И все-таки еле заметная ниточка, ведущая по следу племянницы, обнаружилась. Одна из жительниц дома в Ключевом сидела в тот день в сквере против подъезда и видела Людмилу с молодым человеком. Они очень поспешно выбежали из подъезда и ловили такси. Девушка заметно нервничала, поглядывала на часы, а юноша успокаивал:
- Ну, велика важность, опоздаем на самолет - уедем "стрелой".
Значит, молодые люди направлялись в Ленинград? Или, во всяком случае, через Ленинград в какие-то другие края?
Выехали туда и Дедковский с Агаповым.
В Ленинграде найти человека, тем более приезжего, дело трудное. Московские и ленинградские оперативные работники рассудили так: если Людмила и ее приятель приезжали сюда для того, чтобы посмотреть город, то искать их надо на ленинградских площадях, около дворцов, в музеях, на выставках, в театрах. Если же они приехали по причинам, имеющим отношение к трагедии в Ключевом, то их пребывание более вероятно в местах иного порядка - комиссионных магазинах, скупочных пунктах, на рынках.
...Людмила задумчиво стояла у одной из известных могил на литераторских мостках Волкова кладбища, когда почувствовала, что кто-то положил ей руку на плечо. Думая, что это ее спутник, она тихо произнесла:
- Сейчас пойдем.
- Да, пожалуйста.
Услышав чужой голос, она резко обернулась. Рядом стояли два незнакомых человека. Людмила удивленно спросила:
- В чем дело?
И, не дожидаясь ответа, оглянулась по сторонам, позвала:
- Валерий, где ты?
Увидев около Людмилы незнакомых мужчин, парень торопливо подошел и настороженно спросил:
- Что такое? Что вам нужно?
Дедковский и Агапов не спешили с ответом. Они наблюдали за обоими молодыми людьми. Наблюдали зорко, внимательно. Ведь это очень важно, как поведет себя человек в первое мгновение, если его настигает то, от чего он старательно скрывается. Испуг, страх, минутная растерянность во взгляде неизбежны. Потом, когда это пройдет и человек соберется, пусть внешне, но успокоится, мозг его начнет лихорадочно работать, выискивать или вспоминать придуманные заранее объяснения, версии, удивительно правдоподобные истории, призванные убедить, доказать, что павшее на него подозрение - это ошибка, недоразумение и не больше.
Но если человеку нечего бояться, совесть его чиста и руку на его плечо положили по ошибке, случайно, то его реакция совсем иная. Вместо испуга - удивление, вместо многословия с излишними деталями историй - спокойные, пусть не всегда с охотой даваемые, но уверенные ответы на вопросы.
Дедковский и Агапов знали это хорошо и потому так внимательно следили за лицами Валерия и Людмилы.
Валерий явно начинал раздражаться и, взяв девушку за руку, твердо сказал:
- Пойдем, Люда.
- Мы пойдем вместе, - сказал Дедковский.
- Почему? Кто вы такие? - резко спросил Валерий, и чувствовалось, что этот парень не побоится постоять и за себя, и за свою подругу.
Дедковский показал ему свое удостоверение.
- МУР? Но при чем тут, собственно, мы? А впрочем, если у вас есть к нам вопросы, пожалуйста. Только скажите прямо, в чем дело? - И, обращаясь к спутнице, усмехнулся: - Людка, мы влипли в какую-то историю. Они из МУРа. Поедем с ними. Вот нам и попутная оказия. А мы с тобой голову ломали, как будем добираться до центра.
В машине начала возмущаться Людмила:
- Вы все-таки объясните, что это значит?
- Обязательно объясним, немного терпения.
- Но это же черт знает что!..
Валерий легонько пожал ее руку:
- Спокойно, Люда, спокойно. С МУРом шутить не рекомендуется. Разберутся. Во всяком случае, должны.
В помещении Ленинградского уголовного розыска обстановка строгая, деловая. Людмила и ее спутник присмирели.
- Были ли вы на квартире Чернецовых?
- Да, были.
- Витю видели?
- А как же? Даже кофе он нас угощал.
