- Сотню за оба? И тут же добавила: - И коробку патронов в придачу.
- Годится, - ответил Паркер.
- Вы согласны? - Она все еще не могла поверить, что он не станет торговаться.
- Сотню за оба, - повторил он, положил револьверы обратно в обувные коробки и полез за бумажником.
- Прекрасно. Сейчас я принесу патроны.
Когда она вернулась с коробкой патронов, Паркер держал в руке две пятидесятидолларовые бумажки. Она протянула ему патроны, а он отдал ей деньги. Поблагодарив, она попросила:
- Мне бы не хотелось, чтобы вы заряжали их здесь.
- Я и не собирался.
- Прекрасно. Вам завязать коробки?
- Давайте.
Она закрыла коробки крышками и собралась их унести, но Паркер остановил ее:
- Принесите веревку сюда. Она, казалось, удивилась:
- А, понимаю! Конечно. - Отошла куда-то и вернулась с мотком бечевки.
- Я бы не посмела подсунуть вам пустые коробки. Рано или поздно вы бы обнаружили это и вернулись сюда. Где мне еще быть, как не здесь? - Болтая, женщина упаковывала покупку. - Доверять можно только тем, - продолжала она, - кто крепко привязан к какому-нибудь месту.
Паркер ничего ей не ответил. Закончив работу, она направилась к лестнице. Паркер шел за ней, неся коробки под мышкой.
Наверху он спросил:
- Вы знаете, где здесь можно купить машину?
Она кивнула на его коробки:
- Вы имеете в виду так же?
- Где меня не спросят ни о чем лишнем.
- Об этом я и говорю, - подтвердила она. - Да, есть очень хорошее место недалеко отсюда.
- Вы можете позвонить и сказать им, что я уже в пути?
- Разумеется.
Он подождал, пока хозяйка звонила, затем вышел с ней на улицу, и она объяснила ему дорогу. День опять выдался солнечный, и ее старость и пропыленность выглядели странно в его сиянии. Женщина, казалось, принадлежала к какому-то давно ушедшему миру и осталась здесь по ошибке, то ли отстав, то ли заблудившись.
Вскоре Паркер пришел на одну из многих в этом районе стоянок подержанных автомобилей. На поиски пришлось потратить некоторое время, так как ему хотелось подобрать себе "чистую" машину, с хорошими документами и номерами. Через полчаса он остановился на двухлетнем "понтиаке" с обычной коробкой передач и дурной манерой забирать влево. Машина побывала в аварии и теперь немного дребезжала, но зато она явно не числилась в списках недавно угнанных автомобилей. С номером тоже было все в порядке.
Продавец отвез Паркера в контору "Вестерн юнион", где он еще раз запросил телеграммой денег у Клер. Получив их через сорок пять минут, вернулся на стоянку, заплатил за "понтиак" наличными и отправился дальше. Объехав несколько магазинов в центре, он купил себе чемодан, набил его бельем и необходимыми туалетными принадлежностями. Только ради того, чтобы оплатить счета в отеле, не имело смысла туда возвращаться, и, закончив с покупками, он выехал из Кливленда на юг. Выбравшись на магистраль Огайо, скоро свернул с дороги на обочину, выкинул обувные коробки из окна и достал револьверы. Зарядив их, вылез из машины и зашел в придорожный лесок, где дважды выстрелил из каждого в ствол дерева. Оружие оказалось в полном порядке. Паркер дослал недостающие патроны в барабаны, сунул револьверы в карманы и направился к машине.
Теперь он должен найти Ула.
Часть вторая
Глава 1
Паркер сидел в затемненной комнате мотеля и ждал телефонного звонка. У него возникли вопросы, и все, что ему теперь оставалось, - торчать возле телефона в ожидании ответов.
Услышав шарканье тапочек за дверью, понял, что Мадж идет поговорить с ним. Это был ее единственный изъян, создававший излишние неудобства во время пребывания в ее заведении, - она слишком любила поболтать. Однако у нее было безопасно; он мог спокойно звонить по телефону, так что с небольшим недостатком хозяйки приходилось мириться.
