Но Лена была непреклонна. И не потому, что его объятия и требовательные ласки были ей неприятны. Она чувствовала, что постепенно слабеет и может ему уступить прямо здесь, на этом засаленном диванчике, а этого ей не хотелось. И потом наслаждение, которое она испытывала от постепенного нарастания их чувств, возвращало ее в раннюю юность, а это дорогого стоило.
- Подожди еще три дня! - умоляюще попросила она Игоря. - И десять дней мы будем принадлежать друг другу без остатка.
Она упорхнула в свой номер, а Игорь еще минут десять сидел в одиночестве, считая, что ему со вздутыми на ширинке брюками неудобно возвращаться в номер, его путь лежал мимо поста дежурной.
Только успокоившись, он вернулся к своей кровати, разделся, лег и сразу же заснул, лишь отметив, что Дарзиньш в номер не вернулся.
"Видно, его здорово звезданули по голове", - подумал он, перед тем как провалиться в сон.
Утром его бесцеремонно разбудил сосед Дарзиньша.
- Вставай, юноша! - дергал он его за одеяло из пике, которым Игорю пришлось укрыться, потому что ночи были уже сырыми и прохладными. - В молодости все "совы", даже те, кто "жаворонки". На завтрак кличут. А потом автобусные экскурсии. "По местам боевой славы"…
А Игорю снилась дикая галиматья: древняя деревянная русская крепость, опутанная колючей проволокой, а вместо башенок - вышки, на которых восковыми фигурами застыли с винтовками в руках люди в теплых бараньих тулупах.
С трудом продрав глаза, Игорь увидел перед собой довольную физиономию соседа по койке и другого, плещущегося возле рукомойника.
- А Дарзиньш где? - спросил он вместо "Доброго утра". - С задания не вернулся?
- Загулял старик! - довольно пошутил пенсионер союзного значения. - Где-то спит в более благоприятной обстановке. К завтраку явится. А может, и не явится, если есть кому накормить-напоить. Бывают такие добрые. Я еще помню.
И он противно захихикал, вспомнив парочку своих приключений на любовном фронте.
Игорь бросился в душ, чтобы смыть с себя липкое ощущение страха и безысходности, которые он вынес из своего кратковременного сна.
Холодный душ сразу привел его в чувство.
"Надо же такой хреновине присниться! - подумал Игорь. - Насмотришься на оборонительные сооружения, а потом все это прокручиваешь в памяти и в подсознании".
Он переоделся и бросился к номеру Лены. Как только он приблизился к ее номеру, она вышла, будто поджидала его, подглядывая в щелочку.
- Только я подумала о тебе, - засияла она, - а ты уже здесь.
Игорь рассмеялся, вызвав на лице Лены обиду.
- Не обижайся! - нежно поцеловал он ее. - Ничего обидного в моем смехе нет. Я неожиданно вспомнил смешное.
- Что? - требовательно-ревниво спросила Лена.
- У нас в городе есть клуб любителей кино, - стал рассказывать Игорь. - Однажды я там смотрел старый итальянский фильм с Джиной Лолобриджидой. - Ее там сажают под арест, она вызывает комиссара полиции, тот по уши влюбленный является к ней, а она ему говорит: "Я вспомнила об осле и подумала о тебе…"
Лена расхохоталась, и настроение ее явно улучшилось.
- Я этого фильма не видела! - сказала она.
- Какие твои годы? - ответил Игорь. - Этот фильм, я же тебе сказал, очень старый, а ты молода, красива, желанна.
- И последнее - самое существенное! - ехидно протянула Лена. - Скажешь, что я не права?
- Все существенно! - обнял ее Игорь.
- Пошли завтракать, а то твой шведский стол опустеет! - выскользнула из его объятий Лена. - Что ты тогда будешь делать? Ты же опять голоден!
- Не могу сказать, что очень голоден, но что-нибудь существенное съел бы! - не стал отрицать Игорь.
И они, взявшись за руки, помчались насыщаться.
