Может показаться странным, что за следующие несколько дней я об этом вообще почти не думал. И не то чтобы голова у меня была занята какими-то другими делами - ничего такого не было. Даже в спорте ничего особенного не происходило: суперфинал давно уже миновал, до начала весенних тренировок было далеко, а промежуток между ними всегда напоминает какую-то ледяную пустыню.
Как я понимаю, у каждого человека в подсознании есть разные уровни, или комнаты, что ли, и оно зачастую работает совсем иначе, чем сознательное мышление. Когда я был полицейским детективом, да и потом, когда стал работать самостоятельно, не так уж много было случаев, чтобы я сел и сознательно продумал что-то от начала до конца. Чаще всего понемногу накапливались подробности, которые в конечном счете приводили к очевидному выводу, но, когда требовалось какое-нибудь прозрение, оно обычно приходило само собой. Видимо, какая-то подсознательная часть моего мозга все время перерабатывает данные, которыми я располагаю, и дело вдруг предстает в совершенно новом свете.
Так что я могу лишь предположить, что мое подсознание решило на время отложить в сторону всю историю со Стетнерами, вытеснить ее из сознания или, может быть, перевести на какой-то другой, более глубокий уровень до тех пор, пока я не пойму, что тут надо делать.
На это понадобилось не так уж много времени. А хорошо ли получилось - сказать трудно.
Во вторник утром я позвонил в справочную, чтобы узнать номер телефона Бергена Стетнера на Южной улице Сентрал-парка. Телефонистка ответила, что не может сообщить номер, но подсказала, что у этого человека есть служебный телефон на Лексингтон-авеню. Я поблагодарил ее и положил трубку. Потом позвонил еще раз и попал на какого-то мужчину. Я представился полицейским, назвал фамилию и свой номер, сказал, что мне нужно узнать номер телефона, который не числится в справочнике, и назвал фамилию и адрес. Он дал мне номер, я поблагодарил и тут же его набрал.
К телефону подошла какая-то женщина, и я попросил мистера Стетнера. Она сказала, что его нет дома. Я спросил, не с миссис ли Стетнер говорю. Она секунду-другую колебалась, а потом сказала, что да.
- Миссис Стетнер, - сказал я, - у меня есть одна вещь, которая принадлежит вам и вашему мужу, и я надеюсь на хорошее вознаграждение за то, что верну ее вам.
- Кто это говорит?
- Моя фамилия Скаддер. Мэттью Скаддер.
- По-моему, я с вами незнакома.
- Мы как-то встречались, - сказал я, - но я не думаю, чтобы вы меня помнили. Я друг Ричарда Термена.
На этот раз пауза была долгой - вероятно, она пыталась сообразить, может ли кто-нибудь знать о ее дружбе с Терменом. Потом, очевидно, решила, что может.
- Такая ужасная история, - сказала она. - Мы были потрясены.
- Наверное.
- И вы говорите, что вы его друг?
- Да. А кроме того, я был близким другом Арнольда Левека.
Снова пауза.
- Боюсь, такого я не знаю.
- Это еще одна ужасная история.
- Простите?
- Его нет в живых.
- Мне очень жаль, но я с этим человеком не была знакома. Если бы вы могли сказать, что вам нужно…
- По телефону? Вы уверены, что этого хотите?
- Моего мужа сейчас нет, - сказала она. - Если вы оставите свой телефон, он, вероятно, вам позвонит.
- У меня есть пленка, которую снял Левек, - сказал я. - Вы и в самом деле хотите, чтобы я рассказал вам по телефону, что на ней снято?
- Нет.
- Я хочу встретиться с вами. Только с вами, не с вашим мужем.
- Понимаю.
- Где-нибудь в общественном месте, но так, чтобы нас не могли подслушать.
- Минутку, - сказала она. Прошло не меньше минуты. Потом она сказала: - Вы знаете, где я живу? Конечно, знаете, ведь вы знаете даже номер телефона. А как вы его узнали? Он же не числится в справочнике, его не должны никому сообщать.
