Еще одна встреча с Лоуренсом Блоком и его героем. В романе "Пляска на бойне" (1991) частному детективу Мэту Скаддеру случайно попадает в руки видеокассета, где поверх кинобоевика оказывается записанный кем-то садистский порнофильм об истязании, изнасиловании и, в конце концов, убийстве неизвестного мальчика. Как любой нормальный человек, наделенный острым чувством справедливости и любви к ближнему, Мэт Скаддер не может пройти мимо подобного акта злодеяния. И он начинает расследование... В 1992 году роман "Пляска на бойне" был удостоен высшей награды Союза Американских Писателей-Детективистов - премии Эдгар.
Лоуренс Блок
Пляска на бойне
Посвящается Филипу Фридмену
Если бы карал людей Аллах по грехам их, истребил бы он на лице Земли всех до последнего зверя.
Коран
1
Где-то в середине пятого раунда паренек в голубых трусах ошеломил противника увесистым ударом слева в челюсть. Сразу же за этим последовал прямой справа в голову.
- Сейчас упадет, - сказал Мик.
Похоже, что к этому и шло, но, когда паренек в голубых трусах кинулся вперед, тот, другой, в белых трусах, увернулся и повис на нем. Прежде чем рефери шагнул вперед, чтобы их развести, я успел заметить, что глаза у того, в белых трусах, остекленели и ничего не видят.
- Сколько времени осталось?
- Больше минуты.
- Вполне хватит, - сказал Мик. - Вот увидишь, твой уложит его вчистую. Хоть и маленький, а силен, как бык.
Не такие уж они были и маленькие. Юниоры-средневесы - значит, что-нибудь около 70 килограммов. Когда-то я наизусть знал все весовые категории, но в то время их было легко запомнить. Теперь категорий стало вдвое больше, да еще есть всякие юниоры и суперы, да целых три боксерских лиги, и каждая провозглашает своего чемпиона. По-моему, все это началось тогда, когда кто-то сообразил, что бои за чемпионское звание рекламировать проще, и сейчас дело идет к тому, что скоро никаких других вообще не будет.
Впрочем, бой, который мы смотрели, был уж никак не чемпионским и ничем не напоминал те эффектные шоу-чемпионаты, что устраивают в казино Лас-Вегаса и Атлантик-Сити. Если быть точным, то он проходил в похожем на склад здании с голыми бетонными стенами, стоящем на одной из почти не освещенных улиц Маспета - глухой промышленной окраины Куинса, что примыкает с юга и востока к бруклинским кварталам Гринпойнт и Бушвик и отделена от остальной части Куинса полукольцом кладбищ . Можно прожить всю жизнь в Нью-Йорке и ни разу даже не попасть в Маспет, а можно проезжать по нему десятки раз, даже об этом не догадываясь. Застроенный складами, фабриками и безрадостными жилыми кварталами, Маспет вряд ли в скором времени станет приличным, благоустроенным районом, хотя кто его знает? Рано или поздно никаких других мест больше не останется, и тогда здешние полуразвалившиеся склады возродятся, превратившись в мастерские художников, а новое поколение домовладельцев примется сдирать с выстроившихся рядами типовых домишек обшивку из просмоленного картона и потрошить их изнутри. Вдоль тротуаров на Гранд-авеню высадят гинкго, а на каждом углу появится по лавке зеленщика-корейца.
Но пока что спортивный зал "Нью-Маспет" - насколько я знаю, единственное, что предвещает славное будущее этого района. Несколько месяцев назад на стадионе "Мэдисон-Сквер-Гарден" закрыли на реконструкцию зал "Фелт-форум", и с начала декабря в "Ныо-Маспете" стали по четвергам устраивать боксерские соревнования, которые начинаются обычно около семи часов вечера с предварительных боев.
