- Не. Пока нет. Но насколько мне известно, она не единственная в этом списке. - Василий посмотрел на его реакцию.
Он недоуменно потоптался и зачерпнул пятерней свои роскошные черные волосы. На его пальце сверкнул золотой перстень с бриллиантом.
- В каком списке?
- В списке исчезнувших.
Он выглядел искренне озадаченным.
- Вы хотите сказать… маньяк?
- Не знаю. Вы давно женаты?
- Восемь лет.
- Вы в курсе, чем занималась ваша жена?
- Да. - Он удивился. - Мы же работали вместе. Я-директор, а она - мой заместитель.
- И чем вы занимались?
- Сельхозпродукты. Выращивали, торговали.
- Скажите, а вы не застрахованы? - Василий следил за его лицом. Оно сохраняло известную невозмутимость.
- Нет. А зачем деньги переводить. Я считаю это глупостью.
- А ваша жена?
- Она, естественно, тоже. Мы как-то говорили об этом, но дальше разговоров дело не пошло. Мы этого не хотели.
Василий обвел взглядом прихожую. Во всем чувствовался достаток, хотя беспорядок нарушал общую картину. Слева стояла специальная стенка для одежды, старая и тяжелая, как сам дом. Ее дубовые панели были инкрустированы деревом различных тонов. Мягкая пушистая дорожка скрывалась за темными, свободно висящими портьерами. Потолок пересекали деревянные балки, покрытые лаком. В них были вставлены матовые плафончики, из которых лился мягкий ненавязчивый свет. Справа, на стене висело огромное овальное, во весь рост, зеркало в раме из какого-то очень темного дерева. По его по бокам располагались изящные полочки, на которых когда-то стояла женская косметика, а теперь валялись отвертки и гвозди. Женщиной здесь и не пахло.
- А у вас есть ее фотография? Желательно посвежее? Мужчина подумал и скрылся за портьерами… Через пару минут он вернулся, держа в руках цветной снимок.
- Это за неделю, как она пропала. На работе. Женщина на снимке была красива. Она сидела за столом с букетом роз. Ее лицо улыбалось. По ней не скажешь, что она готовила что-то серьезное.
- Я оставлю это у себя, хорошо?
- Да, да. Ради Бога, скажите только, надежда есть? Василий взглянул в его осунувшееся лицо и кивнул.
- До меня к вам кто-нибудь приходил?
- Нет. Вряд ли. Я же в основном на работе. Только милиция, но это было давно.
- А вы не помните фамилии человека из милиции?
- Нет… нет, не помню. Да он и не особенно представлялся. Приехал, показания записал и уехал.
- Он спрашивал вас про страховку?
- Нет. Он вообще мало вопросов задавал. Василий описал внешность Архипова.
- Он?
- Похож. Но я не уверен. Слишком давно это было. Мужчина сложил руки на груди. Разговор начал ему надоедать. Василий подошел к двери и открыл ее.
- Спасибо вам. Если что-нибудь выясню, сразу же поставлю в известность. До свидания.
Мужчина кивнул не меняя позы. Уже на крыльце Василий повернулся и спросил:
- А вала жена курила?
- Иногда.
- Какую марку сигарет?
- Женские. Кажется ВОГ.
- Спасибо.
Василий вышел на тропинку и поглядывая на конуру закрыл за собой калитку.
Если муженек что-то и знает, то скрывает это очень умело. Убитый горем муж. Ничего не скажешь, хорошая позиция. Впрочем, зачем он поделился фотографией? Может ему уже нечего терять?
Глава 24
Примерно час потребовался на то, чтобы узнать где находится местное отделение "Госстрахнадзора". Василий вошел в трехэтажное здание брежневской постройки, начинающее потихоньку разваливаться на куски. Снаружи оно было выкрашено в розовый цвет, непонятно из каких соображений, то ли здесь жила мечта каждого гражданина, то ли просто другой краски не нашлось.
Потрескавшийся коричневый линолеум на ступеньках по краям свернулся в тонкие трубочки. Расшатанные перила при каждом прикосновении противно пищали.
