- Тогда почему он не взял шубку? Мы же, черт -подери, знаем, что этот мех купил ей любовник. Да, он не называл в лавке своего имени, но ведь он не мог знать наверняка, что ничем не выдал себя, что продавец его не запомнил? Да, Господи, Бог ты мой, он даже полотенца с собой утащил, чтобы не оставить ни волоска со своей поганой... А меховой жакет, получается, оставил... И теперь ты говоришь, что это именно он прихватил кольцо. И почему вообще это кольцо всплывает только сейчас? Почему две недели назад я о нем и слыхом не слыхивал, а?
Я не ответил. Он взял сигареты, жестом предложил мне. Я отрицательно покачал головой. Он вытряхнул одну из пачки, закурил. Затянулся, выпустил длинный столб дыма, затем провел рукой по голове, приглаживая и без того прилизанные волосы.
А потом сказал:
- Может, там была выгравирована какая-то надпись? Люди часто делают их на кольцах, нацарапывают что-нибудь внутри. "Ким от Фредди", ну, что-то в этом роде. Как думаешь?
- Не знаю.
- Ну, хоть какие-то соображения у тебя есть?
Я вспомнил, что говорил мне Дэнни Бой. Если у нее был такой крутой дружок, с такими связями, где все схвачено, и так далее, как же это вышло, что ее прикончил кто-то другой?.. А если ее убил тот парень с мускулами, связями и советами не лезть не в свое дело, то каким образом тогда вписывается в эту картину ее приятель? Что это за бухгалтер такой, заплативший за норку наличными, и почему я никак не могу выйти на его след?..
И почему убийца взял кольцо?
Я сунул руку в карман. Пальцы коснулись револьвера, ощутили прохладу металла, потом скользнули ниже - за кусочком зеленого стекла, с которого все началось. Я достал его из кармана и стал разглядывать, и Деркин спросил, что это такое.
- Зеленое стекло, - сказал я.
- Как в кольце?
Я кивнул. Он взял осколок, поднес к глазам, посмотрел на свет. Потом опустил мне на ладонь.
- Но мы не знаем, было ли на ней кольцо, когда она пришла в гостиницу, - напомнил он. - Мы, так сказать, просто упражняемся на тему.
- Знаю.
- Может, она оставила его дома? Может, потом кто-то забрал это кольцо уже оттуда?
- Кто, например?
- Любовник. Допустим, он ее не убивал. Допустим, это был просто ЛНП, личность с неустойчивой психикой, как я и говорил с самого начала?
- А ты, смотрю, вполне освоился с этим определением.
- Что делать, раз велят. Личность с неустойчивой психикой, лучше не придумаешь! Да... Так вот, допустим, этот самый псих пришил ее, а приятель испугался: как бы не оказаться впутанным во всю эту историю! И вот он идет к ней на квартиру - ключ ведь у него есть - и забирает кольцо. Может, он покупал ей и другие подарки и их заодно прихватил. Он бы и шубку взял, но только она оказалась в гостинице. Чем эта версия хуже той, по которой убийца срывает кольцо с пальца?
"Да тем, - подумал я, - что никакой это не псих". Потому что убийца-псих никогда не станет посылать детину в мешковатой куртке предупредить меня, никогда не будет передавать послание через Дэнни Боя. Потому что псих не станет беспокоиться ни о почерке, ни об отпечатках пальцев и полотенцах.
Если только это не персонаж типа Джека-Потрошителя. Психопат, который планирует все заранее и предпринимает тщательные меры предосторожности. Но этого просто не может быть, а следовательно, кольцо имеет огромное значение. Я сунул осколок стекла в карман. Все это не так просто. Что-то это означает, должно, черт возьми, означать!
На столе у Деркина зазвонил телефон. Он снял трубку, бросил: "Джой Деркин" и потом говорил только: "Да... так... ясненько..." Слушал и время от времени отделывался односложными "ага" или "угу", бросая на меня пристальные взгляды и записывая что-то в блокнот.
