Максимов решил обдумать услышанное чуть позже. Пора было переходить к главному.
– Высокопарно, но, в принципе, верно. А вы, значит, спецназа не боялись?
Яков коротко хохотнул.
– Ты же видел, в наш лес не так-то просто попасть. К тому же, как раньше выражались, у нас надежная "крыша". Хочешь посмотреть наше хозяйство?
Максимов прислушался к себе. Внутри до отказа сжалась пружина. Хотелось д е й с т в о в а т ь.
Он откинул одеяло.
– Пошли!
* * *
Под урочищем, на котором стояли десяток изб и ветхая церквушка, действительно находился бункер. Шесть этажей вниз. Напичканный научным оборудованием.
Сначала Максимову показалось, что он попал в космический корабль, на первой космической влетевшем под землю…
Яков с товарищами затевали свою игру, это Маскимов понял сразу. Он волен был войти в нее или оставаться в стороне. Но знания, действительно, обязывали.
Максимов не стал говорить вслух, ребята и без него все понимали. Слишком далеко зашли. Не спасет ни врожденная или благоприобретенная сверхчувственность, и без ясновидящих было ясно – поздно. Грех соучастия требовал искупительной жертвы. Ребята свято верили в к а р м у.
Их полунаучный, полумистический лепет он перевел для себя просто: "Допрыгались!"
Насколько он знал правила, ребят приговорили. Или свои по ходу игры, или чужие в азарте контр-игры, но кто-то рано или поздно отдаст приказ. Что это будет: спикировавший на цель штурмовик, кинжальный огонь штурмовой группы или надежный яд, полученный вечно пьяными "первоотдельцами" в очередной посылке, можно не гадать. Был бы приказ, желающих отличиться всегда навалом.
Он не стал изводить себя вопросом, почему выбор пал именно на него. В случайности он давно не верил. К чему вопросы, если все идет так, как оно должно идти.
Информацией они его завалили. Но ей была грош цена без главного – деньги. Откуда деньги у всесильного Старостина, создавшего эту космического уровня лабораторию в заброшенной пусковой шахте?
В нищей, разворованной стране стабильных источников больших денег, а здесь играли именно они, было раз-два и обчелся. Деньги м ы л и в концентрационных лагерях и продотрядах, по старинке – на нефти, газе и электроэнергии, процветал классический русский способ – "контрабанда с последующей усушкой, утряской и обвесом", пускали в оборот кое-что из конфиската прижатых к ногтю нуворишей, которые не успел смыться за кордон, а также вовсю торговали оружием и наркотиками.
Максимов, как мог, четко сформулировал вопрос. На утро Яков принес ему бумаги.
"Привет от "нави". Можешь проверить, но я ручаюсь", – сказал он и вышел.
В бумагах рядом с фамилией лидера движения "Родина" появилась фамилия Карнаухов.
* * *
Максимов ушел от них под вечер третьего дня. Все время качал информацию, заполняя пробелы, образовавшиеся за годы отсутствия в Большом мире. Чем больше узнавал, тем крепче становилось убеждение: мир ничуть не изменился. Просто окончательно сошел с ума.
Он ушел не простившись и не пообещав ничего. Почему-то был уверен, Яков и его ребята ждали от него именно такого ухода.
* * *
Оперативная обстановка
копия
т. Старостину И.И.
Секретно
Оперативное донесение
В ходе оперативного мероприятия "ПК" на объекте "Николина пустынь" нами получен нижеследующий текст письма объекта "Свердлов" к объекту " Горский".
(фрагмент)
… Сидим и ждем команды "Открыть шлюзы". Азарт работы сменился тягучим бездельем. В голову лезут нехорошие мысли. Чем больше анализирую ход работ по "Водолею", тем больше убеждаюсь в полной бесперспективности попыток создания "психотронного оружия".
Никакого нового оружия уже не создать. Можно лишь без конца модифицировать старое. Но качественно нового скачка вооружений больше не будет. Ядерное было последним. Посчитайте количество облученных при его создании, количество жертв лишь двух(!) его применений, затраты на обеспечение безопасности никому не нужных арсеналов. Я бы еще добавил генетические последствия и катострофическое изменение сознания и подсознания от так называемого "ядерного шока". Все это умножим на N в степени N и получим цену, которую придется заплатить за новое оружие. Убежден, сама попытка его создания будет началом конца.
За время работ у нас на объекте трое покончили с собой, сломал шею в эпилептическом припадке Костя Столетов, бытовой травматизм перешел все разумные границы. Если ребята еще как-то пытались сдерживаться, то охрана и "соседи" не просыхали сутками. И это только у нас. Точных учетов потерь среди разработчиков, естественно, никто не вел.