Когда после завтрака туристов стали загонять в автобус, чтобы провезти по местам боевой славы и историко-революционным местам заодно, Лена шепнула Игорю:
- Я этого не выдержу! Давай удерем!
- Куда? - загорелся Игорь при одной мысли, что можно будет остаться вдвоем с Леной и…
Но она тут же его охладила.
- Будем гулять по городу! Игорь, я тебе, по-моему, достаточно ясно дала понять, что я не гостиничная дива, которой все равно где трахаться. А у меня всякое желание пропадет при одной мысли, что в любую секунду дверь номера может открыться и войдет уборщица или дежурная по этажу с какой-нибудь глупой ухмылкой и не менее глупым вопросом типа: "Вам не нужно поменять полотенце?"
- Понятно! - загрустил изнывающий от желания Игорь.
Пришлось Лене срочно его поцеловать, страстно и в то же время нежно, чтобы у него появился стимул.
Лена предупредила экскурсовода, что они будут ждать группу у ресторана "Вана Тоомас" ко времени обеда. Экскурсовод испуганно захлопала глазами, пытаясь сообразить: не уволят ли ее за отказ части группы от такой важной экскурсии. Но пока она хлопала глазами, Лена утащила Игоря в город.
На этот раз Лена потащила Игоря в противоположную сторону, но тут же свернула на улицу Лаборатоориуми, где доходчиво и не спеша рассказала Игорю о другой части оборонительного пояса Таллинна, о башнях "Нуннаторн", "Саунаторн", "Кульдъялг", "Нуннадетагуне", "Левеншеде", "Кейсмяэ", "Плате", "Эппинг", "Грузбекетагуне", "Вуль-фардитагуне". С восхищением поведала о церкви тринадцатого века Олевисте и о бывшем женском монастыре цистерцианцев тоже тринадцатого века. Оказавшись вновь на улице Сяде, Игорь узнал, к своему удивлению, значительно больше, чем вчера на том же самом месте от профессионального экскурсовода: о церкви Пюхавайму четырнадцатого века, и о зданиях бывшей Большой гильдии, и о доме бывшего братства черноголовых, и о здании Олайской гильдии.
- Общие сведения ты вчера получил, - улыбнулась Лена, - но некоторые подробности будут тебе интересны. Во-первых, здание Большой гильдии находится не на улице Сяде, как вчера нам поведала очкастая блондинка, а на улице Пикк, и Государственный исторический музей размещается в нем лишь с 1952 года, а более пятисот лет оно принадлежало Большой гильдии, организации крупных таллиннских купцов, затем последовательно Таллиннскому биржевому комитету и Торговой палате. Над проходом была сооружена акцизная камера, где хранились богатства гильдии. Организация крупных таллиннских купцов родилась несколько раньше постройки этого дома в пятнадцатом веке, почти за сотню лет, и поначалу именовалась Ластегильд или Киндергильд, что означало "Детская гильдия". Когда Таллинн вошел в Ганзейский союз, он сказочно разбогател и построил это великолепное здание. Использовавшаяся гильдией посуда была серебряной, и на всех кувшинах и кубках, да и блюдах был выгравирован герб гильдии. У них был даже серебряный попугай на серебряной цепочке, но его украли в конце прошлого века, и он исчез с концами…
Лена долго и интересно говорила о здании Большой гильдии, потом плавно перешла к зданию Братства черноголовых.
- Конец четырнадцатого столетия считается годом основания Братства черноголовых. Наша очкастая немочь правильно сказала, что организация происходит от имени святого Маврикия, изображение головы которого являлось эмблемой братства, но она забыла или не знала, что мавр Маврикий был послан императором Максимилианом в 300 году новой эры из египетского города Фивы в Галлию в качестве предводителя легиона, а позже стал патроном Магдебургского епископства…
Игорь с удовольствием выслушал историю черноголового братства, после чего Лена потащила его внутрь здания, где продолжила свой рассказ.
