– Знаете, вообще-то я стараюсь не присматриваться, кто и когда ходит… Ходил! – поправилась она. – К Федору Михайловичу. У него вообще-то не часто бывают гости. Оно и понятно. Когда есть деньги, лучше друзей не домой, а в ресторан приглашать. А то потом одну посуду мыть замучаешься! У Федора Михайловича, конечно, бывали гости, но вчера, по-моему, я ничего не слышала…
Крячко согласно покачал головой. Собственно говоря, разговор с этими женщинами начал утрачивать всяческий смысл. Станислав готов был многое вытерпеть, если цель оправдывает средства. Однако просто сидеть на скамеечке и выслушивать в течение получаса постоянные жалобы на жизнь он не собирался. В конце концов Крячко не был ни психиатром, ни сотрудником службы спасения. Станислав уже собрался встать и попрощаться, когда Татьяна вдруг встрепенулась.
– А вообще-то подождите! – щелкнув пальцами правой руки, проговорила она. – Видела я там вчера одного мужчину. Он с охранниками разговаривал.
Крячко едва удержался от того, чтобы не вскочить со скамейки. Только полтора часа назад он доказывал Гурову возможную причастность охраны банкира к его убийству, а вот теперь его догадки, похоже, подтверждаются.
Охранники вчера на допросе ни словом не упоминали о визите к ним какого-то гостя. Кем бы он ни был! Хоть электриком, ремонтировавшим вылетевшие пробки. А Крячко здорово сомневался в том, что их собственных коллективных умственных способностей хватило бы для решения этой проблемы. Хотя и медведя можно выучить на велосипеде ездить!
– В котором часу это было? – быстро спросил Станислав.
– Ой, а вот этого я вам не скажу, – развела руками Татьяна.
Три старушки переглянулись между собой, состроив ехидные гримасы. Дескать, что с нее взять? Молодая, глупая. И на часы-то смотрит только тогда, когда очередной сериал по телевизору начинается! Крячко злобно стрельнул глазами в их сторону.
– Я вчера стирала полдня, – продолжала вспоминать Татьяна. – Да еще и Алешка закапризничал чего-то. В общем, закрутилась я. Еле вспомнила, когда нам в поликлинику идти нужно. А тогда я как раз пошла мусор выносить. Вышла из квартиры. Смотрю, а около дверей охраны Горохова мужчина какой-то стоит и о чем-то с одним из охранников разговаривает. Ну, я мимо прошла, мусор высыпала и домой вернулась. А он все там так и стоял.
– Так в котором часу это было? – Крячко было очень нужно, чтобы женщина вспомнила время. – Поверьте, это может быть очень важно!
– Ой, даже не знаю, – с сожалением ответила Татьяна. – Точно, что позже десяти и раньше трех. Но вот во сколько точно, этого я вам не скажу… А вообще-то подождите! – Молодая мама радостно хлопнула себя по бедрам. – Тогда как раз новости по телевизору начинались. Там еще президент с заявлением выступал!
– На каком канале были новости? – настаивал на более точном ответе Станислав. – Они же в разное время идут.
– На РТР это было. В два часа, – все с теми же мрачными интонациями ответила за Татьяну смуглолицая. – Слушала я его. Говорит хорошо. Да все равно набрешет. Все они брехуны одинаковые…
– Вы уверены, что в два часа? – Станислав не дал старушке вновь углубиться в критику правительства.
– Уверена, – протянула бабушка. – Я всегда новости смотрю. А вчера утром ничего такого не передавали. Это потом заявление президента на всех каналах шло. А первый раз точно в два часа сказали.
– Да, наверное, в два, – с некоторым сомнением согласилась с ней Татьяна. – Я потом достирала и стала Алешку в поликлинику собирать…
Словно услышав ее голос, белобрысый парнишка повернулся и запустил в Станислава пригоршню песка. Бросок вышел неудачным, и песок не долетел даже до ботинок Крячко. Но все равно парень получил от мамы нагоняй. А Станислав ликовал. Все в его версии сходилось. Оставалось только найти киллера и предъявить его Гурову!
– Вы могли бы описать мне этого мужчину? – поинтересовался Крячко у молодой мамы.
– Пожалуй, да, – пожала плечами она. – Когда я вышла, он прямо на меня посмотрел. Я его запомнила. У него взгляд какой-то странный был. Будто он в безвыходном положении оказался.
– Татьяна Владимировна, у меня к вам большая просьба. – Станислав поднялся со скамейки. – Не могли бы вы проехать со мной и помочь нам составить фоторобот на этого мужчину? Вполне возможно, что именно он и убил Горохова.
– Я бы с удовольствием, – с некоторой долей сомнения произнесла женщина. – Но не знаю, куда Алешку деть. Если только мы могли бы сначала к моей маме доехать. Но она в другом конце Москвы живет!
Крячко это было безразлично. Станислав, словно взявший след охотничий пес, готов был на что угодно, лишь бы не дать добыче уйти. Он, пожалуй, согласился бы отвезти Татьяну и в Раменское, если бы она попросила. Но проблема с белобрысым парнишкой решилась намного проще.
– Да ладно! Езжай, если человеку нужно, – махнула рукой рыжая старушка. – Я за твоим Лешкой посмотрю. Он у тебя парнишка спокойный. Пару часов и без тебя проживем!
– Ой, спасибо, тетя Нюра! – всплеснула руками Татьяна и повернулась к Крячко: – Подождите, пожалуйста, пару минут. Я сейчас быстренько переоденусь, и мы поедем…
Ждать Станиславу пришлось не пару минут, а почти полчаса. Все это время Крячко нервно расхаживал от скамейки до детской площадки, совершенно не замечая, что копирует этим манеру Гурова. Станислав размышлял об услышанном и строил планы насчет того, как будет раскалывать охранников банкира. Впрочем, внутренне празднуя победу, Крячко не забывал благодарить своего старшего товарища. Ведь не потребуй Гуров от него провести повторный опрос свидетелей, этой зацепки могло и не быть!
Когда Татьяна наконец закончила приводить себя в порядок и вышла во двор, Станислав ее еле узнал. Молодая мама сидела на скамейке в простеньком платьице и без макияжа. И все равно выглядела весьма привлекательно. А теперь, слегка подкрасившись, сделав прическу и надев облегающее, в тон глазам, бирюзовое платье, Татьяна стала просто неотразимой.
– Тьфу ты, намалевалась, словно девка продажная, – пробормотала себе под нос толстая старушка. – А вроде хорошая бабенка… Что они все с собой делают?
Крячко снова злобно стрельнул глазами в сторону старушки, и та решила, что лучше дальше на эту тему не распространяться. А Станислав, окрыленный надеждой на благополучное завершение дела, слегка разомлевший от присутствия красивой женщины, повел себя как галантный кавалер – предложил Татьяне руку и торжественно повел ее к своему замызганному "Мерседесу".
Что ни говори, а технический прогресс за последнее десятилетие в нашей стране довольно сильно продвинулся вперед. Станислав еще прекрасно помнил не столь далекие времена, когда фоторобот составлялся в демонстрационном зале на киноэкране при помощи диапроектора и целой кучи слайдов. Теперь этим процессом ведал компьютер. Однако на скорость составления фоторобота это практически не повлияло. Поскольку человеческий фактор оставался все тем же, что и десятилетие, и сотню лет назад.
Странно устроена память людей. Очень часто, особенно находясь под грузом ответственности, она выдает нам совсем не те картинки, которые мы хотели вспомнить. Например, вместо лица случайно увиденного человека вспоминается мать или физиономия заклятого врага. Все очень сильно зависит от эмоционального настроя человека, составляющего фоторобот.
Татьяна никак не могла сосредоточиться. Еще в машине, направляясь с Крячко в главк, она совершенно уверенно говорила, что помнит мужчину, разговаривавшего с охранником Горохова сразу после убийства банкира, если судить по времени.
Однако, оказавшись перед компьютером рядом с опытным профессионалом, женщина занервничала. То ей казалось, что брови у неизвестного мужчины были чуть более выгнуты, то глаза у этого человека были "не совсем такой" формы. А иногда Татьяна, прикусив губу, говорила, что фоторобот никуда не годится и нужно все делать заново.
Виктор Поздняков, тридцатилетний старший лейтенант, помогавший Татьяне составлять фоторобот, несмотря на свою молодость, уже несколько лет работал в этом отделе. Он повидал и не таких, как эта молодая мама, посетителей и в отличие от нее понимал, что составление фоторобота – работа кропотливая и за пять минут никогда не делается.
Виктор, как мог, пытался успокоить разволновавшуюся Татьяну, а Крячко изо всех сил помогал ему. В первую очередь тем, что стоял в стороне и в процесс созидания практически не вмешивался. Лишь изредка Станислав ободряюще улыбался женщине да иногда говорил пару успокаивающих слов.
– Ну вот, кажется, все, – вздохнула наконец с облегчением Татьяна после почти часа работы.
– Вы уверены? – поинтересовался у нее Поздняков. – Мы можем попробовать поэкспериментировать с фотороботом еще немного.
– Нет, спасибо! Если будем продолжать дальше, я еще больше запутаюсь, – покачала головой молодая мама. – В ширине лба и форме подбородка я несколько сомневаюсь, а все остальное действительно очень похоже. Больше я помочь вам ничем не могу.
– Что ж, остается только сказать вам спасибо, – поблагодарил женщину Крячко. – Вы нам очень сильно помогли!
– Вы отвезете меня обратно? – Татьяна просяще посмотрела на Станислава. – А то я и так задержалась. Волнуюсь за Алешку…
– Конечно, мэм. О чем речь! – Крячко отвесил женщине галантный полупоклон. – У вас билет оплачен в оба конца. Кстати, с моей стороны было бы подло не вознаградить вас за ваш труд и потраченное время. Что вы скажете, если за причиненные вам неудобства я накормлю вас отменным ужином в каком-нибудь тихом ресторанчике?
– Ой, я даже не знаю, – зарделась Татьяна. – Надо с Алешкой будет что-то решить…
Поздняков, видя демарш Станислава, прикрыл рот ладонью и отвернулся в сторону, стараясь не рассмеяться. Женщина бросила на него удивленный взгляд, покраснела еще больше и вдруг решительно заявила:
– Конечно. А почему бы и нет?!
Крячко попросил Татьяну подождать его около машины. Нужно было еще распечатать на лазерном принтере несколько экземпляров только что созданного фоторобота и прихватить их с собой. Женщина согласно кивнула, взяла со стола подписанный пропуск и вышла из кабинета, плотно прикрыв за собой дверь. Станислав повернулся к Позднякову.
– Витечка, друг мой, – ласково проговорил он, наклоняясь к компьютерщику и гладя его по голове. – Скажи спасибо, гад, что твой смешок ее только подзадорил. Иначе я бы тебе голову отвернул. Словно лампочку из патрона!..
Поздняков сначала состроил испуганную физиономию, а затем, все же не выдержав, громко расхохотался, за что и получил от Крячко подзатыльник. Минут пять они распечатывали экземпляры фоторобота. А затем Станислав, сказав Позднякову, что если все пройдет нормально, то он поставит ему бутылку "Столичной", взял распечатки и вышел из кабинета.
Всю дорогу до Армянского переулка Крячко развлекал Татьяну разговорами, совершенно очаровав молодую одинокую маму. Если бы Станислава кто-нибудь в это время спросил, зачем ему это нужно, он бы, наверное, просто пожал плечами и ответил что-нибудь вроде: "А почему бы и нет?" Просто Крячко в обществе таких женщин молодел душой и отвлекался от "нервотрепной" работы.
Все три старушки в полном составе по-прежнему восседали на скамейке. Только теперь они вслед за августовским солнцем переместились на другой ее конец. Бабушки дружно повернули головы в сторону "Мерседеса", въехавшего во двор. И после появления из машины Станислава и Татьяны их лица перекосило, словно старушки одновременно откусили по половинке лимона. Крячко усмехнулся и подвел женщину к скамейке. Молодая мама сразу устремилась к своему сыну, а Станислав подошел к старушкам.
– Это на какие шиши ты, сынок, машину такую приобрел? – ехидно поинтересовалась у Крячко толстая. – У нас, никак, милиционерам стали миллионы платить?
– Это не моя. Служебная, – соврал Станислав. – Мне на такую и за десять лет не заработать. Даже если не есть и за свет не платить…
Ему страшно хотелось послать всех трех бабушек еще дальше, чем утром Гурова, но Крячко сдержался. Он подозревал, что кто-нибудь из троих старушек так же мог видеть неизвестного мужчину, выходившего или входившего в подъезд Горохова. Может быть, они даже что-нибудь знают о нем. И хотя последнее предположение было маловероятно, но все же было бы глупо поссориться с местными "блюстителями нравственности" прежде, чем удастся что-нибудь узнать у них. Станислав присел на краешек скамейки.
– А скажите, – повернулся он к бабушкам, – вы вчера утром тоже тут сидели?
– Мы с Митрофановной тут были. А Иринка, – рыжая кивнула на смуглолицую, – в собес бегала. Только в обед вернулась. Да и то сразу убежала новости смотреть. А что опять случилось-то?
– Вы утром не видели этого человека у подъезда Горохова? – Крячко протянул им распечатку с физиономией неизвестного.
Все три старушки, даже смуглолицая, которой вчера здесь не было, склонились над листком. Несколько секунд бабушки внимательно и с нескрываемым любопытством рассматривали изображение, а затем Митрофановна спросила:
– Так это и есть фоторобот? Смотри-ка, как с живого сделали!
– А по телевизору все время показывают, будто от руки нарисовали, – мрачно согласилась с ней смуглолицая. – А тут прямо портрет какой-то.
– Так вы видели этого человека? – нетерпеливо переспросил Крячко.
– Подожди-ка, Митрофановна, – рыжая притянула фоторобот прямо к своему носу. – Это не тот новенький, что в четвертый подъезд неделю назад въехал?
– А похож! – с видом мрачной решимости согласилась с ней смуглолицая. – Точно он. Только толстоватым выглядит.
– Кто такой? – поинтересовался Станислав, чувствуя, что второй раз за день хватает удачу за хвост.
Старушки заговорили почти одновременно. Причем получалось это у них настолько слаженно, что они не только не перебивали друг друга, но их голоса звучали так, словно это говорил один человек, но разными голосами и с разной интонацией. У рыжей пискляво и издевательски, у Митрофановны – гневно и поучающе, а у смуглолицей – мрачно и зло.
Оказалось, что около недели назад Дементьевы, что жили в четвертом подъезде, обменяли свою однокомнатную квартиру на трехкомнатную в другом районе, доплатив за это, естественно, изрядную сумму.
– В долларах, – утверждала Митрофановна. – Откуда у людей только деньги берутся? Воры одни кругом!
В их бывшую квартиру въехал новый жилец. Мебели он привез совсем немного. Да и вселялся он один. Хотя смуглолицая заметила среди тюков женские и детские вещи, но с тех пор ни женщина, ни ребенок в его квартире не появились. Более того, новый жилец был страшно нелюдимым. С соседями не общался, на вопросы старушек отвечал коротко и даже – боже, какой ужас! – в довольно резкой форме попросил рыжую оставить его в покое и не лезть в его жизнь.
– В общем, подозрительный тип, – мрачно подвела итог смуглолицая. – И глаза у него какие-то мутные. Будто чумной всегда ходит!
– Наркоман, наверное, – подсказала рыжая. – Так это он убил Горохова?
– И неудивительно, – рявкнула Митрофановна. – Такой что хочешь сделает. Хотя лично мне Горохова не жалко. Была бы помоложе, сама бы убила.
– А что же он вам плохого сделал? – удивился Станислав. – Телевизор из квартиры спер?
– Хуже, – совершенно серьезно ответила толстуха. – Он людей обворовывает. И за их счет харю себе наел. И жена у него пешком даже в сортир не ходит. Все на машине, капиталисты проклятые!
– А мы сейчас все капиталисты, – усмехнулся Станислав и, не дожидаясь новой волны возмущения, поднялся со скамейки. – Спасибо за помощь. Надеюсь, больше не увидимся!
– Так, значит, этот человек у нас в доме живет? – взяв сына на руки, испуганно спросила Крячко Татьяна. – Он действительно убийца?
– Ничего точно утверждать не могу, – покачал головой Станислав. – Хотя настоятельно посоветую вам идти домой и в течение ближайшего часа не выходить на улицу. Кстати, у вас есть дома телефон?
– Да, – пугаясь еще больше, кивнула Татьяна, а ее сын снова швырнул в Крячко зажатым в кулачке песком. На этот раз попал!
– Алешка, прекрати сейчас же! – закричала на него мама и повернулась к Станиславу: – Извините, пожалуйста. Пойдемте, я вам куртку почищу!
– Не стоит беспокоиться, – ободряюще улыбнулся Крячко, стряхивая с джинсовки песок. – Так пойдем? Позвоним?..
Сотовый телефон в машине Гурова трезвонил не переставая. Сыщик не спеша подошел к "Пежо" и отключил сигнализацию. Гуров не торопился поднимать трубку. Конечно, это мог быть кто угодно и с любыми вестями, вплоть до объявления третьей мировой войны, но сыщику казалось, что звонит Орлов с требованием очередного отчета. Ведь именно генерал в последнее время был единственным, кто звонил Гурову на сотовый.
– Лева, где тебя черти носят? – Услышав в трубке голос Крячко, сыщик не особенно удивился. После утренних фантазий от Станислава можно было ожидать чего угодно. Вплоть до поимки убийцы. – Я тебе трубку цепью на шею когда-нибудь прикую! – продолжал возмущаться Крячко. – Битый час тебе звоню, и никакого ответа. Трудно, что ли, сотовый в карман положить? Надорвешься? Обессилел совсем? Или ленишься?
– Что выросло, то выросло, – спокойно парировал сыщик. – Что у тебя там случилось?
– В рулетку миллион выиграл. Теперь не знаю, как вагон фишек из казино вывезти, – огрызнулся Станислав и добавил: – Похоже, мы нашли убийцу…
Пока Крячко рассказывал все, что сумел узнать за сегодняшний день, Гуров анализировал эту информацию, сравнивая ее со своей. Собственно говоря, особых противоречий между ними не существовало. И ссора Горохова с Вяхиревым недельной давности вполне укладывалась в эту общую картину.
Владелец "Новостроя" и мафиозный посредник вполне мог начать готовить убийство банкира заранее. И хотя в информации Станислава было несколько мелких неувязок, в целом все было вполне реалистично. За одним исключением – слишком просто все произошло. Вывод из этого можно было сделать легко. Либо Станислав вытянул пустышку, либо неизвестного сегодня же уберут. Если уже не убрали. А это означало, что действовать нужно быстро. Без промедления.
– Дуй сюда, Лева, – закончил тем временем Крячко свой рассказ. – Я уже группу захвата вызвал. О подробностях можно и позже поговорить. Ты где?
– На Чаплыгина. Тут недалеко, – ответил сыщик. – Минут через пятнадцать буду. Ты глаз с этого подъезда не спускай! Как бы нашего клиента не шлепнули раньше времени.
– Без тебя знаю! – огрызнулся Станислав. – Давай подъезжай. Как раз и ОМОН к тому времени появится.
Гуров сделал то, чем, как правило, старался не злоупотреблять. Сыщик вытащил из отделения для перчаток проблесковый маячок на магните и прикрепил его на крышу автомобиля. Запустив мотор, Гуров с места придал "Пежо" максимальную скорость и помчался по Москве, не обращая внимания на светофоры и почти не отпуская клаксон.
Сыщик добрался до дома Горохова почти одновременно с группой захвата. Подъезжая к дому в Армянском переулке, он снял с крыши маячок и тихо закатил машину во двор, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания.