Глава 19
Вега встретила их в дверях кухни.
- Термос с кофе - на столике в саду, - произнесла она, не разжимая губ, в которых зажала булавки, и прогнала пса, развалившегося на лестнице. Чельвар обиделся и не спеша отошел в тень крепостной стены, затем увидел кота на желтом заборчике и вмиг взбодрился от этого непрошеного визита. Кот издевательски улыбнулся и стал лизать себе лапку, не обращая внимания на Чельвара. Пес прошелся, охраняя пограничную зону, показывая, что никакое вторжение на его территорию не пройдет без отпора, причем весьма чувствительного.
- Извините, мне нужно подшить подол. Я потом составлю вам компанию! Я шью платье для невесты. - Вега с трудом улыбнулась полным булавок ртом и скрылась в доме.
- Пошли тогда кофе пить, - сказал Хартман. - Так ты уже завтра едешь в Люммелюндские пещеры? Я нечаянно услышал, когда ты говорила наверху по телефону. Так что имей в виду. Если тебе в другой раз понадобится посекретничать, выгони меня сперва из дому на прогулку. Здесь все слышно.
- Что у нас с Кристером сейчас проблемы - это не секрет.
- А я как раз собирался спросить, как там у вас.
- Сама не знаю. - Мария опустила голову на руки, затем медленно провела ладонями по лицу. - Жизнь с другим человеком - тут, как говорится, все включено - и хорошее, и плохое. Сейчас у нас все на спаде. Последние полгода нам просто не хватало времени друг для друга. Постепенно мы стали жить бок о бок, вместе заниматься хозяйством, помогать друг другу как товарищи. Не ссора, но и любви тоже нет. Кристеру это тяжелее, чем мне, - жить без страсти. Ему необходимо восхищение, эмоциональная подпитка. А я этого ему дать не могу.
- Понимаю, - задумчиво сказал Хартман. - У нас с Марианной одно время было так же, когда дети были маленькие. Я работал как проклятый и не заметил, что мы отдаляемся друг от друга все больше и больше. Пришлось работать сверхурочно, чтобы хватало на две машины, ремонт ванной и отдых за границей. Я думал, для нее все это важно, но на самом деле ей важнее был я сам. Только когда она от меня уехала, я понял серьезность положения. Я-то думал, достаточно того, что я содержу семью, что нам хватает денег на достойную жизнь. Разглагольствовать о чувствах я тогда просто не умел. Заправляя ее машину и включая там отопление, я как бы говорил: "Я люблю тебя". Мы неправильно понимали друг друга, и, когда она решила со мной расстаться, это оказалось для меня полной неожиданностью.
- Даже не верится, глядя на вас. Я-то всегда считала, что вам очень хорошо друг с другом. Просто зависть берет!
- Да, но любовь даром не дается. Нужно к ней стремиться. Она требует заботы и участия, ею надо дорожить и ставить ее во главу угла, не то она умрет.
- Кристер решил остаться у матери в Кронвикене. Она прекрасно умеет им манипулировать.
- Это он сам позволяет собой манипулировать, Мария. Что он говорит, когда ты ему объясняешь, что тебе нужно, а что нет?
- Он считает, что я должна была остаться с ним в Кронвикене. А я решила, что в этот раз не намерена уступать его упрямой мамаше, Гудрун. Кристер считает, она такая добрая, мне просто надо попробовать к ней приноровиться, она ведь желает нам только добра. Осенью я сшила Линде платье для рождественского праздника. Шила его несколько недель подряд, каждый вечер, мне так хотелось подарить ей такое же платье, как на картине Карла Ларсона "Бритта в костюме Идунн", там, где она с яблоками. Линда так любит эту картину! Так вот, в сочельник является Гудрун с платьем, которое купила в городе: из золотой парчи, короткое-прекороткое и с декольте, как носят взрослые тетки, которые охотятся на мужиков. Мне не нравятся такие платья для девочек, и она это прекрасно знает. Поэтому, не спросив меня, она отдала платье Линде. Я расстроилась, а Кристер сказал, что зря. Мол, мое платье Линда сможет надеть в другой раз. Это только один пример, а таких много.
