Администратор отеля очень перепугался, когда комиссар Мюллер описал ему подозреваемого человека.
- Вы сказали, у него черная клинообразная бородка? спросил он. - И трость? И он хромает?
- Да. Кроме того, известно, что у него сердитое лицо и одет он в вечерний черный костюм, - уточнил комиссар.
- Почему вы так смотрите на нас? - спросил Пьер.
- Мне кажется, я знаю этого человека, - растерянно ответил администратор.
- Кто он?
- Отто фон Далау. У него черная бородка. Это очень мрачный, неприветливый человек, он хромает и потому всегда ходит с тростью. Дома обычно передвигается в каталке.
- Отто фон Далау? - воскликнул Пьер. - Из замка в Ландсберге?
- Да, Отто живет там. Но, насколько я знаю, замок ему не принадлежит, он там служит управляющим.
- Вы знаете его лично?
- Я только раз встречался с ним, но все в округе знают, как он выглядит. Он президент общества устроителей местных праздников. Ежегодно он устраивает в замке большой прием, - администратор многозначительно поднял вверх палец, - на который приглашаются все почетные граждане нашего землячества. Однажды и я был удостоен чести присутствовать на такой церемонии. Тогда-то я и познакомился с Отто фон Далау.
Пьер недоуменно смотрел на администратора. Возможно ли такое? Неужели Валерию убил человек, который живет в ее замке, холодный, враждебный голос которого он сам однажды слышал в телефонной трубке? Пьер вспомнил, как нервничала всегда Валерия, когда он спрашивал ее об Отто и тщетно пытался выяснить, что за человек этот Отто фон Далау. Поняв, однако, что Валерия не желает говорить о нем, он оставил свою затею.
И тут ему пришла в голову неожиданная мысль.
- У вас есть телефонный справочник?
- Да, вот он, - ответил директор.
- Что вы задумали? - поинтересовался комиссар.
- Если неизвестный господин, которого вчера вечером видели в отеле, - Отто Фон Далау, то почти наверняка серый "фольксваген", на котором он приехал, был взят напрокат.
- "Фольксваген"? - удивился директор. - Отто фон Далау не ездит на "фольксвагене", у него "мерседес-600"! Так сказать, немецкий "роллс-ройс", - добавил он с усмешкой.
Пьер отыскал в справочнике телефоны фирм, дающих напрокат автомобили без водителей.
- Давайте я позвоню, - предложил комиссар. - Прежде всего нам следует обратиться в известную фирму Хертца.
Пришлось немного подождать, пока служащая фирмы просмотрит все квитанции предыдущего дня. Затем она сказала:
- Нет, вчера мы не давали напрокат серый "фольксваген". У нас брали машины других марок, но не той, что вас интересует.
Он позвонил еще в три фирмы - результат был тот же. Наконец, в одном месте ему сообщили:
- Вчера мы давали напрокат четыре "фольксвагена", и один из них был серый. Автомобиль взяли после обеда и обещали вернуть к вечеру. Но человека, взявшего машину, звали не Отто фон Далау, а Генрих Пфорц.
- Попросите ее описать этого клиента, - подсказал Пьер комиссару.
- Как выглядел человек, который взял у вас серый "фольксваген"? - спросил комиссар.
- Подождите, я сейчас выясню, - ответил служащий, - вчера после обеда я не работал.
Через несколько минут к телефону подошла женщина, которая сообщила:
- Господин Пфорц невысокий, полный, приблизительно лет шестидесяти.
- Не он! - произнес комиссар разочарованно.
- Может быть, вас заинтересует другой господин, который был с ним? - спросила дама.
- Другой господин? Разве их было двое?
- Да, был второй, более солидный.
- Вы не могли бы описать его поподробнее?
- У него черная борода, очень строгий вид...
- При ходьбе хромает? Опирается на трость?
- Да.
- Благодарю!
Комиссар положил телефонную трубку и радостно воскликнул:
- Прямо в цель попали! Убийца найден!
