- Я не знаю, что бы я без тебя делал, - улыбнулся Сейер и пальцами сжал хвостики-антенны. - Элисе, - добавил он, - у тебя красивое имя.
- Никто не хочет меня так звать. Все говорят Рагнхильд.
- Я буду звать тебя Элисе, хорошо?
Она смущенно покраснела, закрыла коробку, свернула альбом и протянула все это ему.
- Нет, это все теперь твое?
Она моментально снова открыла коробку и продолжила рисовать.
* * *
- Один кролик лежит на боку!
Раймонд стоял в дверях комнаты отца и беспокойно раскачивался туда-сюда.
- Какой?
- Цезарь. Бельгийский большой.
- Нужно его убить.
Раймонд так испугался, что пукнул. Этот маленький выброс газов никак не повлиял на воздух в закрытой комнате.
- Но он же дышит, он просто лежит!
- Нет смысла кормить тех, кто все равно умрет, Раймонд. Положи его на колоду. Топор прислонен к задней двери в гараже. Береги руки! - добавил он.
Раймонд снова выбрался наружу и понуро направился вперевалку через двор к клеткам с кроликами. Он некоторое время смотрел на Цезаря через решетку. Тот лежал точно как ребенок, свернувшись в мягкий комочек. Глаза зверька были закрыты. Он не пошевелился, когда клетку открыли и к нему осторожно протянулась рука. Раймонд бережно погладил кролика по спине, как обычно, теплой. Сильно собрал кожу на загривке и поднял его. Сердце кролика билось вдвое тише, и он выглядел совершенно обессиленным.
Потом он сидел, облокотившись о кухонный стол. Перед ним лежал альбом с национальной сборной, птицами и зверями. Он выглядел совершенно подавленным, когда появился Сейер. На Раймонде не было ничего, кроме спортивных штанов и тапочек. Волосы всклокочены, белый и мягкий живот обнажен. Круглые глаза глядели обиженно, а губы были надуты так, как будто он усердно что-то сосал, может быть, леденец.
- Добрый день, Раймонд! - Сейер сильно наклонился к коротышке, пытаясь успокоить его. - Ты думаешь, я не вовремя?
- Да, я занимаюсь своей коллекцией, а ты мне мешаешь.
- Да, я тебя понимаю. Такие вещи действительно раздражают. Но я бы не пришел, если бы это не было очень важно, надеюсь, ты понимаешь.
- Ну да, ну да.
Раймонд, немного смягчившись, зашел в дом. Сейер последовал за ним и выложил на стол альбом и карандаши.
- Я хочу, чтобы ты немного порисовал для меня, - осторожно попросил он.
- О нет! Ни за что на свете! - Раймонд выглядел таким обеспокоенным, что Сейеру пришлось положить ему руку на плечо.
- Я не умею рисовать, - захныкал коротышка.
- Все умеют рисовать, - спокойно возразил Сейер.
- Во всяком случае, не людей.
- Людей тебе рисовать не придется. Только автомобиль.
- Автомобиль?
Теперь он глядел очень подозрительно. Глаза сузились и стали больше похожи на обычные.
- Автомобиль, который вы встретили с Рагнхильд. Тот, что ехал так быстро.
- Плохо, что вы пристаете ко мне с автомобилем.
- Это очень важно. Мы искали его, но никто не объявился. Может, это и есть тот мерзавец, Раймонд, и тогда мы должны его поймать.
- Я же сказал, что он ехал слишком быстро.
- Но что-то ты же должен был увидеть, - убеждал Сейер, понизив голос. - Ты ведь видел, что это автомобиль, так? Не лодка и не велосипед. Или, например, не караван верблюдов.
- Верблюдов? - Раймонд засмеялся так громко, что его белый живот задрожал. - Это было бы весело, толпа верблюдов на дороге! Это были не верблюды. Это был автомобиль. С лыжным чехлом на крыше.
- Нарисуй его, - Сейер уже даже не просил.
Раймонд сдался. Он сел за стол и высунул язык. Пара минут ушла у Сейера на то, чтобы понять, что он был абсолютно честен в оценке своих художественных способностей. Результат был похож на пеклеванный хлеб на колесах.
- Ты можешь закрасить его?
Раймонд открыл коробку, тщательно оглядел все карандаши и выбрал красный, наконец. Потом полностью сконцентрировался на том, чтобы не вылезать за контур.
- Красный, Раймонд?
- Да, - коротко ответил он и продолжал раскрашивать.
- Так машина была красной? Ты уверен? Мне казалось, ты говорил, что она была серой?
- Я сказал, что она красная.
Сейер, тщательно подбирая слова, отодвинул табурет от стола и заговорил:
- Ты сказал, что не помнишь цвет. Но что, скорее всего, машина была серая, как думает Рагнхильд.
Раймонд обиженно почесал себе живот.
- Я лучше помню сейчас, знаешь. Я сказал вчера, тому, кто приходил, что она была красной.
- Кому?
- Просто мужчине, который проходил мимо и остановился у клеток. Он хотел посмотреть на кроликов. Я говорил с ним.
Сейер почувствовал покалывание вдоль позвоночника.
- Это кто-то знакомый?
- Нет.
- Ты можешь рассказать мне, как он выглядел?
Коротышка отложил красный карандаш и вытянул нижнюю губу.
- Нет, - сказал он наконец.
- Не хочешь?
- Просто человек. Ты все равно будешь недоволен.
- Будь так любезен. Я помогу тебе. Толстый или худой?
- Нормальный.
- Темный или светлый?
- Не знаю. Он был в кепке.
- Неужели. Молодой парень?
- Не знаю.
- Старше меня?
Раймонд взглянул на полицейского.
- О нет, не такой старый, как ты. Ты же совсем седой.
Ну спасибо, подумал Сейер.
- Я не хочу его рисовать.
- Можно не рисовать. Он был на машине?
- Нет, пришел пешком.
- Когда он уходил, то пошел вниз по дороге или вверх, на вершину Коллена?
- Не знаю. Я пошел к папе. Он был очень хороший, - вдруг сказал Раймонд.
- Охотно верю. Что он сказал, Раймонд?
- Что кролики замечательные. И не хочу ли я продать одного, если появятся маленькие крольчата.
- Продолжай, продолжай.
- Потом мы поговорили о погоде. О том, как сухо. Он спросил, слышал ли я о девочке у озера и знал ли я ее.
- И что ты ему сказал?
- Что я ее нашел. Он сказал, очень жаль, что девочка мертва. И я рассказал о вас, что вы были тут и спрашивали меня об автомобиле. Автомобиле, переспросил он, шумном автомобиле, который постоянно ездит по здешним дорогам на ужасной скорости? Да, сказал я. Его я тоже видел. Он сказал, что это. Это был красный "Мерседес". Я наверняка ошибся, когда вы спрашивали, теперь я припоминаю. Машина была красная.
- Он тебе поверил?
- Нет, нет, мне нельзя верить. Взрослый человек никогда не верит. Я сказал ему это.
- А одежда, Раймонд? Что на нем было?
- Обычная одежда.
- Коричневая одежда? Или синяя? Ты можешь вспомнить?
Раймонд растерянно посмотрел на Сейера и сжал голову руками.
- Ты можешь так не приставать?
Сейер выдержал паузу. Дал ему посидеть немного и успокоиться. Потом сказал очень тихо:
- Но автомобиль был все-таки серый или зеленый, так?
- Нет, он был красный. Я сказал как есть, так что не нужно угрожать. Потому что автомобиль был красный, и тогда он был доволен.
Он снова наклонился над листком и перечеркнул рисунок несколько раз. Рот вытянулся упрямой чертой.
- Не порть. Я с удовольствием заберу его. - Сейер взял рисунок. - Как твой отец? - спросил он.
- Он не может ходить.
- Я знаю. Давай зайдем к нему.
Сейер поднялся и двинулся за Раймондом по коридору. Они открыли дверь без стука. В комнате царила полутьма, но света хватало, чтобы Сейер мгновенно увидел старика, стоявшего рядом с ночным столиком в старой сорочке и слишком больших трусах. Его колени угрожающе дрожали. Он был настолько же худым, насколько сын - круглым.
