- Не сомневаюсь, миссис Гиффорд. Простите, что упомянул об этом. В моей работе привыкаешь к разного рода неожиданностям, вот подумал, может быть...
- Фелисити хорошая девушка, мистер Скотт. Она ведь траммелитка.
- Она что?
- Траммелитка. Ходит слушать проповеди мистера Траммела почти каждый вечер.
Последняя фраза прозвучала как сигнал тревоги. Как дребезжащий звонок. Звук его мне очень не понравился. Траммелиты - члены секты, основанной на болтовне известного Артура Траммела.
Я знал немало о Траммеле, даже встречался с ним и считал, что если он будет продолжать действовать в том же направлении, то со временем смутит столько же голов, сколько и официальная религия. Начать с того, что большинство его последователей были весьма эксцентричными людьми. Послушав некоторое время его проповеди, они обычно становились такими же извращенцами, как он сам. Если Фелисити была связана с этой компанией, я хотел узнать об этом все.
- Ваша дочь проводила много времени на собраниях траммелитов?
- О да! Даже пела в хоре, который есть у мистера Траммела. В хоровую группу входит всего двадцать человек, Фелисити - одна из них. Они поют прекрасно.
- Вы слышали их сами на собраниях?
- Много раз. Я ходила туда только для того, чтобы послушать хор. Мистер Траммел чудесный человек, не правда ли?
"Чудесный человек, - подумал я, - который прикинется кем угодно, чтобы при первой же возможности воспользоваться своим шансом".
- Полагаю, кое-кто из траммелитов сможет нам помочь. Возможно, кто-нибудь из них знает, где может находиться Фелисити, поскольку она проводила так много времени на собраниях...
Я просто нащупывал почву, чтобы получить побольше информации.
Миссис Гиффорд кивнула:
- Я об этом не подумала, но, знаете, это действительно так. Если кому-то известно что-либо, то это им. Почти все ее друзья, люди, с которыми она знакома, - траммелиты. Это самые лучшие люди. И мистер Траммел... - Она замолчала.
- Да? - попытался я изобразить приятную улыбку. - Что мистер Траммел?
Она прикусила губу, затем понизила голос:
- Он знает такое, чего не знают обычные люди...
- Неужели?
Миссис Гиффорд не ответила. Я подождал с минуту, но больше она не произнесла ничего. Мне это несколько не понравилось. Похоже, если я начну разговаривать с людьми, которых знала Фелисити, пытаясь ее обнаружить, придется иметь дело с одними траммелитами. Это может осложнить задачу, сделать ее труднее, чем она могла бы быть. Столкнувшись с компанией странных последователей Траммела, можно ожидать чего угодно. Возможно, даже на самого их лидера обрушится неожиданный удар.
Я закурил. К черту некурящую миссис Гиффорд! Мне стало не по себе от одной мысли, куда меня могут привести поиски.
В Лос-Анджелесе и его округе на каждую квадратную милю рехнувшихся больше, чем в любом другом месте. Действуют сотни различных сект - от Всемирной партии безопасности во главе с Джоном и его дьявольски хитрым девизом "Каждый человек представляет собою нечто" и до зумитов, возглавляемых Зумом, и всяких прочих.
Но секта Артура Траммела - самая большая, самая известная и наиболее процветающая. Траммел появился у нас всего лишь немногим больше двух лет назад, однако число его последователей за это время выросло до многих десятков человек. Это объяснялось тем, что он сумел собрать вокруг себя полдюжины довольно сильных личностей, которые именовались "наставниками" и помогали ему вести дело, но главным образом тем, что сам руководитель был удивительно сладкоголосым, хитрым и ловким человеком.
Я ненавидел Артура Траммела. Ненавидел его уродливое лицо, извращенный ум, практически все, за и против чего он выступал, ненавидел даже то, что имело к нему близкое отношение. Это был самоуверенный, самодовольный тип, способный придумать больше грехов, подлежащих искоренению, чем любой другой, с самым испорченным воображением. Такие люди мне уже были хорошо знакомы. Унылые существа, готовые заставить вас поступать так, как они считают правильным, даже если это вас убьет. Так что я знал о Траммеле достаточно для того, чтобы его возненавидеть еще до того, как пришлось с ним встретиться. Однако встреча с ним дала еще один повод.