Я подошел к автомату и налил две чашки кофе. Никак не мог вспомнить, с чем он любит пить, потом вспомнил, что кофе здесь прескверный, и добавил в обе чашки сливки и сахар.
Деркин все еще висел на телефоне, когда я вернулся к столу. Он взял чашку, кивком поблагодарил меня, отпил глоток, закурил новую сигарету. Я, потягивая кофе, стал рыться в папке с делом Ким, все еще надеясь отыскать хоть какую-нибудь зацепку. Вспомнился разговор с Донной. Чем ей не нравится слово "сверкает"? Разве то кольцо не сверкало на пальце Ким? Я вспомнил, как оно искрилось, когда на него падал свет. Камень вспыхивал изнутри зеленоватым мерцающим огоньком. Или же я просто фантазирую, пытаясь подогнать воспоминания под свою версию? Да и была ли она у меня, эта версия? Всего-то и аргументов, что пропавшее кольцо, и никаких доказательств, что оно вообще существовало. Стихотворение, предсмертная записка и мой пассаж относительно восьми миллионов историй в Изумрудном городе. Возможно, кольцо помогло включить подсознание? И я представил себя персонажем с Дороги из Желтого Камня, потому что очень хотел, чтобы мне хватило ума, доброты и храбрости?
Деркин сказал:
- Да это чушь собачья, ясное дело... Ты не сматывайся, ладно? Я скоро буду.
Он повесил трубку и обернулся ко мне. Выражение его лица стало довольно странным - смесь самодовольства с чем-то похожим на жалость.
После паузы он заговорил снова:
- Знаешь мотель "Паухаттан"? Ну, там, где Куинс-бульвар пересекает железку на Лонг-Айленд? Ну, сразу за переездом, там еще вроде парк какой-то, то ли "Риго", то ли "Элмхерст", точно не помню. Ну, почти возле самого пересечения с...
- И что дальше?
- Один из таких мотелей для разных там извращенцев. Водяные матрацы в комнатах, подпольно снятая порнуха по видику. Они пускают разную шваль: шлюх и тех, кому приспичит трахнуться, на два-три часа. За ночь один номер можно прокрутить раз пять-шесть, если, конечно, клиент идет, причем платят там в основном наличными. Так что очень доходное местечко, смекаешь?
- К чему ты клонишь?
- Несколько часов назад заехал к ним какой-то парень, снял комнату. А там дело поставлено четко: комнату убирают сразу же, как только клиент - за дверь. Ну, и хозяин вдруг видит, что машины клиента нет. Пошел к нему. Видит на двери табличку "Просьба не беспокоить". Постучал, никто не ответил. Он опять постучал - и опять нет ответа. Ну, тогда открыл дверь и, как ты думаешь, что увидел?
Я промолчал.
- На вызов приехал один мой знакомый, Ленни Гарфейн. И знаешь, что его поразило? Идентичность манеры преступления - то же, что и в "Гэлакси"! Это он звонил. Пока не будут готовы результаты экспертизы, говорить еще рано, но направление и характер ударов, характер самих ножевых ранений - словом, точь-в-точь такая же картина, что и там. Убийца даже принял душ и, уходя, забрал полотенца.
- И это была...
- Была - что?
Нет, не Донна, с ней я только что говорил. Фрэн, Руби, Мэри Лу...
- Одна из девиц Чанса?
- Черт! - буркнул он. - Ну откуда мне их знать? Считаешь, мне больше делать нечего, как навешивать на шлюх таблички?
- Так кто же?
- Это вообще не девушка... - ответил он. Раздавил окурок в пепельнице, стал доставать новую сигарету, затем раздумал и затолкал ее обратно в пачку. - Не девушка и не женщина.
- Но не?..
- Не - кто?
- Не Кальдерон? Октавио Кальдерон, тот служащий из гостиницы?
Он коротко и сухо рассмеялся, словно пролаял.