Каким все казалось простым в начале! Думали, стоит собрать образцы культурных слоев в районах, где происходили этнические толчки, вычленить из фонового излучения рабочие частоты, заложить их в излучатели – и вот вам светлое будущее и новая Россия! Надеюсь, Космос отзовется на нашу имитацию этнического толчка мощным потоком излучения, и все переменится к лучшему. Но кто может гарантировать результат. Подчеркну, результат, нужный нам. Кто мы? Что мы для Космоса? Никто не может предугадать, как он поведет себя.
Нам осталось только ждать. И продолжать работу, какой бы нелепой и опасной она не казалась. Вам, надеюсь понятно, что одним фактом теоретических исследований по программе
"Водолей", мы вступили в резонанс с Космосом. Закон упреждающего отражения еще никому неудалось обойти. Космос уже давно готов, он ждет нашего последнего шага. Более того, напряжение среды сейчас таково, что срыв или отказ от запуска системы излучателей, приведет к непредсказуемым последствиям.
Мы обречены действовать в рамках "Водолея", мы часть его электронного нутра. Только независимый элемент, привнесенный в замкнутую систему, спсообен обеспечить свободу развития. Мертвая, машинная плоть "Водолея" вновь наполится жизнью. Потому что жизнь – это непредсказуемость бытия.
Моя совесть чиста, я внес "неучтенный фактор" в жесткий алгоритм системы. Он / в тексте зачеркнута строка/… Даже не знаю, как он себя поведет, но почему-то надеюсь.
Искренне Ваш Яков Зарайский
Резолюция:
т. Кравчуку
Ксерокопировать и – в дело! Письмо по почте не пересылать, использовать собственные каналы. Усильте работу в отношении "Черномора". Установите, о каком "неучтенном факторе" идет речь.
т. Самохвалову
Усилить агентурную работу на объекте! Собрать информацию о настроениях работников, их мнения о надежности и эффективности объекта. Организуйте анализ программного обеспечения, разработанного "Черномором". Разрешаю привлечь агента "Рубин". Доложить в понедельник.
зам. нач. 2 отд. 3 сектора
управления кадров Движения "Родина"
Григорьев Д.Ю.
Резолюция:
т. Кочубей! Вдуй Григорьеву по первое число. Что там за "неучтенные факторы"? Этого Самохвалова с объекта – поганой метлой!
И. Старостин
* * *
Особой важности
Циркулярно
Согласно списку
экз. единств.
В целях обеспечения режима секретности при переходе к третьему этапу работ по проекту "Водолей" прошу в дальнейшем употреблять следующие кодовые обозначения:
– пси-энергия – "стиральный порошок";
– излучатели направленного действия – "стиральные машины";
– космические платформы – "звезды";
– система низкоорбитальных спутников "Игла" – "созвездие";
– наземная система ретрансляторов,
задействованных по программе "Нил" – "химчистка";
– рабочие частоты системы – "ручей";
– несущие частоты системы – "водопад";
– программное обеспечение системы "Абердин" – "штамп";
– программное обеспечение системы "НИЛ" – "матрица";
– операторы пси-техники – "технологи";
– технический персонал – "смотрители";
– научные сотрудники – "мастера";
– руководители проекта – "подрядчик";
– кураторы – "заказчик";
– система безопасности – "водозабор";
– система мониторинга – "контролер";
– команда на запуск системы "Водолей" – "открыть шлюзы";
– команда на прекращение облучения – " закрыть шлюзы";
– территории, подлежащие первоочередному воздействию – "первая партия";
– территории, подлежащие воздействию во вторую очередь – " вторая партия";
– возможные негативные последствия – "остаточное загрязнение";
– меры по ликвидации негативных последствий – "отбеливание";
– население – "белье";
– население, избежавшее воздействия – "грязное белье";
– население, подвергнутое воздействию – "чистое белье".
Для слов-связок использовать шифротаблицу "Клио-3". Календарные даты указывать по принципу "календарная дата минус два".
"22" марта Подпись: И. Старостин
* * *
Странник
Выйдя из лесопарка на улицу Сенной сторожки, Максимов из ближайшего автомата позвонил старшему группы. В трубке пропел мелодичный сигнал и безликая девица стервозным голосом пропела: "Извините, ваш разговор прослушивается в интересах охраны общественной безопасности".
Максимов поморщился: "Сука! С таким голоском дешевой шлюхи только об этом и радеть!"
