Мы возвратились в центр города и подъехали к дому, где находилась моя контора. Я щедро заплатил шоферу. Юноша протянул мне грязную визитную карточку, которую я сразу же выбросил в медную плевательницу рядом с лифтом.
Дравек подпирал стену около дверей моей конторы.
Глава 7
После дождя стало ясно и тепло, а Дравек был в том же самом замшевом плаще с поясом. Плащ внизу был расстегнут, и под ним виднелся жилет. Галстук съехал набок. Лицо Дравека напоминало серую маску, нижнюю часть которой покрывала черная щетина. Вид тот еще.
Я похлопал Дравека по плечу, открыл дверь, пропустил гостя в комнату и пригласил сесть. Он задыхался и не мог выговорить ни слова. Я достал из письменного стола бутылку ржаной водки и налил две рюмки. Он молча выпил обе. Потом тяжело плюхнулся в кресло, на мгновение закрыл глаза, застонал и вынул из внутреннего кармана белый конверт. Положив конверт на стол, прикрыл его своей большой волосатой рукой.
– Расскажите, пожалуйста, о Чарлзе, – попросил я. – Сегодня утром я виделся с Фиалкой Макги.
Дравек тупо посмотрел на меня. Наконец сказал:
– Хорошо. Чарлз был славный парень. Но я не могу рассказать о нем много. Я его мало знал.
Я сидел и ждал, глядя на конверт под его рукой. Он тоже не сводил с него глаз.
– Можете прочитать, – пробормотал Дравек. Он неторопливо пододвинул конверт ко мне и убрал руку с таким видом, словно отдавал все самое дорогое, ради чего стоило жить. Слезы катились по его небритым щекам.
Я взял конверт и осмотрел его. Домашний адрес Дравека был написан аккуратными печатными буквами, рядом стоял штемпель срочной почты. Я открыл конверт и увидел блестящую фотокарточку.
В кресле тикового дерева сидела голая Кармен Дравек с нефритовыми серьгами в ушах. Ее глаза смотрели еще безумнее, чем тогда, когда я их видел. На обороте фотокарточки не было никакой надписи. Я положил ее на стол лицом вниз.
– Расскажите мне об этом, – осторожно попросил я.
Дравек вытер рукавом слезы, сложил руки на столе и начал разглядывать свои грязные ногти. Пальцы его дрожали.
– Мне позвонил какой-то мужчина, – угрюмо сказал он. – И потребовал десять тысяч долларов за фотопластинку и отпечатки. Дело надо уладить сегодня вечером, а то они отдадут все какой-то бульварной газете.
– Это полнейшая глупость, – успокоил я его. – Бульварная газета таким не воспользуется. Разве что захочет раздуть какое-то дело. Но что это за дело?
Дравек медленно поднял веки, словно они были свинцовые.
– Это еще не все. Тот мужчина говорит, что с ними шутки плохи. Или мы быстренько придем к соглашению, или моя дочь попадет за решетку.
– Что это за дело? – снова спросил я, набивая трубку. – Что говорит Кармен?
Он покачал своей большой лохматой головой.
– Я ее не спрашивал. Бедная девочка... Совсем раздетая... Нет, я не допытывался... Вы, наверное, еще не разговаривали со Стайнером?
– Не успел, – объяснил я. – Кто-то меня опередил.
Дравек изумленно вытаращил глаза и раскрыл рот. Сразу стало ясно, что о ночных событиях он ничего не знает.
– Вчера вечером Кармен выходила из дома? – безразлично спросил я.
Дравек сидел все еще с разинутым ртом и напряженно соображал.
– Нет, – наконец проговорил он. – Кармен заболела. Когда я пришел, она лежала в кровати. Она вообще не выходила. Что вы хотите сказать... о Стайнере?
Я потянулся за бутылкой с водкой, наполнил рюмки и закурил трубку.
– Стайнера убили, – сказал я. – Кому-то надоели затеи Стайнера, и этот кто-то изрешетил его. Ночью, когда шел дождь.
– Боже! – потрясение воскликнул Дравек. – Вы там были?
Я покачал головой.
– Я – нет. Там была Кармен. Вот что имел в виду тот мужчина. Конечно, стреляла не она.