- Господи, ну и мозги у тебя! - воскликнул он. - Все время только и ищешь какого-то смысла и логики. Нет, не девушка и не твой щенок Кальдерон. Это была проститутка-транссексуал, промышлявшая на Лонг-Айленде. Судя по словам Гарфейна, недавно была прооперирована. То есть сиськи у нее на месте, силиконовые имплантанты, а вот гениталии остались мужские. Ты меня слышишь? Мужские гениталии!.. Господи, ну и слово! А может, операцию ей сделали прямо сегодня? Прямо там, в номере, тем же мачете.
Я не реагировал. Не мог. Сидел молча, в полном отупении. Деркин поднялся и положил мне руку на плечо.
- У меня внизу машина. Надо бы слетать туда, поглядеть, что и как. Хочешь проехаться со мной?
* * *
Тело все еще было там, лежало поперек широченной кровати. Кожа от потери крови совсем побелела и приобрела прозрачность старинного дорогого фарфора. Лишь по гениталиям, изрезанным почти до неузнаваемости, можно было догадаться, что оно принадлежало мужчине. Женской казалась и гладкая, безволосая кожа, и стройная полногрудая фигура.
- Кого угодно могла обдурить, - заметил Гарфейн. - Вот, смотри, следы операции. Грудные имплантанты, адамово яблоко, скулы... Ну, и конечно, всю дорогу кололи гормоны. Они помогают уничтожить волосяной покров, делают кожу красивой и шелковистой. Вот посмотри под левой грудью. Видишь шрам? И прощупываются силиконовые подушечки, видишь?
Кровь была повсюду. В комнате ощущался сладковатый привкус смерти. Не вонь долго пролежавшего и начавшего разлагаться трупа, не запах тлена и гниения, но страшный "аромат" бойни, свежепролитой крови, от которого подступала тошнота. Нет, меня не вырвало, но теплота и насыщенность этого запаха просто подавляли.
- Здорово повезло, что я ее узнал, - говорил Гарфейн. - Ну, то, что она проститутка, было ясно с самого начала, и я тут же мысленно провел параллель с делом Ким. Там тоже было столько же кровищи?
- То же самое.
Я спросил:
- Так вы ее знали?
- Еще бы! Не так давно проводили шмон на Лонг-Айленде. У них там настоящее гнездо, у уличных, гуляют одними и теми же маршрутами вот уже лет сорок - пятьдесят. Но теперь в этот район стали переезжать люди среднего достатка, перестраивали квартиры, покупали старые кирпичные здания, превращали меблированные комнаты в уютные жилые дома. А когда переехали - ужаснулись. Днем еще ничего, а вечерами - так просто кошмар, что творится на улицах! И надо сказать, им это вовсе не понравилось, да... Ну, и началась кампания по очистке улиц! - Он указал на тело, распростертое на постели. - Только ее одну арестовывали раза три, если не больше.
- И вы знаете ее имя?
- Какое именно тебе нужно? У них у всех по нескольку имен. У этой уличное было Куки - так она представилась при знакомстве. Потом, помню, как-то позвонил в участок, что на углу Пятнадцатой и Вер-нон, и попросил ребят достать мне на нее досье. Она называла себя Сарой, но прежде, когда проходила обрезание, именовалась Марком Блауштейном.
- Так она проходила обрезание?
- Откуда мне знать? Меня в синагогу не приглашали. Но она была милой еврейской девочкой из Флорал-парк, вот что я хочу сказать. Славной еврейской девочкой, которая изначально была славным еврейским мальчиком.
- Сара Блауштейн?
- Сара Блауштейн. Она же Сара Блю, она же Куки. Видал, какие ручки и ножки? Немного крупноваты для девушки, верно? Первый отличительный признак транссексуала. Конечно, не стопроцентный. Попадаются девушки с крупными руками, и наоборот - парни с маленькими. Но тебя она надула, верно?
Я кивнул.