Этот спортзал меньше, чем "Фелт-форум", и не отличается излишней роскошью: голые стены из бетонных блоков, железная крыша и монолитный бетонный пол. Зал прямоугольный, и боксерский ринг устроен посередине одной из длинных стен, напротив входных дверей. С трех сторон ринг окружают ряды металлических складных стульев. Все стулья серого цвета, кроме первых двух рядов в каждом из трех секторов - там они кроваво-красные. На эти места пускают по приглашениям. А остальные места ненумерованные и стоят они всего пять долларов - на два доллара дешевле, чем билет в кинотеатр первого экрана в Манхэттене. Но даже несмотря на это, почти половина серых стульев в тот вечер была свободна.
Такую низкую цену здесь назначили в расчете на то, чтобы в зале было занято как можно больше мест и болельщики, которые будут смотреть отсюда бокс по кабельному телевидению, не догадались, что соревнования устраиваются только ради них. Спортзал "Нью-Маспет" - порождение кабельного телевидения: его построили, чтобы обеспечивать программами Эф-би-си-эс, только что открытый спортивный кабельный канал, который пытается закрепиться в центральных районах Нью-Йорка. Автобусы Эф-би-си-эс уже стояли у входа, когда мы с Миком в самом начале восьмого приехали сюда, и в восемь часов началась трансляция.
Сейчас шел к концу пятый раунд последнего предварительного боя, а паренек в белых трусах все еще держался на ногах. Оба боксера были чернокожие, оба - местные, из Бруклина: одного представили как уроженца Бедфорд-Стайвесанта, другого - как жителя Краун-Хайтса . У обоих были короткие стрижки и правильные черты лица, и роста они были одинакового, хотя тот, что в голубых трусах, на ринге казался ниже, потому что дрался в низкой стойке. Хорошо, что трусы у них были разного цвета, иначе их было бы трудно различать.
- Он не должен был его выпустить, - сказал Мик. - Парень был уже почти готов, а он его не сумел добить.
- Тот, в белых трусах, хорошо держится, - сказал я.
- У него глаза были стеклянные. Как его зовут - того, что в голубых? - Он заглянул в программку со списком боев. - Маккэн. Дал ему уйти Маккэн.
- Он делал с ним, что хотел.
- Верно, и ударов было много, только поставить точку не смог. Я много таких видел: противнику от них достается, а уложить его не могут. Не знаю почему.
- У него еще три раунда.
Мик покачал головой.
- Свой шанс он упустил, - сказал он.
Мик оказался прав. Оставшиеся три раунда Маккэн выиграл с большим перевесом, но ни разу за все это время нокаутом и не пахло, как тогда, в пятом. Когда прозвучал финальный гонг, они на мгновение приникли друг к другу в потном объятии, а потом Маккэн побежал в свой угол, торжествующе подняв перчатки. Арбитры с ним согласились. Двое из них сочли, что он выиграл все раунды, хотя третий присудил победу в одном парню в белых трусах.
- Пойду за пивом, - сказал Мик. - Тебе что-нибудь взять?
- Пока нет.
Мы сидели в первом ряду серых стульев справа от ринга, если смотреть от входа. Отсюда я мог следить за дверьми, хотя на самом деле почти не сводил глаз с ринга. Пока Мик пробирался к буфету в дальнем конце зала, я взглянул в сторону входа и на этот раз увидел знакомого - высокого чернокожего в хорошо сшитом темно-синем костюме в тонкую полоску. Когда он подошел ближе, я встал, и мы пожали друг другу руки.
- Я так и подумал, что это вы, - сказал он. - Я уже заходил на пару минут глянуть, как дерутся Бердетт и Маккэн. Посмотрел - и вижу: не иначе как это мой друг Мэттью сидит там на дешевых местах.
- Здесь все места дешевые.
- Что правда, то правда. - Он положил руку мне на плечо. - Мы и познакомились тогда на боксе, верно? В "Фелт-Форуме"?
- Правильно.
- Вы были с Красавчиком Дэнни Беллом.