В столицах еще надеялись на технику. В провинции действовали проще, вежливую фразу бубнил дежуривший на АТС опер, явно осатаневший от бесконечного ее повторения, ближе к вечеру он просто шипел "Слушаем!", после чего следовал оглушительный щелчок. В Москве работали аккуратнее. Щелчок был слабый, едва слышен.
– Антон, ты? – Максимов привычно посмотрел по сторонам.
Узкая улочка, накрытая ветвями разросшихся тополей, была пустой.
– А кому еще тут быть! – ответили в трубке.
– Я ничего не купил.
– Ясно.
В трубке запиликали короткие гудки.
С этой минуты, получив сигнал тревоги, двенадцать человек из группы прикрытия Юрки начнут покидать город. Так же незаметно, как и вошли в него месяц назад.
Максимов нажал на рычаг. Набрал номер, который выболтал седой. Дожидаясь соединения, машинально пальцем на стекле вывел стрелообразную руну.
Опять тот же глумливый голосок девицы. Щелчок.
* * *
Оперативная обстановка
Контроль телефонных переговоров
Абонент "А" – 242-0909, номер закреплен за Московским управлением СГБ
Абонент "Б" – 745-5683, таскофон №224569, ул. Сенной сторожки
"А" – Слушаю вас.
"Б" – Майора Рожухина.
"А" – Кто его спрашивает?
"Б" – Я говорю с Рожухиным? Если нет, передайте ему трубку. Это информация касается только его. Лично.
"А" – Хорошо, допустим, я – Рожухин. От кого вы узнали этот номер? Говорите, иначе я положу трубку.
"Б" – Позывной "Соловей".
(пауза – 8 сек.)
"А" – Я слушаю вас.
"Б" – Для тебя посылка от Соловья.
"А" – Н-да? И когда я ее могу получить?
"Б" – Ты уже ее получил.
"А" – Не понял?
"Б" – Вспомни акцию у Выселок. Тогда я не промахнулся. А сейчас – мажь лоб зеленкой, сука, и заказывай себе отходняк "ре минор".
"А" – Спасибо, что предупредил!
* * *
Максимов бросил трубку. Пробежал к остановке, успел сесть в отходящий автобус. На этом перекрестке они расходились по четырем направлениям, "наружка", даже если успела среагировать, сотрет ноги по пояс, пока зацепит след.
* * *
Оперативная обстановка
Контроль телефонных переговоров
Абонент "А" – 19-114 , номер закреплен за отделом "Т", кабинет 114.
Абонент "Б" – 22-221, узел связи Московского управления СГБ
"Б" – Узел связи, оператор Доронина. Слушаю вас.
"А" – "Полтава". Майор Рожухин. Откуда сейчас был звонок на мой городской.
"Б" – Назовите номер.
"А" – 242-0909.
"Б" – Секундочку… Таксофон на улице Сенной сторожки, дом три. Там, кстати, трубку плохо положили. Идут короткие гудки.
"А" – Вот такой у нас некультурный народ, барышня! Спасибо.
Преторианцы
Дмитрий бросил трубку. Откинулся в кресле, закинув ноги на стол.
Позу эту полюбил с детства. Мать гоняла, жена гоняла, пока, стерва, не ушла к другому. А он любил думать именно так, закинув повыше ноги. Зато до сих пор не было варикозных змеек на ногах. Несколько раз его заставали врасплох подчиненные, и за ним плотно приклеилась кличка "Ковбой". Лично он в ней усматривал намек на авантюрность и лихость раскручиваемых им операций.
В кабинет он ни с кем не делил. В вечно перенаселенном здании Управления это было привилегией. Большинство ютилось по четверо, а то и по шестеро в кабинетиках, за тесноту прозванных "шанхайчиками". Отдельный кабинет полагался только начальникам отделений. Но Дмитрий сумел убедить своего шефа, что на своей должности начотдела он пашет за троих, включая самого полковника Губанова. Шеф спорить не стал.
Дмитрий потянул к губам сигарету. Спохватившись, отбросил. Белый цилиндрик покатился по полированной столешнице. Замер на самом краю.
"Кто играет?" – спросил себя Дмитрий.
Вариантов ответов было столько, что не хватит листа бумаги, чтобы записать. А для просчета возможных вариантов развития событий потребовался бы мощный компьютер.
Ретроспектива
(15 км. юго-восточнее д. Выселки)
Преторианцы
Дмитрий потребовал, чтобы его отвезли к месту обнаружения трупа.