- Папа! - закричал Раймонд. - Что это ты делаешь!
- Ничего, ничего. - Рука старика нащупывала зубной протез.
- Сядь. Ты сломаешь ноги.
На ногах у старика были эластичные гольфы, а над ними набухали колени, как два бледных хлебных пудинга с родимыми пятнами, похожими на изюм.
Раймонд помог отцу опуститься на постель и подал ему зубы. Старик избегал взгляда Сейера - смотрел вверх. Глаза были бесцветные, с крошечными зрачками, под длинными кустистыми бровями. Зубы встали на место. Сейер подошел и встал перед ним. Взглянул в окно, выходящее на двор и дорогу. Занавески были задвинуты, и свет проникал лишь сквозь узкую щель.
- Вы наблюдаете за дорогой? - спросил он.
- Вы из полиции?
- Да. У вас тут хороший вид, если раздвинуть занавески.
- Я никогда этого не делаю. Только в облачную погоду.
- Вы видели тут чужие автомобили или мотоциклы?
- Случалось. Например, полицейский автомобиль. Или сказочные сани, на которых вы тут разъезжаете.
- А пешеходов?
- Туристов. Им жизненно необходимо залезть на Коллен, пособирать камешки. Еще они ходят посмотреть на гнилое озеро. Оно битком набито трупами овец. Кому что больше нравится.
- Вы знали Анни Холланд?
- Я знаю ее отца. Со времени работы в мастерской. Он поставлял автомобили.
- Вы там всем заправляли?
Старик подтянул одеяло и кивнул.
- У него были две девочки. Со светлыми волосами, красивые.
- Анни Холланд мертва.
- Я знаю. Я читаю газеты, как любой другой.
Он кивнул на пол, где под ночным столиком лежала толстая стопка газет и что-то еще, сверкающее, в фольге.
- Вчера вечером здесь во дворе был человек, который говорил с Раймондом. Вы его видели?
- Я только слышал бормотание снаружи. Раймонд, возможно, не слишком шустрый, - вдруг резко сказал он, - зато он не знает, что такое злоба. Понимаете? Он такой добрый, что, кажется пойдет за вами на поводу, как теленок. Но на самом деле он поступает так, как считает нужным.
Раймонд серьезно кивнул и почесал живот.
Сейер поймал взгляд светлых глаз старика.
- Я знаю, - сказал он тихо. - Так вы слышали, как они разговаривали? И не поддались искушению приоткрыть занавеску?
- Нет.
- Вы совершенно не любопытны, господин Локе?
- Верно, не любопытен. Я слежу за порядком в собственном доме, а до чужих мне нет дела.
- Но если я скажу, что мужчина, зашедший к вам во двор, возможно, замешан в убийстве девочки Холландов, - вы мне ответите?
- В этом случае, да. Я не смотрел наружу, я читал газету.
Сейер осмотрелся в маленькой комнате и вздрогнул. Здесь плохо пахло - видимо, у старика отказали почки. В комнате следовало бы убраться, открыть окно, а старика усадить в горячую ванну. Полицейский кивнул и вышел на чистый воздух; несколько раз глубоко вдохнул. Раймонд поплелся следом и стоял, скрестив руки, пока Сейер садился за руль.
- Ты починил автомобиль, Раймонд?
- Мне нужен новый аккумулятор, говорит папа. А на него у меня сейчас нет денег. Он стоит больше четырехсот. Я не езжу по дорогам, - добавил он быстро. - Почти никогда.
- Молодец. Заходи скорее в дом, ты замерзнешь.
- Да. - Он продолжал дрожать. - А я еще отдал куртку.
- Зря ты это сделал, верно? - спросил Сейер.
- Я думал, что я должен, - печально сказал он. - Она лежала там и на ней ничего не было.
- Кто она? - Сейер в замешательстве смотрел на него. Куртка на трупе была курткой Раймонда! - Ты прикрыл ее? - быстро спросил он.
