- Видите ли, сэр, наши специалисты по шифрам просто взломщики. Они взламывают код и проникают в него. По правилам все расшифрованные материалы мы передали бы сегодня Артуру Ингрему, как главе наших разведок. После предварительной оценки и сортировки в ЦРУ копии этих телеграмм были бы розданы различным разведуправлениям в зависимости от их специфики - Пентагону, Атомной комиссии и так далее.
Немного подумав, президент сказал:
- В данном случае, Джерри, я прошу все тристанские депеши, равно как и все китайские материалы, хранить у себя в УНБ, пока не получите новых инструкций.
- Насколько я понимаю, - сказал Фрейтаг, - я не должен обсуждать этот вопрос с мистером Ингремом.
- И ни с кем другим до поры, - подтвердил Роудбуш. Он помедлил мгновение, наблюдая за Фрейтагом, - Джерри, я думаю, вы понимаете, что обмен посланиями с Тристаном связан с событием необычайной важности.
Фрейтаг кивнул.
- Конечно, я догадался, хотя и не представляю, о чем, собственно, идет речь.
- Обстоятельства складываются так, - сказал Роудбуш, - что некоторое время придется соблюдать абсолютную секретность. Поэтому я прошу вас на этот срок не прибегать к обычной процедуре.
- Понятно, - сказал Фрейтаг. - Все недавно расшифрованные сообщения будут храниться как сверхсекретные в УНБ до получения новых инструкций от… скажем, от "Башни".
Роудбуш улыбнулся.
- Джерри, вы не могли бы мне объяснить механизм дешифровки? Признаюсь, я имею об этом самое смутное представление.
Фрейтаг попытался его просветить. Президент слушал, откинувшись в кресле. Фрейтаг заметил его неподдельный интерес и углубился в такие подробности, что не каждый мог бы в них разобраться. Он трещал без перерыва минут десять.
Внезапно в кабинет без стука вошла Грейс Лаллей, приблизилась к президенту и что-то спросила шепотом.
- Нет, мы будем говорить по-китайски, - громко ответил Роудбуш. - Не прерывайте связь. Объясните, что через несколько минут у нас будет переводчик. Пришлите Неда прямо сюда.
Мисс Лаллей торопливо вышла.
- Премьер Ванг звонит из Пекина, - объяснил Роудбуш Фрейтагу. - Нет, можете оставаться. Вы уже достаточно много знаете… Продолжайте свой рассказ, Джерри, пока не будет все готово.
Фрейтаг, пытаясь сохранить невозмутимый вид, снова начал объяснять тонкости криптографии с того места, на котором остановился, но почти тотчас Роудбуш прервал его:
- Скажите, Джерри, как вы справились с внутренним кодом американских радиограмм?
- Понимаете ли, у меня было всего несколько депеш. Однако я почти сразу догадался, что "Башня" это несомненно вы.
- Я это сам придумал, - признался Роудбуш. - Конечно, в таких делах я только любитель, и мне было интересно, сколько времени понадобится директору УНБ, чтобы догадаться.
- Кроме того, - продолжал Фрейтаг, - я почти точно знаю, кто такой "Флаг", но меня смущают "Баржа" и "Душитель".
Роудбуш улыбнулся.
- Надеюсь, скоро узнаете.
Грейс Лаллей открыла дверь и впустила худощавого молодого человека. Он был очень деловит я держался официально. Роудбуш представил его как Неда Янга, и Фрейтаг подумал, что он, наверное, из американских китайцев.
- Пожалуйста, Нед, располагайтесь возле этого телефона, - сказал президент.
Янг придвинул кресло к столу Роудбуша и сел. Президент подал ему трубку, затем крикнул:
- Все в порядке, Грейс! Мы готовы!
Переводчику он сказал:
- Прошу вас, Нед, сначала поблагодарите премьера за его звонок и скажите, я надеюсь, что он и его супруга в добром здравии.
Нед Янг заговорил по-китайски. Фрейтагу его поющая речь показалась слишком длинной для приветствия.
Послушав немного, Янг сказал президенту:
- Премьер Ванг говорит, что самочувствие его и его жены хорошее и он надеется, что вы и миссис Роудбуш тоже чувствуете себя превосходно.
Последовал довольно длинный обмен банальными любезностями. Президент спрашивал о погоде в Пекине. У них моросит, отвечал премьер, но он надеется, что в Вашингтоне погода лучше. Премьер также надеялся, что его звонок не причинит неудобств президенту. Напротив, отвечал президент, он в любое время считает за честь беседовать с премьером. Фрейтаг про себя соображал, во сколько же долларов за минуту обходится этот светский разговор Китаю.
