Как только Ладен получил диплом выпускника факультета экономики и менеджмента, он сразу же отправился на войну в Афганистан. Он командовал двухтысячным отрядом молодых людей и вместе с ними прославился средневековой жестокостью по отношению к советским пленным военнослужащим, активно занимался торговлей наркотиками. Он часто выполнял задания пакистанских и американских спецслужб. Как известно, лидеры Саудовской Аравии активно содействовали сопротивлению афганских мусульман советским войскам, поэтому они и назначили Бен Ладена представителем королевства в Афганистане. По поручению руководителя секретной службы Саудовской Аравии принца Турки аль-Фейсала Бен Ладен передавал афганским моджахедам миллиарды долларов и, конечно же, оставлял себе немалые суммы за посреднические услуги. Кстати, королевская династия тратила на содержание и вооружение афганских моджахедов в два раза больше, чем Соединенные Штаты. Усама Бен Ладен, уходя на войну, прихватил с собой строительную технику, с помощью которой строил дороги и тоннели в горах на границе Пакистана с Афганистаном, что позволяло доставлять моджахедам необходимое количество оружия. Под крышей саудовской разведки он занимался в своей стране вербовкой добровольцев в Афганистан, что тоже приносило ему огромные дивиденды. На выделенные правительством деньги Ладен построил военно-тренировочные лагери "Масадат" и "Аль-Ансар" на юге Судана, в Пешаваре и самом Афганистане. Именно тогда сотрудники ЦРУ вышли на Бен Ладена. Одним из связных между ним и нашим управлением был друг Ладена - слепой египетский шейх Омар Абдуррахман, который, как нам позже стало известно, был организатором убийства Президента Египта Анвара Садата, после чего он бежал в Афганистан.
В 1989 году Ладен возвратился в Саудовскую Аравию и активно занялся бизнесом. Он стал владельцем дополнительного количества крупных торговых фирм в арабских странах, а также в Германии и Великобритании. Но в 1991 году он вдруг попадает в немилость к правящей династии и вынужден был бежать в Судан. Это выглядит весьма странным. Ладен - агент Саудовской Аравии и вдруг начал оголтелую критику своих хозяев, а саудовские руководители, зная, что он террорист, не стали объявлять его в международный розыск. Его семейство не подверглось никаким гонениям, а принадлежащая Ладену строительная компания "Сауди Бен Ладен груп" продолжила начатую еще в 1984 году работу над одним из крупнейших строительных проектов XX века - расширением Святой мечети в Мекке и мечети Пророка в Медине. У нас эта "опала" вызывает сомнения. Мы не забываем, что вскоре после прибытия Ладена в Судан там произошел военный переворот. К власти пришел генерал аль-Башир, которого поддерживал друг Ладена - лидер национального исламского фронта Хасан Тураби. Находясь в Судане, Ладен направил своих эмиссаров в Европу и США, где они зарегистрировали организации, представляющие интересы Ладена, а сам он приступил к созданию Объединенного исламского государства, в состав которого должны войти около пятидесяти стран Азии, Африки и Европы, в том числе Албания, Босния, Косово, Азербайджан, Казахстан, территории Кавказа, Израиля и так далее. Затем, по замыслу Ладена, границы этого государства должны расшириться за счет Северной и Южной Америки, Австралии, Гренландии, и к 2010 году Земля станет единым исламским государством.
- Ну и где же будет столица этого халифата? - иронически улыбнулся Президент.
- Конечно, в Саудовской Аравии.
- В Судане Ладен имеет лагери по подготовке террористов?
- Да. Он вложил большие деньги в строительство трех лагерей по подготовке исламских террористов. Там находятся сотни ветеранов афганской войны из Алжира, Туниса, Египта, Сирии, Саудовской Аравии, Палестины, Эфиопии, Эритреи, Уганды, Сомали, Чечни и других стран. Все они являются членами созданной Ладеном в 1991 году организации "Исламская армия".
- А какова реакция властей Судана?