- Зачем заезжали туда?
- Ну как зачем? Вещи мои там были, чемодан.
- Сколько времени пробыли в квартире?
- Около часу. Потом уехали. Улетели, вернее. Самолетом.
- Постарайтесь вспомнить, когда вошли в квартиру, в какое время вышли?
Людмила наморщила лоб, посмотрела на Валерия, на свои часы.
- Приехали туда около трех, уехали в четыре.
- В семнадцать часов мы уже поднялись в воздух, - добавил Валерий.
- Именно в это время Витя был убит, вещи похищены, квартира подожжена.
Слова эти Дедковский произнес спокойно, но прозвучали они, как выстрел. Людмила и Валерий одновременно вскочили со стульев...
- Как?! Витю?! Не может быть! Он же нас провожал... И все просил купить духовой пистолет. И мы купили...
Людмила говорила все это торопливо, нервно, руки ее дрожали.
Валерий укоризненно посмотрел на нее и подчеркнуто спокойно проговорил:
- Люда, ну что ты? Товарищи и впрямь могут подумать, что к этому кошмарному делу мы имеем какое-то отношение.
- А вы знаете, это недалеко от истины, - подтвердил Агапов.
- Да вы с ума сошли! - с расширившимися от ужаса глазами вскрикнула Людмила.
Валерий в ответ на слова Агапова, стараясь подавить свою взволнованность, заметил:
- С таким же основанием вы можете считать нас участниками ограбления почтового вагона с золотом, что произошло в Англии.
- Даже шутите? - констатировал Агапов. - Это хорошо. Самообладание завидное. Но вам придется кое-что доказать.
- Что, например?
- Ну, хотя бы происхождение вот этого пятна на обшлаге вашей рубашки, которое вы так старательно прячете.
Валерий автоматически, сам того не заметив, повернул руку, прижав злополучное пятно к столу.
- Видите? Вот то-то.
Но Валерий не сдавался:
- Происхождение этого пятна самое банальное. Открывал банку с консервами и порезал руку. Вот посмотрите, - он положил левую руку на стол. Между большим и указательным пальцами действительно красным рубцом выступал порез.
- Что ж, возможен и такой случай, - согласился Дедковский. - Необходимо только все тщательно проверить, все исследовать. Вам придется подождать в соседней комнате.
- Подождать - подождем. Но если мы не уедем сегодня, повезете нас в Москву на казенный счет. На билеты мы потратили все, что у нас было.
Это сказала Людмила. И сказала спокойно. Пример Валерия, который держался так уверенно, подействовал и на нее.
Агапов, читавший какие-то бумаги, поднял голову.
- А я все меньше сомневаюсь в возможности вашей поездки на казенный счет.
Когда Людмила и Валерий вышли, Дедковский сказал Агапову:
- Знаешь... мне кажется, что это не те, кого мы ищем. Если даже группа крови совпадет... Все равно не те.
- На чем же основывается эта ваша убежденность? - удивился Агапов.
- Видели мы с тобой убийц, и не раз. Эти не похожи.
- А вы не исключаете, что все это тщательно продумано и прорепетировано? Бывали ведь и такие случаи, верно? Не забывайте обстоятельства ограбления. Похищены деньги, золотые вещи, несколько платьев, отрезов, шуба. Деньги и ценности хранились в ящике серванта, который запирался на ключ. Шуба, отрезы, платья - во встроенном шкафу в передней, который тоже всегда был заперт. А ключи и от того, и от другого лежали в среднем ящике письменного стола, под бумагами. Об этом было известно лишь членам семьи. И возможно, кому-то из близких людей. Кто же эти близкие? Других, кроме Людмилы, нет.
- Ну, она тоже не настолько уж близкая, чтобы знать подобные детали. Приезжала к Чернецовым довольно редко. Нет, кажется, мы с тобой не на той дорожке. Но проверить мы должны все, все до последней мелочи. И поэтому сделаем так: исследование пятна на рубашке - по моей части. А ты... Ты вместе с молодыми людьми поезжай в общежитие технологического института, где они остановились. Тщательнейшим образом осмотри их вещи.
