- Вся беда в том, что вы утратили веру, - с горечью произнес я.
- Да нет, должно быть, не совсем утратила, если соглашаюсь попытать счастья с таким, как вы.
Я пожал плечами и вскоре уже стоял на тротуаре возле полицейского управления.
Адрес Майеров я узнал из письма, обнаруженного в ящике стола Хардейкра. Я ожидал чего угодно, но только не той роскоши, которая предстала перед моими глазами спустя полчаса. Дом располагался на самой роскошной улице в фешенебельном районе Пайн-Сити. Точно такие копии псевдоанглийских загородных помещичьих домов строили в Голливуде до тех пор, пока с появлением звукового кино не окончился золотой век Великого немого.
По широкой дороге между идеально подстриженными газонами и геометрически точно распланированными клумбами я доехал до стоянки у парадного входа. Вышел из машины и потащился к подъезду.
Мне казалось, что громада кирпичного фасада вот-вот навалится на меня и раздавит в лепешку.
Вышедшая на мой звонок горничная посмотрела на меня с таким видом, будто хотела спросить, почему я не вхожу через черный ход, как положено водопроводчику или полотеру. Это была блондинка лет тридцати она вполне могла бы выглядеть привлекательной, если бы не считала себя такой всезнающей.
- Да? - Ее голос напоминал хруст печенья в рекламном ролике.
- Существует много различных приветствий, - вежливо проинформировал я. - Но "да" не имеет к ним отношения.
- Вы что-нибудь продаете? - спросила она недоверчиво.
- В столь паршивое утро, как это, я мог бы предложить вам только правила хорошего тона.
- Вы сумасброд, - тонко подметила она. - Если сейчас же не уйдете, то я…
- Я хотел бы повидать миссис Майер. - Не обратив внимания на угрожающие нотки в голосе блондинки, я помахал перед ее носом своим удостоверением:
- Окружное полицейское управление. Помощник шерифа.
Кажется, она мне не очень-то поверила.
- Подождите, лейтенант, я узнаю, удобно ли это! - Гонор ее заметно уменьшился.
- Лейтенант Уилер к вашим услугам. - Я широко улыбнулся, глядя ей прямо в глаза. - Между прочим, я без ума от блондинок. Особенно когда на них голубые форменные платья, а под платьями, возможно, кружевное белье черного цвета. Я полагаю, вы… - Но горничная уже ушла.
Вернулась она через минуту. Теперь она вежливо улыбалась и вообще держалась отнюдь не враждебно.
- Миссис Майер примет вас немедленно, - торжественно возвестила она. - Проходите, пожалуйста.
Я проследовал за ней через просторную прихожую, пройдя под внушительных размеров крутой лестницей.
Горничная остановилась у запертой двери и обернулась ко мне.
- Миссис Майер там, в гостиной. - И она указала на дверь.
- Спасибо, - ответил я.
Однако она не спешила уступать мне дорогу.
- Меня зовут Хильда. Хильда Дэвис, - представилась почти робко. - Только что я была груба с вами. Простите меня.
- Забудьте! - Я снова широко улыбнулся. - Я тоже не был особенно вежлив.
- Здесь постоянно шатаются эти коммивояжеры. Вы ведь знаете, какие они? - Она раздвинула губы в улыбке, обнажив сверкающие белизной зубы. Теперь она выглядела поистине привлекательной.
- Конечно, - неопределенно обронил я. Она подошла совсем близко ко мне:
- Я свободна по вечерам в четверг и в пятницу, но даже тогда мне нельз выходить надолго, вы понимаете? - Она как бы непроизвольно дотронулась до моего рукава.
- Понимаю, - ответил я многозначительно. - Но думаю, нам не следует заставлять миссис Майер ждать.
- Нет, конечно же нет, - поспешно ответила она, но даже не шевельнулась.
Мне пришлось отодвинуть ее. Но когда ее губы оказались дюймах в шести от моего уха, я услышал шепот:
- У меня всегда припасено белье, черное кружевное, для особых случаев. Например, для одного из моих свободных вечеров.