- Они оказали ему горячий прием и предоставили гражданство Судана.
Президент обратился к госсекретарю:
- Мы предупреждали Судан?
- Да. В ООН мы развернули широкую кампанию по обвинению Хартума в поддержке международного терроризма. Но реакция властей Судана вялая. Ладен вложил деньги в двадцать различных проектов в этой стране.
Президент обратился к Уолшу:
- Какие планы у Ладена на ближайшее время?
- Удары по любым объектам США, убийства наших граждан, подготовка к участию в войне против России в Чечне, на стороне Албании в Югославии, увеличение финансирования египетской организации "Братья-мусульмане", исламских экстремистов в Йемене, террористических группировок в Алжире, боснийских мусульман, международных террористических организаций типа "Аль-Джихад интернешнл"…
В этот момент чуть слышно прозвучал сигнал переговорного устройства с приемной. Все знали, что такой звонок может прозвучать только в случае острой необходимости.
Макоули поднял трубку и услышал голос Евы Мискури:
- Мистер Президент, прибыли мистер Беймс Дейл и Андрис Джонсон. Они очень просят принять их по безотлагательному и очень важному вопросу.
- Хорошо. Проведите их через коридор в мой кабинет рядом с комнатой отдыха, пусть подождут, я скоро закончу совещание.
После этого Макоули положил трубку на аппарат и спросил:
- Где сейчас может находиться этот бандит?
Директор ЦРУ сразу же ответил:
- У нас есть данные, что он может находиться в одном из лагерей в Судане или Афганистане.
- Ваши предложения?
- Мы с министром обороны вносим предложение ударить нашими ракетами по этим двум целям одновременно.
Президент посмотрел на госсекретаря:
- Ваше мнение?
- Я поддерживаю это предложение.
- Хорошо, готовьте проект приказа и продумайте, что мы должны предпринять на случай непредвиденной ситуации. Сегодня же передайте мне предложения. А сейчас я вынужден закончить совещание, появились срочные вопросы. Мы продолжим рассмотрение оставшихся вопросов завтра или послезавтра. Я сообщу дополнительно. А сейчас благодарю вас, господа, до свидания!
Как только участники совещания вышли из Овального кабинета, Ева Мискури доложила:
- Мистер Президент, я перевела с русского на английский восемь писем женщин из России, - она положила письма и переводы перед Президентом и, немного помявшись, продолжила: - Мне очень неловко, мистер Президент, но… вот газеты… Я думаю, что вам следует их просмотреть.
- Что, опять на меня грязь? Хорошо, оставьте, я посмотрю после беседы с Дейлом и Андрисом.
Макоули встал и направился в свой личный кабинет. Друзья уже явно заждались и очень нервничали.
После взаимных приветствий Дейл Беймс сразу же перешел к делу:
- Надо тебе готовиться к встрече в суде с Кэт Бредли. Повестка пришла две недели назад.
- Неужели нельзя договориться с прокурором Гордоном, чтобы мое присутствие в суде было не обязательным?
- Мы сделали все, что могли, - ответил Джонсон. - Но на этот раз Гордон закусил удила. Отказ явиться в суд второй раз рассматривается им как бойкот, а люди из его команды постоянно убеждают прессу, что здесь дело нечисто и Президенту есть что скрывать. Поэтому прокурор Гордон требует, чтобы ты предстал перед судом лично. Мы считаем, что дальнейшее упирательство нежелательно, так как чревато неприятными последствиями. Правда, сейчас мы делаем все, что можно, для того, чтобы договориться, в какой форме ты будешь давать показания. Прокурор Гордон, конечно, хочет, чтобы ты прибыл непосредственно в Федеральный суд. Там, под гулкими сводами, в присутствии трех десятков людей в мантиях и под беспристрастным взором Фемиды, тебя можно будет допрашивать долго и изощренно, задавать вопросы, от которых у каменной богини могут запылать щеки.