На обратном пути он поучительно произнес:
- Один старый инспектор полиции однажды сказал мне: "Человек привыкает к любой ситуации. Если вы хотите уличить убийцу, торопитесь поговорить с ним, пока он еще не свыкся с содеянным преступлением". К Отто фон Далау надо ехать немедленно. - Комиссар на минуту задумался, затем ворчливо добавил: - К сожалению, вам придется поехать одному...
- Почему одному? - спросил Пьер.
- Мне необходимо наведаться в офис. За это время могли возникнуть срочные дела, - пояснил комиссар. - К тому же завтра Рождество. Я должен поздравить подчиненных с праздником и разрешить им уйти пораньше. Правда, они наверняка уже отложили все дела, чтобы закончить их после праздника. Я эти чернильные души прекрасно знаю. Вечно всем недовольны, даже когда им во всем идешь навстречу.
- Как можно следователей уголовной полиции называть чернильными душами?!
- Мне можно, - улыбнулся комиссар.
- Ганс, ты меня убедил, - сказал Пьер, подхватив этот шутливый тон и переходя на "ты", - я поеду в Ландсберг один, хоть мне и страшновато. А тебя я попрошу выполнить одно небольшое дело.
- Какое?
- Организовать очную ставку Отто фон Далау с горничной и другими служащими отеля, которые его видели. Надо выяснить, опознают они его или нет.
- Хорошо, постараюсь это сделать. Позвони мне из замка.
- Хорошо.
4
Пьеру не пришлось искать замок в Ландсберге. Еще издали он увидел на скале, над рекой Лех, величественный замок с башнями, рядом с которым город, распластавшийся в низине, казался невзрачным.
Миновав предместье, Пьер въехал в сосновый бор, а потом дорога круто устремилась вверх, к замку. Вскоре он оказался на широкой площади, где в праздничные дни проводились все торжества. Отсюда был хорошо виден темно-красный фасад замка, крепостные башни, крутая черепичная крыша с множеством остроконечных башенок и простиравшиеся до самого горизонта горные цепи, покрытые снегом.
Пьер невольно представил, как проходило детство Валерии в этом монументальном дворце, нависшем над городом и окруженном вековыми деревьями. В те времена в коридорах и залах замка все напоминало об ушедшей эпохе, когда немецкие земли еще именовались графствами. Валерия не раз рассказывала об этом, и всегда с какой-то грустью.
"Неуютно мне жилось в этом безрадостном мире", - говорила она. По ее словам, в замке было невесело. Казалось, жизнь нынешних обитателей замка протекала среди знатных мертвецов, где от склепов, требовавших к себе благоговения, так и веяло жутковатой укоризной потомкам, мол, без нас, почтенных и незабвенных, оставаться в живых - верх святотатства и безнравственности.
Пьер вспомнил, что у Валерии всегда портилось настроение, когда она начинала рассказывать о замке.
Он пересек площадь и подкатил к парадному входу, украшенному с двух сторон мраморными львами и боевыми щитами. Затем он поднялся по ступеням и позвонил. Пришлось позвонить еще раз, прежде чем открылась массивная дубовая дверь и старый слуга в полосатом жилете появился на пороге. Пьер представился и спросил, может ли Отто фон Далау принять его.
- Нет, - ответил слуга и собрался уже захлопнуть перед ним дверь.
- Будьте все же так любезны, доложите обо мне, - настаивал Пьер.
- Нам это запрещено. Вы ведь не договаривались с графом о встрече.
Пьер удивился, услышав, что слуга называет Отто "графом". В Берлине Валерия лишь однажды упомянула о своем знатном происхождении.
- Тогда передайте графу, что я приехал из "Майер-отеля", где только что разговаривал с горничной и тремя другими служащими, которые видели его там вчера. Их свидетельства совпадают.
- Что это значит? - слуга вскинул брови.
- Граф знает. Передайте ему это, пожалуйста.
- Вам придется подождать на улице, - сказал слуга.
"Может быть, этот старик и неплохой человек, - подумал Пьер, - просто он старательно исполняет все приказания своих хозяев".
Через несколько минут слуга вернулся и открыл дверь.