Лицо Дравека покраснело от гнева. Он сжал кулаки, из горла у него вырвался хриплый вздох, на шее запульсировала .жилка.
– Это не правда! Моя дочь больна. Она не выходила из дому. Когда я возвратился, она лежала в кровати.
– Вы уже говорили мне об этом, – прервал его я. – Увы, выходила. Я сам привез ее домой. Горничная знает, но считает за лучшее молчать. Кармен была в доме Стайнера, а я наблюдал со стороны. Прогремели выстрелы, и кто-то убежал. Я не видел убийцу. А Кармен была слишком пьяной, чтобы заметить его. Вот почему она больна.
Дравек пытался остановить взгляд на моем лице, и глаза его были сумасшедшие и пустые, словно в них погас свет. Он сжимал руками подлокотники кресла. Большие суставы на его пальцах напряглись и побелели.
– А мне она не сказала, – прошептал Дравек. – Мне она ничего не сказала... Хотя я делал для нее все. – В его голосе звучало беспомощное отчаяние.
Он чуть шевельнулся в кресле и проговорил:
– Я достану эти деньги. Десять тысяч... Может, этот тип говорит правду...
Потом он обмяк. Его большая лохматая голова склонилась на стол, плечи содрогнулись от рыданий. Я поднялся, обошел вокруг стола и молча похлопал Дравека по плечу. Он поднял мокрое от слез лицо и схватил мою руку.
– Черт возьми, вы неплохой парень! – сказал Дравек, всхлипывая.
– Вы еще не все знаете.
Я высвободил пальцы, подал ему рюмку, помог поднести ее ко рту. Потом забрал пустую рюмку, поставил ее на стол и снова сел.
– Вы должны взять себя в руки, – решительно сказал я. – Полиция о Стайнере еще ничего не знает. Я привез вашу дочь домой и держал язык за зубами. Я хотел, чтобы вас с Кармен оставили в покое. Но это ставит меня в сложное положение. Вы должны кое-что предпринять.
Дравек тяжело и медленно кивнул головой.
– Хорошо, я сделаю, как вы скажете. Все, что скажете.
– Достаньте те деньги, – продолжал я. – Пусть лежат наготове – на тот случай, если они позвонят. Я что-нибудь придумаю, и вам, может, удастся их сохранить. Но хитрить некогда... Достаньте деньги, держите себя в руках и не болтайте. Остальное доверьте мне. Вы к этому готовы?
– Да, – сказал Дравек. – Черт возьми, а вы и в самом деле неплохой парень!
– Не говорите об этом с Кармен, – добавил я. – Чем меньше она вспомнит, тем лучше. Это фото... – Я показал на карточку на столе. – Оно свидетельствует о том, что Стайнер работал не один. Мы должны разыскать того человека, и как можно быстрее – даже если это будет стоить десять тысяч долларов.
Дравек неторопливо поднялся.
– Пустое. Это всего лишь деньги. Я немедленно их достану. А потом поеду домой. Поступайте, как сочтете нужным. Л я сделаю, как вы сказали...
Дравек снова схватил мою руку, пожал ее и медленно вышел из конторы. Я услыхал его тяжелые шаги, гулко отдававшиеся в коридоре. Потом быстро выпил рюмку водки и вытер с лица пот.
Глава 8
Я медленно ехал на "крайслере" вверх по Ла-Верн-террас к дому Стайнера.
Теперь, при дневном свете, я внимательно разглядывал крутой спуск с холма и деревянную лестницу, по которой убежал убийца. Улица внизу была не шире переулка. На нее выходили окнами два дома, но они стояли не очень близко к дому Стайнера. Вряд ли при шуме дождя кто-то из соседей слышал выстрелы.
В свете предвечернего солнца дом Стайнера производил мирное впечатление. Некрашеная гонтовая крыша была еще влажной от дождя. Деревья на той стороне улицы зеленели молодыми листьями. Машин на дороге не было.
Кто-то прошел за самшитовыми кустами, которые скрывали от улицы входную дверь.