Джонсон специально подбирал такие высокопарные слова, как "беспристрастный взор Фемиды", "гулкие своды" и "каменная богиня", чтобы Макоули почувствовал реальную опасность ситуации.
- Но меня такой вариант морального линчевания не устраивает, - хмуро пробормотал Макоули и посмотрел на сенатора Беймса: - Дейл, ты же сам знаешь, что и члены нашей партии настоятельно рекомендуют мне избежать прямого столкновения в суде.
- Конечно, знаю. А знаешь ли ты, что председатель юридического комитета сената, член республиканской партии, вчера заявил, что если ты откажешься явиться в суд, то это послужит основанием для начала процедуры импичмента.
- Да, ни хрена себе дела! - удрученно пробормотал Макоули. - Что вы намерены предпринять?
Андрис Джонсон налил себе минеральной воды и сказал:
- Джон, ты должен готовить себя к суду. Сейчас очень важно, чтобы ты психологически подготовил себя смотреть в глаза этой Бредли, держаться уверенно и раскрепощенно. Мы используем выходные дни для того, чтобы попытаться еще раз договориться с Гордоном о разумном, приемлемом для нас компромиссе. Может, этот сухарь согласится, чтобы ты записал на видеопленку ответы на все предоставленные вопросы, не выходя из Овального кабинета.
- А что, это идея! Я, кажется, смогу выдвинуть аргумент в подтверждение этого предложения.
- Какой аргумент? - спросил сенатор.
- Вы только держите язык за зубами. Я хочу сегодня или завтра ударить ракетами по террористическим базам, расположенным в двух странах.
- Прекрасно! - воскликнул Джонсон. - Это должно послужить убедительным доводом в пользу невозможности твоего личного присутствия в суде.
Макоули улыбнулся:
- Ну вот, господа, кажется, мы и нашли выход. А сейчас я хочу поехать в загородную резиденцию и предъявить Саре письма русских женщин, которые в один голос поддерживают меня. Целую пачку этих писем перевела с русского моя секретарь Ева Мискури. Кстати, вы обратили на нее внимание? Ничего красотка. Как там у Ремарка: "Прочные шасси, надежная ходовая часть и изящный кузов".
- Это уже вторая причина нашего срочного появления, - ворчливо заметил сенатор. - Ты лучше предложи Саре вот эти газеты, - он достал из папки три газеты и протянул их Макоули. - Это сегодняшние, в ближайшие дни наверняка вся Америка будет созерцать такие фотографии во всех газетах.
- Какие фотографии? - пробормотал Макоули, разворачивая одну их газет. Увидев фотографии, буквально простонал: - О, Бог мой! Неужели это правда?! Кто этот жеребец?
- Там написано - руководитель сектора кадрового аппарата Белого дома Майкл Хаммер.
- Так вот какие газеты мне дала Ева, а я их даже не посмотрел, - пробормотал Макоули и вслух прочитал название статьи: "Я спал с супругой Президента".
Дальше он читал молча, но не выдержал и вслух прочитал одно место: "Сара Макоули под разными предлогами в отсутствие супруга вызывала меня в загородную резиденцию Президента, где заставляла пить спиртное, а затем укладывала меня в свою постель. Возможно, она подмешивала мне какие-то препараты, которые подавляли мою волю и способность соображать. Она - самка! И удовлетворяла свою похоть, насилуя меня и используя мое беспомощное состояние. Это вынуждает меня обратиться в суд с иском к миссис Саре Макоули по защите моей чести и достоинства. Она унизила и оскорбила меня, и я хочу, чтобы справедливость восторжествовала!"
Президент швырнул газету на стол и бегло просмотрел другие.
- Текст один и тот же, а вот фотографии разные. Где он их столько наделал? Вот говно!
Макоули прошелся по кабинету, а затем остановился напротив сидящих рядом друзей:
- Теперь в дерьме уже не один я, а вся моя семья. Мне очень жаль дочь. Как помочь ей выдержать все это?