Столь интимная беседа несколько расшатала мои нервы, но времени на то, чтобы приходить в себя, уже не было. Я широко распахнул дверь и заметил в дальнем конце комнаты женщину, которая поднялась со стула, чтобы поздороваться со мной.
Я в свою очередь направился к ней. Посредине огромной гостиной мы встретились.
- Лейтенант Уилер, - заговорила она безразличным тоном, - я Жанин Майер.
Одета она была в платье из тяжелого шелка цвета пламени, что очень шло к ее бронзовым волосам. Взгляд ее серых с темными точками глаз казалс несколько надменным. Впрочем, все кругом выглядело надменным.
- Присаживайтесь, лейтенант.
Я опустился в глубокое удобное кресло. Жанин Майер расположилась в кресле напротив, скрестила ноги и одернула юбку - одна из самых неприятных женских привычек, насколько мне известно. Она явно ждала, пока я заговорю первым, спокойная, весьма уравновешенная руки она положила на подлокотники, и ее, кажется, даже не удивлял неожиданный визит полицейского в столь ранний час.
- Прошлой ночью убит художник Гилберт Хардейкр, - сразу взял я быка за рога.
- Да, я слышала по радио, - отозвалась она. - Ужасно! Не могу поверить!
- Вы хорошо знали его?
- Примерно недель шесть назад муж заказал ему мой портрет. - Теперь она вновь заговорила спокойно. - Я, естественно, познакомилась с ним и раз шесть или семь позировала. Он показался мне очень милым человеком. Трудно себе представить, что кому-то захотелось убить его.
- Увы, но он убит. - Я пожал плечами. - А как вам понравился портрет?
- Не знаю, ничего не могу сказать. - Она криво улыбнулась. - Когда я была в мастерской последний раз, портрет еще не был закончен. Теперь я, должно быть, уже никогда не узнаю, удался ли портрет.
- На мольберте мы видели законченную картину. Похоже, она не понравилась убийце. Он перечеркнул ее крест-накрест кровью Хардейкра.
На несколько секунд Жанин Майер прикрыла глаза.
- Теперь я совсем не хочу видеть эту картину, - произнесла она слабым голосом.
- Вы полагаете, на мольберте был ваш портрет?
- Я не видела, чтобы он работал над какой-то другой картиной. - Жанин широко раскрыла глаза. - А разве не видно, что это мой портрет?
- Нет. - Я был не вполне правдив, но, по крайней мере, абсолютно вежлив. - Миссис Майер, какого рода отношения связывали вас с Гилбертом Хардейкром?
- Отношения? - Она явно пыталась что-то прочесть на моем лице. - Я не понимаю, что вы имеете в виду.
- Возможно, вас связывали какие-то взаимные чувства? - настаивал я.
- Лейтенант. - Тон ее сделался ледяным. - Я не понимаю, к чему вы клоните, но мне это определенно не нравится. О каких чувствах может идти речь? Речь идет о художнике, которому муж заказал мой портрет.
- Вы никогда не позировали ему без одежды? Она побледнела и озадаченно уставилась на меня.
- Вы в своем уме?
- Безголовая обнаженная женщина - именно это заказывал ваш супруг или так захотелось Гилберту Хардейкру?
Жанин Майер медленно покачала головой:
- Нет. Только лицо и плечи. Хардейкр почти закончил мой портрет. Вы должны были видеть его в мастерской.
- Его там не оказалось, - раздраженно заметил я. - Там был только портрет обнаженной женщины. Она в отчаянии потерла лоб кончиками пальцев.
- У меня такое чувство, будто я вижу кошмарный сон, - проговорила она дрожащим голосом. - Я просто не могу ничего понять. Неужели я похожа на женщину, способную обнажиться перед каким-то полунищим художником?
- Я не знаю, как выглядят подобные женщины, - возразил я. - Единственное, что мне известно, это то, что он с вашего согласия писал ваш портрет и единственная картина, обнаруженная в его мастерской, представляла собой изображение обнаженной женщины.
- Но там должен был быть другой, мой настоящий портрет! - Теперь в ее голосе зазвучали умоляющие нотки. - Голова и плечи, на шее небольшой бриллиантовый кулон.