- Премьер говорит, - голос Янга стал резче, - что в Народной Республике создалось напряженное положение. Министр обороны и генерал Фенг неправильно оценили политику премьера, политику доброй воли и взаимопонимания, и пытаются запугать народ. Ситуация может стать критической. Поэтому премьер просит, если только возможно, изменить ранее намеченную программу.
Роудбуш с минуту подумал.
- Скажите, что я с удовольствием приму любые предложения премьера при условии, что цель останется прежней… Что имеет в виду премьер?.. Только, Нед, пожалуйста, сформулируйте мой вопрос как можно вежливее.
Янг заговорил по-китайски, выслушал ответ и сказал:
- Премьер полагает, что сейчас самое главное - быстрота, - такова его точка зрения. Он спрашивает, можно ли ускорить программу, не затруднит ли это президента, не обеспокоит ли его.
- Никоим образом, - быстро ответил Роудбуш. - Скажите ему, чем скорее, тем лучше, насколько это возможно.
Янг перевел ответ, затем долго слушал, делая пометки в блокноте.
- В таком случае, - сказал он, - премьер предлагает, чтобы пекинская фаза осуществлялась согласно первоначальному плану, а Вашингтон по возможности ускорил свою программу. Он отмечает, что Вашингтон может действовать быстрее благодаря более простой системе транспортировки. Если вы согласны, сэр, он хочет знать, когда Вашингтон сможет осуществить свою часть программы.
- Скажите ему, если не возникнет препятствий, вашингтонская фаза начнется завтра в полдень по вашингтонскому времени. Спросите, удовлетворен ли он?
Янг перевел, выслушал ответ, затем сказал:
- Премьер вполне удовлетворен. Но договоренность о том, что это не означает официального одобрения со стороны Китайской Народной Республики, остается в силе.
- Понятно, - Роудбуш кивнул. - Скажите ему: об этом мы условились с самого начала. В заявлении будет указано, что премьер Ванг Кво-пинг благожелательно относится к нашей конечной цели, однако не может предвосхищать решения китайского правительства, точно так же, как я - американского. Спросите, достаточно ли это ясно и убедительно?
- Достаточно ясно и убедительно, - сообщил Янг после короткого обмена репликами по-китайски. - Со своей стороны, премьер постарается в срок осуществить китайскую часть плана. Он надеется, что президент позволит "Меркурию" прибыть в Пекин на "Хо Пинг-Хао" и далее самолетом, как было условлено.
- Да, - сказал президент. - Это будет превосходно… А теперь, Нед, чтоб уж не оставалось никаких сомнений, спросите премьера, значит ли это, что он согласен, чтобы вся программа была осуществлена, как договорено, за единственным исключением - вашингтонская фаза будет ускорена.
Янг перевел вопрос, довольно долго слушал ответ, несколько раз переспросил премьера и сделал много стенографических записей.
- Премьер согласен, - сказал он. - Остается только одно затруднение. Премьер опасается, как бы в Москве не оскорбились, узнав о вашей частной договоренности. С другой стороны, он боится, что сейчас ему будет трудно разговаривать с Кремлем из-за разногласий по другим вопросам. - Янг помолчал, разбирая свои записи. - Поэтому не будет ли президент любезен взять на себя объяснения с Москвой?
- Нед, дайте мне секунду поразмыслить, - сказал Роудбуш. Он развернул свое кресло к окну и некоторое время смотрел на осенний сад. - Да! - наконец проговорил он. - Значит, так, Нед… Скажите ему, я буду рад взять на себя… хм… переговоры с Москвой относительно изменения наших планов. Однако спросите его, желает ли он, чтобы я изложил Москве истинные причины или чтобы я прибег к дипломатическому языку?
Янг перевел, затем улыбнулся Роудбушу.
- Премьер смеется, - объяснил он. - Он говорит, что восхищается вашими дипломатическими способностями, а потому предпочитает, чтобы вы прибегли к дипломатическому языку, которым так хорошо владеете.
Роудбуш посмотрел на Янга, затем на Фрейтага и тоже улыбнулся.
- Скажите ему, что я не совсем понимаю, это комплимент или… какой-то намек?
- Это комплимент, - ответил Янг после короткого обмена китайскими фразами.