- Вероятно, мне его сказали по ошибке.
- Они не должны допускать таких ошибок. А, ну конечно, вы знаете его от Ричарда. Но…
- Что?
- Ничего. Адрес вы знаете. Здесь, прямо в нашем доме, есть коктейль-бар, там днем всегда пусто. Встретимся в нем через час.
- Отлично.
- Погодите минуту. А как я вас узнаю?
- Я вас сам узнаю, - сказал я. - Только маску наденьте. А блузку можете не надевать.
Коктейль-бар назывался "Адрианов вал". Адриан - это римский император, а вал, получивший его имя, - это каменная стена, которую он построил через весь север Англии, чтобы защитить тамошние римские поселения от варварских племен. Если название бара и имело какой-то смысл, я его не уловил. Интерьер, по-видимому, обошелся хозяину в крупную сумму, но это не бросалось в глаза. Там стояли красные кожаные банкетки и черные, отливающие перламутром столики, освещение было неярким и рассеянным, музыка - еле слышной.
Я пришел на пять минут раньше, уселся за столик и заказал себе минеральной воды. Она пришла на десять минут позже и остановилась в дверях, оглядывая зал. Я встал, чтобы она меня увидела, и она без колебаний подошла к моему столику.
- Надеюсь, вы не очень долго ждали, - сказала она. - Я Ольга Стетнер.
- Мэттью Скаддер.
Она протянула мне руку, и я пожал ее. Рука была гладкая, прохладная и сильная. "Железная рука в бархатной перчатке" - мелькнула у меня мысль. Длинные ногти были покрыты алым лаком в тон губной помаде.
В том фильме такого же цвета были кончики ее грудей.
Мы сели, и почти тут же у нашего столика появился официант. Назвав его по имени, она попросила бокал белого вина. Я заказал себе еще минеральной воды.
Никто из нас не произнес ни слова, пока он не поставил на столик напитки и не ушел. Потом она сказала:
- Я вас где-то видела.
- Я же говорил, что мы встречались.
- Где? - Она нахмурилась, потом сказала: - Ну, конечно. В спортзале. Внизу. Вы там что-то искали.
- Мужской туалет.
- Да, вы так и сказали.
Она поднесла бокал к губам и отхлебнула маленький глоток - скорее, чуть смочила язык. На ней была темная шелковая блузка и узорный шелковый шарфик, заколотый на шее булавкой с камнем, похожим на лазурит. Глаза у нее, кажется, тоже были голубые, но в полумраке бара цвет глаз различить трудно.
- Говорите, что вам надо, - сказала она.
- Пожалуй, лучше я сначала скажу, что у меня есть.
- Хорошо.
Я начал с того, что я бывший полицейский. Это ее как будто ничуть не удивило - должно быть, вид у меня такой. Я сказал, что познакомился с человеком по имени Арнольд Левек, когда его задержали во время облавы на Таймс-сквер. Он работал продавцом в книжной лавке для взрослых, сказал я, и мы арестовали его за хранение и сбыт порнографических изданий.
- Потом, - сказал я, - мне кое-что подвернулось, и я ушел из полиции. В прошлом году Левек разыскал меня - он узнал, что я теперь частный детектив. К тому времени я не видел Арни уже несколько лет, но он нимало не изменился. Правда, стал еще толще, но в остальном был все такой же.
- Я не знала этого человека.
- Как хотите. Мы встретились, и он начал что-то темнить. Рассказал мне историю о том, как снимал фильм в каком-то подвале - фильм любительский, но, чтобы снять его профессионально, Левека пригласили быть оператором. Лично я вряд ли смог бы возбудиться на глазах у такого противного типа, как Арни, но вам это, видимо, не помешало, да?
- Не знаю, о чем вы говорите.
При мне не было диктофона, но будь я даже весь опутан проводами, словно какой-нибудь звукооператор, это все равно ни к чему бы не привело. Она не собиралась ни в чем сознаваться. По глазам было видно, что она внимательно слушает, но она очень старалась не сказать лишнего.
- Арни был большой любитель темнить, - продолжал я. - Он сделал копию пленки и собирался продать ее за большие деньги, хотя, конечно, не сказал за сколько. В то же время он боялся, что покупатель вздумает его кинуть, и тут ему понадобился я. Он хотел, чтобы я стал для него прикрытием на такой случай - присмотрел, чтобы покупатель его не облапошил.
- И вам это удалось?
- Нет, тут Арни перехитрил сам себя, - сказал я. - Понимаете, ему нужно было прикрытие, но не нужен был партнер. Он хотел заграбастать все сам. А мне дал бы за работу, может быть, тысячу-другую. Поэтому во избежание неприятностей он ничего мне не сказал, но как-то забыл, что опасаться-то ему надо покупателя, и его зарезали в проулке поблизости от Двойки.
- Очень печально.
- Ну, бывает. Знаете, как говорят: в этом мире иногда человек человеку волк, а иногда наоборот. Как только я узнал, что произошло, то отправился к нему на квартиру, сунул управляющей значок под нос и посмотрел, что там осталось. На многое я не рассчитывал, потому что полицейские уже побывали в квартире, и думаю, что побывали там не первые, потому что, когда нашли труп Арни, при нем не было ключей. Так что мне не только не удалось лишить эту квартиру невинности, я был даже не вторым в очереди - прошу простить мне это сексуальное сравнение, миссис Стетнер.
Она пристально смотрела на меня.
- Дело в том, - продолжал я, - что у Арни была копия той пленки. Я это точно знал - он мне сам об этом сказал. Поэтому я забрал все кассеты, какие только нашел. Их было штук сорок - старые фильмы, вы часто видите их по телевизору и обычно тут же его выключаете. Арни был от них без ума. И вот что я сделал. Сел перед телевизором, подключил свой видик и просмотрел их все. Представьте себе, на одной из них было совсем не то, что написано на этикетке. Я прокручивал пленку, как и все остальные, и вдруг картинка пропала, а вместо нее появилась комната, и в ней мальчик, прикованный к металлической раме, - прямо как в испанской инквизиции. И еще какая-то красотка - в одних только кожаных штанах, перчатках и туфлях на высоких каблуках. Я вижу, сегодня на вас тоже кожаные штаны, но, наверно, другие - те были с разрезом в паху.
- Расскажите мне про этот фильм.
Я рассказал кое-что - достаточно, чтобы ей стало ясно: я его и в самом деле видел.
- Сюжет не слишком замысловатый, - сказал я. -Но финал крутой, и там еще был заключительный кадр - кровь, которая текла по полу и стекала через решетку. Тут Арни оказался на высоте, нужно отдать ему должное, а пол из черных и белых плиток был точь-в-точь такой же, как в подвале спортзала в Маспете. Правда, чертовски странное совпадение?
Она сложила губы трубочкой и выдохнула, словно беззвучно свистнув. В ее бокале еще оставалось вино, но она взяла мой, отхлебнула и поставила его на место. Этот жест получился у нее каким-то удивительно интимным.
- Вы, кажется, что-то говорили про Ричарда Термена, - сказала она.
- Да, в этом-то и все дело. Понимаете, я раздобыл пленку Арни, но что мне было с ней делать? Этот хитрый мерзавец так и не сказал мне, кто были те люди. У меня оказалась пленка, которая позарез нужна покупателям, да и я был очень заинтересован в том, чтобы оказать эту ценную услугу, но где прикажете их искать? Я стал разнюхивать там и сям, но из этого вряд ли что могло выйти - разве что я столкнулся бы на улице с человеком в резиновом комбинезоне и с членом наружу.
Я взял свой бокал с минеральной водой и повернул его так, чтобы отхлебнуть с той стороны, где ее губы коснулись стекла. Поцелуй через посредника - так это называется.