- На ней совсем не было одежды, - ответил коротышка и ковырнул землю тапком.
Так он подумал, что она мерзнет и он должен ее укрыть. Светлые волоски были, видимо, кроличьей шерстью. Он ел леденцы. Сейер посмотрел ему в глаза, глаза ребенка, чистые, как родниковая вода. Но мышцы у него были, крепкие, как рождественский окорок. Он непроизвольно покачал головой.
- Ты хорошо поступил, - твердо сказал полицейский, глядя в глаза собеседника. - Вы говорили друг с другом?
В глазах Раймонда появилось недоумение, вытесняя ангельское выражение, как будто он начинал различать контуры ловушки.
- Ты же сказал, что она мертва!
После того, как Сейер уехал, Раймонд выскользнул наружу и заглянул в гараж. Цезарь лежал в самом дальнем углу под старым вязаным свитером и все еще дышал.
* * *
Скарре разделался с рутиной и докладами. Он довольно улыбнулся и напел несколько куплетов из "Jesus on the line". Жизнь была прекрасна, а расследовать дело об убийстве куда лучше, чем вооруженные ограбления. Рядом стоял шеф и размахивал мороженым "Kroneis". Скарре быстро сдвинул бумаги в сторону и взял его.
- Ветровка, - сказал Сейер, - на трупе. Она принадлежит Раймонду.
Скарре так удивился, что мороженое выскользнуло у него из рук.
- Я верю, что он накинул на нее ветровку по дороге домой, после того, как отвел Рагнхильд. Он аккуратно прикрыл ее, потому что она была без одежды. Я позвонил Ирене Альбум: Рагнхильд настаивает на том, что ветровки не было, когда они подходили к озеру. И все же это его куртка. Мы установим за ним наблюдение. Я объяснил ему, что, к сожалению, он не может получить ее назад прямо сейчас, и он был так озадачен, что я обещал ему свою старую. Есть что-то новое? - наконец спросил он.
Скарре пытался ликвидировать следы от мороженого на бумагах.
- Я проверил всех соседей Анни. В основном это вполне добропорядочные люди, но здесь на улице очень много транспортных средств.
Сейер слизнул клубнику с верхней губы.
- На двадцать один двор приходится восемьдесят транспортных единиц. Это подрывает всю статистику.
- Им приходится долго добираться до работы, - объяснил Сейер. - Они все работают в городе или в Форнебю. Не могут найти работу в Люннебю, понимаешь.
- Да, верно. Но из-за этого на дороге вечные пробки. Но я нашел и еще кое-что. Посмотри сюда. - Скарре полистал свои выписки. - Кнут Йенсволь, Снесвейен, восемь. Тренер по гандболу, у которого играла Анни. Отсидел за изнасилование. Восемнадцать месяцев, в Уллерсмо. - Сейер наклонился над бумагами. - Он очень постарался скрыть это. - Сейер кивнул и снова лизнул мороженое. - Может быть, придется созвать всю команду. Может быть, он пытался приставать к кому-нибудь из девочек. А какие новости у тебя? Есть описание автомобиля?
Сейер вздохнул и вынул из внутреннего кармана рисунки.
- Рагнхильд говорит, что лыжный чехол был лодкой. А у Раймонда получился очень смешной рисунок, - сказал он тихо. - Но гораздо больше меня заинтересовал турист, который приходил к нему во двор вчера вечером и без труда переубедил Раймонда, что автомобиль был красным. - Сейер положил рисунки на стол.
Скарре широко раскрыл глаза.
- Как? - только и спросил он.
- Обычный турист, - объяснил Сейер. - В кепке. Я не стал давить, он начал выходить из себя.
- Вот это я называю расторопностью.
- Это я называю в первую очередь умением рисковать, - задумчиво возразил Сейер. - Но ведь речь идет о человеке, который знает, кто такой Раймонд. Он знает также, что они видели его, Раймонд и девочка, и хочет обезопасить себя. Так что нам нужно сосредоточиться на автомобиле. Он вполне может стоять где-нибудь по соседству.
- Но подойти к дому Раймонда - это довольно отчаянный поступок. Никто не мог его видеть?
- Я спрашивал. Никто не видел его. Но если он пришел с вершины Коллена, дом Локе - это первый дом, а его двор плохо виден из соседних домов.
- А что старик?
- Он слышал только бормотание снаружи и ни на секунду не поддался искушению выглянуть из-за занавески.
Некоторое время полицейские молча ели мороженое.
- Значит, забудем Хальвора? И мотоцикл?
- Ни в коем случае.
- Когда мы вызовем его?
- Вечером.
- Почему ты решил подождать до вечера?
- Здесь по вечерам потише. Да, я поговорил с матерью Рагнхильд, пока девочка оставляла в альбоме свои показания. Сёльви - не дочь Холланда. Биологическому отцу запретили общаться с дочерью. Вероятно, по причине алкоголизма и насилия.
- Сёльви сейчас двадцать один?
- Да. Но, по всей видимости, несколько лет прошло в мучительных конфликтах.
- И что ты хочешь от него?
- Он так или иначе пережил потерю ребенка. А сейчас его бывшая жена, к которой он сильно привязан, переживает то же самое. Может быть, он объявится. Но это просто мысли вслух.
Скарре почти прошептал:
- Кто он?
- Это ты выяснишь, когда доешь мороженое. А потом придешь ко мне в офис. Мы приступим к делу, как только ты узнаешь, кто он.
Сейер вышел.
Скарре набрал номер Холландов, с удовольствием слизывая мороженое в ожидании ответа.
- Я не хочу говорить об Акселе, - отрезала фру Холланд. - Он долго разрушал нашу семью, и через много лет мы, наконец, смогли избавиться от него. Если бы я не привлекла закон, он бы просто уничтожил Сёльви.
- Мне нужны только имя и адрес. Это всего лишь бюрократическая процедура, фру Холланд, тысяча вещей, которые мы должны проверить.
- Он не имел к Анни никакого отношения. Слава богу!
- Имя, фру Холланд.
Она сдалась:
- Аксель Бьёрк.
- Еще какая-нибудь информация?
- У меня есть все его данные: личный номер и адрес. Если он не переехал. О, если бы он только переехал! Он живет слишком близко, всего час на машине. - Она все больше горячилась.
Скарре записал все и поблагодарил. Потом включил компьютер, поискал в базе данных фамилию Бьёрк; ему пришло в голову, какой призрачной вещью стала неприкосновенность личности - прозрачная сетка, за которой невозможно скрыться. Он нашел данные мужчины без особых проблем и принялся их изучать.
- Вот дьявол! - вдруг воскликнул он, тут же смутившись, послав в небо быстрый извиняющийся взгляд сквозь крышу.
Потом он отправил документ на печать и откинулся в кресле. Вынул из принтера листок, еще раз перечитал и отправился в кабинет Сейера. Тот стоял перед зеркалом, закатав рукав рубашки, чесал локоть и корчил гримасы.
- Кончилась мазь, - пробормотал он.
- Я нашел его. Естественно, у него есть личное дело.
Скарре сел и положил листок на стол.
- Так-так, посмотрим. Бьёрк, Аксель, родился в сорок восьмом…
- Полицейский, - тихо сказал Скарре.
Сейер не прореагировал. Он вчитывался и медленно кивал.
- В прошлом. Ну что ж, у тебя, может быть, появилось желание остаться дома?
- Конечно нет. Но это уже нечто особенное.
- Ну, мы ничем не лучше, чем остальные люди, не так ли, Скарре? Мы наверняка услышим его собственную версию событий, отличающуюся от истории, рассказанной фру Холланд. Значит, нам придется поехать в Осло. Он наверняка работает посменно, так что у нас есть шанс застать его дома.
- Согнсвейен, четыре, это в квартале Адамстуе. Большой красный блочный дом возле трамвайной остановки.
- Ты знаешь тот район? - удивленно спросил Сейер.
- Я работал там таксистом два года.
- Есть что-нибудь, чем ты не занимался?
- Я никогда не прыгал с парашютом, - вздрогнув, ответил Скарре.