- А ты - с Санни. Не помню фамилии.
- Санни Хендрикс. Вообще-то ее имя Соня, только никто никогда ее так не зовет.
- Садись к нам, - сказал я. - Я тут с приятелем, он пошел за пивом, но почти весь ряд свободен. Если только ты не брезгуешь сидеть на дешевых местах.
Он усмехнулся:
- У меня есть место. Там, у синего угла ринга. Я должен подбадривать своего парня. Вы ведь помните Кида Баскома?
- Еще бы. Он дрался в тот вечер, когда мы в первый раз встретились, - отколотил какого-то итальянца, не помню кого.
- Никто не помнит.
- Я помню одно - он из него всю душу вытряс ударами по корпусу. А сегодня Кид не дерется? В программе его нет.
- Нет, сошел. Уже года два, как повесил перчатки на гвоздь.
- Я так и думал.
- Он сидит вон там, - сказал он, указывая пальцем. - Нет, сегодня мой человек в главном бою - Элдон Рашид. Он вроде бы должен победить, но у того, с кем он дерется, за плечами одиннадцать побед и два поражения, и одно из них - потому что его засудили. Так что противник не простой.
Он принялся рассуждать о стратегии боя, когда вернулся Мик с двумя бумажными стаканчиками. В одном было пиво, в другом - кока-кола.
- Это на случай, если тебе захочется пить, - объяснил он. - Не стоило стоять в такой длинной очереди из-за стакана пива.
Я сказал:
- Познакомьтесь - это Мик Баллу, а это…
- Чанс Коултер.
- Рад познакомиться, - отозвался Мик. Он все еще держал стаканы и не мог пожать ему руку.
- А вот и Домингес, - сказал Чанс.
По проходу шел боксер в сопровождении своей свиты. На нем был ярко-синий халат с темно-синей отделкой. Он был недурен собой - длинное лицо с квадратной челюстью, аккуратные черные усики. Улыбаясь, он помахал рукой болельщикам и поднялся на ринг.
- Выглядит неплохо, - сказал Чанс. - Элдону придется поработать.
- А вы поставили на другого? - спросил Мик.
- Да. На Элдона Рашида. Вон он идет. Может, потом выпьем по рюмке?
Я сказал, что это хорошая идея. Чанс отправился на свое место у синего угла ринга. Мик дал мне подержать оба стаканчика и уселся.
- "Элдон Рашид против Питера Домингеса", - прочел он. - И откуда у них берутся такие странные имена?
- Питер Домингес - довольно обыкновенное имя, - сказал я.
Он покосился на меня.
- Элдон Рашид, - повторил он, пока Рашид подлезал под канаты. - Ну, если бы это был конкурс красоты, приз пришлось бы отдать Педро. У Рашида такая рожа, будто Господь съездил по ней лопатой.
- Зачем бы Господу это делать?
- А зачем бы Господу делать добрую половину того, что он делает? А вот твой приятель Чанс недурен собой. Откуда ты его знаешь?
- Немного поработал на него несколько лет назад.
- Какое-нибудь расследование?
- Да.
- То-то мне показалось, что он похож на адвоката. И одет так.
- На самом деле он торгует произведениями африканского искусства.
- Резные маски и всякое такое?
- В этом роде.
На ринге появился ведущий, который принялся расхваливать предстоящий бой и всячески расписывать программу боев на следующий четверг. Он представил местного легковеса, которому через неделю предстояло драться в главном бою, потом назвал несколько других знаменитостей, сидящих около ринга, и в том числе Артура Баскома по прозвищу Кид, - зрители встретили его такими же вялыми аплодисментами, как и всех остальных.
Потом последовало представление рефери, троих арбитров, хронометриста и судьи, который должен был вести счет в случае нокаута. Похоже было, что сегодня работа ему найдется: дрались тяжеловесы и оба почти все бои выиграли, уложив противников. Из одиннадцати побед Домингеса нокаутов было восемь, а Рашид, ни разу не побежденный в десяти встречах с профессионалами, одержал верх по очкам только в одной.
