Рекомендованное мне заведение оказалось небольшим по размерам, очень изысканным и очень-очень французским. Нам дали стаканы для виски, бутылку которого я в лучших техасских традициях принес с собой, завернув в газету. Если мне предстоит достаточно долго проболтаться в этом штате, подумал я, расходы на целую бутылку вполне могут оправдаться. За обедом я обнаружил, что Тина стала настоящей гурманкой. Она устроила военный совет с метрдотелем и двумя официантами, один из которых заведовал закусками, а другой - вином. Все трое были от нее в восторге, так как она отлично говорила по-французски, да и весь ее элегантный облик в белом вечернем платье не настраивал их на враждебный лад. Они остановились на жареном каплуне с грибами. Как я понимаю, каплун отличается от петуха тем же, что и мерин от жеребца. Теоретически, казалось бы, к чему заводить всю эту суету из-за какого-то цыпленка, но на практике обнаружилось, что дело того стоило. Вино, как мне сообщили, было особого урожая и года, который был знаменит именно этим урожаем, - какого конкретно, я забыл. Все вместе составило прямо-таки настоящее представление и бросило серьезную тень сомнения на сложившийся в моем воображении образ типичного техасца как человека, существующего исключительно на жестком мясе прямо с пастбища. Конечно, весь провиант готовился и подавался французами, но туземцы вокруг меня поглощали его с более чем умеренным энтузиазмом.
Мы подъехали к ресторану на такси - так казалось проще и элегантнее, нежели вытаскивать пикап из гаража гостиницы. Возвращаясь назад, мы долгое время молчали. Я неловко поерзал на сиденье.
- В чем дело, liebchen?
- Эта чертова бутылка, - пожаловался я, вытаскивая ее из заднего кармана и кладя рядом с собой. Затем я повернулся к Тине, крепко ее обнял и поцеловал.
Через какое-то время, но отнюдь не сразу, Тина издала легкий звук протеста и отстранилась.
- Пожалуйста, дорогой, - прошептала она прерывающимся голосом. - Не забывай, что мне следует сохранить приличный вид, проходя через холл нашего респектабельного отеля среди всех этих респектабельных гостей.
- Черт бы побрал респектабельных гостей, - возразил я, - Пусть он покатает нас по парку. Должен же где-нибудь в этом городе быть парк?
Я ее немножко разыгрывал, конечно. Впрочем, после виски и вина, думаю, я бы не спасовал, если бы она поймала меня на слове, хотя, конечно, заднее сиденье в такси не самое лучшее место для любовных подвигов. Тина поколебалась, казалось, оценивая мое предложение с должным интересом. Но затем она рассмеялась, сжала мое лицо в ладонях, поцеловала в губы и оттолкнула.
- Мы же не дети, милый. У нас есть выдержка и чувство собственного достоинства. Мы можем подождать несколько минут. И кроме того, не думаю, что нам тут с тобой хватит места.
Я ухмыльнулся, и Тина снова рассмеялась. Затем приподнялась, чтобы одернуть платье, поправила меха и снова придвинулась ко мне.
- Мы уже скоро приедем, - сказала она, - Эрик…
- Да?
- Я ждала тебя. После войны. Почему ты не пришел?
Я ответил не сразу.
- Я мог бы солгать, сославшись на то, что был в госпитале. Но это была бы неправда.
- Да, - согласилась она, - Ты встретил девушку. Она была милой, нежной и совсем невинной и никогда не видела трупов, разве только на больничной койке.
- Все так, - подтвердил я, - Я заявил Маку, что ухожу, женился и сознательно выбросил из головы все, что было. В том числе и тебя.
- Да, - сказала Тина, - Это тебе и следовало сделать. Я бы сама пожелала для тебя именно этого. И теперь я все испортила.
- Может быть, - заметил я, - Но с моей немалой помощью.
Она замолчала, затем вытащила из сумки носовой платок, повернулась ко мне и вытерла им мои губы. Далее на свет появились гребенка и губная помада. Не вынимая зеркальца из сумки, Тина некоторое время всматривалась в него.
- Иногда я думаю, - сказала она, - Если бы ты меня отыскал… Впрочем, какой смысл в пустых предположениях?