- Не могу ничего посоветовать. Я знаю, ты заботишься о семье, но ведь ваши отношения зависят не только от тебя одной. Он тоже должен нести ответственность. Да и совмещать работу полицейского с семейной жизнью не так-то просто. Сама знаешь.
- Да, у нас многие женщины развелись. Пожалуй, ты прав. Но я не хочу разводиться. Не хочу делить детей. Я не хочу уезжать из домика у моря и не хочу жить ни с кем, кроме Кристера. Иначе все теряет смысл. Видимо, я его все-таки люблю.
- Видимо, да, - криво усмехнулся Хартман.
Эхо шагов по булыжной мостовой - и вот распахнулась калитка в желтом заборе. Вошла девушка со светлыми распущенными волосами, в короткой джинсовой юбке и белой майке. Мария не удержалась и посмотрела, что у девушки на ногах. Каблуки у той оказались сантиметров десять и довольно тонкие. Это просто акробатический номер - пройти в такой обуви по булыжной мостовой, подумала Мария и непроизвольно спрятала под стул ноги в простецких биркенштоковских шлепанцах.
- Биргитта, радость моя! Добро пожаловать! Надолго? - спросила Вега.
- На часок, потом надо снова бежать на работу. Сейчас меня мама подменяет. Потом ей нужно будет идти к себе в магазин. А папа опять к зубному записался.
- Понимаю. А выпить чашку кофе до примерки мы успеем?
- Да, конечно! Не откажусь.
Вега подошла к газону, достала из кармана фартука ножницы и отрезала только что распустившуюся розу, без сомнения, самую красивую в саду, бордовую, сорта "Queen of Hearts". И протянула Биргитте - без слов, но всем своим видом излучая любовь.
- Если она будет сидеть в лавке на площади до конца дня, то роза завянет, - хмыкнул Хартман.
- И не надо! Эта роза важна сейчас, - с улыбкой сказала Вега.
Это прекрасное мгновение Мария вспомнит еще не раз. Вега не была богатой. Но, чтобы сделать незабываемый дар, богатства не нужно. Важно, что дар - от сердца и с любовью. Эта роза важна сейчас. Дар такой неподкупной женщины, как Вега, дороже золота, подумала Мария и ощутила невольную симпатию к своей хозяйке.
- Я купила ему кольцо. Хочешь посмотреть? - спросила Биргитта.
Вега кивнула.
- Это кольцо хёвдинга, золотое. Я купила его у конкурентов. Пусть простит меня отец, я хотела, чтобы у Арне было именно такое.
- Дорогое? - спросил Хартман.
- Да, но оно отличной работы, - кинулась на защиту Вега.
- Помню, в детстве я был на одной свадьбе, - сказал Хартман, - на настоящей крестьянской свадьбе на Готланде. В начале праздника кто-то в шутку крикнул: "Русские идут!" Все гости выскочили из дому и спрятались в кустах. Потом хозяевам с трудом удалось заставить их вернуться, пришлось и едой заманивать, и принуждать, и уговаривать. - Лицо Хартмана осветила широкая улыбка. - У нас иногда летом живут дачники из Германии, они любят пошутить. Кто-нибудь из них идет во двор и кричит: "Русские идут!" И все шведки вылетают, подняв руки и крича: "А-а-а!"
- Страх перед русскими сидит у народа в подкорке, - сказала Вега и повернулась к Биргитте: - Все ответили на приглашение?
- Почти все. Мы заказали обед и легкий ужин в пансионате "Фридхем". Там уютная старинная атмосфера. Пансионат расположен у самого моря, недалеко от Хёгклинта. Ранее там была летняя резиденция принцессы Евгении. Я заказала на обед жаркое из барашка и шафранный пудинг. Что скажешь, Вега? А свадебную арку надо украсить красными розами и листьями дуба. Папа оплачивает для нас карету и лошадей.
- Красота! - Глаза Беги засветились. - А сколько человек вы пригласили?
- Больше ста. На обед придет шестьдесят. Остальные подойдут попозже.
- Ты не забыла пригласить Лилль и Коге?
- А надо было? Ты ведь знаешь, какая она.
