- А вы не можете определить, как далеко тянется пожар над вами?
Голос, отвечавший ему, был хриплым от усталости:
- Я же вам говорю, что нет!
Командир с яростью прокричал:
- А под вами?
Тишина.
- Тед! Говорите же! Что творится под вами?
Голос, наконец, отозвался снова; на этот раз в нем прорывалась истерика:
- Что все это значит, мы что, играем в вопросы и ответы? Мы идем вниз. Если прорвемся, то расскажу, что там за пожар, ясно? Сейчас мы на пятидесятом этаже…
- А если внутрь? - спросил командир. - Туда нельзя? Вы могли бы высадить двери…
- Эти проклятые двери раскалились настолько, что к ним не притронуться. Вот такие дела внутри. Говорю вам, мы идем вниз. Другого пути нет.
Браун взял микрофон:
- Говорит Тим Браун, - сказал он. - Желаю удачи.
- Спасибо.
- Мы на связи, если понадобится.
- Ладно. - И в сторону: - Давай пошевеливайся.
Рация щелкнула и умолкла.
Оба командира замерли, глядя в пустоту. Патти заметила, что губы Тима Брауна беззвучно шевелятся. Молится? Гиддингс, сморщившись, гневно сверкал глазами. Взглянул на Ната и тихонько, почти незаметно покачал головой. Нат также незаметно кивнул. Патти закрыла глаза.
"Это невозможно", - подумала она, но знала, что возможно. Это не сон, не ночной кошмар. Не будет внезапного пробуждения, не будет внезапного облегчения, что ужас исчез с лучами рассвета. Ей захотелось отвернуться и бежать прочь. Куда? К отцу? Как бежала к нему сегодня днем за утешением, за помощью, за сочувствием? Но отец…
Переносная рация в руке Брауна вдруг ожила, из нее вырвался сдавленный вопль, потом еще один. Потом наступила милосердная тишина. В трейлере не раздавалось ни звука.
Первым разорвал оцепенение Браун. Подошел к чертежному столу, осторожно поставил на него рацию и выключил ее. Ни на кого не смотрел. Потом медленно, монотонно начал проклинать всех и вся.
18.19–18.38
Паола Рамсей подошла к двум креслам в укромном уголке банкетного зала.
- Простите, что помешала, - сказала она, - но то, что происходит за вашей спиной… - Она покачала головой. - Я, конечно, старомодна…
Губернатор кивнул. Его лицо было невозмутимо.
- Не считая Поля Норриса и Гровера, - сказал он, - все до сих пор держались отлично. Что же теперь?
- Кэрри Уайкофф произносит речь.
Губернатор вскинул голову. Голос слышал, но не мог разобрать слова. Однако тон, высокий, визгливый, почти истерический говорил достаточно.
- Вероятно, заявляет, что нужно найти виновного и обещает, что займется этим.
Паола Рамсей улыбнулась:
- Прямо в яблочко, Бент.
- Через несколько минут, - продолжал губернатор, - Кэрри возглавит делегацию, которая явится требовать активных действий. Бог мой, сколько подобных делегаций я уже выслушал?
- Люди, - сказала Паола, - облепили бар. Какой-то официант сидит один-одинешенек в углу и пьет из горлышка…
Губернатор подумал, не тот ли это, у которого трое детей. Вздохнул и встал.
- Что, по-вашему, я могу сделать, Паола?
Паола ласково улыбнулась.
- Я, как Кэрри Уайкофф, Бент. Думаю, что-то надо предпринять, но не знаю что. - И, помолчав, добавила: - И поэтому надеюсь на вас.
- Мне это льстит. - Губернатор грустно, иронично улыбнулся. Улыбнулся сам себе и всей этой ситуации. - Одного персонажа Марка Твена намазали дегтем, вываляли в перьях и вынесли из города на шесте. - Улыбка стала шире. - А он говорит, что если бы не великая для него честь, он лучше шел бы пешком. А я бы лучше сидел здесь. - Он взглянул на Бет. - Но попробую.
Прошел мимо запертых противопожарных дверей, где лежало прикрытое белой скатертью тело Говарда Фрэзи, у которого стоял генеральный секретарь, уставившийся в неподвижные останки. Он медленно, торжественно перекрестил их и, увидев губернатора, чуть виновато улыбнулся.
- Со своих студенческих лет, - сказал генеральный секретарь, - я горжусь тем, что я атеист. Но сейчас начинаю сознавать, что детская вера так легко не умирает. Это любопытно, да?
- Да нет, Вальтер. По-моему, это скорее достойно зависти.
Генеральный секретарь задумался.
- Я начинаю понимать, что вы, в сущности, очень добрый человек, Бент. Мне только жаль, что я не понял этого раньше.