Несколько месяцев назад он явился в мой офис и попытался меня нанять. Хотел, чтобы я разыскал его библиотеку порнографической литературы, которую он собирал вместе с "наставниками" и которая была похищена. Траммел сказал, что эта библиотека создавалась с единственной целью - "служить стандартом, с которым можно было бы сравнивать современную грязь в книжных магазинах и на их витринах". Вот почему, объяснил он, им хотелось бы вернуть это собрание. Исчез "стандарт". Кроме того, существует опасность, что книги попадут "не в те руки".
Я хохотал, пока, черт побери, чуть не сполз с кресла, а затем сказал Траммелу, что не стану искать его библиотеку и не брошу ему самому спасательный круг, если даже он будет тонуть в канализации. Более того, выразил надежду, что он свалится со ступенек, когда будет уходить из моего офиса. С тех пор его не видел и, честно говоря, не имел такого желания.
Однако, обращаясь к миссис Гиффорд, заметил:
- Возможно, я захочу поговорить и с самим мистером Траммелом. Не приходит ли вам в голову еще что-нибудь, что может мне помочь?
На конце сигареты вырос длинный столбик пепла, я стряхнул его в карман пальто.
Миссис Гиффорд дала мне несколько фотографий Фелисити, адрес ее школы и фамилии учителей, составила список подруг дочери.
Это был длинный перечень. Все ее друзья были девочками, но их было очень много.
Чуть не позабыв это сделать, я сообщил миссис Гиффорд, сколько стоит мой рабочий день, а она едва не свалилась с кушетки. Нет смысла рассказывать, какая сцена за этим последовала. У меня создалось впечатление, что эта расплывшаяся кошелка рассчитывала нанять меня за пять центов в день или предполагала, будто за все заплатит правительство из налогов.
Одну фразу она выкрикнула несколько раз:
- У меня нет ничего, кроме алиментов!
После этого мы договорились об оплате. Миссис Гиффорд заявила, что даст мне "самое большее сто долларов". Я сказал, что это превосходно, откланялся и ушел.
Мой черный "кадиллак" с откидным верхом стоял и поблескивал у обочины. Он мягко заурчал, и я отъехал. Небо было все еще голубым, воздух оставался свежим и чистым, а мне предстоял еще один паршивый день.
Глава 3
Через час я был в моем офисе в деловой части Лос-Анджелеса и уже наметил основную линию действий. Затем связался с отделом поисков пропавших, проверил больницы, автобусные и железнодорожные станции, сделал массу телефонных звонков, переговорил с большинством людей, список которых составила миссис Гиффорд. Мне удалось узнать несколько больше о Фелисити, однако я не получил даже намека на то, что могло с ней произойти, где она могла находиться и почему пропала.
Пришлось подключить к работе еще несколько ребят. Это была блестящая идея, которая должна была обойтись как раз в ту сотню баксов, которую мне обещали. Конечно, это было неразумно не только потому, что бизнесом так не занимаются, но и потому, что я никогда даже не встречал Фелисити. Тем не менее я искренне беспокоился об этой девочке.
Может быть, это было вызвано тем, как она отличалась от матери, может быть, тем, что я представлял себе Фелисити совсем иной, до того как увидел ее портрет. А скорее всего - тем, как о ней говорили люди. Все, с кем я побеседовал по телефону, ей явно симпатизировали. Никто не сказал о девушке ни одного дурного слова, большинство тотчас же выразило озабоченность ее исчезновением и беспокойство, что с ней могло что-то случиться.
Некоторые замечания буквально оживили образ Фелисити. Теперь я мог почти представить ее быструю походку, мягкий, спокойный голос. Я узнал, что у нее всегда исключительно опрятный вид, очень ровный характер, что она улыбчива, грызет ногти, почти каждый вечер поет в хоровой группе траммелитов, а по словам учителя, еще и умная ученица. В общем, у меня создалось о ней впечатление как о милой, тихой маленькой девочке, немного застенчивой и довольно скрытной. Я мог представить себе все, за исключением ее деятельности в группе Траммела, которая, по-видимому, ее интересовала, и не переставал думать о том, какой же она должна быть симпатичной, если так много людей, без единого исключения, говорят о ней хорошо.
В списке оставалось еще несколько человек, которым я не успел дозвониться. С некоторыми из друзей Фелисити мне хотелось встретиться лично. Я запер офис и отправился в путь. К сожалению, следующий час дал мне больше сведений о траммелитах и их лидере, чем о пропавшей девушке.