Кармен Дравек в пальто из бело-зеленой шотландки и без шляпки вышла из прогалины в живой изгороди, замерла от неожиданности и испуганно посмотрела на меяя, – вероятно, не слыхала шума машины. Потом она быстро спряталась за кустами. Я проехал дальше и остановился перед незаселенным домом.
Выйдя из машины, я направился к коттеджу Стайнера. Теперь я уже понимал, какое опасное дело меня ждет.
Я прошел сквозь живую изгородь и увидел перед открытой дверью Кармен.
Она стояла и молча смотрела на меня. Потом медленно поднесла руку ко рту и прикусила зубами на редкость грубый большой палец, который казался на руке чужим. Под глазами у нее были темно-фиолетовые круги, Не говоря ни слова, я толкнул ее назад в дом и прикрыл за собой дверь.
Мы стояли, разглядывая друг друга. Девушка медленно опустила руку и попыталась усмехнуться.
Я сказал как можно ласковее:
– Не волнуйся. Я не враг. Сядь в кресло возле стола. Я друг твоего отца. Не паникуй.
Кармен подошла к столу и села на желтую подушку в черном кресле Стайнера.
При дневном свете комната имела запущенный, неприветливый вид. Все еще пахло эфиром.
Кармен облизала губы кончиком беловатого языка. Теперь ее черные глаза казались скорее застывшими, чем испуганными. Я покрутил пальцами сигарету, подвинул книги и сел на край стола. Потом неторопливо закурил и спросил:
– Что ты тут делаешь?
Девушка молча царапала ногтем свое пальто. Тогда я спросил снова:
– Что ты помнишь о вчерашнем вечере?
На этот раз Кармен ответила.
– Что помню? Вчера вечером я болела и была дома. – Говорила она осторожно, хриплым голосом.
– А перед тем? – настаивал я. – Перед тем, как я привез тебя домой. Что тут вчера случилось?
Лицо ее медленно залила краска, глаза расширились от удивления.
– Вы... вы тот самый? – выдохнула девушка и снова принялась грызть свой на редкость грубый большой палец.
– Да, тот самый. Что ты можешь припомнить?
– Вы из полиции? – спросила Кармен.
– Нет, я уже сказал: я друг твоего отца.
– Так вы не из полиции?
– Нет.
Наконец до нее дошло. Она вздохнула.
– Что... что вам надо?
– Кто убил его?
Ее плечи под клетчатым пальто вздрогнули, однако выражение лица не изменилось.
– Кто... кто еще знает? – испуганно спросила она.
– О Стайнере? Не имею представления. Ни полиции, ни кого-либо другого тут, кажется, не было. Может, Марти?
Мой вопрос прозвучал как гром среди ясного неба.
– Марти! – внезапно пронзительно вскрикнула Кармен.
Какое-то мгновение мы оба молчали, Я курил сигарету, а она грызла палец.
– Не хитри, – сказал я. – Его убили Марти?
У нее аж челюсть отвисла.
– Да.
– Почему он это сделал?
– Я... я не знаю, – растерянно промолвила девушка.
– Ты часто виделась с Марти последнее время? Она сжала руки в кулаки.
– Только один или два раза.
– Знаешь, где он живет?
– Да! – резко бросила мне в лицо Кармен.
– Что с тобой? Я думал, Марти тебе нравится.
– Я его ненавижу! – почти крикнула она.
– И поэтому ты хотела бы втянуть его в беду, – сказал я.
Кармен пропустила мои слова мимо ушей. Мне пришлось объяснить их.
– Я имею в виду, ты хочешь сообщить полиции, что это сделал Марти?
В ее глазах вдруг появился испуг.
– После того, как я уничтожу снимок, где ты голая, – спокойно добавил я.
Девушка захихикала.
Я почувствовал к ней отвращение. Если бы она закричала, побледнела или забилась в истерике, я воспринял бы как вполне естественную реакцию. Но Кармен только хихикала.
Меня отталкивал даже сам вид девушки. Ее присутствие действовало на меня как отвратительный дурман.
Она все хихикала, и ее смешки разбегались по комнате, словно мыши.
Постепенно смех стал истерическим. Тогда я поднялся со стола, шагнул к ней и похлопал ее по щекам.
– Так же, как вчера вечером, – объяснил я.