- Помнишь сказку о Спящей красавице, когда одну из фей не пригласили на пир? Лилль так начнет болтать за спиной, что ты пожалеешь, что ее не пригласила. - Вега скривила рот, будто все еще держала в нем иголки. - Посади ее рядом со мной. Я буду с ней общаться. Если что, я смогу увести ее в парк на прогулку. Она ведь любит смотреть на цветы. Будет плохо себя вести - я возьму ее в кафе, мы закажем там вафли, все что угодно, лишь бы не мешала гостям на свадьбе.
- Ты права. Но я бы лучше пригласила Антона с Ирмой.
- А Улофа и Кристоффера пригласишь?
- Я пригласила Улофа. Не хочет - как хочет. Вообще не позвать, по-моему, было бы еще хуже. - Биргитта прикусила нижнюю губу, поежившись. Потом выпрямилась: - А Кристоффера и приглашать не нужно. Он и так придет, он всегда приходит, куда хочет.
- Нет ли риска, что он сорвет весь спектакль? - встревоженно спросила Вега.
Биргитта засмеялась:
- Может быть. Но его все равно ничто не остановит. Я надеюсь, он споет какую-нибудь из своих прекрасных баллад. Я его на самом деле попросила спеть для нас в церкви, когда мы будем венчаться.
- Ты с ума сошла! Он же на все способен! А мама твоя об этом знает? Я его на той неделе встретила на Центральной площади. В каком-то ужасном женском наряде, передник с искусственным бюстом, и он всем проходящим кричал, что владеет единственным в городе стоящим борделем! Какой стыд для родителей! - нахмурилась Вега.
- Нужно, наверно, пригласить и Мону с Вильхельмом. Я еще не спрашивала у Арне. Не знаю, что он об этом думает. Я часто бывала у них дома, когда моим парнем был Улоф.
Хартман кашлянул. Задумался. Глянул на Марию. И, решив ничего не говорить, снова опустился на диван. А что тут скажешь? "Ты не можешь пригласить Вильхельма, потому что у него нет мизинца? Да и самого Вильхельма тоже нет".
- Пойдемте в дом, - сказала Вега, собрала чашки и протянула Марии блюдо с выпечкой и сахарницу. - Мне может понадобиться твоя помощь, когда я буду кроить. Мужиков чур не зовем.
- Ну и хорошо, - сказал Хартман, подпер рукой голову и взял еще одно печенье. Дома жена его точно посадит на хлеб и воду, когда он вернется, растолстев на десять кило. Но до этого еще дожить надо, подумал он и откусил кусок побольше.
- Какая ты красивая, - сказала Мария Биргитте, когда та очень осторожно влезла наконец в свадебное платье, едва смётанное и сколотое. Покрой был простой, но очень эффектный. Белый шелк, без всяких кружев и воланов, только ткань, повторяющая линии тела, подчеркивающая талию и грудь.
- Придержи там сзади. Я думаю, надо будет убавить на бедрах по сантиметру. Больше не худей! Я отказываюсь перешивать платье еще раз! - Вега осмотрела платье со всех сторон, отошла на шаг и глянула еще раз. - И на груди сантиметр убавим. Если морить себя, то убудет и там, где не нужно. Так на этот-то раз ты нашла того, кого искала? - спросила Вега, посмотрев на Биргитту.
Та отреагировала неожиданно. Лицо ее посерьезнело. Вега замерла, уронив руки. Биргиттины глаза расширились и наполнились слезами.
- Голубушка! Биргитточка! - ужаснулась Вега.
- Не знаю, - сказала Биргитта, глядя в пространство.
Вега достала носовой платок, чтобы слезы девушки не капали на дорогую ткань.
- Не знаю, все произошло слишком быстро. Не знаю, что мне делать. Ничего не говори маме! Может быть, просто сегодня я в плохом настроении? Не знаю…
Глава 20
- Гляди, вон она! - сказала Вега и потянула Хартмана за рукав. - Разве не красавица?
Мария попыталась найти Биргитту глазами в толпе на ристалище, но тут появился князь со своим семейством, придворными и стражей. Биргитта стояла около герольда: в зеленом платье до пят, ее длинные светлые волосы были искусно заплетены в косу и перевязаны широкой красной лентой.
- Какой красивый костюм, - с уважением сказала Мария.
- Это я сшила, - сказала Вега и вытянула шею, встав на цыпочки, чтобы лучше видеть. - Зимой я веду курсы кройки и шитья средневековой одежды. Видишь женщину в костюме бюргерши и в красном плаще? Она сшила его у меня на курсах.
Мария ее не видела, обзор заслонял упитанный монах в коричневой рясе с капюшоном и оборванец, тянущий козу на веревке. Пахло свежим хлебом с фенхелем и мясом с пряностями, жарящимся на вертеле, дымом из кузницы и жареным миндалем, и все это мешалось с человеческими, не такими уж средневековыми запахами. Торговцы зазывали прохожих, перекрикивая визг колесных лир, вой волынок и грохот барабанов, восторженные возгласы, сердитые крики и хохот. Взявшись за руки, танцевала вереница девочек в мягких туфлях. Шут насмехался над богатым купцом, продающим териак - снадобье от чумы и всяческих иных недугов, изобретенное врачом самого императора Нерона и состоящее из семидесяти одного компонента, в том числе мяса змеи и опиума. Больше Мария разглядеть не успела, потому что Вега снова заметила Биргитту. Девушка стояла в очереди к палатке гадалки и наконец уселась там на табурет напротив ясновидицы в яркой юбке. Та протянула руку, взяла монету, попробовала на зуб и тут же сунула в кожаный кошель, висевший на поясе вместе с ключами. В ушах у гадалки блестели золотые кольца, на тонких пальцах сверкали перстни. Красный платок оттенял темные волосы. Гадалка некоторое время сидела молча, уйдя в себя, зажмурившись и что-то бормоча, затем взглянула на Биргитту темными живыми глазами.
- Что ты хочешь узнать?
- Прошлое я уже знаю, так же как и настоящее. Погляди, что ждет меня в будущем? - улыбнулась Биргитта, блеснув белыми зубами на загорелом лице.
Мария не знала, уйти ей или остаться, ведь разговор в каком-то смысле ожидался личный. Во всяком случае, если хоть на миг допустить, что гадалка скажет правду. С другой стороны, это же представление, а оно для всех. Вега сидела у ларька неподалеку и обсуждала с приятельницей, как трудно нынче найти недорогую шерсть. И Мария решила остаться. Хартман уже вовсю торговался на рынке за лампу из свиного пузыря. Мария осталась одна в тени палатки, где сидела гадалка.
- Сними колоду. - Биргитте были протянуты карты Таро, и она послушно сняла половину.
Гадалка разложила их, но не звездой, как ожидала Мария, а в ряды.
- Я начну с прошлой жизни, скажу коротко. В прошлой жизни ты была придворной дамой королевы Виктории. Я вижу тебя в светло-голубом шелковом платье. Ты поёшь. А еще ты когда-то была солдатом и утонула в шторм в Балтийском море. Ты боишься воды?
Биргитта покачала головой.
- Боишься утонуть?
- Нет, не больше чем чего-нибудь другого. Во всяком случае, куда больше боюсь, что меня где-нибудь запрут на замок и я там медленно задохнусь.
- Боишься быть замурованной?
- Да. Я даже дверь в туалет не закрываю. Это глупо, но я думаю, а вдруг замок сломается и я не смогу открыть дверь и выйти?
Было видно, что вопрос ей неприятен, и гадалка сменила тему.
- Вижу мужчину. Он занимается чем-то, что имеет отношение к истории. Здесь замешаны чувства, и разные чувства. Вижу корону из металла, всю в блестящих капельках воды, вижу белое платье.
- Все правильно. Я выхожу замуж.
На Марию слова гадалки не произвели особого впечатления. Так как свадебное платье шила Вега, то о свадьбе уже знали почти все.
- Посмотрим, какое тебя ждет будущее. - Гадалка перевернула два последних ряда карт и замолчала.
Биргитта посмотрела на нее с удивлением:
- Что ты видишь?
Гадалка по-прежнему молчала.
- Ну, что же ты видишь? Скажи! - Биргитта постаралась улыбнуться, но улыбка получилась кривой. - Ты пугаешь меня. Ну скажи что-нибудь!
- Этого мужчину ты должна остерегаться.
Атмосфера немного разрядилась, и Биргитта рассмеялась журчащим смехом:
- Мама так же говорит.
- Остерегайся оставаться одна после захода солнца, - сказала гадалка совершенно серьезно.
