю, вы прекрасно знаете, что случилось, и не нуждаетесь в моих предположениях. И пока фотограф не закончит свое дело, я все равно ничего не смогу предпринять.
– Это точно.
– Естественно, потом я произведу вскрытие. Но вообще-то и так ясно, что нож был очень острый и нанес ранение прямо в сердце.
– Значит, мы имеем дело с очень опытным убийцей или со страдающем никталопией.
– Как вы сказали? С кем?
– Никталопом, человеком, видящим в темноте. Вы обязаны знать об этом, доктор.
Он не стал со мной спорить и. проворчал:
– Если нож достаточно острый, то для удара не требуется много силы. Чуть позже я вам скажу точно.
– Значит, она могла быть убита другой женщиной.
– Возможно и так, – согласился врач. Фотограф и След, маленький тип в очках с тонкой оправой, появились в зале и сразу же приступили к делу. Через четверть часа фотограф, врач и свежий труп девушки уехали на санитарной машине, мы же остались вдвоем со Следом в пустом помещении. Я вытащил сигареты и предложил инспектору.
– Благодарю, лейтенант, я не курю.
– Сожалею, что не могу предложить вам стаканчик.
– Благодарю, лейтенант, я не пью.