Знал Грант с детства одного человека. С Джо Джозефом он учился вместе в одной бруклинской школе, вместе сидели за одной партой, загорали на Кони-айленде, вступали в бойскауты, учились в Нью-Йоркском университете и вместе, подчиняясь патриотическому порыву, пошли добровольно в армию. Только близорукого Джо не взяли в "зеленые береты", и попал он в самую обыкновенную пехоту. Из полумиллионной американской армии только десятая часть принимала непосредственное участие в боевых действиях, остальные девять десятых торчали, как вообще в современных войнах, в тылу. И Джо нес охранную службу где-то в Сайгоне и только раз, в начале 1968 года, во время операции "Тет", когда вьетконговцы напали более чем на сотню городов, включая южновьетнамскую столицу, понюхал пороха, но год в прифронтовом Сайгоне заставил его люто возненавидеть войну. В семидесятом, вернувшись в Бруклин, женился на девушке, преданно дожидавшейся его, стал вскоре отцом двух девочек-близнецов. У него было два интереса в жизни: семья и книга, в которой он писал правду о войне во Вьетнаме. Человек он был уравновешенный, сдержанный, не пылкий, типичный сангвиник. Никогда не замечал Грант, чтобы Джо уж очень пылко любил своих близнят - Джекки и Джил. Он даже редко говорил о них. Но вот его пятилетние дочки заболели дифтеритом, в доме денег на лекарства, на постоянный врачебный уход не хватало. Джил стало совсем плохо, она впала в беспамятство, и Джо срочно вызвал такси и помчался с ней в больницу. Но в дороге Джил умерла, бедняжка, на руках у отца, и Джо тоже не доехал до больницы - умер от разрыва сердца, хотя прежде никогда на сердце не жаловался. Значит, даже "вьетнамский синдром" не мог вытравить любовь и доброту в сердцах всех участников проклятой войны, если сердце у них было горячее и большое.
А неоконченная рукопись о вьетнамской войне перешла к Гранту, и Грант поклялся, что доведет дело, начатое другом, до конца.
И теперь он сравнивал этих двух ветеранов вьетнамской войны - Джо Джозефа и Джеффри Р. Мак-Дональда.
Защитник не жалел красок для словесного портрета подзащитного:
- Прежние жители Форт-Брагга помнят доктора Мак-Дональда как человека, который близко к сердцу принимал дела Америки. Джеф стоял за продолжение войны во Вьетнаме до полной победы и, вернувшись из Ня-Чанга в Форт-Брагг, вывесил с балкона дома, в котором он жил с семьей, наш звездно-полосатый флаг и демонстративно ездил днем с зажженными фарами, как поступали тогда, как вы помните, все истинные патриоты Соединенных Штатов. Он негодовал по поводу демонстраций "мирников" в Вашингтоне и мужественно воздерживался от критики инфляции. Он порицал президента Никсона за то, что тот, вступая на свой пост, заявил: "Титул миротворца - это высшая награда, которую может дать история". С другой стороны, Джеф повторял такие слова президента: "Северный Вьетнам не может победить или унизить Соединенные Штаты. Только американцы могут это сделать". Доктор Мак-Дональд возмущался конгрессом, провалившим план создания системы обороны против советских баллистических ракет, известной под названием "Сейфгард". Он горячо ратовал против отвода американских войск из Вьетнама, правильно предсказывая, что, после того как они будут отведены, оборона Южного Вьетнама рухнет как карточный домик. Он часто предсказывал, что мы проиграем войну во Вьетнаме, впервые в нашей истории потерпим поражение, если "великое молчаливое большинство" Америки не восстанет против "мирников", этой "пятой колонны". В ноябре, когда состоялась наша вторая высадка на Луну в одном и том же 1969 году, Мак-Дональды устроили пирушку у себя дома для знакомых офицеров. В связи с официальным объявлением, что Америка до конца века высадит людей на Марс, Джеф заявил, что охотно пошел бы в астронавты, да жаль, что к концу столетия будет слишком стар. Вслед за вице-президентом Эгню клеймил он позором "твердокаменных диссидентов и профессиональных анархистов, толкающих Америку к постыдному, позорному поражению". Он писал в редакции газет "Нью-Йорк таймс" и "Вашингтон пост" и на телестудии, протестуя против их пораженческого курса…
Прокурор снова ринулся в контратаку:
- В предварительном порядке скажу, что в постулатах защитника содержится правда, но не только правда и далеко не вся правда. Когда мы перейдем к показаниям свидетелей, мы докажем, что защитник показал нам только одну сторону медали. Врачи, коллеги доктора Мак-Дональда, вспоминают, что был он крайне нетерпим, призывал разгонять демонстрации "мирников" и "вьетников" не только слезоточивым газом и дубинками, но и огнем, казнить хиппи и йиппи в газовой камере Сан-Квентина или, по крайней мере, сажать их прямиком из "коммун" в тюрьмы. Он оправдывал массовые экзекуции "цветных" в Индокитае, заявлял, что следует отменить на период войны билль о правах и поставить вне закона всех диссидентов. Негров он хотел "изрубить в фарш" во вьетнамской мясорубке, ни в коем случае не допуская возвращения в Штаты черных солдат, обученных военному делу. Он хотел, чтобы на всех "черных пантер" была объявлена свободная охота, и говорил, что с великим удовольствием участвовал бы в такой охоте. Его бесило, что Бобби Дж. Силу, одному из вожаков "Черных пантер", чикагский суд дал всего четыре года, и не раз объявлял себя ярым сторонником смертной казни для всех "врагов Америки". На новогоднем балу в офицерском клубе Форт-Брагга он сказал большой группе офицеров-медиков, что, не задумываясь, сбросил бы водородные бомбы на Ханой и Хайфон, что, по его мнению, было бы еще более оправдано, чем атомная бомбежка Хиросимы и Нагасаки, поскольку Япония уже была побеждена. Он горячо одобрял тайную войну ЦРУ против диссидентов и планы Пентагона использовать армию против них. Тогда же он сказал, что не знает, сможет ли пережить поражение Америки во Вьетнаме. Один врач-психиатр, бывший коллега доктора Мак-Дональда, констатировал наличие у него в ту пору ярко выраженного "вьетнамского синдрома". - Он схватился за сердце, с трудом отдышался. - Боже ты мой! И все это было десять лет назад!! Защитник ссылается на давность лет… Нет! Мне кажется, что все это было только вчера…
ГИБЕЛЬ АМЕРИКИ
Прокурор вызвал свидетеля преподобного Джона Нокса Мак-Артура. Угольно-черный костюм из дакрона. Белый штрих клерикального воротника. Физиономия отнюдь не постная, а плейбоя и чревоугодника. Был такой капеллан в Форт-Брагге: Пастор Сукин-сын. Мировой парень. Черный пояс в дзюдо. Чемпион каратэ Седьмой группы спецвойск. После вьетнамской эры отказался от сана, сделался частным детективом, потом открыл контору частных охранников. Стоит уже полмиллиона. Грант видел его в публике. Мировой парень обрел себя.
Вопрос. Почти десять лет назад где вы служили?
Ответ. Капелланом Соединенной пресвитерианской церкви США в Форт-Брагге. В Седьмой группе.
Вопрос. Знали ли вы подсудимого?
Ответ. Доктора Мак-Дональда? Как же, как же! Довольно коротко. Бывало, резались с ним в покер…
Вопрос. Покер - это, конечно, хорошо, но приходилось ли вам говорить с ним по душам?
Ответ. Да, в баре, например…
Вопрос. Но одна душеспасительная беседа вам особенно запала в память, не так ли?
Ответ. В самом деле? Была такая беседа?.. Ах, да! Ну, конечно! Извините, но прошло столько времени!.. Как же, как же! Беседовал я с ним, с доктором Мак-Дональдом, в офицерском клубе седьмого марта 1970 года.
Вопрос. Вы сказали: седьмого марта 1970 года?
Ответ. Именно так, седьмого марта…
Вопрос. Хорошо ли вы помните этот разговор?
Ответ. В покер я всегда помнил все карты и потому почти никогда не проигрывал.
Вопрос. Прекрасно! Расскажите нам об этой вашей беседе в субботу, седьмого марта 1970 года с доктором Мак-Дональдом.
Ответ. Мы сидели вдвоем в одной из комнат клуба сразу после ленча. Джеф подсел ко мне и показал мне газету: гляди, мол, падре, семьдесят процентов у Гэллапа, говорят, что интерес к религии падает, а в пятьдесят седьмом только четырнадцать процентов отвечали подобным скотским образом. Ну, да, говорю, что поделаешь, война, ропщут люди против бога. "И вы так спокойно говорите об этом, отче? - спрашивает он в большом возбуждении. - А что делает эта черная образина из Джорджии, Джеймс Формэн?! Издал "Черный манифест", ратует за "черную власть", требует от нашей белой христианской церкви, чтобы мы этим черномазым три миллиарда выплатили за триста лет угнетения и эксплуатации! Да кто его таким словам, гада, обучил, кто позволил ему колледж кончить?! Репарации! Раньше они насиловали наших девушек и женщин, а теперь захватили нашу церковь в заложницы, выкупа, мразь сапожная, требуют! А нет - грозят революцией, партизанской войной!.. Этот Формэн заодно с Мэнсоном, бандит! С каким наслаждением я бы вздернул его на сук, линчевал бы, как в добрые старые времена. Ведь этот сукин сын начал небо коптить еще у нас по соседству - в графстве Фейет штата Теннесси! Фейет и Фейетвилл… Фейетвилл и Фейет - нет, тут есть какая-то роковая связь…"
Вопрос. Какие выводы вы сделали из этих замечаний подсудимого? Пребывал ли он, как и Мэнсон, в страхе перед черной революцией?
Кабаллеро. Ваша честь! Я протестую против постоянных потуг обвинения протащить на каждом шагу свои нелепые инсинуации и…
Судья. Сравнение подсудимого с Мэнсоном изъять. Свидетеля прошу не растекаться по древу.
Вопрос. Нам описывали здесь доктора Мак-Дональда как суперпатриота. Но как относился он к администрации президента Никсона?
Ответ. Да так же, как почти все здравомыслящие "зеленые береты" в Форт-Брагге. Джеф считал, что Никсон ведет дело к поражению в Индокитае и одновременно заигрывает с русскими, затевая переговоры с ними о ядерном разоружении, и с китайцами в Варшаве, где шли тогда переговоры. Он говорил, что Никсон, один из первейших "ястребов" "холодной войны" в бытность свою вице-президентом в пятидесятых годах, состарился, вышел в тираж и ему надлежит уступить место человеку молодому и агрессивному. "Доктрина Никсона", провозглашенная им на Гуаме в 1969 году, говорил он, план "вьетнамизации" войны - это не что иное, как предательство. Вывод войск из Вьетнама он называл "позорным Дюнкерком".
Вопрос. Будучи суперпатриотом, поддержал ли бы он активные действия своих единомышленников, чтобы спасти положение?
Ответ. Со всей душой! Он даже сказал: "Меня, как врача-хирурга и офицера "зеленых беретов", кровь никогда не испугает".
Вопрос. Как, как? Повторите, пожалуйста!
Ответ. "Меня, как врача-хирурга и офицера "зеленых беретов", кровь никогда не испугает".
Вопрос. Ответ, достойный врача-эсэсовца Иозефа Менгеле, но кого он хотел резать, наш хирург в зеленом берете?
Ответ. Да этих "мирников". Он готов был сделать форшмак из "голубей", из всех этих студентиков… Он говорил, что не только ЦРУ, но и армейская разведка и контрразведка завели черные списки диссидентов, что у них имеются досье на полтора миллиона активных диссидентов. Всех их следует заключить в концлагеря.
Вопрос. Ловко. Так было и в третьем рейхе. У нашего доктора масштабы покрупнее скромных задумок Мэнсона…
Кабаллеро перебил Крейга, чтобы потребовать исключения оскорбительного сравнения с Гитлером. Судья исключил это сравнение из протокола. Сравнение с Мэнсоном осталось.
Вопрос. Вы склонны были согласиться с доктором Мак-Дональдом?
Ответ. Как слуга божий, я сказал, что следует попытаться сначала наставить студентов на путь истинный. Все-таки они не "гуки", а американцы. Кроме того, их восемь миллионов, половина нашей молодежи, и с ними их родители, многие преподаватели. Всех за проволоку, как в Южном Вьетнаме, не посадишь! Но Джеф сказал, что убеждением их не возьмешь, что шестого марта в Нью-Йорке, как сообщили по ТВ, на Вест 11-й улице взлетел в воздух четырехэтажный дом, в котором студенты-экстремисты из хороших семей снаряжали мины и бомбы, готовясь до основания разрушить старый мир, чтобы построить свой, новый. Завтра будет поздно, говорил он мне, армия разлагается, только что специальная комиссия установила, что шестеро из каждой десятки солдат Форт-Брагга курят марихуану или делают себе уколы китайского героина. Гибнет Америка! Он с возмущением рассказал, что какой-то "зеленый берет" выхватил у его жены сумочку с деньгами у входа в суперсам и пытался бежать. Его схватила Эм-Пи - военная полиция. Он оказался наркоманом, которому обязательно надо было достать деньги, чтобы "похмелиться" героином, а то у него начинались уже корчи. Я сказал ему, что меня буквально одолевают своими исповедями эти "джанки" - наркоманы, просят - не столько духовной помощи, сколько денег на героин.
Вопрос. Какие еще отмечал он признаки гибели Америки?
Ответ. "Вьетники" сожгли на демонстрации в Вашингтоне американский флаг. В штате Миссисипи тогда объявили о первом смешанном браке в этом штате: негр женился на белой. А в штате Нью-Йорк впервые узаконили аборты по желанию женщин. Конгресс снизил возрастной избирательный ценз до восемнадцати лет. Женщины требуют всюду и везде равных прав с мужчинами. Освободительный фронт "веселых", то есть гомиков, прости господи, тоже добивается равных прав. И венерические заболевания достигли невиданного уровня. В армии и на флоте разрешили ношение усов и бород, отменили зарю с горном. А доллар все падает в цене, в экономике начался новый спад. Растет влияние Советов. "Желтая опасность". Безработица, инфляция… Впрочем, Джеф считал, инфляция, как в веймарской Германии, может, разорив средние классы, привести к Гитлеру в Америке.
Вопрос. И это его не пугало?
Ответ. У нас бы он назывался по-нашему, скажем, Барри Голдуотером или Джорджем Уоллесом. Инфляция его страшно раздражала. Он вернулся после двух лет во Вьетнаме, накопил денег, а приехал домой и ахнул: все дико подорожало - цены в лавках, такси, автомеханик, водопроводчик, слесарь, парикмахер, номер в отеле или мотеле. Выходит, Никсон ему платил бумагой за Вьетнам. Взлетели цены на автомашины, плавательные бассейны…
Вопрос. Тревожило ли подсудимого движение черных за гражданские права?
Ответ. Еще как! Он не называл негров "черными", как это требовали они уже десять и пятнадцать лет назад и как это теперь делается, хотя мне, признаюсь, не понятно, что плохого в слове "негр". Другое дело "кун" или там черномазый… Он читал вождя "Черных пантер" Элдриджа Кливера, Малькольма Икса, даже Уильяма Дюбуа и других негров и проклинал тот день, когда неграм показали букварь, дважды проклинал того, кто выписал первому негру аттестат об окончании средней школы, трижды проклинал колледжи, выдавшие неграм дипломы, в том числе и медицинские колледжи…
Вопрос. Как относился он к убийству доктора Мартина Лютера Кинга-младшего?
Ответ. Не думаю, что он оправдывал убийство, но он считал, как большинство из нас, что Кингу, этому "апостолу мира", не следовало лезть на рожон. В нашей беседе он особенно возмущался тем, что вдове Кинга Коретте в марте шестьдесят девятого дали выступить с проповедью - женщине, негритянке!. - в соборе святого Павла в Лондоне. Меня, к примеру, никто туда не приглашал…
Вопрос. Что он говорил о церкви?
Ответ. Он переживал как личную трагедию тот прискорбный факт, что многие чересчур добрые христиане готовы были пожертвовать сотни тысяч долларов шантажисту Джеймсу Формэну. "Формэн - Мэнсон, Мэнсон - Формэн, - все твердил он. - Для Формэна, значит, для Мэнсона…" Он справедливо негодовал на церковь своих отцов и дедов за то, что она не только на словах выступала против войны во Вьетнаме и расизма, но и на деле, становясь на сторону диссидентов, предоставляла убежище дезертирам из американской армии! О, как он бесился, осуждая и папу Павла Шестого, который "порозовел", и квакеров, которые пикетировали Белый дом, в коем сидел квакер Никсон, с плакатами: "Тысячи умирают во Вьетнаме, и все они - дети божьи!" Да он чуть не плакал, когда говорил мне, что квакеры посылают цветным в Северный Вьетнам медикаменты, а их не хватало ему в Южном Вьетнаме!..
Вопрос. Вспоминал ли он какие-либо религиозные эпизоды во Вьетнаме?
Ответ. Во Вьетнаме? Что-то не помню… Ах, да! На его глазах облил себя бензином и сжег себя заживо буддистский монах, протестовавший против войны. Это было под Сайгоном, и я помню, что доктор Мак-Дональд несколько раз повторил: это был двадцать восьмой монах, двадцать восьмой по счету… Его это здорово потрясло. "Они победили нас, - сказал он о вьетнамцах, - потому что им не дорога была жизнь, они не жалели себя…" И еще он говорил: "Но мы победим их, если проявим еще большую силу духа, если будем готовы на любые, даже самые страшные, немыслимо страшные жертвы, потому что…" И тут он меня просто ошеломил: "Потому, - говорит, - что идет 1969 год, год поражения Америки и высадки, вопреки божьей воле, человека на Луну… двух человек - Армстронга и Олдрина… Все дело в магии чисел… Светопреставления ждали и в 1666 году, и в 1696-м, в гробы ложились в ожидании Страшного суда, Антихриста и второго пришествия Христа… А оказывается, начался Апокалипсис, конец света, в 1969 году…"
Вопрос. Седьмого марта, часа в три пополудни, в нашем полушарии должно было произойти полное затмение солнца. Комментировал ли как-нибудь этот астрономический феномен доктор Мак-Дональд?
Ответ. О, да! И очень бурно. Он сказал, что это явление несомненно апокалипсическое, божье знамение. Я успокаивал его и спросил, неужели он так несовременен, что верит в астрологию и всяческую антихристианскую чушь. На это он ответил, что в каждом человеке есть доктор Джекиль и мистер Хайд, человек и зверь, и зверь в нем боится, как все животные, затмения.
Отпустив свидетеля с видимым удовлетворением, прокурор присовокупил с видом тореро, наносящего последний удар быку:
- И вот передо мной карточка, читательская карточка доктора Мак-Дональда в библиотеке университета Фейетвилла. Записался в конце ноября 1969 года. Брал книги по пятое марта 1970 года. Еще одна мистерия: не брал он ни книг по хирургии, ни трактатов по психоанализу или судебной медицине, а только лишь труды по оккультным наукам: "Толкование Апокалипсиса", "Демонология", "Паракинезис", "Кольцо Пифагора, или Предсказание судьбы", вдруг роман Орвилла "1984" и последняя книга: "Ритуальные убийства"…
Защитник снова вызвал капеллана.
Вопрос. Вы сообщили нам массу интересных фактов, отче, но прокурор намеренно не задал вам самый главный вопрос: как вы сами, как духовный отец "зеленых беретов", отнеслись к тому, что вам говорил доктор Мак-Дональд?