- Уверен, кое-что мы там найдем, - живо откликнулся Агапов.
В вещах студентов ничего из чернецовских вещей обнаружить не удалось. Группа крови на рубашке Валерия, однако, была такой же, как и убитого. Едва Дедковский и Агапов успели обменяться этими сведениями, как раздался телефонный звонок. Полковник приказывал им завтра утром прибыть в Москву.
Выехали в ту же ночь. Чтобы скоротать время в дороге, Дедковский расспрашивал Валерия и Людмилу о том, что удалось посмотреть в Ленинграде, в каких театрах побывать, что особенно понравилось. Потом опять вернулся к трагедии в Ключевом.
- Расскажите-ка все еще раз, только подробнее.
- А что рассказывать? - ответил Валерий. - Ведь вы обо всем уже выспросили. Были мы в квартире недолго, сварили сардельки. Витя их в холодильнике разыскал. Съели, выпили по чашке кофе и поехали.
Людмила добавила:
- Витя провожал нас. Все про пистолет напоминал. Даже когда прощались на лестничной площадке. Паренек, что к нему пришел, в квартиру его тянет: пора, дескать, уроки делать, а Витя все твердит: "Тетя Люда, не забудьте, о чем я просил".
Агапов в разговоре не участвовал. Перед отъездом в Москву он настаивал, чтобы Дедковский получил у полковника разрешение оставить его, Агапова, в Ленинграде для розыска вещей. Однако было приказано выехать немедленно всем вместе.
...Начальник МУРа терпеливо выслушал вначале Дедковского, затем Агапова и, обращаясь к обоим сразу, сказал:
- Значит, в выводах категорически разошлись?
- Как видите, - пожал плечами Агапов. - Товарищ Дедковский очень уж полагается на свою интуицию. Она у него, конечно, проверенная, не спорю, но, как говорится, на бога надейся, а сам не плошай. Группа крови, как известно, доказательство не последнее.
Дедковский устало посмотрел на своего беспокойного помощника:
- Что верно, то верно. Но, насколько я помню, у тебя тоже третья группа.
- Третья, - неуверенно подтвердил Агапов.
- Вот с таким же основанием и тебя можно заподозрить.
- При условии, если я был вхож в их квартиру, если был в ней в промежуток времени, в который произошло убийство...
- А где ваши подопечные? - прервал их спор полковник.
- У меня в кабинете. Завтракают, - ответил Дедковский.
Агапов так и взвился:
- Вы слышите, товарищ полковник? Они завтракают! В его кабинете. И даже без конвоя! - И, зная, что он уже не в первый раз за эти дни перешагивает за рамки служебной субординации, со вздохом добавил: - Извините, но иначе не могу. Как вспомню Витю, лежащего на диване, так все закипает во мне! Очень уж мы миндальничаем да осторожничаем. Действуем по принципу: как бы чего не вышло. А преступник должен сразу понять, где он находится.
Дедковский вскинул на него седоватые брови, сузил глаза:
- Так то преступник. А в отношении этих ребят пока ничего не доказано. Ничего. Потому извольте к ним относиться соответственно. Может, вы уголовно-процессуальный кодекс забыли?
Полковник наклонился к селектору, нажал кнопку:
- Лаборатория? Обработка бутылки и стакана, доставленных из Ключевого, закончена? Нет еще? Поторопитесь.
- Какой бутылки, какого стакана? - встрепенулись Дедковский и Агапов.
- Сегодня в квартиру Чернецовых пришли строители, ремонт производить. Стали выносить вещи, а ненужные мелочи выбрасывать в мусоропровод. Он оказался засоренным. Когда очистили, нашли кое-что из квартиры Чернецовых. Бутылку из-под водки, стакан. Ребята из бригады оказались разумные. Дескать, раз в квартире произошло такое, то все, любой пустяк может иметь значение. Аккуратненько завернули бутылку и стакан в газету - и к нам. Бутылка, как и все бутылки, а стакан с каемкой, хозяин его признал.
- И такие предметы не были обнаружены при осмотре квартиры? Какое безобразие! Какая халатность! - обескураженный Дедковский нервно мял папиросу.