- Тебе надо поговорить с Сарой, - осторожно произнес Джонсон, - выяснить, что здесь правда, а что - ложь. Как видишь, дело пахнет судом. И то, что он будет, у меня сомнений нет.
Дейл Беймс поднялся на ноги, его примеру последовал Андрис Джонсон. Сенатор протянул Президенту руку:
- Тебе надо разобраться с этим, поэтому мы уходим и начнем тоже изучать ситуацию, выясним, что собой представляет этот донжуан…
- Я прикажу убить его!
- Ты этого не сделаешь, Джон. Здесь нужен другой план.
Вскоре друзья ушли, а Макоули вызвал вертолет и предупредил помощника, что направляется в загородную резиденцию. Уже через двадцать минут он входил в дом.
Сара была в библиотеке. Она готовилась к серии выступлений в предвыборной борьбе за кресло сенатора от штата Нью-Йорк.
Ничего не говоря, Макоули положил перед ней газеты, одна из которых была открыта так, чтобы были видны фотографии. Сара, поняв, чего хочет супруг, взяла одну из газет и, увидев то ли броский заголовок, то ли снимки, громко воскликнула:
- О боже! - и, краснея от ярости и стыда, начала читать, затем схватила вторую, потом третью газету. Она словно забыла о присутствии мужа и, казалось, впитывала в себя каждое слово. Закончив читать, долго всматривалась в снимки и только после этого обратила внимание на мужа. - Кто это сделал?
- Там написано. Руководитель сектора кадрового аппарата Белого дома. Ты его знаешь?
Сара громко прочла его фамилию.
- Да, он несколько раз приносил мне информацию о бывших сотрудниках Белого дома, которые выходцы или живут в штате Нью-Йорк. Я хотела использовать их помощь в предвыборной борьбе.
- А Майкла Хаммера как ты использовала? - ехидно улыбнулся Макоули.
- Послушай, Джон, неужели ты веришь этой порнухе?!
Джон тут же хотел спросить у нее, а почему она верит тому, что пишут газеты в отношении него, но передумал и сказал:
- Ты что, не узнаешь себя на фото?
Сара взяла газету в руки и, внимательно рассмотрев фотографии, вдруг протянула ее супругу:
- Посмотри сам. Лицо действительно мое, но тело - нет. Вот смотри на обвисшие и большие груди. Ты, надеюсь, не забыл, что мои груди меньше, более округлые и поэтому не опускаются вниз, как на фотографии, посмотри на ноги - это же не мои. Джон! Это - провокация!
- С какой целью? Когда они атакуют меня - все ясно: им надо, чтобы я оставил пост Президента. А при чем здесь ты?
- Мне сейчас трудно ответить. Надо подумать, разобраться. Мне ясно одно: завтра же я подаю в суд на этого мерзавца.
Макоули с улыбкой протянул жене одну из газет:
- Посмотри, какой у него огромный член. Может, дело в этом?
- Да пошел ты! Мне и твоего, кстати, тоже не маленького, вполне хватает, - она с отвращением посмотрела на фотографию, где хорошо было видно, что член у изображенного там мужчины действительно поражающего размера. - Это, наверное, приделан имитатор - искусственное подобие мужского члена. Не представляю женщину, которая бы выдержала такой.
- Твое желание подать в суд я поддерживаю. Это, пожалуй, единственно правильный шаг, если ты не при чем, доказать общественности правду и защитить свое имя от позора. Мои адвокаты в твоем распоряжении.
- Нет, я возьму других адвокатов, которые, я уверена, помогут мне добиться победы.
Макоули кивнул головой и направился к себе в кабинет, где его дожидался пакет с докладной от министра обороны и директора Центрального разведывательного управления, о котором ему сообщили еще тогда, когда он летел в вертолете.
У входа в кабинет находился помощник, который ведал вопросами разведки и обороны. Он предупредительно распахнул перед Президентом дверь кабинета.