Покончив с осмотром, Лена повела Игоря осматривать комплекс зданий бывшего монастыря доминиканцев, бывшее здание пакгауза пятнадцатого века, после чего решила показать ему и современное здание оперы и балета, где была еще и филармония.
Столь содержательной экскурсии Игорь и не ожидал. Они и не заметили, как подошло время обеда, после которого их планы переменились, потому что неожиданно вместо патриотической экскурсии группу решили повезти в Рокка-аль-Маре, в парк-музей народного зодчества и быта.
Игорь в душе надеялся, что после обеда он все же уговорит Лену рискнуть уединиться с ним в его номере, не подумав о том, что ему просто никто не дал бы ключи, старшим по номеру был не он, и дежурная ни за что не пустила бы его с девушкой, только за отдельное вознаграждение. Возраст был такой: строить планы, которые при ближайшем рассмотрении оказывались воздушными замками или мыльными пузырями.
Рокка-аль-Маре Игорю понравился, но его желание уже вступило в противоречие с его эстетическими чувствами, и последние стали проигрывать.
Вернулись все очень усталые, осмотр парка-музея, раскинувшегося на берегу Коплиского залива и имевшего труднопроизносимое название - Вабаыхумуузеуми, отнял много сил.
Лена с Игорем договорились встретиться через час, чтобы немного отдохнуть, и разошлись по своим номерам.
Игорь, едва войдя в номер, сразу же обнаружил, что все вещи Дарзиньша исчезли.
- Выбыл из игры Виктор Алдисович? - спросил он соседа.
- Судя по отсутствию вещей, очевидно, - витиевато ответил тот, наученный жизнью отвечать обтекаемо, чтобы всегда можно было дать задний ход или переменить мнение.
Игорь быстро сбегал в душ смыть с себя пот и пыль прогулок и, вернувшись в номер, разлегся на постели. Взглянув на сиротливо пустовавшую постель Дарзиньша, Игорь невольно стал размышлять о вчерашнем инциденте. Его поразило, что ни его, ни Лену милиция не тревожила, показания не снимала, не задала ни единого вопроса. И то, что Дарзиньш исчез, даже не поблагодарив за спасение, его удивляло.
"Что-то там нечисто! - подумал он. - С одной стороны, его уважительно называли "хозяин", а с другой - такая жгучая ненависть и желание прикончить в страшных мучениях. И такая таинственность с его исчезновением. Кто ты, Дарзиньш Виктор Алдисович?"
Но долго думать над такими скучными вещами Игорь не мог. Его мысли опять заняла Лена.
"Ладно, - решил он вынужденно, - подождем до отдыха на острове Сааремаа".
Но до отдыха на острове были еще две поездки в Тарту, на праздник песни, и в Нарву. И только потом автобус должен был доставить туристическую группу на остров Сааремаа, где в окрестностях города Кингисеппа находился кемпинг и где им предстояло провести десять самых счастливых дней.
Когда показался на горизонте Тарту, экскурсовод привычно затарабанила:
- Впервые Тарту под названием Юрьев упоминается в хронике 1030 года в связи с князем Ярославом Мудрым. Тарту также известен как один из самых старых университетских городов. Первая высшая школа была здесь основана еще в 1632 году, а постоянный университет действует с 1802 года. Тарту - колыбель эстонской культуры. Здесь крупнейшие в Эстонии библиотеки, показывает свое искусство театр-комбинат "Ванемуйне", постоянно проходят певческие праздники, на один из которых мы сейчас и едем. Древний город Тарту расположен на реке Эмайыги…
Она еще долго говорила, но Игорь уже не слушал, а просто смотрел в окно на природу и прижимался к Лене, держа ее за руки.
Праздник песни проходил на певческом поле в Тяхтвере и поразил Игоря своей грандиозностью. Игорь впервые видел и такое скопление людей, жаждущих хоровой песни, и такое количество коллективов, приехавших послушать других и себя показать.
- Кроме праздника песни мы ничего здесь не увидим? - спросил Игорь у Лены.