Каких только невообразимых представителей человечества не приходилось мне наблюдать в различных сектах Лос-Анджелеса! Некоторые даже выглядели вполне нормальными, хотя элемент некоторого умственного расстройства все же присутствовал. Иначе они вряд ли стали бы сектантами. Практически ни одна группа не была похожа на другую, но их объединяло нечто общее: все секты боролись против греха и ни одна из них не могла дать греху четкого определения. Конечно, у каждой были свои определенные понятия, естественно находящиеся в противоречии с понятиями, принятыми другими сектами. Члены большинства сект могли по пятницам бить своих жен, по субботам заниматься любовью с различными пташками, но в воскресенье все как один должны были быть в полном порядке и петь: "Отверзи врата и впусти меня!"
Траммелиты не были исключением. Я догадался об этом по тону, которым они со мной разговаривали по телефону. Некоторые мои собеседники были очень приятными, другие - забавными, но прежде всего все они были траммелитами и всячески это подчеркивали.
Мэри Левис оказалась одной из наиболее умеренных представительниц этой секты.
Это была высокая, стройная девушка примерно тех же лет, что и Фелисити, с черными, туго стянутыми на затылке волосами и тонкими ненакрашенными губами. Я сидел в гостиной с ней и ее матерью, которая меня пристально рассматривала.
Мэри говорила:
- Я просто не понимаю. Удивляюсь, почему она мне вчера не позвонила. Ей-богу, я надеюсь, что ничего плохого с ней не случилось!
- Не обещала, что зайдет к вам?
- Нет, просто я считала, что мы встретимся на собрании. Мы с ней вместе поем в хоровой группе. Когда Фелисити вчера не пришла, я подумала - а почему она мне не позвонила? Может быть, заболела?
- А вы не звонили ей в пятницу вечером?
Мэри покачала головой.
- Кто-то позвонил Фелисити, и она возле телефона написала на блокноте "Бэрч и Айви". Это перекресток возле ее дома. Кроме того, имя - Диксон. Вам не приходит в голову, что это могло бы означать?
Мэри снова покачала головой. Глаза ее казались встревоженными.
- Как Фелисити вела себя в последнее время? Вам она казалась такой же, как всегда?
- Совершенно такой же. Но она не сказала бы ничего, даже если бы умирала. Фелисити такая. Но я не замечала... - Девушка как бы запнулась на мгновение, потом продолжила: - Я видела, как она отправилась в "Комнату исцеления". Это было в первый день той недели. Совсем уже забыла об этом. Мы шли после собрания домой, и вдруг Фелисити сказала, что не может идти. Я видела, как она пошла туда, ей-богу!
- Какая комната? "Комната исцеления"? Что это такое?
- Простите, я все время забываю, что вы не траммелит, мистер Скотт. - Мэри улыбнулась, словно мне посочувствовав. - Всемогущий принимает там любого из нас, кому требуется помощь или совет. Мы всегда можем к нему обратиться. Он не считает никакую проблему незначительной. Такой прекрасный человек! Мудрый...
Ее голос, когда она заговорила о "Всемогущем", стал более приглушенным. Мэри стала произносить слова с благоговением, почти как миссионер, читающий Библию счастливому в своей наготе язычнику. При первой же возможности я ее прервал:
- Насколько понимаю, Всемогущий - это Траммел?
- Конечно, мистер Траммел.
Мне уже было известно, что Траммел проводил ночные исповеди, но я впервые узнал о какой-то "Комнате исцеления" и впервые услышал, что его называют Всемогущим. Другие траммелиты величали этого проходимца Мастером. Он, судя по всему, руководил своей паствой твердой рукой.
- Какого же рода совет или помощь могли потребоваться Фелисити от Всемогущего? - поинтересовался я у Мэри.
- Не знаю. Она мне ничего не говорила.
Я поднялся, поблагодарил их и вышел. Миссис Левис сказала мне вдогонку:
- До свидания.
Это были единственные ее слова после приветствия, но она очень пристально следила за мной все время, пока я разговаривал с ее дочерью.
Сделав еще несколько визитов, я наконец позвонил в дверь Беты Грин. Она меня поразила. Дело в том, что я уже привык к тому, как должна выглядеть и быть одетой траммелитка. До сих пор все они были внешне бесцветными, несколько угрюмыми и печальными. Можно было подумать, что их "Мастер" только что протянул ноги.