Испаноамериканцы, сидевшие в дальнем конце зала, встретили Домингеса овацией. Рашида приветствовали более сдержанно. Оба боксера сошлись в центре ринга, пока рефери сообщал им все то, что они знали и без него, потом дотронулись до перчаток друг друга и вернулись каждый в свой угол. Прозвучал гонг, и бой начался.
Первый раунд оба боксера провели большей частью в разведке, хотя им и удались по нескольку ударов. У Рашида прошел один внезапный сильный удар левой и несколько серий по корпусу. Несмотря на свой вес, он хорошо двигался. Домингес выглядел по сравнению с ним неуклюжим и дрался не так красиво, но у него был прямой удар правой, очень резкий, и за тридцать секунд до конца раунда он застал Рашида врасплох - удар пришелся над левым глазом. Рашид встряхнулся и пришел в себя, но видно было, что удар он почувствовал.
В перерыве между раундами Мик сказал:
- А он силен, этот Педро. Тем прямым он, пожалуй, выиграл раунд.
- Я никогда не мог понять, как они подсчитывают очки.
- Еще несколько ударов вроде этого, и считать очки не придется.
Во втором раунде у Рашида было преимущество. Он избегал ударов справа, а сам провел несколько крепких хуков по корпусу. Во время этого раунда я случайно обратил внимание на какого-то человека, сидевшего у самого ринга в центральном секторе. Я и раньше его заметил, но что-то заставило меня взглянуть на него еще раз.
Это был мужчина лет сорока пяти, чуть лысоватый, с темно-каштановыми волосами и нависшими бровями. Его чисто выбритое лицо было все в каких-то буграх, словно он сам когда-то занимался боксом. Но я подумал, что тогда его непременно представили бы публике: не так уж много тут присутствовало знаменитостей, и всякий, кому довелось продержаться хотя бы три раунда в бою на приз "Золотая перчатка", мог рассчитывать, что его попросят встать и поклониться в сторону телекамеры. К тому же он сидел у самого ринга, и ему ничего не стоило подлезть под канаты и получить свою долю аплодисментов.
Он был с мальчиком, которого обнимал одной рукой за плечи, а другой жестикулировал, указывая на ринг. Я решил, что это отец с сыном, хотя большого сходства между ними и не заметил. Мальчик был лет одиннадцати-двенадцати, со светло-каштановыми волосами, падавшими на лоб завитком. Если у его отца когда-нибудь и был такой же завиток, то от него давно уже ничего не осталось. Отец был в голубом блейзере, серых фланелевых брюках и светло-голубом галстуке в горошек, не то черный, не то темно-синий и очень крупный - сантиметра по два в диаметре. А на мальчике были красная клетчатая фланелевая рубашка и темно-синие вельветовые штаны.
Я никак не мог сообразить, откуда я его знаю.
Третий раунд, по-моему, кончился вничью. Я не считал, но у меня создалось впечатление, что Рашид провел больше ударов. Домингес ответил, правда, всего несколькими, зато они были куда увесистее тех, что проходили у Рашида.
Когда раунд закончился, я не взглянул на того человека в галстуке в горошек, потому что смотрел совсем на другого.
Этот был помоложе - если говорить точно, то тридцати двух лет. При росте примерно в метр семьдесят восемь он напоминал фигурой боксера полутяжелого веса. Он был без пиджака и без галстука, в белой рубашке модного фасона в голубую полоску. Правильные черты лица, прекрасная осанка - прямо картинка из каталога мужской одежды, портили его только чуть выпяченная нижняя губа и крупный нос. Его пышная темная шевелюра была причесана по моде. И загар - память о неделе, проведенной на Антигуа.
Звали его Ричард Термен, он работал продюсером программ Эф-би-си-эс. Сейчас он стоял на краю ринга, с наружной стороны канатов, и о чем-то разговаривал с оператором.
