Лежа в постели, я открыл аварийную бутылку и плотно приложился, раздумывая над случившимся и удивляясь тому, каким я был дураком или каким мог бы стать. Дино, возможно, действовал по собственному усмотрению. Но Кэтрин знала, что он был там, и не предупредила меня. Тот факт, что меня смогли запросто вытащить с заднего сиденья автомобиля, нисколько не смутил ее. В любом случае ее это устраивало и в любом случае взволновало. Я договорился, что встречу ее вечером у отеля "Шип".
Глава 3
Прощай, Дино
Я приехал в Лондон на следующий день утром, припарковался на Беркли-сквер, прошел к отелю "Браун" и разыскал Ганса Стебелсона. В его гостиной на столе стояла большая ваза с голубыми и желтыми ирисами, а на камине - фотография в обтянутой кожей рамке, на которой был изображен маленький мальчик в Lederhosen. Стебелсон был еще в халате. Я почувствовал сильный запах одеколона. Он заказал кофе, предложил мне сигарету и, казалось, был очень рад видеть меня.
Я сказал:
- Кэтрин Саксманн живет в Брайтоне, на Кэдмен-авеню, дом 20. Это возле вокзала. Она работает в магазине одежды "Бутик Барбара" на Норт-стрит. Я немного потратился. Мой секретарь запишет расходы и пошлет вам счет.
Он кивнул и, попросив меня повторить еще раз, записал все в маленькую книжку в черном кожаном переплете. Затем спросил:
- Вы ее видели?
- Да, - ответил я. - Она очень красивая девушка.
Он улыбнулся, но лишь одним ртом, без участия своих карих пластмассовых глаз, так что на какой-то миг я даже решил, что у него нервный тик.
- Вы с ней разговаривали?
Я кивнул:
- Я пригласил ее на обед. Естественно, не упоминая вашего имени.
- И каковы ваши впечатления?
- Ну что же. Она красивая девушка. Кроме того, она носит в сумочке автоматический пистолет "беретта", на который у нее нет разрешения.
Стебелсон кивнул, а затем заметил:
- Кэтрин необычная девушка. Зачастую кажется, что она родилась не в свою эпоху. Я за нее беспокоюсь.
Я не стал спрашивать почему. Либо он скажет мне это сам, либо не скажет вообще.
- По-моему, она прекрасно может сама о себе позаботиться.
Стебелсон покачал головой:
- Нет. Что касается некоторых вещей, нет. Вот почему, мистер Карвер, я бы хотел, чтобы вы последили за Кэтрин. Вы уже познакомились с ней. Если, скажем, раз в неделю вы навещали бы ее и давали мне отчет о том, чем она занимается, куда ходит или если вдруг она решит куда-нибудь уехать. Разумеется, я оплачу все расходы.
- Как вам будет угодно.
- Да, я был бы не против. Очень даже не против. Я, возможно, приеду сюда в следующем месяце. К тому времени мы можем пересмотреть ситуацию.
Я встал, подошел к маленькому столику с телефоном и загасил окурок в пепельнице:
- Буду держать связь с вами.
- Благодарю вас, - ответил Стебелсон и, когда я уже подошел к двери, добавил:
- И если возможно, убедите ее выбросить этот дурацкий пистолет в море.
Я зашел за угол, отыскал телефонную будку и извлек из кармана кучку мелочи, чтобы позвонить. Я набрал номер магазина в Брайтоне, который был нацарапан в блокноте Стебелсона.
Женский голос на другом конце провода с изысканностью бамбуковой рощи, качающейся на ветру, произнес:
- "Бутик Барбара". Чем могу служить?
Я положил трубку и уставился на грубый набросок лошади, который кто-то нарисовал карандашом на стенке будки. Я решил, что за дополнительные обязанности стоит попросить дополнительный гонорар.
Потом выпил стакан пива и съел сандвич в баре у дороги, а к четырем часам вернулся в Брайтон. "Бутик Барбара" закрывался в пять часов. Я стоял на другой стороне улицы и смотрел, как из магазина выходят продавцы. Я увидел двух молоденьких девушек и высокую, с костлявыми плечами женщину постарше. Кэтрин Саксманн среди них не было.