Кармен сразу же перестала хохотать и снова начала грызть большой палец.
Я снова сел на край стола.
– Ты пришла сюда взять фотопластинку... фотографию, где ты снята в чем мать родила, – сказал я. Она сжала губы.
– Слишком поздно. Я искал ее ночью. Тогда она и исчезла. Наверно, ее забрал Марти. Ты не обманываешь меня относительно этого парня?
Девушка энергично покачала отрицательно головой. Потом медленно поднялась. Глаза у нее были узкие, черные, как раковина от устрицы.
– А теперь я пойду, – сказала она так, словно мы сидели за чашкой чая.
Кармен направилась к двери и уже собиралась было открыть ее, но в эту минуту на холм выехала машина и остановилась перед домом. Из нее кто-то вышел.
Девушка повернулась и с ужасом посмотрела на меня.
Дверь открылась, и в комнату заглянул какой-то мужчина.
Глава 9
Незнакомец с острым удлиненным лицом был в коричневом костюме и черной фетровой шляпе. Левый рукав у него был подвернут и приколот к борту пиджака большой черной английской булавкой.
Он снял шляпу, прикрыл плечом дверь и с мягкой улыбкой посмотрел на Кармен. Густые, коротко подстриженные волосы поднимались над выпуклым лбом.
Одежда сидела на нем хорошо. И вообще он не походил на преступника.
– Гай Слейд, – представился он. – Извините за неожиданное вторжение. Звонок не работает. Стайнер дома?
Звонить он и не пытался.
Кармен безразлично посмотрела на Слейда, потом на меня, затем снова на Слейда. Она облизала губы, но ничего не сказала.
– Стайнера тут нет, мистер Слейд, – ответил я. – Мы даже не знаем, где он.
Он кивнул головой и коснулся своего длинного подбородка полями шляпы.
– Вы его друзья?
– Мы зашли сюда мимоходом за книжкой, – объяснил я, ответив удыбкой на его улыбку. – Дверь была открыта. Постучали, потом вошли. Так же, как и вы.
– Понятно, – задумчиво произнес Слейд. – Все очень просто.
Я ничего не сказал. Кармен тоже молчала. Она не сводила глаз с его пустого рукава.
– За книжкой, говорите? – переспросил Слейд. По его тону я многое понял. Наверное, он знал о сомнительных делах Стайнера. Я отошел к двери и сказал:
– А вот вы даже не постучали. Он стыдливо улыбнулся.
– Это правда. Мне следовало постучать. Извините.
– Нам пора, – небрежно бросил я и взял Кармен за руку.
– Оставьте записку... Может, Стайнер скоро вернется, – тихо проговорил Слейд.
– Мы не хотим беспокоить вас.
– Жаль. Очень жаль! – многозначительно сказал он.
Я отпустил руку Кармен и медленно сделал шаг от нее. Слейд стоял на месте, все еще держа шляпу в руке. Его глубоко посаженные глаза весело поблескивали.
Я снова открыл дверь.
– Девушка пусть идет, – сказал Слейд. – А с вами я хотел бы немного поговорить.
Я с изумлением вперил в него взгляд, стараясь казаться спокойным.
– Вы шутник, правда? – приветливо спросил он.
Вдруг Кармен что-то крикнула мне и помчалась из дому. Через мгновение я услыхал ее шаги на дороге, которая вела с холма вниз. Я не видел ее машины, но догадался, что она где-то недалеко.
– Какого черта... – начал я.
– Оставьте, – холодно перебил меня Слейд. – Тут что-то не то. Я только выясню, в чем дело.
Он беззаботно – слишком беззаботно – заходил по комнате. Он хмурил брови и не обращал на меня внимания. Это вынудило меня задуматься. Я бросил взгляд в окно, но не увидел ничего, кроме крыши его машины над зеленой изгородью.
Через некоторое время Слейд заметил на столе пузатый графин и две тонкие рюмки пурпурного цвета. Он понюхал одну из них. Губы его скривились от отвращения.
– Омерзительный сводник... – равнодушно бросил он.
Потом остановил взгляд на книгах, потрогал одну или две, обошел вокруг стола и, остановившись перед тотемным столбиком, начал разглядывать его.