- Постараюсь. Это нетрудно, - улыбнулась Биргитта.
- Остерегайся горячительных напитков.
- А теперь ты говоришь, как моя знакомая Вега. Скажи что-нибудь еще о мужчине, которого я должна остерегаться.
- Не могу, он прячет лицо.
- Было бы за что платить, - сказала Биргитта, вернувшись к Веге и взяв ее за руку. - Ну припугнула она меня. Но ведь на американских горках тоже страшно, а ты за это платишь. Платишь за то, что сосет под ложечкой.
- Пошли занимать места, - предложил Хартман, - пока все лучшие не разобрали. А с Улофом поговорим после турнира, мы с ним договорились, он будет ждать нас у выхода к морю. Очень занятой человек.
- Глядите, вон появился князь. Он в синем. Сейчас его будет приветствовать народ. Турнир проводится в его честь. - Вега оправила на себе рясу монахини и села.
Мария тоже хотела одеться в средневековый наряд, но Хартман и сам не стал наряжаться, и ей отсоветовал, не объясняя причины. Время от времени Мария поглядывала на Вегу, которая вошла в роль и беседовала с соседкой в костюме аббатисы монастыря Сульберга о важности поста для очищения души. О сливках или масле даже речи не шло!
Герольду были предъявлены рыцарские щиты, и он их удостоверил и признал. Выкликнули первого рыцаря, и тот появился под восторженные крики. Это был Рыцарь Счастливой Троицы - в полном облачении, при шлеме и кольчуге. Короткую накидку-табард и знамя украшал черный трилистник клевера на желтом фоне. Рыцарь, как полагается, поприветствовал князя.
- Кто из них Улоф? - спросила Мария, когда проехали еще пять рыцарей.
- Сейчас появится. Он в зеленом, зовется Рыцарь Золотого Меча. Его спонсор - готландская армейская группировка. Заметь, как важно, чтобы у каждого рыцаря был свой цвет и герб на табарде и сбруе, иначе не видно, кто свой, а кто - враг.
- Как хорошо, когда это так просто, - улыбнулась Мария.
- Сейчас они выберут дам сердца. Это всегда интересно, - сказала Вега и зааплодировала Рыцарю Двух Стрел, который только что выбрал себе даму.
- На самом деле это его жена.
- Как удачно, что он выбрал как раз ее, - пробормотал Хартман.
Выбранная дама была препровождена оруженосцем рыцаря на почетное место около князя.
Вега подалась вперед, чтобы ничего не пропустить. Для нее это было самое интересное в представлении, самый захватывающий момент. Тут на ристалище выехал рыцарь в зеленом одеянии, с лентами на копье - Улоф, Рыцарь Золотого Меча. По толпе прошел вздох восхищения, он точно был любимцем женщин. Сейчас ему предстояло выбрать даму, в честь которой будет сражаться. Он не торопясь улыбкой ответил на взгляды женщин, полных надежды и ожидания. Герольд что-то сказал ему без микрофона, было видно, что он хочет, чтобы рыцарь поторопился. Проехав почти полный круг по ристалищу, всадник остановился около Биргитты.
Вега втянула в себя воздух, привстала и опять села на скамью.
- Не обязательно принимать его предложение, - шепнула она.
Но было поздно. Биргитта взяла у рыцаря ленту и спустилась с трибуны. Оруженосец надел на нее накидку рыцаря, и дама заняла место на возвышении рядом с князем.
- Хорошо, что здесь нет Арне. У него доклад в Эйе. Хотя, конечно, до него дойдут слухи, - сказала Вега озабоченно.
- А что такого? Это же только игра, - сказал Хартман.
- Игра, да опасная, - сказала Вега и медленно покачала головой. - Согласно обычаю, рыцарь имеет право рассчитывать на свидание со своей дамой, если он выиграет сражение. - Вега ломала себе пальцы. - Ох нехорошо это, ох нехорошо.
Тут на ристалище галопом выехал рыцарь Ханс Висбю. Для начала надо было проскакать навстречу деревянной фигуре, у которой был щит на левой руке. На вытянутой правой висела цепь с железным шаром на конце. Рыцарь должен был попытаться ударить по щиту и отбить шар.