Он надеялся, что от вторжения его защитит погашенный в комнате свет, хотя подозревал, что никакие заслоны ее не остановят, и не удивился, когда услышал стук в дверь.
- Паркер, зажги свет и открывай! Что с тобой стряслось?
Паркер поднялся, включил настольную лампу и подошел к двери.
- Не надо орать мое имя на всю страну, - отозвался он.
- Братишка, ты мой почти единственный постоялец, - улыбнулась Мадж, входя. - Не представляю, что сталось со всеми ребятами в наши дни. Я принесла лед. - Она протянула ему пластиковую корзинку. - У тебя есть выпить?
- Присаживайся, - ответил Паркер и достал бутылку из туалетного столика.
Мадж опустилась в кресло, руки ее расслабленно легли на подлокотники.
- Я становлюсь старой, - произнесла она, что соответствовало истине, причем уже довольно давно.
Ей было уже сильно за шестьдесят, и она оказалась своего рода исключением: ей удалось накопить денег, торгуя собой. Лет двенадцать назад она приобрела мотель "Зеленая долина", расположенный на магистрали к северу от Скрентона, и содержала его на пару с придурковатой молодой женщиной по имени Этель, которая была (а может, и не была) ее дочерью. С одной стороны, мотель обеспечивал Мадж благопристойным заработком, с другой же - позволял не порывать окончательно с основной профессией, ибо большая часть комнат сдавалась обычно лишь на пару часов.
Мадж знали многие, репутация ее заведения была известна, а потому люди вроде Паркера иногда использовали его для подготовки планируемых операций и гораздо реже - как убежище в случае опасности. Особенно, если опасность угрожала со стороны Правосудия. Мадж предпочитала не рисковать, но она никогда бы не выставила попавшего в беду за дверь.
Она была среднего роста и худая как антенна, с острыми локтями и морщинистой шеей. Свои белые густые волосы стригла по итальянской моде сорокалетней давности. В тот вечер она явилась в темно-зеленых эластичных брюках, в зеленой с белым в янтарную полоску блузе с высоким воротом и зеленых же туфлях без застежек. Уши оттягивали большие золотые серьги; крутые дуги выщипанных и подкрашенных бровей придавали ее лицу сардоническое выражение. Ее длинные ногти как всегда покрывал кроваво-красный лак, но при этом она никогда не пользовалась губной помадой, так что рот на ее грубо вылепленном лице казался лишь тонкой, бледной полоской.
Будь у нее поменьше внутренней силы и непоколебимой уверенности в себе, она производила бы удручающее впечатление, которое только усугублялось блестящими белыми искусственными зубами, сверкавшими всякий раз, стоило ей только открыть рот. Но под ярким нарядом молодости скрывалось не старое тело, а юный дух. Каким-то непостижимым образом Мадж перестала стареть еще в двадцатые годы нашего столетия.
Паркер прибыл сюда, потому что на некоторое время нуждался в надежном безопасном убежище. Здесь он мог пробыть сколько угодно и не возбудить ни в ком интереса к тому, кто он, откуда и чем занимается. Телефонные разговоры в мотеле не прослушивались. А пара часов пустой болтовни с Мадж - очень умеренная плата за все удобства.
Он наполнил ее стакан, и она сообщила:
- Недавно у меня побывал твой старый приятель. Смайлс Кастор.
Паркер кивнул в ответ:
- Я помню Кастора.
- Дела у него сейчас идут хорошо. - Она отхлебнула еще глоток и предалась воспоминаниям.
Паркер почти не слушал. Он сидел напротив с нетронутым стаканом в руке и иногда кивал или отпускал мелкие замечания. В большем она и не нуждалась.
Для него же теперь основным занятием стало ожидание, ожидание телефонного звонка.
Мадж протрепалась около часа. За это время Паркер проявил искреннюю заинтересованность всего один раз. Мадж вдруг выпрямилась в кресле и, хрустнув пальцами, сказала:
- Слушай, совсем вылетело из головы. Ручаюсь, что и у тебя тоже. У меня тут сохранились твои деньжата.
- У тебя?