- А я, - ответил губернатор, - о вас всегда это знал. Просто человеку в нашем положении приходится вести себя сдержанно.
Они улыбнулись друг другу.
- У нас дома, - продолжал генеральный секретарь, - где альпинизм - любимый вид спорта, при восхождении участники для безопасности пользуются страховым тросом. И отсюда поговорка: "Каждый, кто на тросе - наш человек!" Это грустно, вам не кажется, что люди узнают друг друга только в критических ситуациях? - И, после небольшой паузы. - Я могу быть чем-нибудь полезен?
- Молитесь, - ответил губернатор без всякой иронии.
- Я так и делаю. И буду продолжать. - И потом снова пауза, и после нее вежливые, учтивые, искренние слова: - Но если могу помочь чем-то еще, Бент…
- Я обращусь к вам, - ответил губернатор и думал об этом всерьез.
Он вышел на середину зала и огляделся.
Паола не преувеличивала. В баре кипели страсти, в центре зала ораторствовал Кэрри Уайкофф. Действительно, тот официант с тремя детьми сидел один-одинешенек в углу и хлестал бурбон из горлышка. В другом углу из транзистора неслась музыка и несколько молодых людей кружились и извивались в такт ей.
Из-под решетки кондиционера уже проникал дым, он еще не душил, но его едкий запах уже висел в воздухе.
Губернатор закашлялся.
Мэр Рамсей, стоявший рядом, сказал:
- Господи, вы только посмотрите!
Одна из танцующих уже вошла в транс. Одним движением стянула через голову платье и отбросила его в сторону. На ней были только трусики-бикини, без бюстгальтера. Пышные груди подпрыгивали в такт каждому движению.
- Когда я учился в университете, нечто подобное вызвало бы сенсацию, - сказал губернатор. - Нашей компании это бы очень понравилось. - Он рассмеялся. - И мне, конечно, тоже.
Тут к ним подошел сенатор Петерс.
- Здесь становится жарко, - сказал он, - во всех смыслах этого слова.
К ним присоединился Бен Колдуэлл. Его лицо было непроницаемо.
- Дыму все больше, - сказал он. - Пока мы не разбили окна, система была более-менее герметичной. Теперь… - он покачал головой и слегка улыбнулся, давая понять, что понимает - другого выхода не было. - Я все еще жду новых идей от Ната Вильсона.
Кэрри Уайкофф вдруг выкрикнул нечто невразумительное и погрозил поднятым кулаком.
- Черт вас всех побери, вы что, все обалдели? - Он бросил испепеляющий взгляд на группку вокруг губернатора. - Старые дураки, собравшиеся на файф-о-клок! Неужели вы не понимаете, что происходит?
Искушение ответить в том же тоне, начать кричать, жестикулировать, делать выпады, пока все до последнего не утратят здравый разум, было очень сильным, но губернатор с ним справился.
- Я прекрасно понимаю, что у вас сдали нервы, Кэрри, - сказал он. - Что если вам затаить дыхание, сколько выдержите? Это почти всегда помогает.
Кэрри с трудом сдержал себя. За ним собралась кучка людей.
Губернатор узнавал некоторое лица. Все внимательно следили за ним.
- До сих пор мы вас слушали, - сказал Кэрри. Он уже немного успокоился. - Вели себя как образцовые мальчики и девочки.
- Все, - подтвердил губернатор, - кроме Поля Норриса и Гровера Фрэзи. Те тоже хотели хоть что-то предпринять. Результаты вам известны. Вы имеете в виду нечто подобное, Кэрри? - Голос его звучал холодно и твердо. - Если да, - пожарные двери за вами. Они не заперты.
Кэрри молчал, тяжело переводя дыхание.
- Есть еще одна альтернатива, - продолжал губернатор. - Если уж речь зашла о выбитых окнах. Можете прыгать.
Кто-то из кучки, стоявшей за Кэрри, выкрикнул:
- Но ведь должен быть какой-то выход, черт возьми! Не можем же мы погибать, как крысы в ловушке!
- А эта дурацкая идея с тросом на башню Торгового центра! - закричал Кэрри. - Это был просто перевод времени! И ничего другого! Все прекрасно знали, что ничего не выйдет!
Раздался одобрительный ропот. Губернатор подождал, пока он не стих. "Эти лица, - подумал он, - уже утратили проблески воспитания и ума, это лицо толпы, которая собирается забрасывать камнями. Бессильный страх и напряжение требуют выхода".
- Я не отвергаю любые идеи, - сказал губернатор. - Любого из вас. Думаете, мне эта ситуация нравится?
Громкая танцевальная музыка неожиданно смолкла. Полуголая девушка кружилась дальше, забывшись в экстазе, но остальные обернулись и прислушались к спору.
Губернатор повысил голос.