Кабинет начальника находимся на последнем третьем этаже и возле него в рядок выстроилась дюжина умирающих стульев. В коридоре царила пустота, нарушаемая стрекотом пишущей машинки. Над стульями, приколотые к стене, большими блестящими кнопками нормативные акты и распоряжения. Почти на каждом из них стояла длинная неразборчивая подпись с причудливыми завитушками.
Дверь кабинета чернела добротно кожей. Василий толкнул ее и вошел внутрь, стрекот машинки моментально утих и на него устремилась пара карих недоброжелательных глаз секретарши, - женщины средних лет в строгом, почти траурном, костюме украшенном с левой стороны янтарной брошью.
Внутри все оказалось выложено деревом светлого тона. С окна свисали многострадальные жалюзи.
- Что вам угодно? - спросила секретарша. У ней был очень большой рот и казалось, что слова чувствуют себя в нем не уютно.
- Начальник есть? - вопросом на вопрос ответил Василий. Это ей не понравилось. Она собралась было что-то сказать, но Василий не дожидаясь, прошмыгнул в дверь направо.
Секретарша дернулась, привстала, но потом махнула рукой и принялась снова печатать.
Начальником оказалась женщина лет сорока. Худенькая и тоненькая с заостренными чертами лица и слегка поседевшими волосами, стянутыми сзади в тугой пучок. Тем не менее, держалась она прямо и не производила впечатление мягкотелой.
Стол у нее был солидный. Очень солидный. Из-за чего директорша даже как-то еще больше уменьшалась в размерах. Справа от стола тянулся ряд шкафов, прогибающихся от тяжести бумаг. Позади нее по всей стене раскалилось что-то зеленое и вьющееся. Сам стол пустовал, если не считать трех замерших телефонов.
- Можно с вами поговорить? - спросил Василий. Она указала на стул.
- Присаживаетесь. - Ее брови качнулись вверх и в стороны. Они были настолько тонкими, что о них можно было порезаться.
- В общем то я из милиции, - рискнул Василий и извлек на свет удостоверение.
Она повертела его в руках и слегка наклонила голову. Василий не заметил, чтобы она что-то заподозрила.
- Что случилось?
- Пока ничего. Нас интересует информация о страховой фирме "Небо и Земля". Больше ничего. - Василий облокотился на край стола и замер в ожидании.
- Они у нас на хорошем счету. Почему они вас заинтересовали? - Женщина откинулась на спинку удобного кресла.
- У нас свои причины.
- Ну, разумеется, лейтенант Батурин. У вас, - она выделила это, - у вас свои причины, или вы думаете, что эти очки изменили ваше лицо до неузнаваемости? - Она с презрением посмотрела из-за своего стола.
Василий оцепенел. Она не могла знать, что он придет. Слежки за ним не было, он проверял несколько раз. Значит ее предупредили. Десять против одного, что в правом ящичке стола у нее пистолет.
- Вы не понимаете, с кем связываетесь, - быстро сказал Василий и вытащив пневматический пистолет, приобретенный им с утра, направил прямо ей в лоб.
Она побелела. Ее губы мелко задрожали. Наверное, ей показывали фотографию пучеглазого. После смерти, разумеется.
- Ну, что, теперь поговорим? Только не очень то руками дергаете, а то я нервный последнее время… Она, казалось, вросла в кресло и испуганно молчала.
- Кто директор этой фирмы? Рекомендую говорить быстро и только правду. В противном случае… - Василий чиркнул возле горла стволом пистолета.
- Карташов, - хрипло сказала она. - Карташов Юрий Афанасьевич.
- Где он ее час?
- Должен быть у себя. Но он редко бывает в городе. Он историк. - Она сбивалась, но все же говорила.
- Кто учредитель?
- Я не знаю.
Василий обошел стол и подошел к ней вплотную, приставив пистолет к виску. Она отшатнулась.
- Кто учредитель? - повторил он.
- Это иностранная фирма. Гражданин Англии, фамилию не помню.