На ринге появилась девица, которая показала нам плакат, гласивший, что сейчас начнется четвертый раунд, и заодно показала много такого, чего не мог скрыть ее куцый костюм. Те, кто смотрел бой по телевизору, не удостоились этого зрелища - им вместо ее прелестей показывали рекламу пива. Девица была высокая, длинноногая, с роскошной фигурой и почти голая.
Девица подошла к камере и что-то сказала Термену, а он протянул руку и похлопал ее по заду. Она, по-моему, не обратила на это никакого внимания. Возможно, он привык лапать женщин, а она привыкла, что ее лапают. А возможно, они старые друзья. Впрочем, кожа у нее была совсем розовая - не похоже, чтобы он брал ее с собой на Антигуа.
Она ушла с ринга, он тоже спустился вниз, и гонг вызвал на ринг боксеров. Они поднялись со своих табуреток, и четвертый раунд начался.
На первой же минуте Домингес нанес свой прямой справа и раскроил Рашиду левую бровь. Рашид успешно отбивался и провел несколько серий ударов по корпусу, а к концу раунда ему удался отличный апперкот, так что голова у Домингеса дернулась назад. Домингес ответил еще одним неплохим прямым справа, и тут прозвучал гонг. Я не представлял себе, с каким счетом кончился этот раунд, о чем и сообщил Мику.
- Не важно, - сказал он. - До нокаута тут не дойдет.
- Кто тебе больше нравится?
- Тот, черный. Но шансов у него мало. Педро чертовски силен.
Я взглянул в ту сторону, где сидели мужчина с мальчиком.
- Посмотри вон на того типа, - сказал я. - В первом ряду, рядом с мальчишкой. В голубом пиджаке и галстуке в горошек.
- Ну и что?
- По-моему, я его знаю. Только никак не могу припомнить откуда. Он тебе не знаком?
- Никогда в жизни не видел.
- Не могу понять, откуда я его знаю.
- Смахивает на полицейского.
- По-моему, нет, - сказал я. - Тебе вправду так кажется?
- Я не говорю, что он полицейский. Я говорю, что он смахивает на полицейского. Знаешь, на кого он похож? На актера, который играет полицейских. У меня вылетело из головы, как его зовут, но я вспомню.
- На актера, который играет полицейских? Да они все их играют.
- На Джина Хэкмана, - сказал он.
Я еще раз взглянул в ту сторону.
- Хэкман старше, - возразил я. - И худой. Хэкман весь жилистый, а этот поплотнее. И потом, у Хэкмана волос больше, верно?
- Господи Иисусе, - сказал он, - я же не говорил, что это Хэкман. Я только сказал, что он на него похож.
- Если бы это был Хэкман, они бы вытащили его на ринг и заставили поклониться.
- Да у них так плохи дела, что они заставили бы его поклониться, даже будь он Хэкману двоюродным братом.
- Но ты прав, - сказал я. - Он действительно похож.
- Не то чтобы вылитый, конечно, но…
- Нет, сходство есть. Но он не поэтому кажется мне знакомым. Никак не припомню, где я его видел.
- Может быть, на каком-нибудь твоем собрании?
- Возможно.
- Погоди-ка, а он не пиво пьет? Ведь если он из ваших, он не должен бы пить пиво, верно?
- Наверное, нет.
- Но ведь не все из ваших завязывают окончательно, правда?
- Нет, не все.
- Значит, будем надеяться, что в стаканчике у него кока-кола, - сказал он. - А если и пиво, то будем надеяться, что он взял его для мальчишки.
Пятый раунд Домингес выиграл. Многие его сильные удары шли мимо, но один-два попали в цель, и Рашиду пришлось плохо. К концу он оправился, но общая победа в раунде явно осталась за латиносом.
А в шестом раунде Рашид пропустил прямой правый в челюсть и лег.