Затем перешел к гобелену, прикрывавшему то место, где ночью лежал труп Стайнера. Слейд отвернул ногой гобелен и вдруг, глядя вниз, весь напрягся.
То была мастерская игра – или же у Слейда был нюх, которому и я мог бы позавидовать. Я еще не успел разобраться, но это дало мне пищу для размышлений.
Слейд неторопливо стал на одно колено. Письменный стол немного закрывал его от меня.
Я достал револьвер, спрятал обе руки за спину и прислонился к стене.
Вдруг прозвучал пронзительный крик, и Слейд вскочил на ноги. В его руке что-то блеснуло. Это был длинный черный пистолет системы "люгер". Я не шевельнулся. Слейд держал пистолет в длинных, бледных пальцах, но явно не целился из него.
– Кровь, – сказал он спокойно и решительно. Его глубоко посаженные глаза теперь стали черными, суровыми. – Тут, на полу, под гобеленом, кровь. Много крови.
– Я ее заметил, – улыбнулся я. – Это давняя кроны Она уже засохла.
Слейд сел в черное кресло возле стола Стайнера, придвинул к себе телефон, а пистолет положил рядом. Он угрюмо посмотрел сперва на аппарат, потом на меня.
– Думаю, надо вызвать полицию, – сказал он.
– Это меня устраивает.
Этому мужчине не понравилось, что я ему не возражаю. В полированной столешнице отражался хорошо одетый здоровяк с пистолетом. Казалось, он имеет намерение воспользоваться своим "люгером".
– Черт возьми, кто вы такой? – процедил Слейд.
– Частный детектив. Имя не имеет значения. Эта девушка – моя клиентка.
Стайнер с помощью шантажа втянул ее в какую-то аферу. Мы пришли поговорить с ним. Но его тут не было.
– Зашли мимоходом, да?
– Вот именно. И что дальше? Думаете, мистер Слейд, мы убили Стайнера?
Он едва заметно улыбнулся, однако промолчал.
– Или думаете, что Стайнер застрелил кого-то и убежал? – продолжал я.
– Стайнер никого не застрелил, – сказал Слейд. – У него не хватило бы для этого духу.
– Тут никого не видно, не так ли? – промолвил я. – А может, Стайнер ел на обед цыпленка. Может, он любит резать цыплят в гостиной...
– Не понимаю... Я не понимаю вашей игры. Я снова улыбнулся.
– Тогда не слушайте меня и звоните своим друзьям в город. Но их реакция вам не понравится.
Ни один мускул не дрогнул на его лице, пока он обдумывал мое замечание.
Он сидел, сжав губы, – А почему бы и не позвонить? – наконец проговорил он.
– Я знаю вас, мистер Слейд, – сказал я. – Вы владелец клуба "Аладдин" на Пеписайде. Азартные игры. Мягкое освещение, вечерние костюмы и легкий ужин впридачу. Вы достаточно хорошо знаете Стайнера, чтобы приходить к нему днем без стука. В своих сомнительных делах он время от времени нуждался в поддержке. Предоставить ее могли вы.
Его палец на пистолете напрягся, потом расслабился. Слейд положил "люгер" на стол, но руки с него не убрал. Его рот скривила резкая гримаса.
– Кто-то добрался до Стайнера, – тихо сказал он. Его голос и выражение лица принадлежали, казалось, двум разным людям. – Сегодня он не явился в магазин. И не отвечал на телефонные звонки. Я приехал узнать, в чем дело.
– Рад слышать, что именно вы в Стайнера не стреляли, – промолвил я.
"Люгер" снова сверкнул и нацелился мне в грудь.
– Опустите пистолет, Слейд, – сказал я. – Вы еще слишком мало знаете, чтоб стрелять. Я уже давно привык к мысли, что меня могут убить. Опустите пистолет. Я вам кое-что расскажу – если вы, конечно, этого сами не знаете.
Сегодня из книжного магазина Стайнера кто-то вывозил книги. Книги, на которых он делал свой настоящий бизнес.
Слейд снова положил пистолет на стол, откинулся в кресле, и на его лице появилось дружелюбное выражение.
– Я слушаю, – сказал он.