- Может, выпьешь, пока я немного приберусь в спальне? - Она указала на бар в углу гостиной. - Идет?
Блондинка направилась в спальню, изумительно покачивая бедрами под зеленоватым шелком. Я же подошел к бару, достал оттуда бутылку превосходного виски и налил себе порцию.
Минут пять спустя, едва я успел прикончить виски, из спальни послышался хрипловатый голос:
- О'кей, Рик! Можешь войти.
Я поставил пустой бокал на крышку бара и направился в спальню, гадая, то ли девица с приветом, то ли вот-вот сбудутся все мои подростковые фантазии.
На желто-зеленом покрывале, закинув руки за голову, лежала совершенно голая Вирджиния Стронг; ее распущенные волосы разметались по белой шелковой подушке. Я остановился в шести футах от кровати и уставился на нее, разинув рот. Украшенный коралловыми сосками огромный бюст был весь на виду, и это зрелище могло вызвать дрожь в коленках у любого мужчины.
Она лениво улыбнулась.
- Я так долго этим не занималась, что чувствую себя девчонкой. Вот-вот начну краснеть, а разве ты слышал что-нибудь более безумное?
Наконец-то осознав свою оплошность, я подивился собственной наивности. Теперь я знал, почему Вирджиния внезапно насторожилась, открыв входную дверь, и почему тотчас успокоилась, услышав, что я друг Марти Дженнингса. То есть Вирджиния Стронг была профессиональной "девушкой по вызову".
- Во сколько мне обойдется свидание? - бесстрастным тоном спросил я. Она состроила гримаску.
- К чему такая меркантильность, Рик? Ведь мы едва успели познакомиться...
- Есть причина, милочка, - сообщил я. Великолепное обнаженное тело на мгновение окаменело. Затем блондинка пожала плечами, и я увидел, как дрогнули ее потрясающие груди.
- О'кей, если настаиваешь, - сказала она. - Цена сто долларов.
Я вытащил бумажник, извлек оттуда два пятидесятидолларовых банкнота и положил их на покрывало к ее голым ногам. Девушка, нахмурившись, наблюдала за мной. Затем вдруг вскочила с кровати, сорвала со стула пеньюар; накинула на плечи и плотно запахнула полы.
- Мне стыдно брать деньги у истинного джентльмена, - усмехнулась она. - Убирайся к черту, Рик Холман. Забери свои деньги и катись из моей квартиры, понял?
- Полагаю, мы оба стали жертвами недоразумения, - проговорил я, тщательно подбирая слова. - Мне всего лишь нужна информация. Я упомянул Марти Дженнингса, желая дать понять, что заслуживаю доверия, а ты подумала, что я клиент, которого он рекомендовал, правильно? Это моя ошибка, Вирджиния, и я искренне в ней раскаиваюсь.
- Информация? - Она снова насторожилась. - Какая информация?
- Всего несколько вопросов, - заверил я. - Но мне подумалось, что твое время стоит денег, потому и попросил назвать цену. Может, начнем? Возьми деньги, потом мы пойдем в гостиную, нальем себе виски, и я задам тебе свои вопросы. Согласна?
- Займись выпивкой, а я пока подумаю, - ответила она.
- Отлично! Что ты пьешь?
- Шотландское чистое. И без льда, - ответила она не задумываясь.
Я не торопясь вернулся к бару. Хозяйка появилась минут через пять. Теперь она была в желто-зеленой шелковой блузке и лосинах того же цвета. Усевшись в кресло, девушка пристально взглянула на меня.
- Марти разрешил задавать мне вопросы? - спросила она, принимая бокал из моих рук.
- Разумеется, - ответил я без колебаний. - Мы с Марти давние приятели.
Я уселся на диван. Ледяные кубики в моем бокале мелодично позвякивали.
- Вопросы о чем? - Она сделала глоток виски, ни на мгновение не спуская с меня глаз.
- О вчерашнем приеме в доме Марти, - сказал я. На лицо блондинки словно опустился занавес.