- В таком случае поблагодарите его за доверие, - сказал Роудбуш. - Выразите мои надежды, что премьер сумеет преодолеть внутренние затруднения и окажет поддержку нашим действиям в Вашингтоне.
Переговорив с премьером, Янг улыбнулся.
- Премьер говорит, что, если вы справитесь с губернатором Стэнли Уолкоттом, он тоже справится со своим министром обороны и генералом Фенгом… В заключение он выражает свою искреннюю благодарность за вашу доброжелательность, сочувствие и понимание его трудностей.
Еще несколько минут ушло на взаимные комплименты и прощание.
- Спасибо, Нед! - Роудбуш пожал переводчику руку. - Это была чистая работа.
Когда Янг вышел из кабинета, Роудбуш с облегчением откинулся на спинку кресла и чуть застенчиво усмехнулся.
- Я рад, что вы были здесь, Джерри. Мне может понадобиться свидетель этого разговора в случае каких-нибудь осложнений.
- Мне кажется, господин президент, я начинаю кое-что понимать.
- Прошу вас, держите это про себя, - попросил Роудбуш. - Я сказал премьеру: завтра в полдень, но все зависит от стольких обстоятельств… Теперь вот еще русские. Я должен связаться с ними немедленно.
- Вот что еще я хотел сказать, господин президент, - сказал Фрейтаг. - Артур Ингрем назначил экстренное совещание Штаба разведки США. Оно должно состояться завтра в час пополудни. Меня попросят доложить, как обстоят дела с китайским кодом, и…
- Завтра экстренное совещание? - президент был поражен. - По какому поводу?
- Ингрем сказал, что нам представят сенсационный обзор по Китаю. Судя по последним событиям, видимо, предполагается сделать сообщение о нажиме военных властей на премьера Ванга.
- Этого нельзя допустить. Никаких совещаний. Я займусь этим немедленно… Джерри, что бы ни случилось, не спускайте глаз с этих китайских шифровок, а особенно с тристанских радиограмм. Ни одно слово не должно просочиться за стены вашего кабинета.
- Понятно, сэр.
Когда Фрейтаг шел к двери, президент уже взял трубку телефона.
На обратном пути к Форту Мид Фрейтаг вкратце записал беседу президента с премьером Вангом. Придя к себе в кабинет, он вызвал программистов и приказал снять с печатающего устройства компьютера только один экземпляр расшифрованных китайских депеш и немедленно доставить Фрейтагу, никому больше не показывая. Затем он заперся на ключ и целый час дополнял и перепечатывал свои записи на машинке. Закончив, он поставил внизу свою подпись, время и дату: Дж. Фрейтаг, 6.10. 13:51.
Фрейтаг вложил меморандум в свой вашингтонский дневник и спрятал его в особое отделение сейфа, где хранил свои личные бумаги. Затем из стопки тристанских сообщений он отобрал восемь радиограмм, принятых центром связи ВМФ в Пентагоне.
Из телефонного разговора президента с премьером Вангом он заключил, что все разъяснится уже завтра. Однако его профессиональное любопытство было слишком велико, чтобы терпеть еще двадцать четыре часа. Подобно любителю ребусов, осененному очередной догадкой, он снова разложил депеши в хронологическом порядке:
БАШНЕ ОТ АНГЕЛА.
ПРЕДВАРИТЕЛЬНО АЛЬФА ПРИБЫВАЕТ 10:00 БЕЗ МЕРКУРИЯ УТЕС БЕЗОПАСЕН. ФЛАГ ТРЕБУЕТ ОБЕСПЕЧИТЬ СТРАДАЛЬЦА.
8.9 18:08.
АНГЕЛУ ОТ БАШНИ.
УВЕДОМИТЬ ФЛАГ. СТРАДАЛЕЦ ВЫЛЕТАЕТ ПОСЛЕ БЕСЕДЫ С БАШНЕЙ. ЖЕЛАЮ УДАЧИ.
9.9 04:12.
БАШНЕ ОТ АНГЕЛА.
МЕРКУРИЙ ПРИБЫЛ БЛАГОПОЛУЧНО. С АЛЬФОЙ ВСЕ В ПОРЯДКЕ ВОПРОС: МЕРКУРИЮ ОТПРАВЛЯТЬСЯ НА БАРЖЕ? ЗДЕСЬ НЕУВЕРЕННОСТЬ.
17.9 12:00.
АНГЕЛУ ОТ БАШНИ.