- А вы попытайтесь вспомнить. Это очень важно. Она поднялась с кресла, медленно подошла к шкафу и минут пять там рылась. Наконец, она извлекла оттуда коричневую тонкую папку с белой наклейкой "Небо и Земля".
Тем же путем, не сводя глаз с пистолета, она вернулась за стол. Открыв папку привычным движением руки, она перелистнула несколько страниц.
- Учредитель - Лимас Фоух, гражданин Англии. Учредительный фонд - двадцать миллионов рублей.
- Где его можно найти?
- Он не живет в России.
- Как же он тогда зарегистрировал это все?
- Через адвоката.
- Фамилия адвоката?
Она приподняла голову и наткнулась на черное дуло. Тотчас ее пальчики забегали по бумагам.
- Вот… от имени Лимаса Фоуха, Александр Галтер.
- А этот живет в Калининграде?
- Да, он в коллегии адвокатов. Василий записал имя в блокнот.
- Какими видами страхования они имеют право заниматься?
- Всеми. Всеми видами. У них открыта большая кредитная линии, поэтому мы им доверяем.
- Что это значит - кредитная линия?
- Это значит, что они могут брать на себя риски, значительно превышающие их собственные возможности. Проще говоря, они выступают в роли посредников, страховых посредников.
- Кто ж им поверит на западе? - скептически спросил Василий.
- Не забывайте, учредитель, гражданин Англии…
- Он же все это и устроил? Она кивнула.
- Почему их все покрывают? Говори!? - рявкнул Василий. Начальница начала заикаться.
- У - у… у них в мерии защита…
- Кто??!
- Н… Никитина. Она заместитель директора.
- Чем они там занимаются? Отвечай!
- Я не знаю… честно, - она опустила глаза, в которых стояли слезы. - Они нам платят и мы их не трогаем. Василий отошел чуть-чуть назад.
- Куда деваются застрахованные женщины? Начапьница недоуменно покачала головой.
- Я… я не знаю, о чем вы говорите.
- Кто вас известил обо мне?
- Это из милиции…
- Кто именно?
- Архипов. Да, Архипов. Он сказал, чтобы я…
- Чтобы вы…
- Позвонила ему, если вы появитесь.
- Вы, конечно, этого не сделаете?
- Нет, - тихо произнесла она.
- Хорошо, - сказал Василий. - Спасибо за информацию. В свою очередь, я вам скажу, что я никого не убивал. Меня подставили. В этой фирме проворачиваются большие аферы. Если вы считаете, что за некоторую сумму можете позволить себе посидеть в тюрьме, то валяйте, продолжайте? Как говорится, рано или поздно, все тайное становится явным. А то, что это уже не тайна, доказывает то, что я еще жив и уже много чего разболтал. Так и передайте своим благодетелям.
Василий резко вышел, хлопнув дверью. Секретарша проводила его ласковым змеиным взглядом. Нужно сматываться, пока они не вызвали сюда полгорода на подмогу.
Глава 15
Архипов медленно поднимался в кабинет начальника. Под мышкой у него виднелась красная тисненая папка. Управление опустело. Прохладный воздух, проходящий в приоткрытое окно, шевелил листья фикуса.
Если бы кто-нибудь увидел капитана в этот момент, то, несомненно, подумал, что на того внезапно свалилась тяжелая утрата. Словно под весом папки он ссутулился и перебирал ногами как загипнотизированный лунатик.
Литвинов ожидал его у двери кабинета, опираясь на косяк. В его правой руке тлела сигарета.
- Что скажешь? - ровным голосом спросил начальник, когда они вошли в кабинет.
- Что говорить… Мы не могли всего предусмотреть, - ответил Архипов и опустился на стул.
- Ты все-таки думаешь, что это Батурин?
Архипов передвинул карандашницу и посмотрел на кусочек стола, свободный от пыли.
- Против него все факты. Мне очень жаль, но вряд ли он выпутается из этого. Если бы он не сбежал, может, что-то сделать и можно было… Батурин сам себя подвел.