В половине шестого она не появилась возле отеля. Я прождал час, а затем поехал на Кэдмен-авеню, 20. Дверь мне открыл высокий молодой человек со светлыми волнистыми волосами. Он был без пиджака и в одной руке держал книгу в мягкой обложке.
Я спросил его о Кэтрин Саксманн, но он покачал головой:
- Она уехала.
- Куда?
- Не знаю. Мама сказала, что она пришла домой в обед, упаковала вещи и уехала.
Из глубины дома послышался женский голос.
- Мама сказала, - продолжал парень, - что она заплатила за проживание и даже больше. Она ведь не предупредила за неделю.
- Она не оставила свой новый адрес?
Но прежде чем парень успел ответить, над его плечом возникло лицо его матери, утомленное, полное, приятное лицо.
Оглядывая меня, она сказала:
- Нет, не оставляла. Просто уехала в большой машине, с водителем за рулем.
- И никакой записки для меня? Моя фамилия Карвер.
Она покачала головой:
- Никаких записок. Просто заплатила и уехала. Мне будет не хватать ее. Она была хорошей собеседницей во время прогулок.
- Лучше бы она сидела дома, - сказал парень.
Его мать подмигнула мне:
- Гарольд невзлюбил ее, потому что она невзлюбила его.
Я вышел обратно на дорогу к тому месту, где припарковал машину. Рядом с мотоциклом, который был прислонен к обочине за машиной, стоял Дино.
Я протянул ему свою визитку; он взял ее и прочитал. Я спросил:
- Где тут ближайший бар?
- За углом.
Мы прошли в бар, сели за угловой столик и взяли две большие порции виски. Рассмотрев мою визитку, Дино сразу же переменился и, судя по всему, решил больше не наезжать на меня.
- Интерес у меня чисто профессиональный, - сказал я.
- Да уж не очень-то похоже.
- Но тем не менее. Расскажи-ка о ней.
Минуту он молчал, отхлебывая маленькими глотками виски и раздумывая над чем-то. И наконец сказал:
- Она не такая, как остальные девушки, понимаете? Встретил ее месяц назад. Ей нравилось кататься, сидя на заднем сиденье старого мотоцикла. Не зачем-то там, а из-за скорости.
Она с ума сходит от быстрой езды.
Дино допил свое виски, и я заказал ему еще.
- Ну а остальные друзья?
- У нее больше нет друзей.
- Ты знал, что она собиралась делать?
- Так, примерно. Она сказала, что ждет новостей насчет работы.
- Какой работы?
- Кэтрин не говорила. Просто работы. Но она не сказала, что уедет сегодня.
- А ты ее сегодня видел?
- Утром. Я подбросил ее до работы. Я обычно так делал, кроме тех дней, когда бывал утром занят. - Минуту он мялся, а затем спросил:
- Вы хоть раз с ней танцевали?
Дино уткнул свой нос в стакан, не глядя на меня, вид у него был какой-то грустный и усталый. Было несложно понять, что с ним. Он был безнадежно влюблен в нее.
- Нет.
- Что за девушка! Она все умеет. Танцевать, плавать, кататься на коньках. И на старом мотоцикле. У нее не было водительских прав, но иногда я давал ей попробовать. Мистер, у меня от ее езды волосы дыбом вставали. Как будто она всю жизнь этим занималась, понимаете. Это что-то непередаваемое. И у нее есть пистолет. Она ездила в Дайк на уик-энд и стреляла по молочным бутылкам. Все время пугала меня, чтобы посмотреть, как я буду реагировать.
- Брайтону, должно быть, сильно не хватает ее.
- Да, он уже мертв. А остальные всего лишь картонные куклы.
- И это все, что ты о ней знаешь?
- А вы знаете что-то еще?
- Нет. Она даже не намекнула тебе, что это за работа?
- Да нет. Но мне почему-то показалось, что это как-то связано с той женщиной.
- С какой женщиной?