- По дороге в Нарву заедем посмотреть некоторые достопримечательности в Тарту, - ответила Лена. - Но можешь мне поверить, кроме университета здесь смотреть нечего, а театр на гастролях в Таллинне.
- Откуда ты знаешь? - удивился Игорь.
- Афиши иногда читаю! - усмехнулась Лена. - А ты смотришь только на меня и на памятники.
- Зато по-разному! - пошутил Игорь. - На тебя с любовью. А на памятники лишь с интересом. Они же древние, а ты так молода, так красива.
Лена оказалась права. После праздника песни, группе туристов показали Тартусский университет и повезли дальше, в Нарву.
Лишь к ночи приехали в город, где переночевали в еще худших условиях, чем в Таллинне, по десять человек в номере, хорошо еще, что не все вместе. Так пошутила одна из туристок, но Лена посмотрела на Игоря, и они понимающе улыбнулись друг другу.
Они бы не возражали ночевать вместе, но, разумеется, только вдвоем и наедине.
- Какой дурак придумал такой маршрут? - удивилась Лена, но прошептала это только Игорю.
- Чем он тебе не нравится? - спросил Игорь.
- Из столицы нас везут обратно на восток, затем на север, а после мы поедем через всю Эстонию на юг, вернее, на крайний запад, но все равно в другой конец республики. Если они хотели нам все это показать, то лучше бы начали с Нарвы, затем Тарту, после Таллинн, а потом и на остров Сааремаа. Не мотаться в автобусе по два-три часа.
Эстонская Нарва и русский Ивангород были расположены по обоим берегам реки Нарвы, которая раньше называлась Неровой, Норовой, Наровой. Тут Нарвское плато уступами спускается к приморской низменности. Поэтому здесь можно встретить дюнный, моренный, горный и лесной ландшафты. В Нарве преобладал горный ландшафт, что придавало ей большую живописность. Река Нарва прогрызла себе русло в скалистом грунте, образовав высокие берега, а там, где ей этого не удалось, могучими потоками низвергалась с высоты, образуя знаменитые нарвские водопады.
Нарвский орденский замок и Ивангородская крепость уже не смотрели грозно друг на друга с противоположных берегов, между ними пролегал через реку мост "Сыпрус", или "Дружба".
И жители Нарвы зачастую находили себе работу в Ивангороде, а жители Ивангорода в Нарве.
Орденский замок впечатлял, экскурсовод говорила о нем с таким восторгом, что даже Лена прислушалась к ее рассказу.
- Орденский замок построен в период между концом тринадцатого - серединой пятнадцатого веков, в основном, в период владычества датчан. Тогда он представлял собой крепостное сооружение кастельного типа, это такое укрепление, образованное стеной, окружающей четырехугольный участок, внутри которого строения располагаются свободно. Главная башня и два предзамковых укрепления-форбурги, северное и западное, органично вписались в рельеф местности. Позже, когда Ливонский орден положил конец владычеству датчан, это произошло в 1347 году, замок приспособили для нужд орденских рыцарей, жизнь которых строго регламентировал монастырский устав. У ордена были другие строительные нормы, в соответствии с ними датское оборонительное сооружение кастельного типа было превращено в конвентский дом - замкнутый архитектурный комплекс с помещениями-флигелями, расположенными в форме каре вокруг внутреннего двора. Во флигелях размещались капелла, зал Конвента, дормиторий, или, по-вашему, спальня, рефекторий-трапезная и прочие общественные помещения орденских рыцарей-братьев…
Тут она сделала паузу, которой незамедлительно воспользовалась Лена.
- У нас их называли "псы-рыцари"! - ехидно заметила она. - Так по-нашему!
От такого неприкрытого намека на ее национализм экскурсовод покраснела, но сделала вид, что не поняла, и затараторила дальше:
- На архитектурном облике замка меньше всего отразился период шведского владычества, которое сменилось уже русским нашествием. За более чем сотню лет были возведены каменные здания различного хозяйственного назначения в западном укреплении-форбурге да перестроены в бастионы две его южные башни… В июле 1944 года немцы подготовили замок к взрыву. Они заложили в нижнюю часть главной башни восемь тонн авиационных бомб, установили детонаторы и провели электропроводку. Взорвать они не успели, стремительное наступление Советской армии не дало им привести в исполнение свой варварский план. Эти боеприпасы пролежали в развалинах башни до 1969 года. Двадцать пять лет пролежали они, угрожая в любой момент разнести город. Их обнаружили реставраторы во время расчистки главной башни от завалов.