- Я не буду долго говорить. Не о чем. Мы здесь все вместе…
- Кто в этом виноват? - закричал Кэрри. - Я хочу это знать!
- Я не знаю, - ответил губернатор. - Возможно, это знают наши люди внизу, но не я. Разве что, - он сделал паузу, - разве что в этом есть наша общая вина, потому что мы оторвались от корней и утратили контакт с реальностью.
- Это все отговорки, - крикнул Кэрри.
Губернатор только кивнул. Теперь уже ничто не могло вывести его из себя, он оставался презрительно спокоен.
- Называйте это как угодно, Кэрри, - ответил он. - Я не собираюсь с вами спорить.
Другой, спокойный голос спросил:
- Как, по-вашему, обстоят дела, губернатор?
- Неважно. - Губернатор взглянул говорившему в лицо. - Я не собираюсь водить вас за нос. Это бессмысленно. Все еще работает телефонная связь. Внизу знают наше положение. Можете посмотреть на площадь и увидите машины, шланги, которых там уже как спагетти на тарелке; все пожарные - в Башне. Все, что можно сделать, делается. - Он развел руками. - Дела неважны, но не безнадежны - пока.
Он обвел взглядом комнату и ждал вопросов. Тишина.
- Если что-то изменится, - продолжал он, - вы будете в курсе, я обещаю. Это чертовски слабое утешение, я знаю, но больше ничего предложить не могу. - Он повернулся и пошел обратно в свой укромный угол, мимо трупа, прикрытого скатертью, не удостоив его даже взглядом.
Бет ждала его там с Паолой Рамсей.
- Мы слышали, - сказала она. Ласково улыбнулась. - Вы прекрасно справились, Бент.
- В следующий раз, - ответил губернатор, - это будет потруднее.
Он чувствовал себя старым и усталым и спрашивал себя, не готовится ли подсознательно к концу. С усилием собрался.
- И это будет уже скоро. Паника наступает волнами, и каждая следующая волна сильнее предыдущей.
Да, единственное, что оставалось, - это ждать.
* * *
За плечами сержанта Оливера были двадцать лет службы в Береговой охране. Он служил в береговых экипажах и на катерах, в тропических водах и в арктических ледовых морях.
Помогал спасать людей из воды, покрытой горящей нефтью, и с палуб гибнущих судов; нередко они не доживали до спасения.
Большой и жестокий жизненный опыт говорил ему, что в некоторых случаях спасение невозможно. Но часть его "я" упорно не желала в это верить, и все у него внутри восставало против возможности поражения.
Когда он стоял, могучий и беспомощный, на крыше небоскреба Торгового центра и, не отрываясь, смотрел через пропасть на ряд выбитых окон банкетного зала, таких близких и безнадежно недосягаемых, его охватило отчаянное чувство собственного бессилия.
Кронски устало спросил:
- Ну что, попробуем еще раз? - И, не получив ответа: - Запасной гарпун у нас есть, может стрельнем еще разок?
- Нет, - чуть помедлив, сказал его начальник. "Напрасная трата времени", - подумал он, и это было ему не по душе.
Еще минуту он стоял неподвижно и смотрел через пропасть. Там, наверху - люди. Он видел их. И видел дым.
Огонь и шторм - всю его сознательную жизнь они были его врагами. Он сражался с ними, защищал от них, иногда побеждал, иногда проигрывал, но всегда ему удавалось схватиться с ними лицом к лицу. Но здесь…
Он включил переносную рацию:
- Говорит Оливер. Вызываю трейлер.
Тут же отозвался голос Ната:
- Трейлер слушает.
- Нет смысла продолжать, - разочарованно сказал Оливер. - Слишком далеко, к тому же мешает ветер.
- Понимаю. - Нат отчаянно старался справиться с голосом. - "Очередная провалившаяся затея. Думай! Думай, черт тебя побери, думай!!!"
- Надо закругляться, - продолжал сержант.
Нат в одной руке держал рацию, другой медленно постукивал по чертежной доске. - Подождите немного, сержант. Дайте мне подумать. - Последняя просьба, последняя надежда.
В трейлере стояла тишина. Браун, командир части, Гиддингс и Патти молчали. "Хватит ломать комедию и дурачить окружающих", - сказал себе Нат. Он был сам себе противен.
Но в голове его что-то уже зрело, если бы только удалось поймать эту мысль, - черт, что же, собственно, у него мелькнуло?
"Очередная затея провалилась, - вспомнил он вдруг. - Вот в чем дело. Очередная идея - а что, если две идеи соединить в одну?" Он сказал в микрофон:
- У нас тут были вертолеты, сержант, - Нат старался говорить не спеша, одновременно еще раз все обдумывая. - Они не нашли места для посадки, поэтому не смогли ничем помочь. А что если отправить их к вам, чтобы они забрали вас вместе с пушкой и доставили так близко к Башне, чтобы можно было попасть гарпуном в окно? Потом линь можно натянуть обратно на крышу Торгового центра и продолжать, как договорились? - Он помолчал. - Так получится? Есть какая-то надежда?