- Ну, вы напрасно так ругаете себя. Кому могла прийти в голову мысль, что в мусоропроводе, находящемся на лестничной площадке, есть бутылка и стакан, имеющие отношение к убийству? Надо быть провидцем или комиссаром Мегрэ, чтобы предположить это. Такое бывает только в детективных романах.
- Вы зря меня успокаиваете, товарищ полковник. Этот факт возмутительный. И к нему мы при разборе дела еще вернемся. А скажите, что еще известно об этой бутылке со стаканом?
- Хозяин помнит твердо, что бутылка в холодильнике была с остатками водки. Значит, ею воспользовался кто-то из посетивших квартиру. На бутылке и стакане есть следы. Может быть, они принадлежат тому, кого мы ищем.
- Это была бы слишком большая удача, - пробормотал Дедковский.
Исследование бутылки и стакана было закончено поздно вечером. На бутылке следов обнаружить не удалось. На стакане же их было несколько. Экспертиза установила: ни рука Валерия, ни рука Людмилы к стакану не прикасались. Не принадлежали отпечатки и Чернецову.
Теперь уже и Агапов не решался так уверенно утверждать, что Валерий и Людмила причастны к убийству. Конечно, можно было продолжать выяснение разных деталей, только во имя чего? Доказывать недоказуемое? Но и отказаться от версии, которая казалась столь реальной, тоже было нелегко. Мучительно тяжело на душе у оперативного работника, когда заподозрен невинный человек. И не менее тяжело, когда упущен преступник.
Дедковский, прощаясь с Валерием и Людмилой, был доволен. Агапов чуть-чуть смущен. Но терзаться и переживать было некогда, да и не любил этого старший лейтенант Агапов. Разведя руками, он с обезоруживающей улыбкой проговорил:
- В любом деле ошибки бывают. Так что вы, ребята, не обижайтесь на нас.
Валерий начал было говорить что-то насчет некоторых не в меру самоуверенных детективов, но Людмила остановила его:
- Не надо, Валерий. Пусть лучше товарищи муровцы скажут, как дальше-то будет? Кто же убийца и где он?
Агапов вздохнул:
- Если бы знать!..
Валерий и Людмила поднялись. Дедковский остановил их:
- Прошу немного задержаться. В поезде вы рассказывали мне, что, когда уходили из квартиры Чернецовых перед отъездом в Ленинград, к Вите пришел какой-то его приятель. Так?
- Да, именно так, - подтвердили Валерий и Людмила.
- Что это был за парень? Расскажите.
...Когда Валерий и Людмила ушли, Дедковский, подняв на лоб очки, долго сидел задумавшись, барабаня по столу пальцами. Затем проговорил:
- Итак, старший лейтенант, на версии номер два тоже ставим крест. Опять не попали в цель. Давайте думать еще. Думать и думать. К завтрашнему утру на столе у полковника должен лежать новый оперативно-розыскной план. Версия "Приятель" тоже должна быть в этом плане.
- Сколько же еще будет этих планов и версий, товарищ майор?
- Бывает всякое. Может, пять, может, и десять. А то и больше. В данном случае версия "Приятель" может быть последняя. Думаю, что последняя.
- Опять интуиция?
- Не только. Хотя и она тоже. А что, у тебя есть к моей интуиции какие-нибудь претензии? По-моему, она нас не подвела?
- Нет, не подвела. Но я предпочел бы знать более подробно ход ваших рассуждений, чтобы не блуждать вслепую.
- Что ж, требование законное. Слушай. С чем не согласишься, делай себе заметку. Обсудим потом.
Говорил майор долго. Делал паузы, задумывался, курил. Опять продолжал. Наконец подытожил:
- Преступление совершено между пятнадцатью и семнадцатью часами. Кто был в этот период в квартире? Валерий и Людмила. Но они уехали в шестнадцать. Значит, отрезок времени для преступления сузился до одного часа. Кто был в квартире в этот промежуток? Какой-то мальчик. Вот в нем и отгадка тайны.