- Проходите.
Миновав портал с бело-серыми колоннами и готическими сводами, они вошли в огромный сумрачный холл, увешанный старинными гобеленами. Затем потянулся длинный, темный коридор с низким сводчатым потолком. Слуга молча и решительно шагал вперед. Пьер едва поспевал за ним. В конце коридора слуга открыл дверь и с низким поклоном произнес:
- Войдите сюда, пожалуйста.
Пьер оказался в роскошном, длинном и тускло освещенном зале. Свет проникал сюда через восемь ромбовидных окон в свинцовых рамах, расположенных на одной стене. Три другие стены от самого пола до дубового потолка были закрыты книжными шкафами. На половине их высоты тянулась галерея с передвижными лестницами. Посредине зала стояли два длинных стола с прекрасными старинными глобусами и настольными лампами, а вокруг них - громадные кожаные кресла. В огромном, высеченном из цельной гранитной глыбы камине горели дрова.
В каталке, греясь у огня, спиной к двери сидел мужчина. Подойдя поближе, Пьер увидел, что на нем длинный лиловый халат и шелковый шарф того же цвета. Мужчина читал старинную книгу в кожаном переплете.
Наконец он поднял голову и Пьер увидел худое темное лицо, острую черную бородку и холодные глаза.
- Меня зовут Пьер Валенс. А вы, по-видимому, Отто фон Далау?
- Да, - ответил мужчина. - Мне сказали, вы журналист. Но журналисты все до одного фантазеры. Все люди что-то создают, а эти только фантазируют.
Он положил на стол книгу и не без надменности продолжил:
- Скажите, господин Валенс, вы всегда так фантазируете, - он сделал паузу, подбирая подходящее слово, - без оглядки на ответственность? Или только в тех случаях, когда вам требуется войти в чей-нибудь дом?
Пьер узнал металлический тембр этого голоса.
- Что означает тот бред, который услышал от вас мой слуга?
- Это не бред. Мы с комиссаром Мюллером действительно побывали в "Майер-отеле" на берегу озера Аммер, где жила Валерия фон Далау. Мы беседовали там с горничной второго этажа, лифтером и рядом других служащих, - спокойно ответил Пьер.
Отто фон Далау демонстративно отвернулся от него.
- Ну и что же? Я ведь не делал в отеле никакого заявления в связи со смертью моей родственницы Валерии фон Далау.
- Откуда вам известно, что Валерия умерла?
- Графиня Валерия, прошу вас, пожалуйста!
- Я знал Валерию очень близко, - сказал Пьер, - и она разрешила мне называть ее просто по имени. Впрочем, если другие пытались называть ее графиней, она им запрещала это.
Отто фон Далау снова пристально посмотрел на Пьера, но уже не так холодно и подозрительно, как вначале.
- Было сообщение по радио, - сказал он, - откуда же еще я мог узнать? Журналисты, как всегда, уже начали болтать об этом! Что еще вы хотели спросить?
- Убийство совершено между половиной восьмого и восемью часами. Примерно без двадцати минут восемь в отеле появился пятидесятилетний мужчина в черном костюме. У него была клинообразная черная бородка, при ходьбе он хромал и опирался на трость. Его видели четыре сотрудника "Майер-отеля". Этот человек не значится в списках постояльцев, и его никто к себе не приглашал, мы опросили и сотрудников, и постояльцев. Так что это проверенные сведения.
Отто фон Далау уставился на Пьера холодными темными глазами.
- Вы описали мою внешность или какого-то незнакомца, посетившего отель?
- Незнакомца, - ответил Пьер, - если, конечно, у вас есть двойник. Только вы сами можете внести ясность в этот вопрос.
- Неужели достаточно показаний нескольких девиц и слуг, чтобы отождествить меня с каким-то неизвестным, который, возможно, был ранен во время войны и теперь носит бороду?
- Так вы не были вчера вечером в "Майер-отеле"?
- Да я ни одной ногой не ступал на его порог!
- Есть ли среди вашей прислуги шофер по имени Генрих Пфорц?