- Скоро ей должны были сделать еще одну операцию. Может, она уже давно записалась на очередь. Согласно закону они должны прожить в новом качестве год, прежде чем медкомиссия присвоит им женский пол. Причем, заметь, медицина для них бесплатная. И все получают пособие. А за ночь такая птичка пропускает по десять - двенадцать клиентов, работает обычно в их машинах. До двадцати баксов за сеанс - так что пара сотен долларов за ночь набегает. И это, заметь, по семь раз в неделю, без выходных. Чистые, безналоговые денежки. Прибавьте еще пособие, бесплатное лечение, а те, у кого есть детишки, получают еще пособие и на них.
Пока они с Деркином обсуждали эту тему, техническая команда работала на всю катушку. Ребята что-то измеряли, снимали со вспышкой, обрабатывали специальным порошком места, где могли остаться отпечатки пальцев. Чтобы не мешать им, мы пошли втроем к автостоянке возле мотеля.
Деркин заметил:
- Хотите знать, кого мы ищем? Маньяка. Джека-Потрошителя в чистом виде!
- Само собой, - согласился Гарфейн. - Ты с другими клиентами говорил? Она ведь, должно быть, шумела.
- Шутишь, что ли? Чтобы кто-то из них донес? "Ничего не видел, ничего не слышал, и вообще мне пора!" Даже если она и орала, как резаная, все равно никто не придал бы значения. Подумали бы: еще один новый способ получить удовольствие. К тому же разве им было до нее? Они и сами в тот момент ловили кайф.
- Сперва он заказывает номер в приличном отеле и вызывает красотку проститутку. Потом подбирает какую-то уличную тварь и затаскивает ее в этот клоповник. Как думаешь, он сильно удивился, обнаружив у этой шлюшки... яйца?
Гарфейн пожал плечами.
- Возможно. Как тебе известно, половина уличных проституток - это накачанные наркотиками мужики. А в некоторых районах их даже больше.
- В доках на Вест-Сайде их точно больше половины.
- Да, слышал, - кивнул Гарфейн. - Стоит только переговорить с сутенером, и он тебе кого хочешь добудет. Некоторые предпочитают мальчиков. Говорят, что для каких-то там штук мальчики лучше. И прищучить этих сутенеров почти невозможно. Знай себе бабки заколачивают, и все тут.
- Да, поди теперь найди этого сутенера, - заметил Деркин.
- Он мог ее и сам подцепить. Высмотрел, завез сюда и сделал свое черное дело.
- Думаешь, он с ней трахался?
- Трудно сказать. Разве что на простынях обнаружат следы. И потом, это ведь мог быть не первый ее мужчина за ночь.
- Он принимал душ?
Гарфейн пожал плечами и развел руками.
- Поди теперь узнай... - сказал он. - Управляющий говорит, что полотенца пропали. Убирая комнату после клиента, они вешают два банных полотенца и два ручных. Оба банных пропали.
- Он и из "Гэлакси" унес полотенца.
- Тогда, наверное, и отсюда унес, но кто его знает, в таком-то болоте... Я хочу сказать, что они вряд ли каждый раз выдают свежие полотенца. То же и с душем. Не думаю, чтобы они мыли там после каждого постояльца.
- Может быть, там остались следы?
- Может быть.
- Например, отпечатки пальцев. Ты у нее под ногтями смотрел? Частичек кожи нет?
- Не заметил. Но это еще ни о чем не говорит. Может, специалисты из лаборатории найдут, - на виске у него забилась жилка. - А меня - увольте. Слава тебе, Господи, что я не медэксперт и не работник их технической службы. С меня хватает того, что я коп.
- Аминь! - произнес Деркин. Я сказал:
- Если он подцепил ее на улице, кто-то мог видеть, как он усаживал ее в машину.
- Наши ребята уже работают там, опрашивают людей. Может, что и прояснится. Если кто-нибудь что-нибудь видел, слышал, помнит. И если вообще пожелает говорить.
- Уж вольно много этих "если"! - заметил Деркин.
- Но управляющий ведь должен был их видеть, - сказал я. - Он что-нибудь помнит?
- Не так много. Пошли, еще раз с ним потолкуем.