К моему удивлению, Бета Грин выглядела прекрасно. На ней был оранжевый свитер, что у траммелитов, безусловно, считалось грехом, коричневые слаксы, и, кроме того, она стояла босиком. На вид ей можно было дать лет семнадцать - восемнадцать, да и личиком оказалась недурна собой.
Когда я представился и сказал, что хотел бы поговорить о Фелисити, Бета улыбнулась и спросила:
- Ну, как она? Я не видела ее уже пару недель. Право, мне очень стыдно.
Мы прошли на веранду, где Бета уселась на деревянный стул, указав мне на другой.
- Надеялся, что хоть вы ее видели, - сказал я. - Фелисити ушла из дому позавчера вечером и не вернулась.
На лице девушки отразился испуг.
- Вы это серьезно?
Я кивнул, а Бета встревоженно произнесла:
- О, надеюсь, с ней не стряслось ничего плохого!
- К сожалению, никто не имеет представления о том, где она и что могло с ней случиться. Вот пытаюсь это установить. Надеялся, вы сможете мне помочь...
- Как странно! Я очень хотела бы вам помочь, право, это так.
Постепенно наш разговор перешел на траммелизм, и я как бы между прочим произнес:
- Вроде бы Всемогущий имеет какую-то "Комнату исцеления", где...
Девушка рассмеялась:
- Вы хотите сказать - Траммел?
- Да.
Ее реакция действительно была неожиданной. Даже я успел усвоить привычку называть их босса Всемогущим. Если перед его именем опускал слово "мистер", лица траммелитов преображались. Теперь, стараясь проявить осторожность, пояснил:
- Все называют его либо Мастером, либо так, поэтому...
- О, все это чушь!
- Чушь? Разве вы не траммелитка, мисс Грин?
- Была ею, но потом перестала посещать эти собрания. Надоело.
- О!
Я думал, она продолжит тему, и надеялся выудить из нее побольше по этому вопросу, но Бета умолкла.
- Вы ведь знаете Фелисити достаточно хорошо, не правда ли?
- Ага. Мы дружили долгие годы, но последние месяцы я редко с ней виделась, главным образом из-за того, что перестала посещать собрания.
- Вы не догадываетесь, по какой причине она могла убежать из дома?
- Гм... Право, не думаю, что она убежала, - произнесла тихо девушка. - Это просто на нее не похоже, что бы с ней ни случилось.
- Что вы хотите сказать?
- Нужно знать Фелисити. Это расстроило бы ее мать, а она не смогла бы никого огорчить, даже за миллион долларов.
- Все же странно. Похоже, ушла из своей комнаты сама...
- Мне просто трудно в это поверить.
- Ах да, вспомнил!
Я рассказал о таинственном вечернем телефонном звонке, и Бета сообщила, что не звонила подруге. Тогда добавил:
- Она записала чье-то имя - Диксон...
Мы оба сидели на деревянных стульях, одна рука девушки лежала на краю сиденья. Бета перебирала пальцами и смотрела в сторону улицы. Я видел ее профиль. Внезапно она конвульсивно сжала край стула так, что у нее побелели косточки пальцев. Но не повернула голову и не произнесла ни слова.
- Вам что-то говорит это имя?
- Ничего! А разве оно должно мне что-то говорить?
Она овладела собой и своим голосом, но рука по-прежнему крепко сжимала деревянное сиденье.
- Посмотрите на меня!
Бета повернулась ко мне. Казалось, девушка немного побледнела, но в остальном выглядела нормально, так же как и раньше.
- Вас это имя слегка неприятно поразило, не так ли? - настаивал я.
- Что вы хотите сказать? - Она улыбнулась, и рука ее ослабла.
- Когда я произнес имя Диксон, мне показалось, вы напряглись.
- Глупости! - Бета рассмеялась. - Я не знаю, что вы имеете в виду.
Такова была позиция моей собеседницы, и она ее придерживалась на протяжении всего дальнейшего разговора. Может быть, я ошибался, но не думаю.
Настала пора уходить, я поднялся:
- Спасибо. Если вы вспомните что-нибудь, что сможет нам помочь, позвоните мне, хорошо? Мой телефон есть в справочнике.
- Хорошо. Я сделаю это. Честное слово, сделаю, - пообещала девушка.