- Около недели назад какая-то женщина остановилась в отеле "Метрополь". А Кэтрин зашла туда выпить чаю. Я пошел туда, чтобы встретить Кэтрин, но явился слишком рано и увидел их.
Они прогуливались по улице перед отелем. Эта женщина такая старая и разряженная, как кукла, у нее были рыжие волосы. Но Кэти ничего не сказала мне о ней. Это было уже после того, как она упомянула о той работе. Это залетная птичка.
- Ты имеешь в виду рыжеволосую женщину?
- Да. У меня тут есть знакомый официант. Он проверил специально для меня.
Дино порылся во внутреннем кармане куртки и извлек оттуда кусочек бумаги. Он не дал мне его в руки, а лишь разрешил посмотреть издали. Может, его сердце и было разбито, но он не собирался ничего никому дарить.
Тогда я выложил на стол пару фунтов. Он забрал их и протянул мне бумажку. На ней было небрежно нацарапано: "Миссис Вадарчи. Швейцарский паспорт. Приехала из Лондона.
Отель "Дочестер".
Я поднялся с места и сказал:
- Если вспомнишь что-нибудь еще, просто позвони мне. Я заплачу.
Он кивнул, по-прежнему не поднимая глаз, и сказал:
- Я извиняюсь за прошлую ночь. На меня просто что-то нашло.
- Забудем об этом.
Я оставил этого парня с разбитым сердцем, но с двумя фунтами в кармане, у которого не было иного будущего, кроме как связать свою жизнь с городом картонных кукол, который ему достался. В какой-то степени я почти мог разделить его чувства к Кэтрин. Она и меня успела тронуть за сердце. Не настолько глубоко, как его, конечно, но он ведь находился под воздействием ее излучения дольше, чем я.
Я сдал свою комнату в "Альбионе" и вернулся в Лондон.
Я позвонил в "Дочестер". Мне сказали, что миссис Вадарчи у них нет. Но она останавливалась у них. Я удержался от соблазна позвонить Гансу Стебелсону и на следующее утро обсудил все с Уилкинс.
Она сказала:
- Почему этот человек платит вам такие большие деньги за столь простое задание? Вы не сделали ничего такого, чего он бы не смог сделать и сам.
- Он занятой человек.
- Он? Вчера он все утро ходил по магазинам, потом отправился в Национальную галерею. В одиночестве завтракал в "Булестине". А днем отправился по реке к Гринвичу.
Я скривил лицо:
- Неплохая работа.
У меня было несколько человек, которые выполняли для меня разные мелкие поручения такого рода. Я не собирался спрашивать у Уилкинс, кому именно она поручила вести слежку.
- Он не из тех, кто привык швырять деньги на ветер, - заключила Уилкинс.
- Моя поездка кончилась ничем. Я потерял эту девушку.
- Хотите держать пари?
Я посмотрел на Уилкинс - она стояла передо мной, прижав к груди папку, словно это был больной ребенок, и ее ледяной взгляд ясно говорил мне, что я наверняка проиграю пари.
- Нет.
- Хотите, дам вам хороший совет?
- Слушаю.
- Позвоните Стебелсону. Скажите, что вы ее потеряли и что на вас навалилось слишком много другой работы, чтобы вы могли продолжать эту.
- Это и есть ваш хороший совет?
- Он настолько хорош, что мне ясно: следовать ему вы не станете.
- Не знаю, - ответил я.
Уилкинс промолчала. Она подошла к двери и взялась за ручку, но остановилась.
- Да, я забыла вам сказать, - проговорила она. - Кто-то был здесь прошлой ночью. Должно быть, они использовали отмычку, чтобы вскрыть наружный замок.
- Они искали деньги? Только зря потратили силы.
- Нет. Они перерыли все папки. Замок кабинета был сломан. Они даже не пытались скрыть то, что сделали.
- Что-нибудь пропало?
- Нет. Но их интересовали материалы по делу Стебелсона.
- Откуда вы знаете?
- Они сложили папки не в том порядке. Может, их разозлило отсутствие того, что ожидали найти, - его адрес или копию вашего счета расходов.
Уилкинс вышла.
Через полчаса на моем столе зазвонил телефон.