- А ты на его месте стоял и ждал бы, а? Пока тебя сцапают возле тепленького трупа… Тем более, у него не было никакого резона убивать этого менеджера. С какой стати? - Литвинов выудил новую сигарету и закурил.
- Мы не можем знать всех причин.
- А что, эти причины, как ты их называешь, вообще существуют? - Литвинов косо взглянул на подчиненного. Ему очень не хотелось, чтобы Батурин оказался виновным. Тем самым он подставлялся под удар сам. Кто принимал Батурина на работу? Кто оказывал ему протекцию? По дело принимало плохой оборот. И Ленинградском отделе, который расследовал это дело, считали, что именно Батурин убил менеджера. Отпечатки пальцев на столе и на фонарике, показания дежурной - все вместе это походило на аккуратненькую петлю, заботливо смазанную мылом и готовую в любую секунду затянуться на горле Батурина.
- Причины есть. Никто не отрицает, что это могла быть самозащита, например…
- Непохоже, менеджер выглядит слишком расслабленно. Он ни на кого не хотел нападать… К тому же, он улыбается. Значит убил его знакомый и приятный ему человек, которого он безбоязненно допустил к себе за спину.
- Его могли полоснуть и спереди.
- Вряд ли. - Литвинов выдохнул густое облако дыма. - Я узнавал у экспертов, характер раны такой, какой получается, когда режут сзади.
- Батурин мог его шантажировать. - Архипов вздохнул. - Когда я с ним разговаривал последний раз, мне показалось, что он что-то не договаривает. Причем существенное. Если здесь замешаны большие деньги, он мог на это пойти. Но менеджер оказался твердим орешком и пригрозил, что выведет на чистую воду. Батурин не знал, что менеджер чист и испугался. Вечером он пришел, убил его и скрылся.
- Кто же тогда позвонил в Ленинградский отдел? - Брови у Литвинова взметнулись вверх. - Не он же сам, мол, приезжайте быстрее, пока труп не остыл и я никуда не убежал! Архипов натянуто засмеялся.
- Могла позвонить дежурная.
- В том то и дело, что нет. Она говорит, что не звонила вообще никуда. В Ленинградском есть запись. Голос мужской, но он сильно изменен. Н тому же мешается шум проезжающих машин. Звонили с большого проспекта. Наши эксперты только руками развели. Короче, этот момент посчитали не столь важным, но запись все-таки отправили в Москву.
- Звонивший мог видеть, как он убегает, - пожал плечами Архипов. - И у нас практически ничего нет, что бы его защитило… Литвинов вздохнул.
- Ты, наверное, прав, но, в любом случае, его еще не нашли. У него в городе практически никого нет, ой не может долго прятаться. Кстати, ты копии протоколов обыска этой конторы принес?
Архипов порылся в папке и положил на стол несколько листков, исписанных мелким почерком. От это ряби у Литвинова сразу же заболели глаза и он отложил листы на край стола.
- Ничего? Архипов отрицательно покачал головой.
- А картотеку смотрел? Застрахованных?
- Конечно. Все по закону. Там были еще люди из Росстрахнадзора. Они перерыли каждый листочек. Все чисто.
Литвинов погладил шероховатые листки подушечками пальцев. Ему было очень далеко до Кулагиной, которая руками определяла и цвет и запах и многое другое, но шестым чувством он не верил ни одному слову лежащего перед ним протокола. "Ленинградский ОВД капитан АВДЕЕНКО", - прочел он сверху.
- Ты этого Авдеенко видел?
- Конечно, он же мне и сделал эти копии. Шустрый малый. Сказал, что в два счета отыщет Батурина. У него на счет убийцы сомнений нет.
- А у тебя? - Литвинов пристально взглянул на капитана.
- Я не уверен, - ответил Архипов, - но я привык доверять фактам. Команда прибыла буквально через несколько минут. Никаких других следов, кроме как на заднем дворе, не обнаружено. Прочесали все здание. Никого больше. Что тут еще можно добавить?
- Да… - вздохнул Литвинов. - Я, наверное, поторопился с его переводом. Теперь нужно его искать. И побыстрее. Но что же Батурин имел ввиду, когда упоминал связь между этой фирмой и пропавшими?