- Никакого, - согласился я.
- Ты, конечно, заметил, - спросила Тина, - что за нами снова следят?
- Да, - ответил я, - Мне его видно в зеркальце водителя, - Я бросил взгляд на свет фар, отражавшийся в треугольном стекле впереди меня. - Полагаю, они отпустили вожжи, надеясь, что мы потеряем бдительность. А теперь принято решение слегка нас приструнить.
19
Когда мы свернули к гостинице, следившее за нами авто проследовало дальше. Это был тот же самый джип или его родной брат.
- Разыгрывают, как по нотам. То они здесь, то их нет, - заметил я, помогая Тине вылезти из машины. Кто-то строит из себя такого умника, что просто слов не хватает.
- Вроде бы так, chere, - согласилась Тина, оправляя платье, - Как жаль, что мне идут узкие юбки. Это так неудобно, когда надо бежать или Драться… Эрик…
- Да?
- Если случится что-нибудь такое… Если по той или иной причине мы расстанемся…
Я бросил на нее внимательный взгляд, пытаясь понять, что она имеет в виду.
- Давай без громких фраз.
- Нет, позволь мне все сказать до конца. Может так получиться, что ты возненавидишь меня за то, что я сделала. Прошу, дорогой, не забывай, что у нас обоих не было выбора. Никакого.
Ее фиолетовые глаза потемнели, стали серьезными и очень красивыми. Тем не менее я по-прежнему считал, что сейчас чертовски неподходящий момент для глубоких мыслей.
- Да, - сказал я помолчав, - да, конечно, - Тут я вспомнил о таксисте, повернулся и расплатился с ним. Он развернулся и уехал, а я сказал, обращаясь к Тине:
- Мы не можем стоять тут весь вечер. Черт!..
- В чем дело?
- Забыл эту поганую бутылку, - Такси как раз заворачивало за угол. Я вздохнул: догонять было бесполезно, - Что ж, вон едет водитель такси, которого ждет приятный вечер, - сказал я и пошел вслед за Тиной к дверям отеля, - Еще одно, моя милая. Один вопрос.
- Какой?
- Если вдруг что-нибудь такое начнется, то кто из нас командует?
Тина поколебалась.
- Можешь ты.
- Отлично. Не забудь свои слова и не пытайся действовать самостоятельно. - Я рассмеялся, - Знаешь, мне пришло в голову, что это первый раз, когда закон на моей стороне. Я даже могу позвать на помощь полицию.
Тина улыбнулась и покачала головой.
- Не думаю, что это хорошая мысль, Мак ее не одобрил бы. Без крайней необходимости он обычно не склонен объяснять наши действия неблагожелательно настроенным полицейским.
Я возразил:
- Тем не менее, если дело обернется круто, ему придется расщедриться на пару-другую объяснений, нравится это ему или нет. Я не намерен служить мишенью или боксерским мешком только потому, что ему не хочется лишний раз открывать рот… Внимание! - выдохнул я в ухо Тине. - Смотри перед собой и побольше смеха и веселья.
Мы уже были внутри, в холле, огромном зале с колоннами, коврами и разбросанными тут и там креслами и кушетками, которые, несмотря на сходство в дизайне, казались словно бы незнакомыми друг с другом. За стеклянной стеной поток искусственного света заливал дворик с густой тропической растительностью. В креслах сидели обычные завсегдатаи холлов, которых можно встретить в любой гостинице в любое время дня и ночи. Я никогда не мог понять, почему они предпочитают читать книги и газеты на сквозняке, а не своем комфортабельном номере. Может быть, все они кого-то ждут, но тогда как так получается, что этот кто-то никогда не приходит? Среди всех субъектов в поле моего зрения только один (точнее - одна) был моложе пятидесяти.
Я засмеялся и обнял Тину за талию. Ее ответный смех прозвучал несколько неуверенно, и она склонилась ко мне, как бы в поисках поддержки.
- Где? - прошептала она.
Я снова засмеялся, словно бы она сказала что-то невозможно смешное.