- А если он пришел и тут же ушел?
- Могло быть и так. Но шел-то он заниматься, делать уроки. Верно? Почему же он вдруг должен уйти? Нет, он не ушел, и именно он, этот малец, должен помочь нам распутать клубок.
- А что, пожалуй, вы правы, - согласился Агапов. - Давайте прикинем. Допустим, что расстроилось у них дело с занятиями. На это потребовалось какое-то время. Пусть пятнадцать, пусть двадцать минут. А это уже около половины пятого. В семнадцать же часов, как известно, поступил сигнал о пожаре. Грабители должны были узнать, когда Витя остался один в квартире, должны были войти в квартиру, расправиться с ним, найти ключи, обшарить шкафы, отобрать наиболее ценные вещи, уложить их, вынести из дома, поджечь квартиру. Маловато времени оставалось для всех этих операций. Да еще кто-то и водку пил.
Нет, это были убийцы-грабители с предварительной разведкой. И возможно, вполне возможно, что мальчик этот пришел не случайно. Вы абсолютно правы, товарищ майор.
- Значит, действуем?
- Действуем.
И вот работники оперативной группы опять в Ключевом переулке. Участковый уполномоченный, обслуживающий этот микрорайон, председатель домового комитета, классный руководитель школы, где учился Витя Чернецов, рассказывают о его сверстниках. Ребята хорошие, хоть и озорные немного. С кем дружил Витя? Со многими. С Ивановым Толей, Смирновым Юрой, Арутюновым Ашотом, Надей Беляевой. Вообще, Витю любили и, пожалуй, все или почти все у него были в приятелях.
К вечеру Агапов вместе с участковым собрал всех ребят, которые были названы как друзья Виктора.
- Расскажите, ребята, кто из вас бывал у Вити Чернецова?
- А зачем нам у него бывать?
- Ну как это зачем? Помогать делать уроки, например.
- Он сам мог кому хочешь помочь.
- Допустим, но ведь бывали же вы у него?
Оказалось, почти все бывали, только раньше.
- А почему только раньше? Почему?
Молчат ребята, глаза опустили.
- Ну, так как же? То все ходили, а потом вдруг никто.
Щуплый, вихрастый паренек стал неохотно объяснять:
- Так ведь Серега к нему стал ходить. Чеглаков. Он тоже у нас в школе учился. А с нынешнего года в другую школу ходит. В другой район переехали они. А кто же пойдет, раз Сережка там? Он же обязательно тумаками угостит.
Узнали адрес Чеглаковых. Новый дом, небольшая, но хорошо обставленная квартира.
Сергея Чеглакова дома не было.
- Уехал к родне в Коломну, - сообщила мать. И настороженно спросила: - А зачем он нужен-то? Может, натворил чего?
- Да нет. Хотели поговорить с ним.
- Если что такое, так вы мне скажите. Без отца растут-то у меня. Отчаянные.
В это время в комнату вошел старший Чеглаков - Федор. Увидев Агапова и участкового, он нахмурился:
- В чем дело, товарищи?
- Да вот Сережа им понадобился, - объяснила мать.
- Это зачем же?
- Да так. Дело есть, - ответил Агапов.
- Но мы-то должны знать, что это за дело?
- Хотели кое-что уточнить.
- Приедет в понедельник, тогда и уточните.
- Спасибо. Скажите ему, чтобы он пришел в детскую комнату отделения.
- Придет, придет, отчего же не прийти, раз надо, - вздохнув, проговорила мать, провожая гостей к двери.
И вот перед Дедковским и Агаповым сидит подросток. Рослый, с хмурым, насупленным взглядом. Держится настороженно, всеми силами старается показать, что никого он не боится и ничто ему не страшно. И вообще, почему его вызвали? Хулиганил он? Нет. Дрался? Нет. Ну и все. Чего, собственно, надо?
- Расскажи-ка, Сергей, о втором апреля. Подробно расскажи. Постарайся вспомнить весь день. Где был, когда, что делал?
- Ну, где был? В школе.
- А потом?
- Потом дома.
- И долго?
- До вечера.
- А вечером?