Последовала пауза. Потом послышалось удивленное:
- Ну, держите меня!
Сержант вдруг осклабился и чувство беспомощности тут же слетело с его плеч.
- Не вижу причин, почему бы могло не получиться. Вызывайте свою тарахтелку.
Он взглянул на Кронски.
- Нам предстоит воздушная прогулка, парень. Как бы не укачало!
* * *
Губернатора вызвали из его убежища в уголке. Он услышал в трубке голос Ната.
- Вы считаете, получится? - спросил губернатор.
- Очень может быть. - Нат старательно подавлял свой энтузиазм. - Вертолет может зависнуть на месте, так что ребятам из Береговой охраны можно будет стрелять почти горизонтально. Вам придется освободить большую часть зала, чтобы кто-нибудь не пострадал. - И добавил: - Возможно, придется сделать несколько попыток, но это не проблема.
"По крайней мере, я надеюсь", - подумал он.
- Постараемся освободить часть зала, - ответил губернатор. - И поставим там мужчин, чтобы ловили линь. А потом?
- Привяжите его к какой-нибудь прочной конструкции, - продолжал Нат. - Когда потянут линь назад к Торговому центру, нагрузка будет очень велика. Я буду на связи по рации с Оливером, сержантом Береговой охраны, и по телефону - с вами. Так мы сможем координировать наши действия.
Он передохнул.
- Когда ведущий линь будет на крыше Торгового центра, к нему прикрепят прочный спасательный трос. И тогда ваши парни могут начинать тащить. - Он снова сделал паузу. - Но только по команде.
- Понимаю, - ответил губернатор и улыбнулся. - Это ваша идея?
- Я же вам обещал, что что-нибудь придумаю. - Нат замялся. - Только вот до этого нужно было додуматься раньше.
Губернатор рассмеялся:
- Я уже многие годы ищу какого-нибудь малолетнего ребенка, который, благодаря своему неиспорченному глазу, тыкал бы меня носом в очевидные вещи. - Продолжая улыбаться, он повернулся к Бет. - Но бывают моменты, когда и мне удается их заметить с первого взгляда. Слава Богу. - И уже другим тоном продолжал: - Как обстоят дела с огнем?
- Неважно. - В этом слове звучала неотвратимость.
- А те двое, на другой лестнице, что с ними? - спросил губернатор.
У Ната в ушах прозвучали те крики, которые долетели к ним по радио. "Это была моя идея, послать их наверх по лестницам", - подумал он, но при этом осознавал, что при необходимости послал бы их снова, потому что это давало возможность, от которой нельзя было отказываться.
- Им не повезло, - сказал он.
Губернатор увидел, как Бет закрыла глаза, и негромко сказал:
- Как и Гроверу Фрэзи. Он пытался спуститься по лестнице. - Голос его внезапно сорвался: - Кто же будет следующим? - И тут же быстро добавил: - Забудьте об этом. - И устало замолчал.
* * *
Пилот вертолета сказал:
- Попытаемся. - Потом пожал плечами: - Как близко подберемся, не знаю. Когда приближаешься к такой махине, то ветер… - он покачал головой, - дует со всех сторон сразу. Понимаете, что я хочу, сказать?
Лицо сержанта было непроницаемо.
- Поймите, - продолжал пилот, - я не хочу преувеличивать трудности, но если мы туда врежемся, то ничем хорошим это не кончится, ясно?
Кивок головы подтвердил, что информация принята к сведению, но выражение лица Оливера не изменилось.
- Знаете место у Адских Ворот? - спросил пилот. - Там, где воды Саунда сливаются с Гарлем-ривер, где сплошные водовороты?
- Адские Ворота я знаю, - ответил сержант. Он неоднократно был свидетелем, как у Адских Ворот небольшие лодки, попадающие во власть течения, отказывались повиноваться хозяевам и налетали на опору моста или стен - ку набережной.
- То же самое творит ветер вокруг этой чертовой Башни, - продолжал пилот. И потом: - Я только хочу сказать, что попытаемся, но больше ничего обещать не могу.
- Все в порядке, - ответил сержант. - Кронски, залезайте.
- Премного благодарен, - ответил Кронски.
* * *
Нат стоял в дверях трейлера и смотрел вверх. Пока ничего. Ожидание хуже всего, - кто это сказал? Но это правда, хотя раньше Нат так не считал.
Человеку приходит в голову идея, он ее реализует и потом должен ждать и надеяться, потому что не остается ничего другого.
- Получится, - сказала Патти и улыбнулась. - Должно получиться.