- Сохраните?
- А что мне еще остается? Не сохраню - это ударит бумерангом по Рите Симеке. Она единственный уцелевший свидетель. Ее замучат до смерти - полиция, пресса, телевидение. Я этого не хочу, так что буду хранить вашу тайну.
Блейк уставился на столешницу.
- Хорошо, - произнес он. - По рукам.
- Но мы будем за вами следить, - добавил Дирфилд.
- Только смотрите, как бы я не застукал ваших агентов. Не забывайте, ребята, о судьбе Петросьяна.
Так все и закончилось - вничью, патовым положением обоюдного недоверия. Ричер поднялся и вышел из комнаты. Нашел лифт и спустился на первый этаж. Никто за ним не последовал. Он толкнул дубовую парадную дверь и оказался на зябком ночном воздухе.
- Привет, Ричер, - окликнула его Харпер.
Она стояла у него за спиной, в тени одной из украшающих вход колонн. Он повернулся и заметил блики света на ее волосах и белое пятно там, где из-под куртки выглядывала рубашка.
- И тебе привет. Как сама?
Она подошла к нему.
- Буду просить о переводе. Может, в Орегон, мне там нравится.
- Тебя отпустят?
- С превеликой радостью. А дело станет самым тихим за всю историю ФБР.
- Никакого дела вообще не было, - произнес Ричер. - На том мы с ними и порешили.
- Возьми, - сказала она, протягивая полоску тонкой бумаги - дорожный ваучер, выписанный бухгалтерией в Квонтико. - Сможешь долететь до Нью-Йорка.
- А ты? - спросил он.
- Скажу, что потеряла. Мне вышлют телеграфом новый.
Она шагнула к нему и поцеловала в щеку. Затем отступила, повернулась и пошла.
- Удачи, - пожелала она на ходу.
- И тебе тоже.
Он проспал все четыре часа полета. Самолет приземлился в Ла Гуардиа в час дня.
Последние деньги Ричер потратил на автобус до метро и на метро до Манхэттена. Он вышел на станции "Канал-стрит" и пешком добрался до Уолл-стрит. В холл здания, где находилась фирма Джоди, он вошел в самом начале третьего. В приемной фирмы не было ни души. Ричер двинулся по коридору, уставленному стеллажами с юридической литературой. В кабинетах по обе стороны коридора тоже никого не было.
Дойдя до двойных дверей, Ричер услышал за ними громкий гул разговоров. Он потянул ручку правой половинки дверей, и на него обрушилась волна шума. Зал заседаний был полон публики в темных костюмах, снежно-белых рубашках и галстуках приглушенных тонов. Длинный накрытый белой скатертью стол был уставлен рядами сверкающих бокалов и бутылок шампанского. Два бармена едва успевали разливать пенистое золотое вино. Все не сводили глаз с Джоди.
Она проплывала сквозь толпу, притягивая людей, как магнит. Поворачивалась направо и налево, чокалась, улыбалась. Стоящего в дверях Ричера она заметила в тот миг, как сам он увидел свое отражение в зеркале на стене. Небритый, в мятой задубевшей рубашке цвета хаки с пятнами зеленой краски. На Джоди было роскошное дорогое платье. Она повернулась к Ричеру, и добрая сотня лиц обратилась к нему следом за ней. Разговоры смолкли. На какую-то долю секунды Джоди растерялась, затем прошла через толпу и обняла Ричера.
- Праздник в честь нового партнера, - произнес он. - Поздравляю, милая. Прости, что опоздал.
Она потянула его в толпу, их обступили со всех сторон. Он пожал руки сотне юристов - сдержанно, как в свое время пожимал генералам иностранных армий. Главным здесь был мужчина лет шестидесяти пяти с румянцем на сероватого оттенка лице. Костюм на нем стоил, вероятно, больше, чем вся одежда, какая в жизни была у Ричера.
- Она у нас большое светило, - сказал он. - Я благодарен, что она приняла наше предложение.
- Лучшего адвоката я не встречал, - заметил Ричер, перекрывая шум голосов.
- Вы полетите с ней?
- Куда?
- В Лондон, - ответил старик. - Она что, вам не сказала? Каждый новый партнер начинает с того, что пару лет ведет наши дела в Европе.
Подошла Джоди, улыбнулась и увела Ричера. Собравшиеся постепенно сбивались в небольшие компании, разговоры переходили на служебные дела. Джоди отвела его к окну.
- Я звонила в городское управление ФБР. Волновалась из-за тебя, к тому же я все еще твой адвокат. Поговорила с подчиненными Алана Дирфилда, но ничего не узнала.
- Мы поговорили и разошлись.
- Значит, тебя отпустили. - Она помолчала и спросила: - Дело пойдет в суд?
- Суда не будет.
- Значит, только похороны?
Ричер неопределенно пожал плечами.
- У нее не осталось родственников, в этом все дело.
Джоди опять замолчала, словно готовилась сообщить ему нечто важное.
- Мне предстоит два года работать в Лондоне.
- Я знаю. Старик мне сказал. Когда вылетаешь?
- В конце месяца.
- Ты ведь не хочешь, чтобы я полетел с тобой?
- У меня будет масса дел.
- К тому же Лондон - цивилизованный мегаполис.
- Да. А ты хотел бы со мной улететь?
- На два года? Нет. Но, может, я бы тебя там навестил.
Джоди неопределенно улыбнулась:
- Да, это было бы хорошо.
Он промолчал.
- Страшно подумать, - сказала она, - в пятнадцать лет я жить без тебя не могла, а теперь выясняется, что не могу жить с тобой.
- Понимаю. В этом виноват я один.
- Но у нас есть еще время до конца месяца.
- У большинства нет и этого, - согласился он. - Ты можешь сейчас уйти?
- Конечно. Я ведь теперь партнер и могу поступать, как захочется.
- Так идем.
Они поставили пустые бокалы на подоконник и прошли сквозь толпу. Их проводили глазами, и спокойные деловые разговоры возобновились.
Ли Чайлд
Ли Чайлд родился в Англии и восемнадцать лет работал техником на телевидении. Но когда он потерял место, попав под сокращение штатов, он решил заняться тем, о чем давно мечтал, - писанием романов.
За четыре месяца он сочинил свой первый боевик о Джеке Ричере, "Смертельные танцы".
Книга вышла в 1997 году, была восторженно встречена критикой и принесла автору несколько премий. За ней последовали еще два бестселлера, выдвинувших Чайлда в число признанных авторов.
В 1998 году он воплотил в жизнь другую давнюю мечту - перебрался в Соединенные Штаты. Сейчас он и его жена-американка живут севернее Нью-Йорка, недалеко от дома его вымышленного персонажа Джека Ричера.