- Потом появляется Термен, - продолжал я. - У него убита жена, и неясно, имел он к этому какое-то отношение или нет, - общественное мнение на сей счет разделилось. Я повел его в одну забегаловку, и, поскольку он работал на телевидении, разговор зашел про Арни, который тоже работал в какой-то телекомпании еще до того, как я с ним познакомился. И как ни странно, тут всплыло ваше имя.
- Мое имя?
- Ваше и вашего мужа. Довольно редкие имена, их легко вспомнить даже после ночного бдения в баре. Термен выпил больше меня, но стал хитрить и говорить намеками. Я решил, что нам надо будет побеседовать еще, но на следующий день услышал, что он мертв. Говорили, что покончил с собой.
- Очень печально.
- И даже ужасно, как вы сказали по телефону. В тот самый день, когда он умер, я поехал в Маспет. Я собирался встретиться с ним на боксе, и он показал бы мне вашего мужа. Правда, Термен не появится, - видимо, в это время его уже не было в живых, - но я обошелся без его подсказки и узнал вашего мужа, потому что раньше уже видел вас обоих на экране. Потом спустился в подвал и посмотрел, какой там пол. Ту комнату, где вы снимали фильм, я не нашел, но, возможно, это одна из тех, что были заперты. А может, вы устроили там ремонт после тех съемок. - Я пожал плечами. - Это не важно. И куда гнул Термен, тоже не важно, и не помог ли ему кто-нибудь выпасть из окна, тоже. А важно вот что. По счастливому стечению обстоятельств у меня есть возможность кое-что сделать для того, кто имеет возможность как следует меня отблагодарить.
- Чего вы хотите?
- Чего я хочу? Это очень просто. В сущности, я хочу того же, чего хотел Арни. Разве не этого хотят почти все на свете?
Ее рука лежала на столике, в нескольких сантиметрах от моей. Я вытянул палец и коснулся ее тыльной стороны.
- Но я не хочу получить то, что получил Арни, -сказал я. - Вот и все.
Она долго сидела, не сводя глаз с наших рук на столике, Потом положила свою руку поверх моей и пристально посмотрела на меня. Теперь я увидел, какие голубые у нее глаза и какой пронзительный, зачаровывающий взгляд.
- Мэттью, - произнесла она, словно пробуя мое имя на вкус. - Нет, я, пожалуй, буду звать вас просто Скаддер.
- Как вам угодно.
Она встала. На секунду я подумал, что она собирается уйти, но вместо этого она обошла столик и сделала мне знак подвинуться. Потом села рядом со мной на банкетку и снова положила свою руку на мою.
- Теперь мы на одной и той же стороне, - сказала она.
Она была сильно надушена. Запах был мускусный, что меня не удивило: я не думал, что от нее может пахнуть хвоей.
- Мне нелегко говорить, - начала она. - Вы понимаете, о чем я, Скаддер?
Не могу сказать, что она говорила с акцентом, но в ее речи слышались едва заметные европейские интонации.
- Как я могу что-то сказать? Может быть, вы меня обманываете и пишете на диктофон все, что я скажу.
- У меня нет диктофона.
- Откуда я могу это знать?
Она повернулась ко мне и положила руку на мой галстук чуть пониже узла. Потом провела рукой по всей длине галстука, сунула ее под пиджак и тщательно ощупала перед рубашки.
- Я же вам говорил, - сказал я.
- Да, говорили, - промурлыкала она. Губы ее вплотную приблизились к моему уху, и я ощутил на лице ее горячее дыхание. Рука ее легла на мою ногу и погладила мне ляжку с внутренней стороны. - Пленка с вами?
- В банковском сейфе.
- Жаль. Мы могли бы подняться ко мне и посмотреть ее. Как вы себя чувствовали, когда ее смотрели?
- Не знаю.
- Не знаете? Что за ответ? Конечно, знаете. Вам хотелось, да?
- Пожалуй, да.