- Вас спрашивает какая-то женщина, - сообщила Уилкинс. - Она не назвала своего имени.
- Соедините, - попросил я.
Раздался щелчок, а затем я услышал:
- Рекс?
- Да? - ответил я.
- Это Кэтрин.
Я услышал новый щелчок, Уилкинс положила свою трубку.
Она подслушивала только в тех случаях, когда имела на это мои указания.
- Что ты хочешь? - спросил я.
- Увидеть тебя, что же еще, - сказала Кэтрин и засмеялась.
Я подождал, когда ее смех смолкнет, раздумывая, внять ли мне совету Уилкинс, но затем все-таки решил, что не стоит.
Когда Кэтрин замолчала, я спросил:
- Где и когда?
* * *
Она пришла ко мне на квартиру на следующий день, вечером.
Я откупорил бутылку "Шато Латур" и шлепнул на сковородку кусок мяса толщиной с вафлю. На стол я поставил медную вазу с дюжиной роз и мои лучшие стаканы для вина. Пока я вкалывал, как бобр, взбивая подушки и пряча разный хлам в шкаф, вверх по реке шел паром - он свистел о том, что я последний дурак, а мотоцикл, ревевший под окном, напоминал мне о Дино. Несколько недель спустя Уилкинс, которая следила за прессой, передала мне вырезку из "Ивнинг стандарт". Четыре строки рассказывали о том, что на шоссе А-23 на Пэтчем, сразу за Брайтоном, разбился на мотоцикле некий Эдвардино Мантинелли. Думаю, он хотел выяснить, с какой скоростью нужно мчаться, чтобы забыть о ком-то.
Я все спланировал: немного выпивки, немного легкой музыки, вечерний разговор, пока я готовлю, а затем, после еды, честная, откровенная беседа. Я чувствовал себя счастливым, представляя, что снова увижу Кэтрин. Кроме того, я люблю готовить - когда получается просто и хорошо, по книге Роберта Кэри.
У моего дома остановилось такси, и я открыл дверь в ожидании, когда Кэтрин поднимется по лестнице и впорхнет мне в руки как домашний голубь. Поцеловал ее, привлек к себе и, не переставая целовать ее, захлопнул дверь ногой. Когда я отпустил ее, она рухнула в кресло, вытянула ноги, безвольно свесила руки, на одной из которых болталась сумочка, и улыбнулась.
- Жара, - сказала Кэтрин.
На ней было милое платье из белого шелка, с глубоким квадратным вырезом, который обнажал ее загорелую шею и часть груди; ее волосы были распущены, а глаза, может быть, все дело было в тусклом свете, казалось, подернулись темно-фиолетовой дымкой. И тут мое сердце принялось бешено стучать, и я почувствовал, что мне плевать, попадусь я на ее крючок или нет. Я был готов к тому, чтобы двигаться до финишной прямой.
- Ты кажешься холодной, как нереида.
- Это что-то красивое?
- Да, мифологические дочери морского старца Нерея.
Кэтрин кивнула, соглашаясь, посмотрела на бутылки, стоящие на буфете, и сказала:
- Налей в стакан джина на три "Четверти, брось половинку ломтика лимона, затем долей доверху содовой и положи лед.
Я приготовил коктейль, себе налил виски со льдом и спросил ее:
- Откуда ты узнала мой лондонский адрес?
Она открыла сумочку, извлекла оттуда мою визитку и бросила ее на стол.
- Ты соврал мне насчет своей работы, Рекс, - резко произнесла она.
- И пока я разбирался с Дино, ты вытащила визитку из моей куртки?
- Да.
Я передал ей джин, она подняла свой стакан и сделала большой глоток.
- Ура, - сказал я и лишь пригубил выпивку.
Проигрыватель, стоящий в углу, издавал приятные, приглушенные звуки, и я видел, как Кэтрин покачивала ногой в такт музыке.