Поездка на БТРе никакого удовольствия не доставила. Спецназовцы глядели разъяренными волкодавами, которым так и не дали команду "фас". Шутить с ними, видившими, штабеля "груза-200" у кромки летного поля, было просто небезопасно. Нравы у "волкодавов" были особые. Запросто могли подвесить на ремень гранату со снятой чекой. Свидетелей не будет, все свои, тридцать раз кровью мазанные. Так и скажут, сам лох подорвался.
В полумраке десантного отсека царило тягостное молчание. Только надсадно выли движки, да клацала коробка скоростей. То и дело Дмитрий ощущал на себе тяжелые взгляды хмурых парней. Для них он был "шишкой из Москвы".
Хорошо, что ехать пришлось недолго.
Спрыгнув с брони, Дмитрий осмотрелся. Едва видимая грунтовка, вынырнув из леса, петлей уходила в урочище. Темная кромка дальнего леса клином врезалась в пустошь.
"Метров шестьсот, не меньше", – прикинул расстояние Дмитрий.
Группа без команды рассыпалась в круг. Люди в камуфляже просто расстворились в высокой траве.
– Лихо! – сказал Дмитрий оставшемуся рядом с ним командиру взвода.
Взводный никак на комплимент не отреагировал. Трижды свистнул.
Из травы у дуба, на метров двадцать выступившего за край опушки, поднялся человек в камуфляже, махнул рукой.
– Вон там твой трупешник.
– Они, что, его из лесу выволокли?!
Взводный скрипнул зубами.
– Не первый год замужем. Где нашли, там и оставили. И еще следы прочесали.
Он подтолкнул Дмитрия вперед.
Труп лежал лицом вниз. Руки связаны за спиной особым способом: тонкая бечевка в несколько витков стянула большие пальцы, не вытянуть, не разорвать. Свободный конец бечевки петлей захлестнут вокруг правой стопы.
Стороживший труп постовой сразу предупредил:
– Мы его чуток потормошили. Ну, на предмет "сюрприза". Потом в исходное вернули. Так что, фоткайте смело. Все, как в аптеке.
– Обойдемся без формальностей.
Дмитрий сам перевернул труп лицов вверх. Кожа уже налилась трупной синевой, от сухой травы остались глубокие морщины.
– Это мой человек, – глухо произнес Дмитрий.
Взводный пробормотал что-то невнятное.
– Ножом.
На груди у трупа слизко блестело буро-красное пятно.
Дмитрий прощупал воротник куртки убитого. Достал нож, вспорол шов. Вынул тонкий циллиндрик папиросной бумаги. Раскатал на ладони.
На листке угловатыми значками были написаны несколько строчек.
– Все ясно.
Дмитрий выпрямился.
– Осмотрели здесь все вокруг, да?
Постовой кивнул.
– Шел оттуда. – Он указал вправо. – Держался опушки. А здесь его перехватили. Натоптал один человек.
– И куда ушел?
Постовой пожад плечами.
– Хрен его знает. Петлю сделал, как заяц. След в овраг сбросил. И пропал. – Он указал за спину Дмитрию. – Ребята вдвоем туда пошли. Скоро должны вернуться. Мысль есть, что он по растяжкам на деревьях уходил. Хотят проверить.
– Такое возможно? – обратился Дмитрий к взводному.
– Ну как сказать… Сам не пробовал, но слышал про такое. Конец с грузом или крюком на ветку, второй особым узлом на своей завязать, шлейф за собой пронести. Прошел, дернул за шлеф, развязал узел – и по новой. – Он сплюнул. – Геморрой одним словом. Китайский диверсант какой-то, бля.
Дмитрий отошел от трупа. Прижался спиной к стволу дуба. Отстегнул с ремня фляжку. Свернул пробку.
– Мужики, давай моего помянем. И ваших.
Взводный с бойцом переглянулись.
– Коньяк, небось? – с недоверием спросил взводный.
– Спирт.
– Начинай, – сказал взводный.
Он сделал шаг к Дмитрию.
Рожухин выдохнул, прижал вляжку к губам и закинул голову.
Пуля врезалась в ствол в десяти сантиметрах от шеки.
Взводный взревел, распластался в прыжке и сшиб Дмитрия на землю.
В полной тишине они ждали новой пули. Ровно секунду.
Стальной трещеткой зашелся автомат. Три короткие очереди ушли в сторону опушки.
Следом за ними с воем пошли те, что выплюнули автоматы группы прикрытия. С небольшим опозданием ожил башенный ПКТ. Наводчик длинной очередью прошелся по опушке. Даже издалека было видно, как пули секут густой подлесок.