- Ты и Генди Мак-Кей останавливались в мотеле года четыре назад. Помнишь, вы еще хотели сбыть драгоценности?
- Верно, - усмехнулся Паркер, - я совсем о них забыл.
- Твоя доля - двадцать две сотни. Они лежат у меня в сейфе в конторе. Принести их тебе?
- Пускай лежат. Вычти из них мой счет, когда уеду.
- О'кей, годится.
Он знал, как полезно иметь подобные заначки в надежных местах по всей стране. Никогда не угадаешь заранее, в какой момент понадобятся деньги, а услугами Клер, сидящей на его капиталах на расстоянии телеграммы, порой очень трудно воспользоваться.
Однако как он мог забыть про эти деньги? Теперь Паркер вспомнил, как все произошло. Драгоценности оказались у него по чистой случайности после их с Генди визита в Буффало, куда они отправились в погоне за человеком по имени Бронсон, крупной шишкой в игорном синдикате, именовавшем себя "Компания". Столкнувшись с определенными проблемами, Бронсон переложил на Паркера ответственность за выполнение некоего контракта; Паркер же эти проблемы только усугубил, и преемник Бронсона решил контракт расторгнуть. И им было не до мешочка с драгоценностями, прихваченного Генди из сейфа Бронсона в самый разгар заварухи. Впрочем, с Бронсоном к тому моменту они уже покончили, а к Мадж обратились с просьбой сбыть камушки, что она и сделала. И вот четыре года спустя она сидит перед ним с двумя штуками баксов, возникшими почти ниоткуда.
- Как насчет Генди? - спросила она. - Может, послать ему его долю?
- Он должен перезвонить мне через некоторое время. Я его спрошу.
- Я слышала, он завязал?
- Да.
Подождав немного, она не выдержала:
- Ну, расскажи что-нибудь, Паркер. Господи! Сплетничать с тобой - все равно что зубы друг другу тянуть.
- Генди завязал.
- Да знаю я, что он завязал! Расскажи, почему завязал, где он сейчас, чем занят. Черт тебя дери, поговори же со мной, Паркер!
И Паркер принялся рассказывать ей о Генди, ныне владельце забегаловки в Приск-Айле, в штате Мэн. Она послушала некоторое время, но, как всегда, не выдержала долго и перебила его собственным рассказом о знакомом парне, который завязывал семь раз на протяжении двадцати лет. Паркер снова погрузился в молчание, перестал ее слушать и замер в ожидании телефонного звонка.
Телефон зазвонил через полчаса.
- Мне уйти? - спросила Мадж.
- Все равно. Хочешь - оставайся. - Он подошел к телефону и поднял трубку.
- Генди? - спросила Мадж. Паркер отрицательно помотал головой и спросил в трубку:
- Как наши дела?
- Плохо. Кое-кто из ребят слышал об Уле, но я не нашел никого, кто бы с ним работал или знал, как с ним законтачить. С Маттом Розенштейном полный голяк. Слушай, я не знаю, зачем тебе эти двое, но, если речь идет о работе, есть пара парней, которых она заинтересует.
- Нет, тут совсем особое дело, - ответил Паркер.
- Что ж, жаль, что не смог тебе помочь.
- Все в порядке. - Паркер повесил трубку и вернулся на прежнее место.
- Тебя интересует информация? - спросила Мадж.
- Да.
- А почему бы не обратиться к старой подружке? Попробуй расколоть меня.
- Джордж Ул.
Предвкушение торжества в ее взгляде постепенно угасло.
- Ул? Джордж Ул? Он, должно быть, из новых.
- Именно. Сказал, что работал шесть раз. И еще сказал, что один из них - с Маттом Розенштейном. По его словам выходило, что Розенштейн из крутых, но я никогда о нем не слышал.
- И не должен был, - заявила Мадж победно. - Я знаю Матта Розенштейна. Ваши дорожки вряд ли пересекались. Вы слишком по-разному смотрите на многие вещи.
- Ну-ка, ну-ка!
- Он из породы стервятников, - пояснила Мадж. - То, за что он хватается, не захотел бы делать никто из нормальных ребят. Он дважды брался за киднеппинг, какое-то время грабил автомобилистов на канадской границе; короче, занимается всем подряд без разбору.
- А за крупные налеты он брался?
- Да, за них тоже. Причем иногда в компании с очень серьезными парнями. Он не отказывается ни от чего, что попадается под руку; несколько раз ему случалось работать и по твоему профилю. Но он совсем бешеный, и многие толковые ребята с ним из-за этого не связываются. Я слышала, что он сидит на кокаине, но, по-моему, на него это не похоже. Он из самых диких, и если Ул зовет его "крутым", то с твоим Улом все ясно. И главное, с ним не стоит связываться.
- Для меня слишком поздно, - покачал головой Паркер. - Его привел Бенни Вайс.
- Бенни - хороший мужик. - Мадж пожала плечами. - Но каждый может ошибаться.
- Ты знаешь, где мне найти Розенштейна?
Она отрицательно мотнула головой.
- К сожалению, нет. Я видела его, он бывал здесь раз или два со своими людьми, но я не имею понятия, как его достать и тех, кто его знал бы.
- Это как раз то...
Телефон зазвонил снова. Паркер прервался на полуслове, подошел и снял трубку. На сей раз его ждал Генди. Паркер кивнул Мадж и спросил:
- Нашел что-нибудь?
- Но только не Ула. Я думаю, он всплыл недавно. Зато у меня есть кое-что о Матте Розенштейне.
- Где он сейчас?
- С ним, как, впрочем, и с тобой, нельзя связаться напрямую, - объяснил Генди. - Люди с посланием для тебя приходят ко мне, люди с посланием для Розенштейна приходят к кому-то другому.
- К кому?
- К парню по фамилии Брок в Нью-Йорке. Поль Брок. Он держит там музыкальный магазин.
- Не клади трубку, я найду карандаш.
Мадж была уже наготове:
- Сейчас, сейчас... - Она принесла Паркеру бумагу и карандаш, и он записал имя и адрес Брока. - Напомни ему про деньги, - шепнула Мадж.
- Вот все, что мне удалось узнать, - закончил Генди.
- Отлично. Мадж говорит, что у нее завалялись двадцать две сотни баксов. Помнишь камушки, которые мы как-то забрали у Бронсона?
- Черт возьми! Да, я совсем про них позабыл.
- Она спрашивает, прислать тебе твою долю или сохранить для тебя здесь.
- Прислать.
Паркер удивился:
- Ты не хочешь их припрятать?
- На кой черт? Я никуда не собираюсь. У меня теперь другой бизнес, я держу кафе, Паркер, - вот что я делаю.
- О'кей, я ей передам. И спасибо за Розенштейна.
- Всегда к твоим услугам.
Паркер положил трубку, сказал Мадж про деньги и дал ей адрес Генди. Снова зазвонил телефон; докладывал третий из тех, кого обзвонил Паркер. Он тоже назвал Брока, но добавить ничего не мог. Паркер поблагодарил его, положил трубку и предупредил Мадж:
- Я уеду завтра утром.
- Ты гонишься за Улом, - глубокомысленно произнесла она.
- Пусть Этель разбудит меня в восемь, - попросил Паркер.
- Ты всегда отличался болтливостью, - заметила Мадж и осушила свой стакан. Затем поднялась из кресла и закончила: - Это твой самый большой недостаток, Паркер. Ты слишком много болтаешь.
Паркер запер за ней дверь и выключил свет. Утром он отправлялся в Нью-Йорк.
Глава 2
Динамик над входом надрывался голосами рок-квартета о скором конце света, заглушая все прочие звуки. Снаружи на решетке высокого узкого окна висели обложки музыкальных альбомов, выгоревшие на солнце и покоробленные дождем.
Паркер оставил машину за углом, на Шестой авеню. "Дискоделия", магазинчик Брока, находилась на Блекер-стрит, в одном из излюбленных туристами кварталов Гринвич-Виллидж. Подходя к магазину, Паркер оказался единственным пешеходом на тротуаре. День был будний, для туристов еще рановато. Кроме того, шел дождь.
Паркер вошел в открытую дверь под орущей колонкой. Благодаря тому, что колонку развернули в сторону улицы, в торговом зале, длинном узком помещении с желтым полом и потолком, музыка даже создавала какое-то подобие уюта. Слева от входа тянулся высокий прилавок с кассовым аппаратом, возле которого скучал хмурый продавец; обе боковые стены занимали полки с пластинками. Задняя стена представляла собой коллаж из афиш, газетных вырезок, рекламных фотографий и страниц из старых комиксов. Верхнюю часть стен над полками также украшали обложки альбомов, под полками стояли ящики с пластинками. Три парня лет по двадцати бродили по магазину, перебирая корешки альбомов.
Паркер подошел к продавцу:
- Мне нужен Поль Брок.
Продавец покачал головой:
- Он не бывает здесь по утрам. Зайдите после двух.
- Я очень спешу, - сказал Паркер. - Попробую застать его дома.
- О'кей, - отозвался продавец.
Паркер стоял, глядя на него. Не понимая, в чем дело, продавец нахмурился:
- Что вы хотите?
- Его адрес.
- Чей? Поля?
- Естественно.
- Я не могу дать его домашний адрес. Думал, он вам известен.
- Если бы он был мне известен, я не стал бы тебя о нем спрашивать.
- Послушайте, я не имею права его дать, - отрезал продавец. - Если я начну всем подряд сообщать домашний адрес Поля, он меня уволит.
- Ты знаешь его домашний телефон?
Продавец снова покачал головой:
- И номер телефона я вам не дам. Приходите после двух.
- Я не просил его у тебя, я спрашивал, знаешь ли ты номер.
- Конечно знаю.
- Позвони ему.
Ничего не понимающий продавец начал выходить из себя:
- Какого черта?
- Спроси его, можно ли дать мне его домашний адрес. Скажи, что здесь дядя, который хочет поговорить с ним о Матте.
- Пошел к черту, у меня и без тебя хватает забот. Приходи после обеда.
- Не гони волну, когда не знаешь, о чем идет речь. - В голосе Паркера звучали металлические нотки.
- Что это значит?
- А что, если Брок расстроится, когда узнает, что ты зря тратил мое время? Может, тебе следует позвонить.
Продавец засомневался. Паркер понимал, что если Поль Брок - посредник Матта Розенштейна, то, скорее всего, он сам напрямую связан со многими делами, и служащему, достаточно приближенному к нему, чтобы звать его по имени, безусловно известно, что в жизни Брока есть нечто помимо торговли пластинками, хотя он мог и не знать, что именно. Паркер будет доказывать, что дело не терпит промедления, продавец постарается не поддаться его напору, однако ему наверняка захочется прикрыть свою задницу на случай, если визитер действительно принадлежит к важным персонам.
Но теперь продавец распушил хвост и упрямился вовсю. Он хмурился, смотрел поверх головы гостя на трех потенциальных покупателей, будто надеясь, что кто-нибудь спасет его, выбрав наконец покупку, - словом, не делал ничего, в то время как минуты одна за другой уходили в никуда. Наконец Паркер глянул на часы и железным голосом произнес:
- У меня не так уж много времени.
- Посмотрим еще, что он скажет, - угрюмо произнес продавец и вынул телефон из-под прилавка. Он сидел на табуретке и набирал номер, держа аппарат на коленях, ревностно следя за тем, чтобы Паркер не заметил цифры. Паркера это не заботило.
Продавец приложил трубку к уху и довольно долго ждал. Паркер почти уверился, что Брока нет дома, и решил-таки вернуться после обеда, как вдруг парень сказал:
- Поль? Арти. Слушай, Поль. Тут жлоб какой-то пришел, тебя ищет. Хочет, чтоб я дал твой адрес. - Он выслушал хозяина и сказал: - Не знаю, никогда не видел. - Его голос звучал обиженно, будто на Паркере лежала вина за то, что они до сих пор не встречались. Затем, послушав снова, ответил: - Я сказал все, что знаю.
Паркер потянулся за прилавок и защемил его нос между большим и указательным пальцами.