- Нет, мэм.
Позади отворилась дверь. Я повернул голову и увидел вошедшего. Элегантный от кончиков гладко причесанных волос до носков лакированных ботинок, он выглядел так, словно являлся неотъемлемой частью окружающей роскоши. У него было худощавое надменное лицо, темные внимательные глаза, резко очерченный рот.
Конечно, это мог быть только супруг Жанин Майер.
- Простите, - произнес он приятным голосом. - Я не знал, что ты не одна, Жанин.
- Я рада, что ты пришел, Кент. - Она поспешно поднялась. - Я даже не знаю, как это можно объяснить, но явно произошла ужасная ошибка.
- Ошибка? - Он бросил на меня холодный взгляд.
- Да! То есть нет, не то! - Она разразилась истерическим смехом. - Я в таком замешательстве, что сама не понимаю, что говорю. Кент, это лейтенант Уилер из окружного полицейского управления. - Неопределенным жестом руки она указала в мою сторону. - Лейтенант, это Кент Верной, компаньон моего мужа и наш близкий друг.
Так! Но не могу же я вечно быть правым.
- В чем дело, лейтенант? - холодно спросил Вер-нон.
- Убийство, - начал я. - Мы никак не можем решить вопрос, какой именно портрет был последним в жизни художника.
- Это абсурд! - пронзительно воскликнула Жанин Майер. - Лейтенант полагает, что я могла позировать художнику в… - Раздался страдальческий возглас, после чего женщина снова опустилась в кресло и закрыла лицо ладонями.
- Я так и не понял, в чем дело, - процедил Вернон. - Но я не могу видеть миссис Майер в таком состоянии. Поэтому я предлагаю вам, лейтенант, уйти.
- Возможно, вы правы, - спокойно согласился я. - Но мне придетс вернуться, чтобы закончить разговор с ней.
- Сначала вам лучше побеседовать с Джорджем, ее мужем! - Вернон злобно усмехнулся. - Думаю, он найдет, что сказать вам!
- Вам не откажешь в сообразительности, мистер Верной. - Я восхищенно осклабился. - Они оба без ума от вас - и он и она, не так ли? Где я могу найти мистера Майера?
- Думаю, в конторе.
- Где это?
- Далтон-стрит, 341, - бросил он. - Третий этаж, "Деккер и Майер, нефтяная промышленность, консультации".
- Благодарю, мистер Верной, - вежливо произнес я. - Приятно было познакомиться.
Он посмотрел на истерически рыдавшую Жанин Майер, затем перевел взгляд на меня:
- Лейтенант вы или нет, но думаю, для начала неплохо было бы дать вам в нос.
- Не советую вам нападать на полицейского, когда он находится при исполнении служебных обязанностей, мистер Вернон. Закон на этот счет строг. - Я любезно улыбнулся. - И кроме этого, поскольку у полицейских обычно нет денег на устройство спортивных соревнований, они, как правило, дерутся без правил и весьма результативно.
- Убирайтесь! - заорал он. - Или вам несдобровать!
Я выждал пару секунд. Он не осмеливался приблизиться. Я спокойно прошел мимо него и вышел в прихожую.
У парадной двери меня уже поджидала Хильда. Вся она так и лучилась пониманием.
- До свидания, лейтенант, - проговорила она голосом, хрустящим, как самое хрустящее печенье из рекламного ролика.
Я распахнул дверь.
- Я кое-что хотел бы уточнить у вас, - заявил я официальным тоном.
- Неужели? - Ее глаза так и впились в мою физиономию.
- Сегодня вторник, верно?
- Да.
- Значит, сегодня вечером ты свободна?
- Да. - Она быстро моргнула.
- Стало быть, договорились?
- Да, но я… - Голос ее сделался обычным приятным женским голосом, а глаза - обычными женскими глазами. - Я полагаю, лейтенант, это приказ и у меня нет выбора, - добавила она.
- Правильно полагаешь, - подтвердил я. - Но у меня тут есть некоторые проблемы. Хильда, ты могла бы приехать в город?
- Конечно! - сразу согласилась она. - Мистер Майер разрешает мне пользоваться одной из машин в любое время дня.
- Тогда остается еще одна проблема. Дела идут таким образом, что я могу проработать до позднего вечера. Ты не против того, чтобы подождать у мен дома? Так или иначе, я вернусь часам к девяти. Потом мы отправимс куда-нибудь поужинать, а после сможем покрутить пластинки на моем проигрывателе.
- У меня одно предложение, - нежно произнесла она. - Я сделаю лазанью. Возьму с собой все необходимые продукты, приготовлю лазанью и буду дожидаться тебя. Что ты скажешь на это? Тогда нам не придется выходить из дому, чтобы пообедать, ведь так? - Ее пальцы нежно гладили мой рукав. - Ты понимаешь, - начала она. - Я просто схожу с ума от хорошего проигрывателя и сентиментальной музыки. А если этим можно наслаждаться с выключенным светом, на диване, и все такое…
- Можно, - скромно сказал я.
- Я так и думала. - Ее пальцы снова погладили мой рукав.
Я дал ей адрес и ключ от моей квартиры, выразив уверенность, что она ничего не забудет, не перепутает и не проведет время по ошибке в квартире какого-нибудь другого парня в другом доме.
- Нет, Эл, - радостно ответила она. - Но если ты опоздаешь, я запущу лазанью прямо тебе в физиономию, едва ты откроешь дверь собственной квартиры.
- Я не опоздаю, - заверил я. - Между прочим, если тебе это неизвестно, сейчас с миссис Майер находится Кент Верной.
- Ему придется уйти тайком, - произнесла она с отвращением. - Чтобы жить в этом доме, надо иметь глаза на затылке.
- У Вернона, случайно, нет привычки звонить сюда, когда хозяина нет дома?
- Есть! - мрачно подтвердила Хильда. - Пару раз я даже хотела намекнуть на это мистеру Майеру, но я знаю, что, если я это сделаю, хозяйка выставит меня в два счета. А мне здесь нравится, вот и приходится вертеться.
- Думай о предстоящей лазанье, моя радость, - нежно сказал я. - И не забудь, сегодня особый случай.
- Черное кружево и лазанья. - Она глуповато хихикнула. - Звучит как название песни, верно?
- Звучит как то, что мне по вкусу. - Я кивнул и направился к своей машине.
Глава 3
На обратном пути я остановил свой "остин-хили", чтобы съесть сандвич. Было чуть больше двух, когда я добрался до конторы Деккера и Майера, консультантов по вопросам нефтепромышленности. Приемная была шикарно обставлена, но было в ней что-то фальшивое. Секретарша выглядела так, будто ее тщательно подбирали в тон мебели. Она приветствовала меня теплой, абсолютно бесполой улыбкой и внимательно выслушала то, что я говорил ей о своем деле.
- Вам не было назначено, лейтенант? - с сожалением спросила она, выслушав меня. - Как раз сегодня мистер Майер чрезвычайно занят. Не могли бы вы прийти завтра утром?
- Вы что, маленький ребенок? - с интересом спросил я.
- Что?
- Вы хотите, милая, чтобы вас арестовали за то, что вы мешаете правосудию? Что скажет на это ваша мама?
Она молча потянулась к внутреннему телефону и заговорила очень тихо. Я задумчиво курил.
- Лейтенант Уилер. - Голос ее дрогнул. - Мистер Майер встретится с вами, вторая комната налево.
- Хорошо, - удовлетворенно заметил я. - Наконец-то у него появилось хоть какое-то уважение к закону.
- Я восприняла это несколько иначе, - резко бросила она. - Он сказал, что уже целый час ждет какого-то горластого панка.
- Раз вы его так обожаете, постараюсь, чтобы вам довелось сидеть с ним в одной камере.
- Я не знаю, почему мистер Майер невзлюбил вас еще до того, как вы встретились, - весело сказала она. - Но могу вас заверить, что эта ваша маленькая жестяная бляха не произведет на него особого впечатления.
Я задумчиво посмотрел на нее:
- Может, ваш отец был в числе членов-учредителей банды Аль Капоне?
- Мистер Майер не любит, когда его заставляют ждать. - На ее щеках вспыхнули два алых пятна.
- А может быть, ваш дед…
- Уйдите, пока у меня не началась истерика! - неожиданно выкрикнула она.
Я подумал, что истерики миссис Майер с меня на сегодня довольно. Я прошел по коридору и увидел дверь. Золотые буквы извещали о том, что это и есть кабинет Майера. И должно быть, именно он восседал за письменным столом с таким видом, будто все нефтяные месторождения мира вдруг иссякли вчера вечером.
- Значит, ты и есть тот сукин сын, который до полусмерти напугал мою жену? - зарычал он. - Да я тебе все зубы вобью в глотку!
Я опустился на стул, предназначенный явно для посетителей, и с любопытством посмотрел на Майера. Это был здоровенный хам лет сорока с темным ежиком на голове и хищным выражением лица. Еще пару лет назад он был вполне ничего, теперь же начал полнеть, наверное, потому, что слишком удобно расположился в своем консультантском кресле.
- Ты слышишь, что я говорю, подонок? - пророкотал он яростно.
- Неужели в нефтяном бизнесе все такие грубые? - мягко спросил я. - Вот и Кент Верной пригрозил разбить мне нос. Я не имею чести быть с вами знакомым, но вы успели пообещать, что выбьете мне зубы. Я что-то слыхал о диких нефтяных скважинах, но это же смешно.
- Не выпендривайся, коп! - Его глаза так и сверкали. - Иначе я просто разорву тебя на клочки, и меня потом оправдают.
- Почему бы вам не сделать что-нибудь более подходящее, например заткнуться? - холодно предложил я.
- Что?
- Закройте вашу жирную пасть на пару минут, пока не получите от меня тему для размышлений.
Он привстал и стукнул кулаком, как молотом, по столу.
- Вы… Вы… - На миг он задохнулся. - Как вы смеете так разговаривать со мной?
- Точно так же, как вы начали со мной, - напомнил я. - С вашей женой сделалась истерика, потому что она внезапно уяснила себе, что именно ее подозревают в убийстве.
Он медленно опустился на стул.
- Хотите выслушать все до конца? - любезно предложил я.
- Да, - пробурчал он.
Я рассказал о картине в мастерской Хардейкра, о том, что картина была перечеркнута крест-накрест кровью художника. Не забыл упомянуть о том, что жена Майера настаивает на том, что Хардейкр писал с нее обычный великосветский портрет - голова и плечи, и ни о какой обнаженной она и не слыхала. И наконец, я проинформировал Майера о том, что, когда я спросил, куда же девался настоящий портрет, мы ведь не обнаружили его в мастерской, у нее сделалась истерика.
Я замолчал. Побледневший Джордж Майер несколько раз облизнул губы и слабо улыбнулся.
- Кент Верной уверял меня по телефону, что вы прямо-таки набросились на мою жену, только что не избили ее. Погодите, лейтенант, мне необходимо сосредоточиться. Извините меня.
- Не стоит извиняться. Давайте сосредоточимся на убийстве художника.
- Я вовсе с ним не знаком. Мне давно хотелось, чтобы какой-нибудь хороший художник написал портрет Жанин, но, честно говоря, я ничего не предпринимал. Примерно полгода назад или чуть позже я случайно сказал об этом моему компаньону Хэлу Деккеру. И он мне ответил, что знает первоклассного и не очень дорогого художника, Гилберта Хардейкра. Я написал этому Хардейкру. Мы заключили контракт. Я и видел-то его всего пару раз.
- Ваша жена позировала ему за последние несколько недель раз шесть или семь. Она вам что-нибудь говорила о нем?
- Кажется, однажды… - Майер пожал плечами. - Да, однажды она сказала, что у нее затекла шея, потому что ей пришлось долго сидеть вскинув голову.
- Где находилась ваша жена прошлой ночью, допустим, с десяти до одиннадцати?
- Послушайте, лейтенант!.. - Его лицо вспыхнуло от гнева.
- Если она ужинала в теплой и большой компании, то у нее будет железное алиби, - терпеливо разъяснил я. - Итак, отвечайте на вопрос.
- Она была дома, - пробурчал он.