- Здравствуйте, Роберт! - поздоровался с ним Президент. - Договоритесь с телевидением о том, чтобы через два с половиной часа предоставили мне возможность выступить в прямом эфире со срочным обращением к стране.
- Да, сэр! - коротко по-военному ответил помощник и, выждав, пока тот войдет в кабинет, с тревогой и теряясь в догадках, бросился исполнять необычный приказ.
Макоули сел в кресло и вскрыл пакет. Это был совместный доклад руководителей военного и разведывательного ведомств, в котором они вносили предложения о нанесении удара по конкретным целям.
Он поднял трубку и вызвал помощника. Через две минуты в кабинет вошел Роберт. Он доложил, что вопрос о прямом эфире решен, и руководители телекомпаний подтвердили готовность в любой момент прервать передачи и предоставить эфир.
- Хорошо, Роберт. Давайте подготовим приказ о нанесении ракетных ударов по территории двух стран.
Помощник, привыкший ничему не удивляться, строго и беспрекословно выполнять любые приказы Президента, вдруг побледнел, и его рука, приготовившаяся записывать, мелко задрожала. Это не ускользнуло от внимания Макоули, он устало и буднично произнес:
- Все в порядке, Роберт. Мы с вами не начинаем войну, речь идет о другом.
Президент сделал паузу, чтобы дать возможность Роберту прийти в себя, и стал диктовать. Приказ был коротким, и через десять минут помощник вышел, чтобы переписать текст на секретный бланк, а Макоули достал из тоненькой папки письма русских женщин и перевод к ним, словно взвешивая, подержал их на ладони, одновременно раздумывая, стоит ли их передавать супруге.
"Сейчас она и так получила хороший урок", - с некоторой долей злорадства подумал он. Макоули вдруг представил, как его жена без стыда обнажала свое тело перед этим клерком, как тот после очередного любовного раунда уходил из дома его с чувством победителя и злорадства от мысли, что он трахал жену Президента. "То-то Сара уклонялась от моих намеков спать вместе".
В душу все больше вкрадывалась ревность. Перед его мысленным взором разворачивались сцены любовных баталий его жены с каким-то мелким чинушей. Вот он - на ней, а теперь она на нем, затем, как на одной из фотографий, он удовлетворяет Сару, когда она стоит на кровати по-собачьи, на четырех точках опоры.
- Сука! - сквозь зубы со стоном произнес он. - Неужели она не понимает, что если я трахаю кого-нибудь, то делаю это в отношении одной женщины, а если ее трахает какой-нибудь прощелыга, то это значит, что он трахает и меня, всю семью Президента огромной и могучей страны!
Макоули не выдержал и позвонил в библиотеку. Сара была еще там. Он спросил:
- Ну как, прочитала прессу?
- Я уже заканчиваю проект искового заявления в суд.
- Это твое дело. Меня интересует одно: надеюсь ты не испоганила с этим кобелем мою постель?
- Перестань, идиот! Неужели не видишь, что это фальшивка. В каждом снимке я нашла десятки доказательств, что, кроме моей головы, на них все остальное - не мое! Возьми лупу, посмотри внимательно на эти фотографии, и ты сам убедишься, что на них изображены тела совершенно других женщин.
- Тебе оказалось мало держать его член в руках и ты решила рассмотреть его еще в лупу?
Джона прорвало, и он сам почувствовал, что его понесло, словно гвозди в доску, он вколачивал острые, тяжелые слова и фразы в уши жены:
- Ты говоришь, что на снимках только голова твоя? На фоне этого жеребцовского члена твой рот выглядит маловато.
- Мне надоело, Джон! - крикнула в трубку Сара. - Не хочешь - не верь и пошел ты!.. - и она положила трубку.
Макоули тоже швырнул трубку на аппарат. В этот момент вошел Роберт. Он молча положил перед Президентом приказ, написанный на бланке секретной шифрограммы.
Бегло прочитав текст, тот взял в левую руку авторучку, которой всегда подписывал особой важности документы, и поставил подпись.