Отто фон Далау вздрогнул и, нахмурившись, спросил:
- А почему вас интересует Пфорц?
- Так значит, у вас есть шофер с таким именем? Скрывать не стоит - ведь это совсем легко проверить.
- Да, - ответил Отто фон Далау после некоторого колебания, - моего шофера действительно зовут Генрих Пфорц.
- Вчера после обеда он брал напрокат в мюнхенской фирме "Стед" серый "фольксваген"?
- "Фольксваген"? Напрокат? - воскликнул Отто фон Далау удивленно. - Зачем?
- Чтобы вместе с описанным мной человеком отправиться на этой машине к "Майер-отелю" и там обделать свои темные делишки.
- Я уже вам сказал, что никогда там не был.
- Мы позвонили в фирму "Стед", - сказал Пьер, - и получили справку, что вчера после обеда у них взял серый "фольксваген" Генрих Пфорц, ваш шофер.
- Это не мог быть мой шофер! Мало ли в Германии людей с такой фамилией? Вам известно лишь то, что они дали напрокат автомобиль человеку, имя которого Генрих Пфорц?
- Нет, нам известно гораздо больше, - перебил его Пьер.
- Что еще? - В глазах Отто мелькнула растерянность. - Что же еще вам известно? - переспросил он, повысив голос.
- Как выглядит Генрих Пфорц.
Повисло долгое молчание. Затем Отто фон Далау сказал:
- Ну и что же?
- Маленький, толстый, примерно шестидесяти лет.
Отто фон Далау ничего не ответил.
- Ваш шофер тоже маленький, толстый и пожилой?
- Да, приметы совпадают, - глухо произнес Отто.
Не давая ему собраться мыслями, Пьер продолжал:
- Мы знаем также, как выглядел человек, который был с Генрихом Пфорцем.
- Ну и как же он выглядел?
- Хорошо одетый, хромой господин, примерно пятидесяти лет, с черной клинообразной бородкой и тростью.
Отто фон Далау с изумлением смотрел на Пьера.
- Для чего вы все это выдумали? - наконец спросил он.
- Ну уж нет, - возмутился Пьер, - вы, вероятно, хотите уличить меня в том, что я рассказываю небылицы?! Но вам очень трудно будет доказать, что существует другой человек, который выглядит совершенно так же, как вы, и у которого служит маленький толстый шофер, примерно шестидесяти лет, по имени Генрих Пфорц.
- Ложь! - злобно прокричал Отто фон Далау. - Все это ложь! Вы придумали ее или эти ваши свидетели придумали! Все вечно что-то выдумывают. Но никому не удастся поймать меня на эту удочку!
Последняя фраза заинтересовала Пьера. Что имел в виду Отто, сказав: "никому не удастся поймать меня на эту удочку!"
- Вы можете позвать сюда вашего шофера? - спросил Пьер.
- Нет! - раздраженно буркнул Отто фон Далау.
Пьер недоуменно посмотрел на него.
- Вы не сможете сейчас встретиться с моим шофером! - произнес он уже громче.
Пьер продолжал молчать, и это окончательно вывело Отто фон Далау из равновесия. Он в ярости заорал:
- Вы не сможете с ним сейчас говорить, так как его нет! Нет!
- Где же он?
- Его здесь нет!
- Где он?
- Этого я не знаю. Сегодня он мне был не нужен.
- А где он был вчера?
Отто фон Далау, помолчав, с волнением произнес:
- Я предпочел бы об этом не говорить... однако чувствую, что должен... Я действительно не знаю, где сейчас Пфорц. Его нет.
- Как это "нет"?
- Он исчез.
- Ничего не сказав вам?
- Ничего.
- И забрал ваш "мерседес-600"?
- Да.
- Когда он исчез?
- Вчера утром. Он сказал, что ему надо поехать в гараж, который находится внизу, в городе, и я отпустил его. Он уехал, но назад не вернулся.
Пьер пристально посмотрел на Отто. "Можно ли ему верить? - спрашивал он себя. - Или этот человек лжет?"
Отто понял, о чем он думает.