Экскурсовод повела группу, рассказывая о замке подробнее, затем показала шведскую цитадель семнадцатого века. Еще в Нарве можно было посмотреть на местную Башню Длинный Герман и на Ратушную площадь, недавно переименованную в площадь Коммуны, в честь первой Эстонской республики, которая тогда называлась Эстляндская Трудовая Коммуна. Монументальный барельеф увековечил сие событие на декоративной стене, ограждающей двор ратуши. Этот барельеф никакого восторга не вызвал. Но здания, построенные в семнадцатом веке: ратушу, аптеку, несколько домов на бульваре Койдулы они посмотрели с заслуживающим того вниманием.
И после раннего обеда автобус отправился в далекий путь через всю Эстонию к паромной переправе, где туристам предстояло пересечь на пароме пролив Вяйнамери. От Нарвы до Виртсу, откуда ходил паром, было ни много ни мало - километров триста. В Виртсу туристы прощались со своим автобусом, который возвращался за ними лишь через десять дней их отдыха, а на острове их должен был взять другой автобус, принадлежащий турбазе.
Что ни говори, а пять часов даже на комфортабельном автобусе - слишком утомительная штука, пусть и с остановками каждый час на отдых пятнадцать-двадцать минут.
В Виртсу приехали вечером и, не останавливаясь, сразу же проследовали на переправу, где водитель автобуса высадил их, попрощался и вместе с экскурсоводом убыл восвояси в Таллинн.
А группа туристов, оставшаяся без "козла-провокатора", уже неорганизованным стадом поспешила на паром.
Паром дал на прощание гудок, и отвалил от причала порта, держа направление на остров Сааремаа.
- Надеюсь, он нас не утопит в проливе! - пошутил Игорь.
- Это было бы ужасно несправедливо! - сказала Лена, тесно прижавшись к нему.
В эту минуту она готова была отдаться Игорю даже в укромном уголке парома. Правда, заниматься любовью при четырехбальном шторме было бы не очень удобно, но это уже детали.
Они остались на верхней палубе. Хотя морской ветерок пронизывал до дрожи, они согревали друг друга, уже ощущая на губах привкус морской соли. Мелкая сыпь от рассекаемых носом парома волн подхватывалась ветром и полностью накрывала верхнюю палубу, где стояли принайтованные автомобили, в основном, с таллиннскими номерами, но были и с московскими и с ленинградскими.
Эти индивидуальные туристы запасались приглашениями коренных жителей острова, так как весь остров считался пограничной зоной и без особого разрешения высаживаться на него запрещалось. Без курсовок на турбазу, без приглашения от местных и прописки у местных индивидуалов бесцеремонно отправляли обратно, причем после серьезной проверки "на вшивость": вдруг ты шпион на самом-то деле.
Игорь впервые был на море и хотя плавал, как рыба, река была под боком, и тоже широкая, как море, но такую безбрежность он видел впервые.
А наблюдать закат солнца в море - тоже не последнее удовольствие.
Лена продрогла и потащила Игоря вниз на пассажирскую палубу, закрытую, но с большими обзорными стеклами, в которые живописно бились волны, рассыпаясь брызгами.
То ли всех укачало, то ли стихия так воздействовала, но в группе туристов воцарились покой и тишина. Индивидуалы находились либо в своих машинах, либо на верхней палубе возле них, чтобы никто ничего не отвинтил или не ограбил салон.
Лена шепнула Игорю:
- Ты чувствуешь, как мы перетекаем из одного измерения в другое?
- Чувствую! - согласился Игорь, действительно ощущая нечто подобное.