ДА, МЕРКУРИЮ НА БАРЖЕ. ПРОШУ КРАЙНИЙ СРОК АЛЬФЫ.
17.6 13:14.
БАШНЕ ОТ АНГЕЛА.
СРОК АЛЬФЫ ПРИМЕРНО 8.10–10.10.
17.9 15:24.
Фрейтаг отметил далее перерыв между радиограммами в десять дней.
БАШНЕ ОТ АНГЕЛА.
СРОК АЛЬФЫ ТЕПЕРЬ 7.10.
27.9 17:05.
АНГЕЛУ ОТ БАШНИ.
ХОРОШО. ЧУДОВИЩЕ ДОСТИГАЕТ УТЕСА 6.10.
28.9 20:18.
Далее следовал перерыв еще в шесть дней и последнее сообщение:
БАШНЕ ОТ АНГЕЛА.
ДУШИТЕЛЬ ПРИБЫЛ НА "ПЕДРО АЛЬФОНСО" ИЗ УСТЬЯ БОЛЬШОЙ РЕКИ. ПЛАН № 4. СРОК АЛЬФЫ ТЕПЕРЬ 6.10.
4.10 13:20.
Уже ближе к вечеру, когда Джером Фрейтаг все еще ломал голову над загадкой Тристана-да-Кунья, в кабинет вошел его помощник.
- Вот еще три послания из тристанской серии.
БАШНЕ ОТ АНГЕЛА.
ЧУДОВИЩЕ БЛИЗ УТЕСА. ПРОШУ ИНСТРУКЦИИ.
6.10 15:07.
АНГЕЛУ ОТ БАШНИ.
ВСЮ АЛЬФУ НЕМЕДЛЕННО ЭВАКУИРОВАТЬ НА ЧУДОВИЩЕ. ИЗМЕНЕНИЙ ПОТРЕБОВАЛА ГОРА, БАШНЯ СОГЛАСНА. ПЛАН ВЕРХНИЙ. МАКСИМАЛЬНО УСКОРИТЬ. ОДНО ИСКЛЮЧЕНИЕ. МЕРКУРИИ НА БАРЖЕ, КАК УСЛОВЛЕНО. ДАЙТЕ ТОЧНОЕ ВРЕМЯ ОТПРАВЛЕНИЯ.
6.10 16:22.
БАШНЕ ОТ АНГЕЛА.
ОТПРАВЛЯЕМСЯ НА ЧУДОВИЩЕ В 16:22 ВАШЕГО ВРЕМЕНИ. ПРИБУДЕМ К БАШНЕ РАНО УТРОМ 7.10. МЕРКУРИИ ЖДЕТ БАРЖУ. С УТЕСА ВСЕ.
6.10 17:40.
Фрейтаг прибавил новые листки к уже разложенным на столе.
Сумерки уже заползали в кабинет директора УНБ, а Фрейтаг все еще продолжал разбирать эти послания. Он уже знал многое, однако полной ясности все еще не было. Постукивая себя карандашом по лбу, он хмуро смотрел на последние три депеши.
Совершенно очевидно, что некая группа "Альфа" покидала остров Тристан-да-Кунья, чтобы вылететь по приказу Роудбуша в Вашингтон. Планы были ускорены по просьбе "Горы", премьер-министра Китайской Народной Республики. Но что это была за "Альфа", кто в нее входил и каковы ее цели, этого Фрейтаг не знал.
19
Джилл вернулась к своему столу, без сил шлепнулась в кресло, опустила руки на машинку. У нее был вид умирающей страдалицы.
- Джин, - сказала она тихим детским голоском, - не будь я такой разбитой, я бы сейчас разревелась.
Я ее понимал. Вскоре после ленча мы были вынуждены запереться в пресс-бюро. Наша маленькая группа официальной информации - впрочем, в последние дни информации не было и в помине, - превратилась в осажденный аванпост, который выдерживал беспрерывные атаки прессы и был полностью отрезан от главнокомандующего. Все телефонные линии - пять на столе у Джилл и три у меня - были забиты вызовами с оплаченным ответом. Репортеры врывались к нам когда вздумается, игнорируя правило, по которому входить в пресс-центр разрешалось только по нашему приглашению.
Когда Джилл, наконец, повернула в замке ключ, в дверь сначала забарабанили, а потом забухали ногами. Мы очутились в осаде.
Я подошел к Джилл и погладил ее по плечу. Она жалобно улыбнулась.
- Спасибо, - сказала она. - Иногда я от души желаю, чтобы этот Стив Грир и на свет не родился. Не знаю, сколько еще дней я выдержу.