- Ты лживый ублюдок, - тихо проговорила она.
- Кто-кто?
- Лживый ублюдок. Чтобы доказать это, мне достаточно поднять телефонную трубку и позвонить Марти.
Если же я ошиблась, можешь забрать свою сотню баксов и получить всю информацию даром! Идет?
- Не стоит звонить Дженнингсу. Я его даже не видел, - улыбнулся я. - Просто ответь на вопросы и оставь себе деньги, ладно?
- Вон! - заорала Вирджиния.
- Может, еще подумаем, милочка? - предложил я. - Я ведь о тебе уже кое-что знаю. Ты "девушка по вызову" и берешь сто долларов за ночь или за свидание. Известный голливудский продюсер Марти Дженнингс не только твой постоянный клиент, но даже устраивает тебе работу на дому. - Я усмехнулся. - Мне не хочется прибегать к грубым приемам и выбрасывать тебя из бизнеса, то есть вызывать копов и так далее. Но, полагаю, Марти ужасно огорчится, если поползут слухи о тебе и о нем.
- Ты... - Блондинка закусила нижнюю губу. - Ладно, давай свои вопросы.
- Когда ты ушла с вечеринки - вчера вечером или сегодня утром? - спросил я.
- Я покинула дом Марти около восьми тридцати утра. Марти подбросил меня по дороге в студию.
- Когда уехал Роберт Джайлс?
- Около четырех, - ответила Вирджиния. - Он вырубился и...
- Я уже слышал эту чепуху, - ухмыльнулся я. - Говори правду, или наша сделка отменяется.
- Но это чистейшая правда. - Глаза девушки расширились. - Зачем мне обманывать?
- Лжешь, потому что тебе приказали, - отрезал я. - Признавайся, или Марти Дженнингс больше не явится к тебе.
Блондинка снова закусила губу; на губе тотчас же выступила капелька крови.
- Но я действительно ничего не знаю, - прошептала она. - Где-то около двух Марти сказал мне, что его друг хочет как следует "расслабиться", и, по мнению друга, только я способна обеспечить ему приятное времяпрепровождение.
- Кто же этот друг Марти?
- Сэмми Уэстин, - ответила она, немного помолчав.
- Значит, вы незаметно исчезли с приема около двух ночи?
- Да.
- А когда же блондинка по имени Дикси разделась и принялась танцевать? - спросил я. Вирджиния Стронг заморгала.
- Какая блондинка?
- Не кривляйся, - проворчал я. - Ты прекрасно знаешь какая! Та, с которой позже умотал Джайлс.
- Когда я уходила с Сэмми, никакой другой блондинки там не было, - заявила девушка. - Оставались только Марти, Ник Фесслер, какая-то китаянка и, разумеется, Джайлс. Эдвина Боллард собралась домой, и Мартин проводил ее до двери.
- Почему Боллард уехала без Джайлса? Вирджиния пожала плечами.
- Откуда мне знать? Может, разозлилась на него? Джайлс был вдребезги пьян и не пропускал ни одной юбки. Раза два подкатывался ко мне, но я уже знала от Марти, что Боллард считает его своей собственностью, и мне не хотелось с ней связываться. - Она слабо усмехнулась. - А этот англичанин, словно бык с реактивным двигателем, носился вокруг кушетки за китаянкой! А потом Боллард объявила, что возвращается домой, и спросила, поедет ли он с ней. Англичанин наотрез отказался. И сразу после этого мы с Сэмми вышли из гостиной.
Я пристально разглядывал блондинку, прикидывая, много ли правды в ее словах.
- Ладно, - буркнул я. - Почему же утром, когда тебе позвонили Боллард и Джайлс, ты солгала, почему сказала, что оставалась на приеме до четырех. Когда он потерял сознание?
- Потому что это правда, - ответила она. - Мы вернулись в гостиную минут через пять, а англичанин лежал на полу. Марти спросил Сэмми, не отвезет ли он Джайлса к Боллард, а потом они с Ником Фесслером отнесли его в машину Сэмми.
