Стаффилду повезло с женой, и он никогда не переставал любить ее. Крепыш заурядной внешности и без особого обаяния, он вышел из простой семьи и не имел высоких покровителей. Она - стройная блондинка с великолепной кожей и аристократическими манерами. Колла выросла в семье викария, где аристократы, образованные и состоятельные люди были частыми гостями. Благодаря ее кругу знакомств Стаффилд без особого трения продвигался по служебной лестнице Скотланд-Ярда. Он расследовал дела, а она обеспечивала внимание к нему со стороны нужных людей.
Она так ненавидела эти неожиданные вызовы в полицейский участок!
- Джефф! - Она как мухобойкой шлепнула по плите деревянной лопаткой.
- Пока, старушка. Не поминай лихом. - Схватив пальто, Джеффри Стаффилд хлопнул дверью и направился к машине.
* * *
23.47. СУББОТА
САКРАМЕНТО (ШТАТ КАЛИФОРНИЯ)
В Сакраменто была почти полночь. Кандидат в президенты Крейтон Редмонд непринужденно беседовал с одним из бесконечной череды политиков и политических воротил. Он собирался для разнообразия пораньше лечь спать. Кампания мало-помалу шла к поражению, и он играл роль неудачника - никакого смысла в лишнем телефонном звонке, в разработке еще одного тактического удара, решении еще одной задачи. Уже почти настало воскресенье, а выборы должны быть во вторник, то есть чуть больше чем через два дня.
Крейтон подавил возбуждение. Он потряс руку сенатора от штата и проигнорировал его подозрительный взгляд. Как и все остальные, сенатор думал, что Крейтон проиграет.
- Всегда рад видеть вас, - сказал Крейтон с обычной теплотой. - Жду вас на предпобедной встрече в понедельник в Арбор-Нолле. Прессы будет совсем чуть-чуть. В день выборов нам останется только ждать победы.
На лице сенатора появилось вежливое выражение, но Крейтон увидел за этой маской осторожность.
- Я бы и рад быть там, судья. - Он откашлялся и взялся за ручку двери. - В самом деле хотелось бы быть с вами. Но, боюсь, я должен оставаться в Сакраменто. Нужно заниматься здешними делами. Вы можете рассчитывать на мой голос.
Мысленно Крейтон состроил гримасу. Когда сенатор и два его помощника исчезли в лифте, он кивнул агентам секретной службы, стоявшим начеку на шикарном ковре в холле отеля. Они вежливо кивнули в ответ. Крейтон вернулся в президентский номер, закрыл дверь и пошел к бару. Он налил себе еще один бокал шампанского "Дом Периньон" 1985 года. С блюда на кофейном столике выбрал итальянские хлебцы с нарезанными грибами портобелло.
Затем Крейтон легким шагом подошел к окну, за которым темнела калифорнийская ночь. Он находился на самом верху этого роскошного отеля, в номере с панорамным видом. В центре панорамы над мерцающим городом возвышался золотой купол капитолия штата. Он подумал обо всех городах, в которых проводил кампанию. Обо всех небольших городках, фермах и сельских поселениях. Внутри вдруг все оборвалось. Ради этих городов, Америки он пожертвовал всем - геройски сражался во Вьетнаме, оставил карьеру в Верховном суде и теперь вел опасную игру, в которой насилие было всеоправдывающим средством для достижения цели - получение поста президента.
Еще с детства он считал, что станет президентом. Это была единственная главная, но так и неосуществленная мечта отца. Теперь она была близка как никогда, парила, как птица - прекрасная, неуловимая, но уже готовая опуститься к нему на ладонь. Сенатор просто дурак. Крейтон не забудет этого предательства.
Прихлебывая шампанское и закусывая, он улыбался. Когда зазвонил телефон, он уже покончил с хлебцем и снял трубку.
Бодрым голосом Крейтон спросил:
- Какие новости?
- Плохие, - это был его сын, Винс.
Крейтон заставил себя оставаться спокойным.
- Ладно, рассказывай.
В Джорджтауне в это время было уже около трех часов ночи; Винс устал и пребывал в унынии.
Он крепко приналег на виски.
- Два "чистильщика", которых мы поставили у дома Килайна, были застрелены. По пуле на каждого. В сердце.
Крейтон поставил бокал с шампанским:
- Их убил Сэм Килайн?
- Тех двоих могло остановить только что-то исключительное.
Крейтон повысил голос:
- Ты говорил, что у Килайна не хватит духа на такие штуки!
- Да, об этом говорят его личностные тесты в Компании. Они были точны после 1990 года, когда убили эту его подружку из Штази. Я знаю, потому что изучал их. За последние двадцать четыре часа случилось что-то такое, что изменило его.
- Скорее всего, это пакет от отца. Килайн считает, что получил шанс найти Янтарную комнату.
- А может быть, это Джулия, - напомнил ему Винс. - Помнишь, он винил себя за гибель своей подружки. Может быть, сейчас он видит шанс для искупления вины.
- То есть, спасая Джулию, он спасает себя, - задумчиво произнес Крейтон.
- Именно.
Крейтон посмотрел на сверкающий город:
- Каково бы ни было объяснение, он теперь явно опасен. Стерн должна была убить их обоих на дорожке у дома Брайса. Без них нам сейчас было бы намного легче.
- Она просто следовала твоим указаниям, отец. У "чистильщиков" были те же указания - поймать их и отвезти куда-нибудь, чтобы все выглядело, как самоубийство. Возможно, это их и погубило. Твой план сковал их настолько, что сделал уязвимыми.
Крейтон вздохнул. Винс, вероятно, был прав, но уже слишком поздно что-то менять. Он больше не хотел незавуалированных убийств. Смерть Джулии должна быть такой, как оговорено.
- Они, наверно, сейчас не поедут в Остер-Бэй, потому что знают, это слишком опасно. Вытащите Майю Стерн оттуда и поставьте другого "чистильщика" на ее место. Я хочу, чтобы Стерн была свободна и базировалась в Нью-Йорке, чтобы мы могли использовать ее в любой момент. Я полагаю, ты следишь за друзьями и семьей Килайна?
- Да, конечно.
- А как насчет полиции?
- Наши источники держат нас в курсе. Нью-йоркская полиция все еще ищет Джулию по всему городу. О Килайне они ничего не знают. У двух "чистильщиков" в Александрии были безупречные фальшивые удостоверения личности, согласно которым они были литовцами. У полицейских Вирджинии нет подозреваемых в убийстве, так что расследование ведется открыто. Но это ни к чему не приведет, поскольку настоящие личности убитых полиции неизвестны.
Крейтон кивнул сам себе:
- Хорошо. Это не ударит бумерангом по нам, но будет оказывать давление на Джулию и Килайна. Что-нибудь еще?
- Следующая плохая новость. У меня до сих пор нет номеров кредитных карточек Килайна, потому что дорогой дядя Дэвид не хочет сотрудничать. Я звоню еще и по этому поводу. Он только что звонил, чтобы сказать, что он не спал всю ночь, мучаясь из-за этических проблем, связанных с этим делом. Он решил, что помощь нам может означать для него участие в злоупотреблении властью.
Приступ злости потряс Крейтона.
- Сволочь! Он хочет знать, как сильно нам это нужно и как высоко он может поднять свои требования.
- Я тоже так понял. Я сказал ему, что учту его слова.
Крейтон еще раз выругался, но вдруг понял, что улыбается. Этот сукин сын Дэвид так же порочен, как и он сам. Что ж, на такие случаи всегда есть "кулак Токугавы".
- Я беру его на себя. Иди поспи. Тебе понадобится бодрость, когда бомба Стаффилда через несколько часов взорвет нью-йоркскую прессу.
В Джорджтауне Винс улыбнулся:
- С удовольствием, отец. Хотелось бы мне увидеть лицо Пауэрса, когда он будет смотреть все это по телевизору.
Крейтон усмехнулся:
- Спокойной ночи, сынок.
Он повесил трубку и разразился громким смехом, подняв бокал "Дом Периньон" и провозгласив тост за самого себя.
* * *
3.05. ВОСКРЕСЕНЬЕ
НЬЮ-ЙОРК
Дэвид Редмонд смотрел в окно своего роскошного пентхауса высоко над Уолл-стрит. Отсюда он управлял финансовой империей, охватывавшей Европу, Азию, Южную Америку и Африку. Но в этот час город внизу спал, а у Дэвида забота была мелкая: он ждал телефонного звонка.
Он снял трубку сразу:
- Крейтон? Почему ты так долго?
В голосе Дэвида не было сонливости.
Крейтон усмехнулся. Очевидно, Дэвид ждал звонка. Они с Дэвидом понимали друг друга с полуслова. Они так долго мозолили друг другу глаза, что стали почти близнецами. Деньги - их вложение, управление ими и их стоимость - соединяли Крейтона и Дэвида, как прочнейший клей. Они всегда знали, что являются братьями не только по крови, но и по способности оценить ее стоимость.
- Доброе утро, Дэвид, - сказал Крейтон. - Нет ничего лучше, чем слышать твой бодрый голос. Я так понимаю, что ты чего-то хочешь.
Дэвид засмеялся:
- Нет, Крейтон. Это ты чего-то хочешь. Мне кажется, дело касается конфиденциальной финансовой информации, имеющей отношение к некоему Сэмьюэлу Килайну. Не говори мне, зачем она нужна. Я нутром чувствую, что это противозаконно. Однако ожидаю оплаты и полной анонимности.
Крейтон поджал губы. Дэвид все еще был способен удивить его. Он понял, что придется рассказать ему о своем плане, как это было с Брайсом.
- Твое имя священно и неприкосновенно. Можешь рассчитывать на это. Но я подозреваю, что ты уже установил цену за услугу?
- Конечно. - Голос банкира, казалось, излучал удовольствие. - Я хочу, чтобы ты назначил меня в Совет управляющих Федеральной резервной системой.
Крейтон оторопел. Федеральная резервная система была основой финансовой мощи правительства США - группа независимых людей, определяющих политику, людей, свободных от обычных ограничений системы сдержек и противовесов. Она выпускала деньги, устанавливала межбанковские процентные ставки, самостоятельно действовала, когда инфляция выходила из-под контроля, и была главным банкиром как для банковского сообщества, так и для федерального правительства. Когда он обещал пост министра торговли Брайсу, то полагал, что сможет выйти из положения, опираясь на прецедент времен Джона Кеннеди, который назначил брата Роберта министром юстиции. И Винс поспособствует этому изнутри. Плюс ко всему и Винс, и Брайс имели исключительно высокую квалификацию.
Но давать второму брату еще один критически важный пост означало нарваться на взрыв обвинений в кумовстве со стороны прессы и общественности. Даже сразу после избрания, в период так называемого периода гладких отношений с конгрессом, шум может быть достаточно громким, чтобы снизить возможность получения голосов конгрессменов в пользу нужных законопроектов.
С неподдельным сожалением Крейтон ответил:
- Дэвид, я не вижу способа, как это сделать...
- Знаю, знаю, - перебил Дэвид. - Ты беспокоишься по поводу обвинений в кумовстве. Так у меня есть решение. Подожди годик. Брайс сказал мне, что ты дал ему Министерство торговли. Это дает тебе, Брайсу и Винсу время для того, чтобы доказать свою ценность. Если вы трое окажетесь такими успешными, как я думаю, то к тому времени назначение еще одного Редмонда на один из высших постов вряд ли вызовет удивление. Если это заставляет тебя нервничать, просто вспомни братьев Даллесов.
В пятидесятых годах Аллен Даллес возглавлял ЦРУ, тогда как Джон Фостер Даллес сидел на тепленьком месте государственного секретаря.
Крейтон согласился:
- Оба они были чрезвычайно популярны.
- Совершенно верно. Если бы был третий или четвертый Даллес и его кандидатура была выдвинута на один из высших правительственных постов, общественность впала бы в экстаз от радости.
Он сделал паузу, чтобы до Крейтона дошла суть компромиссного варианта. А затем спросил о том, чего он на самом деле хотел:
- Конечно, за эту услугу я ожидаю, что на следующий год ты назначишь меня председателем. Алан Гринспен что-то засиделся на этом месте. Настало время влить свежую кровь и внести свежие идеи. Не проявляя лишней скромности, думаю, что это смогу сделать я.
Крейтон Редмонд вздохнул. Он отошел от окна и тяжело опустился на диван, обитый штофом. Сначала Брайс с Министерством торговли, теперь Дэвид с председательством в резервной системе. Он улыбнулся. Но если ему удастся протолкнуть назначения, то их присутствие в правительстве облегчит ему работу. И с чего бы ему удивляться амбициям Дэвида? Имелось достаточно прецедентов, и Дэвид действительно обладал исключительно высокой квалификацией.
Он обдумал все это, но спросил о другом:
- И ты готов оставить свою "Глобал бэнкинг"?
- Дрейк хорошо продвигается вверх. - Дэвид говорил о своем старшем сыне. - Через год он уже будет способен возглавить дело. Я готов уйти. В конце концов, это все-таки один бизнес, хоть и общепризнанно влиятельный. - Дэвид явно преуменьшал. - В Федеральной системе у меня будет гораздо большее поле деятельности. Я буду направлять политику мировых экономических супердержав. Мы оба знаем, что у меня это чертовски хорошо получается, и я не вижу ни одного аргумента против такого шага.
Крейтон кивнул сам себе:
- Прекрасно. То, что ты говоришь, не лишено смысла.
Дэвид знал, как сделать свои условия привлекательными.
- Тогда мы договорились, - удовлетворенно сказал он. - Я позвоню вниз тому умельцу-компьютерщику, который сейчас на дежурстве, и мы посмотрим, что у нас есть на Килайна. Это может занять несколько часов, потому что некоторые наши базы данных в разных компаниях не связаны друг с другом. Затем позвоню Винсу и передам ему сведения.
Крейтон наконец почувствовал облегчение. Он вытянулся на диване:
- Как прошел сегодняшний разговор с полицией?
- Без проблем. Я выразил наше общее сожаление по поводу того, что натворила Джулия, затем связался с Дороти и детьми и объяснил им все про нашу пианистку. Я выпустил пресс-релиз от лица всех нас. И до двух часов ночи назойливые репортеры обрывали мне телефон. Что, черт подери, случилось с Джулией? Неужели она действительно убила психолога?
- Похоже на то, - осторожно сказал Крейтон. - В любом случае очевидно, что необходимо как можно дальше дистанцироваться от нее.
- Нам поможет то, что ее фамилия не Редмонд.
И тут Крейтон услышал, как жена кричит из коридора, ведущего в спальню:
- Крейтон! У тебя есть хоть капля рассудка? Тебе нужно было выспаться в эту ночь. У нас же партийный завтрак в шесть утра!
Он попрощался с Дэвидом.
- Мы договорились?
Каждый из них знал, что больше нечего обсуждать. Ничто не заставит их нарушить устное соглашение. Редмонды были едины.
- Договорились.
Братья повесили трубки. Крейтон пошел в свою спальню, а жена вернулась в свою.