- Это была версия. Ничем не подкрепленная версия. Он, в принципе, мог узнать что-нибудь компрометирующее о них и используя власть, попытаться надавить. Если смотреть с такой позиции, становится понятно, почему он обмолвился об этом. Мы сразу по своим каналам начали узнавать, в чем дело. А для них это не замеченным никак не могло пройти.
- Но менеджер то мертв, - заметил Литвинов. - Значит, скорее всего, что-то знал.
- Или кто-то думал, что он знал.
- Кстати, откуда выяснили, что у него пропали деньги с бумажником? - спросил Литвинов.
- Вроде бы с утра работники вспомнили, что у него был такой…
- Да нет. Об этом было известно с самого начала, не с утра. - Литвинов потер раскрасневшиеся виски. - Помнишь, - по радио как передавали? С целью ограбления…
- Да… - протянул Архипов. - не придал этому значения.
- Вот, вот, кто-то об этом всем знал с самого начала. И он мог бы нам многое рассказать…
- Например, Батурин. Не сомневайтесь, что он проделал все это неспроста. Ему с самого начала было известно то, о чем он предпочитал умалчивать. Взять последний раз, когда он пришел весь избитый… Поневоле подумаешь, что парня преследует целая банда… Литвинов перестал гипнотизировать сигарету.
- Ты думаешь, он все подстроил? И сделал все так, чтобы мы думали, что его подставили? - Литвинов прикрыл глаза. - Тогда он же мог в принципе и в Ленинградский позвонить. Из ближайшего автомата. И полюбоваться работой оперативников. Это проясняет неувязочку с бумажником. Только непонятно, зачем? Зачем ему все это, он шел на сильный риск…
- Я сразу понял - что-то не так. Поэтому отправил его в отпуск и послал за ним проследить человека. Первый день он с утра до вечера торчал у здания фирмы. Потом вошел. Минут через двадцать приехали оперативники. Трое. Он как сквозь землю провалился. Позже нашли следы позади здания. Он спрыгнул со второго этажа. Литвинов изумленно уставился на капитана.
- Почему ты раньше мне об этом не сказал? Мы тут сидим, сказки сочиняем, а на деле все проще оказывается. Да… прогадал я. Поверишь вот так в человека, а тебе потом по голове все это оборачивается… Еще не известно, что он может натворить… Черт!! - выругался подполковник.
Через грязноватое окно лил робкий фонарный свет. Сверкающие ореолы, окружающие сгорбленные плафоны походили на нимбы святых великомученников. Литвинов представил себе, как бы на том месте смотрелась его голова, но тут же решил, что вскоре она там и окажется. Красноватая жилка термометра стойко держалась на минус семи. Снизу иногда доносилось настойчивое дребезжание трамвайных вагонов. Автомобили, в отличие от трамваев, не шумели, а ехали словно крадучись, иногда попискивая клаксонами. Виной был гололед.
Подполковник наблюдал как маленькие белые снежинки неспеша падают вниз. Некоторые из них цеплялись за стекло и тут же застывали, образуя причудливые узоры.
- А Карташов присутствовал? - спросил он после пятиминутной паузы.
- Нет, - ответил Архипов. - Была Никитина, она его заместитель, оказывается.
- О боже, - проговорил Литвинов. - Какой тесны город. Она что-нибудь сказала насчет всего этого?
- Почти ничего. Только что менеджер работал у них почти с самого начала, был на хорошем счету, ни в чем не подозревался и претендовал на более высокую должность. О нем - больше ничего. Потом добавила, чтобы мы поскорее заканчивали, а то у них много работы. Не поверите, но Авдеенко все свернул за пятнадцать минут и убрался с глаз долой. Перед тем как уйти, они с Никитиной минут семь разговаривали в стороне. Затем он объявил, чтобы никто не волновался и что убийца почти уже найден. Я ушел. Никитина ушла сразу за ним.
- Она одна приезжала?
- Да, вроде бы одна. А уехала вместе с людьми из страхнадзора. Они о чем то спорили.