До ужина она выпила три стакана, но, по-моему, ничуть не опьянела. Взяв в руки второй стакан, Кэтрин встала и принялась расхаживать по комнате, разглядывая мой хлам, а затем отправилась в спальню, расспрашивая меня, пока я был на кухне. Кто помогает мне по хозяйству? Миссис Мелд, соседка. Зачем мне такая большая двуспальная кровать? Потому что когда я поселился здесь, она уже стояла тут. Зачем я складываю в бутылку из-под виски шестипенсовики? Коплю на отпуск. Кто такая Элизабет Трэнт? Положи телефонную книжку на место и не любопытничай.
Она вошла в кухню, прислонилась к дверному косяку и смотрела, как я сдираю кожуру с помидоров.
- Как ты начал этим заниматься, Рекс? - спросила Кэтрин. - Я не представляла, что такая работа для тебя.
Мне понравилось, как она сказала.
- Наверное, во всем виноваты дешевые книги, которые я читал мальчишкой. Секстон Блэйк, Нельсон Ли.
- Никогда не слышала о таких.
- Не важно. Однажды у меня было пятьдесят фунтов, я очень берег их, но тут что-то стукнуло мне в голову, и я поставил все деньги на лошадь.
- И ты выиграл?
- Да. Затем все, что получил, я поставил на другую лошадь, потом еще и еще. Несколько раз.
- И каждый раз лошадь выигрывала?
- Да.
После ужина и кофе она уселась в большое кресло, а я примостился на коврике у ее ног. Нам было хорошо. Мне всегда нравились девушки, которые серьезно относились к еде и выпивке, особенно приготовленным мною. Она положила мне руку на шею и пальцами перебирала мои волосы, я а провел рукой по ее ноге, от колена вниз и до самых пальцев. Она сбросила туфли.
Наконец я сказал:
- Намного удобнее нам будет в постели.
Она наклонилась вперед, притянула мое лицо и поцеловала меня. Затем оторвала губы от моего рта и пробежалась ими по лицу, лишь слегка дотрагиваясь до кончика моего носа, бровей, и наконец прикоснулась своими мягкими и теплыми губами к правому уху. Она кое-что шепнула, а затем ее губы снова приникли к моим. Этот поцелуй должен был меня утешить, он длился довольно долго, и ее губы прижались к моим, ее рука - к моей, и она гладила и ласкала до тех пор, пока я не встал и не подошел к окну, чтобы подышать свежим воздухом. Над рекой висела луна. Я мысленно попросил ее поменять свой цикл в будущем и краем глаза заметил, что в дальнем конце улицы под фонарем стоит человек и читает вечернюю газету.
Я вернулся обратно, приготовил большую порцию не очень крепкого напитка, а затем присел на скамеечку и посмотрел на Кэтрин:
- Что тебе известно о Гансе Стебелсоне? Она терла краем стакана свой подбородок, но не произносила ни слова.
- Он нанял меня следить за тобой. Заплатил много денег.
Даже слишком много. Но я совершенно уверен, что все это время он знал, где ты.
Я говорил, не отрывая от нее глаз, но мне ничего не удалось прочесть на ее лице.
- Он из Кельна. Он был без ума от меня и не понимал, почему я не хочу выходить за него замуж, ведь он так богат. Но я выйду замуж за человека с таким же хорошим телосложением, как у тебя.
- Я вполне подхожу. Но сейчас давай вернемся к Стебелсону.
- Его семья родом из Кельна, как и моя. Я хорошо знаю его сестру. Она намного моложе Ганса. И она мне нравится. Я уехала в Англию, потому что Ганс никогда бы не оставил меня в покое. Он сейчас в Англии?
- Ты же знаешь, что да.
- Нет, это не так.
Она произнесла это без всякого выражения, и мне бы не хотелось клятвенно утверждать, что это была ложь.
- Тогда зачем он звонил тебе в "Бутик Барбара" утром того дня, когда ты уехала из Брайтона? Откуда он узнал, что ты там?
- Никто мне не звонил в магазин в то утро. По крайней мере, до одиннадцати. В одиннадцать я ушла. Так, значит, это Тане тебя нанял? Но он богат, понимаешь? Очень богат. Ты должен выписать ему крупный счет.
- Откуда он мог узнать про "Бутик Барбара"?