- Пожалуй? Вам и сейчас хочется, Скаддер. У вас уже стоит. Я могу сделать так, что вы прямо сейчас кончите, - одними прикосновениями. Хотите?
Я ничего не ответил.
- Я вся горячая и мокрая, - сказала она. - На мне нет трусиков. Это замечательно, когда ты в кожаных штанах в обтяжку и без трусиков и когда под штанами у тебя все мокрое. Хотите подняться со мной наверх? Я бы вас затрахала до обалдения. Помните, что я сделала с тем мальчиком?
- Вы его убили.
- Думаете, ему было так уж плохо? - Она придвинулась ближе и слегка куснула меня за мочку уха. -Мы трахались с ним три дня, я и Берген. Мы его трахали, и сосали, и давали ему любые наркотики, какие только он хотел. Он в жизни не получал столько удовольствия.
- Только то, чем это кончилось, ему не очень понравилось.
- Ну, ему было больно. Ну и что? - Ее рука поглаживала меня в такт словам. - Ну, не дожил он до ста лет, не дожил до старости. А зачем доживать до старости?
- Выходит, он умер счастливым.
- У него и прозвище было - Счастливчик.
- Знаю.
- Вы и это знаете? Вы много знаете, Скаддер. А вы думаете, это мальчик вас интересует? Если он вас интересует, то почему у вас сейчас так стоит?
Хороший вопрос.
- Я не говорил, что он меня интересует.
- А что вас интересует?
- Как получить деньги за пленку. И как потом прожить столько времени, чтобы успеть их потратить.
- А что еще?
- Пока хватит и этого.
- Вы хотите меня, правда?
- Грешники в аду тоже хотят холодной воды.
- Но они ее не получают. А меня вы получите, если захотите. Мы можем пойти наверх прямо сейчас.
- Не думаю.
Она отодвинулась.
- Господи, ну вы и кремень, - сказала она. - С вами нелегко иметь дело, да?
- Не очень.
- Ричард к этому времени был бы уже под столом. Пытался бы лизать меня через кожаные штаны.
- Ну, и смотрите, чем это для него кончилось.
- Не так уж и плохо кончилось.
- Знаю, - сказал я. - Зачем доживать до старости? Вот что, если у меня на вас член стоит, это не значит, что вы можете водить меня за него, как вам вздумается. Конечно, я вас хочу - с тех пор, как в первый раз увидел вас на пленке. - Я снял ее руку со своей ноги и положил назад, ей на колени. - Вот покончим с нашим делом, тогда и вами займусь.
- Вы так думаете?
- Я так думаю.
- Знаете, кого вы мне напоминаете? Бергена.
- Мне не идет черная резина.
- Это еще неизвестно.
- И к тому же я обрезан.
- Ну, это можно исправить пересадкой. Нет, вы внутри такой же, как он, вы оба жесткие. Вы служили в полиции.
- Правильно.
- Вам приходилось кого-нибудь убивать?
- А что?
- Приходилось. Можете не отвечать, я чувствую. Вам это понравилось?
- Не особенно.
- Вы уверены, что это правда?
- "Что есть истина"?
- А, вечный вопрос. Но я, пожалуй, пересяду. Если мы собираемся говорить о деле, лучше смотреть друг другу в лицо.
Я сказал ей, что я не жадный. И потребовал за пленку пятьдесят тысяч долларов. Столько же они обещали и Левеку, хотя эти деньги ему так и не достались. Столько же могли заплатить и мне.
- А если вы ничем не лучше его? - сказала она. - У него была копия, хотя он поклялся, что нет.
- Он был глупец.
- Что оставил копию?
- Что соврал. Конечно, я сделал копию. И даже две. Одна находится у адвоката. Другая - в сейфе у одного частного детектива. На всякий случаи - вдруг меня зарежут в переулке или я из окна выпаду.
- Но если у вас есть копии, вы сможете без конца тянуть из нас деньги.
Я отрицательно покачал головой: