- Обычная секретарская работа. Отвечать на звонки, печатать и отправлять документы, приносить кофе. Я, вообще-то, не стараюсь вникать в тонкости работы магазина. Мне нужно доработать до лета, потом я поступаю на Юридический.
- А почему выбрали Юридический? - удивился Ларин.
- Люблю смотреть криминальные сериалы.
Ларин улыбнулся.
- Значит, будем коллегами... Скажите, вы случайно не знаете о том, угрожал ли кто-нибудь вашему шефу?
- Нет, не припомню... Хотя... Один раз в конце рабочего дня, уходя, я столкнулась в дверях с двумя людьми. Они пришли к Виктору Палычу. На остановке я вспомнила, что забыла зонтик в столе и вернулась. Я услышала часть разговора. Дверь была закрыта, но они так громко говорили, что было слышно в приемной. Виктор Палыч говорил, что не будет с ними работать, а они отвечали, что он нарывается на неприятности.
- Что еще было в разговоре?
- Не знаю, я забрала зонтик и сразу ушла.
- А как вы вышли и вышли из магазина?
- У меня свой ключ.
- Вы бы смогли узнать тех двоих?
- Думаю, смогла бы.
Ларин достав фотографию Векслера и протянул ее Тане.
- Посмотрите, пожалуйста,- сказал он.
- Да,- сказала Таня, внимательно посмотрев на фотографию, - это один из них.
Благодаря шестому чувству, выработанному годами работы, Ларин понял, что он на верном пути.
- Большое спасибо, Таня,- сказал он, улыбаясь.- Когда закончите Юридический, приходите к нам. У нас с кадрами туго.
- Хорошо,- ответила Таня,- я подумаю.
Простившись с Таней, Ларин еще немного прогулялся по набережной. В общих чертах он начал понимать картину преступления. Капитан не ожидал, что это случится так быстро. Что же, тем лучше. Будет о чем доложить Мухомору на совещании. Ларин взглянул на часы. До начала совещания оставался час с лишним. Он двинулся в сторону отделения.
Совещания всегда проходили в кабинете Мухомора. Подполковник старался придать им строгий вид. Пытался не допускать никаких нарушений субординации. Однако сам он был человеком эмоциональным, и порой его, как говорится заносило. Он мог накричать на своих подчиненных, даже нецензурно обругать их. И наоборот,- иногда хвалил, а в порыве благодарности готов был обнять оперативников.
Но сегодня Мухомор пришел в кабинет не просто рассерженный, а можно сказать, разгневанный. На это было две причины. Во-первых, как и предполагал Казанова, взятая Мухомором накануне кассета с фильмом "Ромео и Джульетта", вызвала у него гнев. Сам он ничего против этого фильма не имел, но беда в том, что кассета попала в руки его жены, а она была женщиной старомодных взглядов.
Во-вторых, сегодня утром Мухомору позвонили из Управления и рассказали о вчерашнем задержании Ларина и содержании его в КПЗ. Совокупность этих фактов, наложившись на плохое настроение, дала гремучую смесь.
Совещание должно было начаться в четыре часа. Соловец, Ларин, Казанцев, Дукалис и Волков уже сидели в кабинете Петренко. Подполковник задерживался. Наконец дверь в кабинет открылась, и Мухомор быстрым шагом прошел на свое место во главе стола. По походке и резким движениям начальника оперативники поняли, что он не в духе.
- Здравствуйте, товарищи офицеры,- сурово сказал Мухомор и сразу стал рыться в своем портфеле.
Он вынул видеокассету с фильмом "Ромео и Джульетта" и положил ее на стол.
- Это чья кассета? - спросил Мухомор.
- Моя, товарищ подполковник,- сказал Казанова, стараясь казаться уверенным.- Это по делу о левых кассетах...
- Ты сам ее видел? - продолжил допрос Мухомор.
- Никак нет.
- Ну-ка, поставь этого Шекспира!
Казанова взял кассету, вставил ее в видеодвойку, стоявшую в углу кабинета. Оперативники с интересом уставились в экран. Мухомор нажал на кнопку пульта... Не стоит подробно описывать то, что на нем появилось и какими звуками это сопровождалось. Секунд через пятнадцать Мухомор выключил видеодвойку и ударил ладонью по столу.
- Все! - крикнул он,- Хватит Шекспира этого!
В кабинете воцарилась грозная тишина.
- Черт знает что творится! - продолжил Мухомор, выдержав паузу.- С утра звонят из Управления, что мои офицеры, как бомжи, в КПЗ сидят. Скоро весь город над нами смеяться будет!
- Он оставил в отделении документы, товарищ подполковник,- вступился за коллегу Соловец,- с каждым это может случиться.
- Со мной за двадцать лет службы,- запальчиво возразил Мухомор,- такого никогда не случалось. Документы он забыл! Помнишь, как Глеб Жеглов говорил: "Иной документ в твоем кармане для преступника поважней пистолета будет!".
- Он про бумажку на столе говорил, товарищ подполковник,- вежливо поправил шефа Соловец.
- Неважно, бумажка или на столе! - взорвался Мухомор.- Хватит бардака! С сегодняшнего дня у нас все будет по Уставу! Кто сегодня дежурный?
- Старший лейтенант Волков,- доложил Соловец.
- Чтобы ни одного постороннего окурка в помещениях! - подвел черту Мухомор.
Выплеснув гнев на подчиненных, он успокоился и готов был обсуждать текущие дела.
- Что по вчерашнему покушению? - спросил Мухомор.
- Потерпевший - Виктор Павлович Левитин,- начал докладывать Соловец,- владелец двух автосалонов. Жена Лена - домохозяйка, отец Левитин Павел Александрович - музыкант, играет в джаз-клубах.
- Нам также удалось выяснить,- продолжил Ларин,- что заместитель Левитина Константин Боровиков в прошлом привлекался к уголовной ответственности за угон машины. По делу вместе с ним проходил Лев Векслер. Секретарша Левитина опознала его фотографию. По ее словам, Векслер заходил в магазин, между ним и Левитиным был спор. Векслер ему угрожал.
- Хорошо,- сказал Мухомор,- развивайте линию Векслера.
Что-то явно задело Мухомора в словах Соловца.
- Как ты говоришь, зовут отца потерпевшего? - спросил Мухомор.
- Левитин Павел Александрович,- ответил Соловец.
- Знал я одного Левитина Павла Александровича,- задумчиво сказал подполковник,- в семидесятые годы он был одним из лучших "медвежатников" в стране. Кличка Контрабас. За восемь лет - около тридцати сейфов! Работал по заводам в день зарплаты. Хитрый был. Взять его удалось только в семьдесят восьмом году. Я тогда был стажером на его деле. Слышал, что после последней отсидки Контрабас завязал.
- С чего бы ему завязывать? - удивился Дукалис.
- Умерла профессия "медвежатников",- внес ясность Соловец.- Научно-технический прогресс.
- Конечно,- вставил реплику Казанцев,- зачем вскрывать сейф, если можно "пушку" ко лбу приставить, тебе и так все отдадут.
- Проверить, тот ли это Контрабас? - спросил Соловец Мухомора.
- Я сам проверю,- сказал подполковник.- Ну, за работу!
Соловец понял, что Мухомор сменил гнев на милость, и поэтому решил напоследок пошутить.
- Юрий Саныч,- сказал он,- может, кассету досмотрим...
- Давайте, Юрий Саныч! - подхватили другие оперативники.
- Идите, идите, работайте,- махнул рукой Мухомор.
Голос Подполковника звучал уже добродушно. Когда офицеры вышли из кабинета, рука Мухомора потянулась к пульту, и на экране вновь возник фильм "Ромео и Джульетта"...
6
Кафе "Соната" находилось в самом центре города. Днем там было безлюдно. Когда Павел Левитин вошел туда, он оказался единственным посетителем. Музыкант подошел к бармену.
- Могу я видеть Михаила Семеныча? - спросил Левитин.
- Как вас представить? - поинтересовался бармен.
- Контрабас.
Бармен скрылся за кулисами бара. Контрабас давно знал Михаила Семеныча. Когда-то они были близкими друзьями, но не виделись уже много лет. Михаил Семеныч занимался очень редким ремеслом. В преступном мире его знали, как торговца информацией. Он знал все, что творилось в городе, а если не знал, то мог через своих осведомителей навести любые справки. Когда Михаил Семеныч начинал в далекие шестидесятые, не существовало ни компьютеров, ни мобильной связи, ни современных прослушивающих устройств. Картотека его напоминала тогда архив провинциальной библиотеки. Теперь сборщик информации имел самую современную технику, а сведения хранил на дискетах.
Жизнь развела Контрабаса и Михаила Семеныча. Петренко был прав, когда сказал, что Контрабас завязал после последней отсидки. Из-за исчезновения из обихода сейфов с механическими замками, Контрабас остался не удел. Против электронных замков он был бессилен. Его хобби, игра на контрабасе, постепенно превратилось в профессию. Однако Контрабас был уверен, что прежний друг его не забыл, и решил вновь с ним повидаться.
Бармен появился спустя пару минут и попросил пройти вслед за ним. Они проследовали в отдельный небольшой зал. Там стоял бильярдный стол, над которым с кием склонился пожилой человек с большим животом и окладистой бородой. Контрабас сразу узнал Михаила Семеныча, хотя тот изрядно постарел. Они обнялись.
- Привет, Паша,- сказал Михаил Семеныч.- Не думал, что увидимся.
- Да, давненько не встречались,- ответил Контрабас.
Михаил Семеныч отложил кий и жестом пригласил Контрабаса присесть за стол. Он также подал жест бармену, чтобы тот принес пару бокалов пива.
- Знаю, Паша,- сказал он,- о том, что случилось с твоим сыном. Сочувствую, в наше время такого не было. Ты, наверное, ко мне из-за этого пришел.
- Да. Ты знаешь, чья это работа?
- Не знаю, Паша, но могу выяснить.
- Сколько тебе понадобится времени?
- Пара дней. Хочешь сам с ними разобраться? Смотри, Паша, опасно это.
- Мне уже бояться нечего. Сколько это будет стоить?
- Для тебя, Паша, бесплатно. Ты же знаешь, я убийц не люблю.
Контрабас отхлебнул пива. Он подумал о том, что его друг постарел, но внутри не изменился.
- Как вообще дела? - спросил Контрабас.
- Мое дело не знает кризисов. Информация нужна всем и всегда. Ты же знаешь, кто владеет информацией, тот владеет миром. Позвони мне послезавтра.
Михаил Семеныч дал Контрабасу визитку.
- Спасибо, Миша,- сказал Контрабас,- до встречи.
Они обнялись. Когда Контрабас ушел, Михаил Семеныч снял трубку телефона и набрал номер.
- Петя,- сказал он в трубку,- зайди ко мне, пожалуйста.
7
В этот вечер у всех наших героев было полно забот. Казанова подловил в коридоре отделения Дукалиса.
- Толян, выручай! - налетел на него Казанова.
- Что случилось?
- Я вчера познакомился с девушкой. Знаешь, такая скромная, застенчивая студентка. Договорились сегодня вечером встретиться.
- Ну, и в чем проблема?
- Она боится одна идти ко мне в гости. Говорит, что возьмет подругу. Составишь компанию?
- Когда вы встречаетесь?
- В семь часов.
- Эх, я до восьми дежурю... Ладно, начинайте без меня, я позже подойду.
- Хорошо. Только я им сказал, что мы оба бизнесмены. Смотри, не проколись.
- Не боись. Не впервой.
- Тогда до вечера. Не задерживайся...
В это время в Парке Победы на скамейке сидели Соловец и милицейский осведомитель Петрович, который часто помогал оперативникам в сборе информации. За это милиционеры закрывали глаза на его собственные небезобидные делишки. Накануне Соловец попросил Петровича кое-что разузнать для него, и сегодня тот назначил встречу.
- Ну, рассказывай,- сказал Соловец.- Что удалось узнать?
- Левитин торгует как новыми, так и подержанными машинами,- начал Петрович,- год назад открыл второй салон.
- Это мы знаем.
- Так вот, все шло хорошо, но недавно начались неприятности.
- А что случилось?
- Какие-то угонщики хотели продавать машины через его салоны. Он отказался, на него стали давить. Кстати, мне сегодня уже задавали вопросы по поводу Левитинского магазина.
- Кто задавал?
- А черт его знает, какие-то ребята, я их раньше не видел. По виду не бандиты, но платят хорошо.
- Ладно,- подытожил Соловец,- еще будут новости, звони...
Пока происходил этот разговор, в квартире Казановы уже сидели две скромные студентки. Играла негромкая музыка. На столе стояла полупустая бутылка шампанского. В вазе - цветы.
Казанова ухаживал за своими новыми знакомыми, одну из которых звали Наташа, а другую - Катя.
- Ну что, девочки, в выходные на шашлыки на залив?
- Мне нужно все выходные дома сидеть,- возразила Наташа,- курсовик писать.
- А меня мама за город одну не пускает,- поддержала подругу Катя.
- Ну, с мамой я договорюсь, а курсовик мы вместе напишем! - воскликнул Казанова.- Какая тема?
- Средневековая японская поэзия.
- Так это же моя любимая эпоха в японской поэзии! - не унимался Казанова.- Читал в подлиннике... Давайте выпьем, и я вам что-нибудь процитирую.
Казанова разлил шампанское, встал в театральную позу и начал декламировать:
Сакэ согревает душу теплом.
Глаза твои вижу перед собой.
Кажется мне,- я влюбляюсь.
В этот момент раздался звонок в дверь.
- Это пришел Толя, мой коллега, сейчас я вас познакомлю,- сказал возбужденный Казанова и вышел в коридор.
Он открыл дверь Дукалису, который по случаю вечеринки надел красный пиджак, купил цветы и сухое вино. Казанова был разгорячен.
- Толян,- шепотом сказал он,- там одна девушка - Наташа, она специально для тебя. Ты понял?
- Не волнуйся, Вовчик,- успокоил друга Дукалис.
Они вошли в комнату. Казанова шел первым.
- Знакомьтесь,- торжественно сказал он,- Наташа, Катя, Анатолий!
В комнату с цветами и вином вошел сияющий Дукалис. Однако, когда он увидел девушек, улыбка медленно сползла с его лица. Из круглого оно превратилось в продолговатое...
На следующий день в отделении и в отсутствии Казановы Дукалис рассказывал Соловцу, Ларину и Волкову о вчерашнем вечере.
- И вот вхожу я в комнату,- описывал он,- а там Люська Даниленко и Ирка Герцвольф, клофелинщицы. На них клеймо ставить некуда, а они под студенток косят! Пока Казанова дверь открывал, они в шампанское нам такую дозу подмешали, слона можно свалить. Предыдущий раз я их месяц назад брал.
- Наверное, они по тебе соскучились,- предположил Ларин.
- Теперь мы долго не увидимся,- махнул рукой Дукалис.
Внезапно раздался телефонный звонок. Волков снял трубку.
- Твоя звонит,- сказал он Ларину, протягивая ему трубку.
- Привет,- произнес Ларин.- Ну, где ты?
- Давай встретимся в семь на нашем месте,- услышал он голос Маши,- вещи я забрала, хочу отдать тебе свой ключ.
- Хорошо, давай.
Ларин положил трубку.
- Что, помирились наконец? - спросил Волков
- Какой там помирились! - вздохнул Ларин. Она хочет встретиться, чтобы свой ключ мне отдать. Вещи уже забрала.
- Дела...- подивился Дукалис.
В этот момент в кабинет зашел Мухомор. Оперативники встали, приветствуя шефа. Тот махнул рукой.
- Сидите,- сказал он.- Вот что, узнал я информацию по старшему Левитину. Действительно, это тот самый Контрабас, которого я тогда брал. Интересно взглянуть на него.
Сказал это подполковник задумчиво. Он вспомнил годы, когда сам, будучи молодым бойцом, принимал участие в задержании матерого преступника.
Но Ларину в этот день было не до преступников. Предстояла встреча с Машей, на которой нужно было произносить какие-то покаянные слова, дарить цве-ы, одним словом, ломать комедию, на которую не было ни времени, ни сил.
В семь часов Ларин с цветами стоял возле одной из скульптур в Александровском парке. Маша почти не опоздала. Это было плохим признаком.
- Машенька,- начал Ларин,- давай мириться.
- А мы и не ссорились,- возразила Маша.- Меня принципиально не устраивает такая жизнь.
- Маша, ты же знаешь мою работу...
- Ну, и работай, я тебе больше мешать не буду.
- Ты мне и раньше не мешала. Давай серьезно поговорим.
- Извини, Андрей, у меня нет времени. Вот твой ключ. А цветы давай.
Маша забрала цветы у оторопевшего Ларина и быстро ушла. Ларин долго смотрел ей вслед, пытаясь понять, что произошло.
8
Майор Соловец вновь пришел в джаз-клуб, где выступал Контрабас. Дождавшись перерыва, он попросил Контрабаса присесть за его столик. Они пили кофе и разговаривали.
- Павел Александрович,- обратился к Контрабасу Соловец,- нет ли у вас чего-нибудь нового для нас? Может быть, вы что-то вспомнили?
- Олег Георгиевич, все, что мог, я вам уже рассказал.
- Может быть, ваши старые друзья вам что-нибудь сообщили?
- Ознакомились с моим досье... Ну, если вы его внимательно читали, то должны были понять, что я давно уже отошел от дел.
- Да, я знаю, что вы завязали. Но сейчас, мне кажется, вы собираетесь совершить какой-то необдуманный поступок. Я знаю, что кто-то пытается выйти на людей, напавших на вашего сына.
- А при чем тут я?
- Может быть, и не при чем... Видите ли, Павел Александрович, цивилизованное общество тем и отличается от общества дикого, что в нем карательные функции берут на себя правоохранительные органы. Если вы сами захотите вершить суд над кем-то, я вынужден буду вас арестовать и посадить.
- Вы, Олег Георгиевич, говорите о цивилизованном обществе. Мне бы хотелось там побывать и пожить, но давайте взглянем правде в глаза - сколько заказных убийств было раскрыто за последние годы? Я не припомню ни одного.
- Так помогите нам, если можете.
- Я ничем, к сожалению, помочь не могу. Но если бы я мог и хотел что-то сделать, я действовал бы один.
- И все-таки, Павел Александрович, подумайте,- подводя итог разговору, сказал Соловец...
После ухода майора Контрабас отыграл последнее отделение вечера, но домой сразу не пошел. Он засиделся в клубе до глубокой ночи. Уже когда в зале не осталось никого, Контрабас вышел на сцену, взял в руки инструмент и сел на высокий барный стул, стоявший рядом. Он долго сидел так, перебирая струны контрабаса.
На следующий день музыкант вновь встретился с Михаилом Семенычем. На сей раз они решили сыграть партию в бильярд, хотя оба не были мастерами в этом деле.
- Что удалось узнать, Миша? - спросил Контрабас, безуспешно пытаясь загнать шар в лузу.
- Эти ребята занимаются угонами машин,- ответил Михаил Семеныч после такого же неудачного удара.- Витькин зам когда-то работал с ними, а сейчас решил пропускать левые "тачки" через магазин. Твой, был против. Тогда его решили убрать, чтобы делами занимался зам.
- Как их достать?
- Ребята эти постоянно пасутся на авторынке. Найти их можно в семнадцатом боксе. Спросить Леву или Серегу.
- Что им сказать: кто на них вывел?
- Ты Глухаря хромого помнишь?
- Помню.
- Скажи, что от него. Он сейчас в авторитете, а достать его сложно.
- Спасибо, Миша, но у меня к тебе будет еще одна просьба.
- Говори.
- Выясни, пожалуйста, не будет ли кто в ближайшее время наркоту перекидывать.
- А какие размеры тебя интересуют?
- Чтобы за это голову могли оторвать.
- Хорошо,- усмехнулся в густую бороду Михаил Семеныч,- узнаю...
В тот же день Контрабас позвонил в отделение милиции, где служили наши герои. Он попросил к телефону Соловца.
- Здравствуйте, Олег Георгиевич,- сказал Контрабас,- это Павел Левитин.