- Вторая кушетка слева, напротив дворика. Пол женский, возраст юный, рост шесть футов, волосы светло-каштановые, костюм из твида, коричневый.
- Как ты можешь сказать, какого она роста, liebchen, если она сидит и виден только ее затылок?
- Мы уже встречались. С ней и с сопляком в кепке для гольфа. У них был голубой английский "моррис" с забавным плакатом сзади. Помнишь ресторан, около которого ты звонила Маку? Я столкнулся с ними у входа. Ты в это время шла к телефонной будке и, наверное, поэтому их не заметила.
Тина, как бы спьяну, хихикнула, что странно контрастировало с ее спокойным тоном голоса.
- Я ее не видела, но верю тебе на слово.
- Может быть, она здесь лишь для того, чтобы не упускать нас из виду, - заметил я. - Но у меня твердое ощущение, что ей отведена роль указующего пальца. Ставлю двадцатку против пятерки, что едва мы свернем за угол, как она тут же бросится к внутреннему телефону, чтобы доложить, что мы в пути.
- Думаешь, что ждут нас в номере?
- Похоже, что так.
Тина заколебалась.
- И?
Я на ходу поцеловал ее в губы.
- И, как я уже говорил, нам следовало заняться любовью в такси, потому что едва ли у нас теперь будет на это время.
Тина тихонько рассмеялась.
- Боюсь, что ты не настроен думать о серьезных вещах.
- Как я могу? - возразил я, - Когда ты уже почти залезла в карман моих штанов? - Отбросив шутки в сторону, я добавил:
- Давай сделаем им сюрприз. В этой игре в кошки-мышки мне надоело играть роль мышки.
- Эрик, мы не должны поднимать излишний шум.
- Что значит - излишний? Они затеяли какую-то игру, а я не люблю играть в чужие игры.
Тина с полусонным видом склонилась к моему плечу и, пока мы пересекали холл, спросила:
- Ты уверен насчет той девушки?
Я сказал:
- Это одна и та же девица. Конечно, мы могли и случайно столкнуться с ней дважды.
- Если она пойдет к телефону, это послужит подтверждением.
- Она не пойдет к телефону. Она вообще без нас никуда не пойдет.
Мы приблизились к кушетке, на которой сидела девушка. Протянув руку, я мог бы коснуться ее каштановых волос. Сама она была поглощена журналом и даже не думала следить за нашими отражениями в стеклянной стене. Мы ее вообще не интересовали. Но я готов был держать пари, что, как бы она ни была натренирована, по спине ее, когда мы проходили мимо, пробежали мурашки. Впрочем, мимо мы не прошли.
Обогнув кушетку, я встал прямо перед ней и весело сказал:
- Привет.
Ее реакция была безупречной. Она подняла как бы случайно голову, решила, что незнакомый мужчина обращается к кому-то другому, и вернулась к своему журналу. Тут же, вскинув взгляд, она с недоумением нахмурилась.
- Прошу прощения?
Девушка выглядела вполне прилично и, несмотря на свой высокий рост, снова чем-то напомнила мне Бет. Туфли без каблуков не портили впечатления от ее длинных стройных ног. У нее был подтянутый, бодрый вид, как у шикарной фотомодели. Сняв очки для чтения в толстой оправе, она посмотрела на меня.
- Прошу прощения? - повторила она в той же форме вопроса, но более настойчиво.
Тина уже устроилась на кушетке рядом с девицей, и ее рука скользнула в потайной карман палантина. Мне это не очень понравилось: здесь было неподходящее место для стрельбы.
Тина спросила:
- Милочка, почему ты не сказала, что едешь в Сан-Антонио?
- Следует отметить нашу встречу, - заметил я, - Бар не подходит, так как мы в Техасе, а свою флягу с виски я забыл в такси. Впрочем, у меня наверху еще осталась бутылочка.
- Очень хорошо, - поддержала меня Тина и обратилась к девушке: - Ты пойдешь с нами наверх отметить нашу встречу, да, милочка?
Лицо девушки изображало полное недоумение.
- Сожалею, но тут какое-то недоразумение…
Я пристроился слева от нее. Нож тихонько щелкнул, когда я открывал его, вынув из кармана. Девушка опустила глаза. Я вдвинул лезвие ей в бок, зажав его между большим и указательным пальцами, чтобы отмерить, насколько глубоко оно должно войти под кожу: почти на четверть дюйма. Глаза ее широко раскрылись, рот тоже, она издала короткий судорожный всхлип, но больше не последовало ни единого звука.
- Пропустим рюмочку, - настаивал я, - На дорогу.
- Кто вы? - прошептала девушка, застыв в неловкой позе и сжавшись от боли в боку. - Что вам нужно?
Я сказал:
- Просто мы хотим выпить вместе с вами в нашем номере.
- Но я не понимаю… - в ее глазах были боль, недоумение и страх. Девица отлично играла свою роль. Облизнув пересохшие губы, она повторила: - Здесь какое-то недоразумение.
- Пока еще нет, - возразил я. - Но в любой момент может случиться. Вдруг мне придет в голову, что вы с нами не согласны, хотя у вас, возможно, и мысли нет об этом. Вот было бы неприятно, а? Шагай, Коротышка!
Все прошло очень гладко. Кабина лифта оказалась внизу, и лифтер по дороге наверх не удостоил никого из нас даже взглядом.
- Прекрасно, - обратился я к девице, когда дверь лифта закрылась и он умчался по очередному вызову, - Прекрасно, Коротышка. С ножами - все. Теперь у тебя за спиной два пистолета. Можешь, если хочешь, повернуть голову и убедиться.
Она поколебалась и медленно повернулась. Ее глаза перебежали с маленького браунинга Тины на мой 22-й и остановились на моем лице.
- Что, - она снова облизнула губы, - что вам от меня нужно?
Я сказал:
- Решение - всецело за вами, милая. Мы направляемся в 315-й номер, налево по коридору. Вы откроете дверь и войдете первой. Если вам захочется постучать каким-нибудь особенным образом - очень хорошо, я не возражаю. Или, может быть, вы захотите что-то сказать тем, кто ждет внутри, - тоже очень хорошо, я тоже не возражаю. Но не забывайте, что мы идем следом, и первый выстрел, который прозвучит, если что-нибудь окажется не вполне так, как нужно, будет мой - прямо вам и спину.
- Почему вы решили, будто кто-то прячется у вас в комнате? Вообще, почему, во имя Неба, вы думаете, что я…
Я перебил ее.
- Если я не прав, то, безусловно, сложу к вашим ногам кучу извинений.
- Но я клянусь! Кроме моего мужа, я никого в Сан-Антонио не знаю! Я ждала его, когда появились вы! - Слезы в ее глазах были подлинны и чисты, как алмазы, - Вы делаете ужасную ошибку!
- Если я ошибаюсь, - возразил я, - в комнате никого не окажется и никто не пострадает. Так пойдем и посмотрим.
Девушка хотела что-то сказать, но передумала, глубоко и порывисто вздохнула, повернулась и двинулась вперед. Мы завернули за угол. Тина шла рядом со мной, девушка - впереди, держась очень прямо. Она остановилась перед дверью.
- Вы сказали… вы сказали, 315-й?
- Да. Дай ей ключ, Тина.
Тина вложила ключ девушке в руку.
- Эрик, ты уверен?..
- Кто уверен? - сказал я, - Завтра солнце, может быть, встанет на востоке.
Девушка спросила:
- Я должна открыть дверь?
- Именно так. Но любой сигнал, который вы вздумаете подать…
- Бросьте! - воскликнула она, - Это же прямо как в скверном фильме! Это же… Не знаю я никаких сигналов! Так открывать мне или нет?
- Валяйте, - сказал я, - Открывайте и сразу входите. Только помните: как бы быстро вы ни сделали рывок в сторону, я не промахнусь. Вы не будете первой - другие, к своему немалому сожалению, тоже пробовали.
Девушка, задыхаясь от страха и возмущения, бросила:
- У меня нет ни малейшего намерения совершать какие-либо неожиданные действия, так что, пожалуйста, будьте поосторожнее со спусковым крючком. Итак, если вы готовы, я иду!
Я промолчал. Она помедлила, очевидно надеясь, что я подам какую-нибудь реплику и протяну время, затем вздохнула и вставила ключ в замочную скважину.
Когда замок, открываясь, щелкнул, я из-за спины девушки с силой ударил в дверь ногой. Дверь грохнула о стену, я схватил девицу за воротник твидового жакета и резко толкнул вперед. Она, бесспорно, была очень мила, но если кто-нибудь внутри приготовился стрелять, то я намеревался сделать все возможное, чтобы пуля досталась не мне.
Но - никаких выстрелов. Комната оказалась пуста.
Я отшвырнул от себя девицу так, что она с трудом удержалась на ногах, ухватившись за спинку кровати. Резко повернувшись, я взял под прицел дверь в ванную. Она была открыта, и не составляло труда убедиться в том, что маленький закуток пуст. Я услышал, как сзади шевельнулась Тина.
- Захлопни дверь! - крикнул я, не поворачивая головы. Дверь закрылась, - Теперь запри на замок.
Но щелчка замка я не услышал. Девушка замерла возле кровати, опираясь на одно колено и не сводя с меня глаз. На лице ее появилось какое-то странное выражение. Она была донельзя перепугана, но в то же время, казалось, с трудом сдерживает смех.
- Тина, - позвал я, по-прежнему не поворачивая головы. Никакого ответа. Я попятился подальше от девицы, чтобы она не могла достать меня броском в ноги, и оглянулся. За моей спиной никого не было. Тина исчезла.
20
Продолжая пятиться, я добрался до двери. Мне показалось, будто я слышу быстрые легкие шаги, удаляющиеся прочь, но тут моя девица вздумала встать, и мне пришлось уделить ей все мое внимание. Много очень хороших агентов пропало из-за того, что они не принимали всерьез противника, если этим противником была приятного вида особа женского пола. Я не имел желания присоединиться к ним.
- Не двигаться! - скомандовал я. - Шевельнетесь - и я стреляю!
Девушка застыла на месте, не сводя глаз с узкоствольного 22-го, направленного прямо на нее. Я решил рискнуть и рванул на себя дверь левой рукой. Никого. Коридор был пуст, только на пороге лежали два предмета: журнал и коричневая сумка моей девицы, которая находилась у Тины.
Ситуация прояснялась. Если Тину застали врасплох, напав сзади, и без шума увели прочь (что само по себе было крайне маловероятно), на полу валялись бы и ее сумка, да и пистолет тоже. Если же кто-то их подобрал, то почему не все?
Нет, не было смысла себя обманывать: Тина решила исчезнуть и выбросила чужую сумку и журнал как лишний багаж в ее добровольном побеге. Я быстро нагнулся, подобрал трофеи, бросил их на ближайший стул в комнате, закрыл дверь и защелкнул замок.
- Она удрала от вас, - злорадно объявила девица, все еще балансируя на одном колене. - Я все видела, видела ее взгляд. Ваше общество ей надоело, и она решила спасать свою шкуру. Не могу винить ее в этом. Но теперь, когда она в бегах, я хочу вам сказать…
- Да, но я не хочу ничего слушать, - прервал я девушку. - Держите язык за зубами, пока я сам не отменю это указание. Можете встать.
- Да, сэр, - девушка поднялась на ноги.
- Нет необходимости повторять приказ. Достаточно его выполнять. А теперь - шаг назад от кровати и стоять по стойке "смирно". Вы когда-нибудь позировали фотографам? Профессионально, я имею в виду?
Она мигнула.
- Откуда… Да.
- Так я и думал. Я достаточно насмотрелся живой натуры, чтобы не ошибиться. И значит, вам не составит труда сохранять неподвижность, а?
- Вы должны меня выслушать, - повторила девушка. - Я не…
- Повторяю последний раз. Заткнитесь, если не хотите получить пистолетом в зубы, - Она тем не менее хотела что-то сказать. Я чуть-чуть поднял ствол пистолета, и она передумала, - Умница, так будет лучше, - похвалил я девушку. Затем потянулся к ее сумочке. Оружия в ней не оказалось.
- Мэри Фрэнсис Чатам, - прочитал я на визитке, - Миссис Роджер Чатам.