Я допил виски и, поднявшись с дивана, поставил пустой стакан на крышку бара. Затем, глядя в ее сторону, самым безразличным голосом задал еще один вопрос:
- Зачем Марти держит пляжный домик, если никогда им не пользуется?
- Для друзей, я думаю, - ответила блондинка. - Марти ненавидит пляжи, и его никогда...
Я обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть выражение ужаса на ее лице.
- То есть.., если он существует, этот домик. - Она криво улыбнулась. - Но я никогда не слышала, чтобы Марти упоминал о каком-то домике!
- Ты не умеешь лгать, Вирджиния, - сказал я.
- Но я ничего не знаю о домике Марти! Рик, поверь. И пожалуйста, не говори ему, что я призналась про нас с Сэмми, ладно?
- Постараюсь, - великодушно обещал я. - Спасибо за виски, милочка.
Она встала с кресла и проводила меня до двери. В коридоре я остановился и окинул хозяйку взглядом, пытаясь понять, что же именно меня в ней смущает. И вдруг сообразил: костюм на ней был одного цвета с пеньюаром, в котором она меня встретила; и такого же цвета покрывало на кровати.
- Скажи, чем тебя привлекает этот цвет? - Я кивнул на ее рубашку.
Глаза девушки на мгновение потеплели.
- Я люблю такой цвет, - хрипло ответила она. - Он напоминает мне о море.
- В море?.. - поперхнулся я.
- Я люблю море, Рик. - Внезапная задумчивость в голосе каким-то образом снова превратила ее в маленькую девочку. - Знаешь, оно всегда такое.., свежее. И чистое!
* * *
Было совершенно очевидно: Брюс Милфорд - действительно преуспевающий агент. Потому что его секретарша выглядела предельно профессионально. К тому же она носила высший атрибут секретарского статуса - очки в тяжелой черной оправе.
Бронзовая табличка на ее рабочем столе гласила: ХИЛДА ДЖОНС.
- Вас ждут, мистер Холман, - улыбнулась она. - Точнее, заждались. Почему вы задержались? - На запястье секретарши сверкнули золотые часики. - Уже четыре тридцать...
Я подумал, что мое опоздание - не ее собачье дело. К тому же "женщина-компьютер" - не самый привлекательный тип женщины.
- Он стареет, - задумчиво проговорил я.
- Кто? Мистер Милфорд? - Глаза секретарши, увеличенные стеклами очков, с интересом взглянули на меня.
- Когда я заходил сюда в последний раз, на вашем месте сидела платиновая блондинка с интригующей внешностью, - доверительно сообщил я. - Что случилось? Говорю же, он стареет.
- Не правда, - промурлыкала секретарша. - Мистер Милфорд совсем не стар. Просто тогда дело росло, развивалось, и ему понадобилась девушка, умеющая печатать.
- Обязательно заведу себе секретарей, - пробормотал я. - И тогда, возможно, вернусь с достойным ответом.
Я поплелся в кабинет Милфорда, пытаясь сделать вид, что отвернулся от стола раньше, чем заметил самодовольную улыбку на лице секретарши.
Агент Роберта Джайлса немного обрюзг и потерял часть шевелюры, но в остальном выглядел тем же Брюсом Милфордом, которого я знал несколько лет назад. Его лицо херувима по-прежнему напоминало розовую гладкую маску, а яркие синие глаза все так же весело поблескивали.
- Садись, Рик. - Он указал на удобное кожаное кресло. - Давненько не виделись.
- Судя по твоему виду, ты богатеешь с каждой минутой, - заметил я, усаживаясь.
- Звонил Бобби и рассказал, как ты раскрутил его на крупную сумму, разбойник! - усмехнулся Брюс. - Но я ответил: разве это деньги для него, с его-то гонорарами?
- Тебе не удастся раскрутить меня на десять процентов от денег Джайлса, Брюс, - усмехнулся я. - Только подойди на расстояние вытянутой руки, и я закричу. Поэтому лучше помоги мне.
- Рик, детка, - проговорил он, качая головой, - ты знаешь, что я занимаюсь этим только из стремления помочь людям...
- Знаю, - кивнул я. - Твой альтруизм неплохо окупается.
- Очень остроумно, - улыбнулся Брюс. - Ладно, потехе конец, а, Рик?
- Думаю, она только начинается, - возразил я. - И по твоей вине. Почему ты направил Джайлса ко мне, дружище?
- Ну, Бобби одержим... - Милфорд пожал плечами. - Одержим своим видением... Стоит на своем, и, очевидно, любая попытка отговорить его бесполезна. Вот я и подумал, что следует пригласить профессионала, способного доказать бедняге, что все это - лишь плод его воображения. И кто же, кроме тебя, Рик? Детка, ты - лучший в своем деле!
- И уважаю киноиндустрию, - добавил я.
- Точно. Я так и сказал Бобби, - лучась добродушием, ответил Милфорд.
- Предположим, что Джайлс не страдает галлюцинациями и все произошло наяву, - предложил я. - Какую часть киноиндустрии мне придется уважать больше, а, старина?
- Господи, Рик! - Он залился добродушным смехом. - Не думаешь же ты, что такое возможно? - Глаза агента сверкнули. - Значит, это глупый вопрос, не так ли?
- Я достаточно глуп, чтобы настаивать на ответе, Брюс, - сообщил я. Агент задумался.
- В этом случае, полагаю, решение остается за Бобби, - наконец ответил он.
- Если девушка существовала и ее убили, - продолжал я, - то все, кто оставался на приеме, лгут. Не боишься, что копы арестуют Марти Дженнингса, Ника Фесслера и остальных за организацию заговора с целью скрыть убийство? Или за вещи, похуже?
Милфорд взял из коробки на столе тонкую черную сигару и аккуратно распорол ногтем большого пальца целлофановую обертку.
- Куда ты клонишь, Рик?
- Ты устроил Джайлсу контракт на триста тысяч за главную роль в новом боевике Марти Дженнингса, - сказал я. - Если с Марти что-нибудь случится, не будет боевика, гонорара для Джайлса и десяти процентов для его агента. Я хочу знать, тревожит ли тебя эта мысль, дружище?
Брюс закурил сигару. Когда рассеялось облако синего дыма, на мгновение окутавшее его лицо, я увидел, что синие глаза агента холодны и непроницаемы.
- Я тебя уважаю, Рик, - начал Милфорд вкрадчивым голосом, превращавшим его в самого опасного Санта-Клауса, которого я когда-либо встречал. - Ты дешевый сукин сын! Бобби Джайлс - чертовски хороший актер, и если Марти Дженнингс завтра улетит на луну вместе со своим проклятым боевиком, я и глазом не моргну. Знаешь почему? Если пойдет слух, что Бобби свободен, у меня в двадцать четыре часа будет по крайней мере еще три предложения, сравнимые с контрактом Дженнингса. Но дело не только в этом, - продолжал Брюс ледяным тоном. - Бобби - мой хороший друг, а я не продаю друзей. Особенно когда друг попадает в беду.
Я усмехнулся.
- Мне остается только поднять флаг и отдать честь!
- Да? - сказал он с полным безразличием в голосе, и я внезапно понял: если Брюс Милфорд когда-либо был моим другом, то с этого момента он таковым не является. Завтра, в десять утра, "женщина-компьютер" в приемной уже переведет Рика Холмана в разряд сукиных сынов.
- Ты хорошо знаком с Марти Дженнингсом? - спросил я.
- Более-менее. А что?
- Тебя приглашали в его домик?
- Не Марти - он никогда им не пользуется, - ответил Милфорд, всем своим видом показывая, что не отвечает за странности продюсера. - Он только одалживает домик друзьям, когда те хотят поджарить свои тела на солнце или без помех потрахаться.
- Тебе тоже? - Я вежливо улыбнулся. - Наверняка ты один из психов-солнцепоклонников?
- Пожалуйста, не пытайся быть остроумным сукиным сыном, Рик, - прошипел Брюс, - потому что они - худшие из всех! Да, один раз я воспользовался домиком Марти, когда понадобилось развлечь в летний уик-энд нескольких заграничных клиентов. Ну и что?
- Значит, можешь объяснить, где он находится и как туда добраться, - сказал я.
- На одном из малых пляжей, к северу от Палисадов, - ответил Брюс; он подробно объяснил мне, как найти домик.
- Спасибо, - сказал я.
- Марти сам мог бы все это объяснить тебе. - Агент взглянул на меня с откровенным любопытством.
- Когда я заговорю с Марти Дженнингсом, мне придется назвать его лжецом, а я не хочу этого делать, пока не докажу, что прав - хотя бы наполовину.
- А как насчет Ника Фесслера? - недобро усмехнулся Милфорд. - Держу пари, ты не захочешь говорить с ним.
- Ты прав, Брюс, - согласился я, поднимаясь со стула. - Поэтому пойду-ка взгляну на пляжный домик Марти. Пока кто-нибудь не стер с пола кровавые пятна.
Я был уже у двери, когда он откашлялся и тихо окликнул меня:
- Рик?
Я оглянулся. На меня снова смотрел добряк Санта-Клаус, словно я был "самым послушным ребенком года" или кем-то в этом роде.
- Где ты пропадал целый день? - спросил Санта-Клаус. - Я думал, ты придешь сюда сразу после разговора с Бобби.
- Беседовал с подругой Марти, - ответил я. - Не уверен, что он одалживает ее друзьям, но сам точно пользуется.
- Ты, конечно, говоришь о Вирджинии Стронг?
- Разумеется. - Я криво усмехнулся.
- А мне показалось, тебя задержала Бетти Уонг, - проговорил Брюс.
- Разве она не умчалась в отпуск? - удивился я.
- Не знаю, Рик. - Милфорд пожал плечами. - Почему бы тебе не справиться у Ника Фесслера? Если она куда-то уехала, то наверняка по его приказу.
- Китаянка имеет отношение к Фесслеру? - с искренним изумлением спросил я.
- Говорю же, спроси у Ника, - улыбнулся Милфорд.
Взглянув на его лицо, я понял, что, задавая новые вопросы, только зря потрачу время. Брюс забросил наживку, подцепил меня на крючок и теперь держал язык за зубами не хуже агента ЦРУ.
Я вышел из кабинета и захлопнул за собой дверь.
Глава 3
Ветер обдувал лицо. В ночном небе медленно плыла полная луна. На берег с величественным гулом накатывались океанские волны - "холодные, как могила девственницы". Я невольно усмехнулся, припомнив это выражение актера, и повернул обратно, к низенькому домику Дженнингса.
И парадная, и задняя дверь оказались на замке, так что мне пришлось проверить все окна. Наконец я отыскал одно не запертое. Я надавил на стекло ладонями, и окно со скрипом растворилось.
Несколько секунд спустя я оказался в маленькой комнате, самое большее десять на десять футов, обставленной по-спартански; вся обстановка состояла из большой кровати в центре, небрежно застланной выцветшим красным покрывалом, и узенькой пальмовой циновки на полу. Тонкий слой пыли покрывал все - пол, потрепанную циновку, даже кровать. Я открыл стенной шкаф и увидел еще большее количество пыли. Оставляя следы на пыльном полу, я направился в гостиную.
Три расшатанных плетеных стула, казалось, были взяты из реквизита фильма о коммунистическом Китае. Убранство гостиной дополняли две циновки и маленький погребок у дальней стены. Я открыл его и нашел пять дешевых стаканов - все пыльные, один с отколотым краем - и пустую бутылку из-под ржаного виски на нижней полке, а рядом пустую бутылку из-под шотландского.
Закрыв глаза, я попытался представить, чем могли здесь заниматься Джайлс и Дикси. Снова открыв глаза, я принялся внимательно изучать пыльные бутылки, стаканы, пыльную крышку погребка, пыльные стулья. Затем осмотрел пол.