- Это я виноват, Джилл. Если бы у меня хватило ума - впрочем, тут особого ума и не нужно, - мы давно посадили бы в приемной еще одного помощника, чтобы он хоть часть ударов принимал на себя. А теперь уже поздно. Пройдет не меньше недели, прежде чем мы его натаскаем по вопросам, в которых и сами не разбираемся. - Я продолжал гладить ее плечо. - Шла бы ты в служебную комнату, прилегла хоть немного.
- Нет. Сейчас пройдет. Просто нервы сдали. Не беспокойся.
Через несколько минут она пришла в себя. Посмотрелась в зеркальце, подкрасила губы и откинула волосы с лица. Затем нажала одну из кнопок под мигающей лампочкой и сказала: "Пресса". В голосе ее звучала растерянность и настороженность, словно она была в арьергарде отступающей армии.
Но мы не отступали. Мы просто тонули в потоке бесчисленных запросов. Уж не знаю, где и как, плотину вдруг прорвало. Город захлестывали всевозможные слухи, и, казалось, каждый журналист, каждый радио- и телерепортер звонил к нам, чтобы справиться насчет какого-нибудь из этих слухов.
Эй-Би-Си спрашивала, правда ли, будто русская армада внезапно появилась в Южной Атлантике. "Нью-Йорк таймс" узнала, что экстренное совещание Штаба разведок США было внезапно отменено. Корреспондент "Ньюсуик" в Пентагоне требовал прокомментировать сведения о том, будто бы генерал Марвин Полфрей, шеф Разведуправления министерства обороны, обвиняет главнокомандующего флотов адмирала Фристоуна в том, что он скрыл от него жизненно важную информацию. Эн-Би-Си имела сведения, что Хиллари Калп в своей завтрашней речи по всем программам радио и телевидения собирается объявить, будто Грир и Любин сбежали в Россию. Лос-анджелесская "Таймс" спрашивала, верно ли, что агент ФБР Ларри Сторм уволен, потому что знал слишком много подробностей о деле Грира. Издатель маленькой местной газеты из Колорадо выдал самую идиотскую версию за весь день. Он якобы узнал из "не вызывающего сомнений источника", - кто же сомневается в своем источнике, когда речь идет о сенсации? - что Дэйв Полик из "Досье" убит теми же самыми заговорщиками, которые похитили Стивена Грира. Когда я ответил, что все это полнейшая чепуха, он сердито потребовал доказательств. И тут я сообразил, что и сам не знаю, где сейчас Полик, живой или мертвый.
Кроме того, звонили сотрудники Белого дома, которые обычно легко проникали к президенту, жаловались, что не могут до него добраться. Биржевая следственная комиссия подготовила доклад, в котором обвиняла Мори Риммеля и Брэди Меншипа в злоупотреблениях в связи со спекуляцией акциями "Учебных микрофильмов". Комиссия просила у президента разрешения начать дело. Могу ли я с ним связаться? Нет, не могу… Мигель Лумис, позвонив из дома Грира, сообщил, что Сусанна Грир из спокойной, сдержанно переносящей свое одиночество женщины превратилась в восторженную болтливую особу, и все это в течение часа. Видимо, она получила от Стива добрые вести, но на все вопросы Мигеля Сью отвечала молчанием. Не знаю ли я чего-нибудь? Нет, я ничего не знаю… Телефонистки Белого дома обычно не отвечали на идиотские вызовы, но какая-то чокнутая дамочка по имени Беверли Уэст обошла их и дозвонилась до меня. Она, мол, лично сообщила агенту ФБР, что Грир и Любин снимали квартиру в доме на Р-стрит, и какого черта президент прикрывает этих паршивцев и так далее, и тому подобное. Похоже, она была не в своем уме и так вопила, что я сообщил ее имя и адрес секретной службе… Затем позвонил Дэнни Каваног, председатель нашего предвыборного комитета. Он был вне себя от злости. Дэнни сказал, что ему позарез нужно поговорить с президентом, однако Грейс Лаллей его не соединяет. Губернатор Монтаны, один из столпов партии Роудбуша, готов переметнуться к Уолкотту из-за этого чертова Грира. Дэнни хотел, чтобы Роудбуш немедленно позвонил губернатору и постарался его уговорить.
- Грейс не желает меня и слушать, черт бы вас всех побрал! - орал он. - Что происходит? Может быть, и Роудбуш исчез тоже?