- Не могу твердо утверждать, что Пфорц уехал на моем автомобиле и что у него были благие намерения...
- Могла ли у кого-нибудь возникнуть мысль, что он сумеет похитить ваш автомобиль и это останется незамеченным?
- Нет... Мне и самому это не приходило в голову. Но что мне оставалось делать? Я решил не поднимать шум. Наверное, это наивно, но я считал, что дело, возможно, само собой прояснится. А вдруг случилось какое-то несчастье, кто знает... Не смотрите на меня так, словно вы не верите мне. Уверяю вас, я не был вчера в Мюнхене - ни один, ни с Пфорцем... И за всю свою жизнь ни разу не брал напрокат автомобилей. Это все, что я могу вам сказать!
Отто отвернулся, давая понять, что разговор окончен. Однако через минуту он спросил:
- Вы решили, что это я вчера вечером совершил убийство?
- Не могу утверждать, - сказал Пьер. - Но все детали сходятся, и я, естественно, должен был это предположить.
- Но почему?
- Посудите сами. Вы подъехали к отелю и поставили машину на площадке, - это видел рабочий с бензоколонки. Когда вы входили в отель через служебный вход, на вас едва не наткнулась посудомойка. Вы сердито посмотрели на нее и прошли мимо. Она запомнила вас. И по хромоте, и по недружелюбию, проявленному вами. Вы вошли в отель как раз в то время, когда многие постояльцы шли обедать, и стали подниматься по лестнице. Лифтер заметил это и, желая помочь, поднял для вас лифт, но вы отказались, и продолжали подниматься пешком. На втором этаже вы увидели, что через открытую дверь из своей комнаты на вас смотрит горничная. Неужели вы будете отрицать все это?
Пьер заметил, что в расширенных темных глазах Отто вспыхнули гневные огоньки.
- Ну, попробуйте опровергнуть хоть что-либо из сказанного мною, - предложил Пьер. - Это все проверенные факты. Уверяю вас, господин фон Далау, вы попали в довольно сложное положение.
- Уходите! - прорычал Отто. - Убирайтесь, говорю я вам! - повторил он, задыхаясь от злобы.
Пьер продолжал спокойно смотреть на него. "Что он за человек, хотел бы я знать... Что скрывается за этой властной самоуверенностью? Если он действительно совершил это преступление, неужели он надеется, что ему удастся выкрутиться? И все же, откуда эта убежденность, эта твердость?"
Пьер заметил, что порой в голосе Отто звучат панические нотки. Быть может, за этими властными интонациями, за этими внезапными вспышками бешеной злобы скрывается обыкновенная слабость и неуверенность в себе?
- В один из ближайших дней к вам явятся представители полиции, чтобы допросить вас, - сказал Пьер. - Надеюсь, вы это понимаете. Если вы будете говорить с ними, как со мной, вас арестуют.
Отто фон Далау медленно встал, наливаясь яростью. Его глаза едва не вылезали из орбит.
- Кто осмелится арестовать Отто фон Далау? - грозно крикнул он.
"Боже мой! - подумал Пьер. - Он полагает, что все еще возвышается над другими людьми, словно маркиз в восемнадцатом веке!"
- Никто! - крикнул Отто фон Далау срывающимся голосом. - Никто не посмеет меня арестовать! Даже министр юстиции!
- Сюда и не пошлют министра, - сказал Пьер. - Просто придут двое полицейских и попросят вас следовать за ними, а если вы этого не сделаете, наденут на вас наручники и отправят в тюрьму. Придется вам оставить все свои прежние занятия и вытащить шнурки из ботинок...
- Никогда! Вы слышите меня? Этого не будет никогда!
Пьер представил себе, как бы эту сцену расписали журналисты.
Наконец Отто фон Далау немного успокоился и, повернувшись к Пьеру, изучающе посмотрел на него.
- Как хорошо вы знали графиню Валерию? - спросил он.
- Очень хорошо, - ответил Пьер.
- Что означает это "очень хорошо"?
- Мы были близкими друзьями, к сожалению, недолго.