- Но у твоих людей был автомобиль, разве нет? - Гэри улыбнулся. - Такой опытный человек, как ты, Ренделл! Надеюсь, ты не отправил их в погоню на сраном автобусе?
- У меня было четверо, мистер Силк. Трое пешком и один в моем "линкольне". Парни лазали через заборы, забегали в здания и выныривали из них. Там много складов и всякого другого дерьма. И было темно.
- Но скажи мне, что вы чуть-чуть его не поймали. Что вы были уже близко.
- А мы действительно были близко, - признался Ренделл.
Он допил свой джин с тоником и уставился на пустой стакан.
Гэри промолчал. Фрэнк смотрел равнодушно. Ренделл покрутил стакан и пососал кусочек льда.
- Сказать тебе правду, Ренделл, я немного расстроен.
- Очень сожалею, мистер Силк. Но я делал все, что мог.
- Твои сожаления не помогают делу. Верно, Фрэнк?
- Абсолютно верно.
- Если распродать этот товар на улице, можно взять восемьдесят миллионов долларов, - сказал Гэри. Он подошел к бару, достал из морозильника банку пива, перелил его в чистый стакан, отпил немного, наблюдая за искрящимися пузырьками, и добавил: - Фрэнк, принеси карманный фонарь.
Фрэнк вышел из комнаты, оставив дверь открытой. Ренделл слышал его удаляющиеся по коридору шаги, твердые и размеренные. Он прикинул, что рост Фрэнка никак не меньше шести футов и шести дюймов, а вес - фунтов триста. Ренделл слышал, что Фрэнк убрал для Гэри не менее пяти человек, в том числе двенадцатилетнего мальчишку, которому не повезло и он оказался в неподходящем месте в неподходящее время. Ренделл видел об этом передачу по телевидению в программе о борьбе с преступностью. Мальчишка шел своим обычным маршрутом, продавая газеты. Это было сразу же после Рождества, и в шесть утра было еще темно. А Фрэнк как раз выходил из квартиры, где он убил человека, музыканта, игравшего на саксофоне-теноре. Музыкант как раз принимал душ.
Встретив мальчика с холщовой сумкой газет, он задушил его лямкой от этой же сумки. Награда за поимку убийцы составляла тридцать тысяч долларов. Но Фрэнк работал на Гэри, и какой смысл имело становиться богатым, если вы окажетесь слишком мертвым, чтобы воспользоваться этими деньгами?
Ренделл посасывал кубик льда и, глядя на ковер, соображал, зачем это Гэри Силку понадобился фонарь. Он поднял взгляд, увидел, что Гэри в упор смотрит на него. И снова уставился на ковер.
- Расскажи мне о Мойре, - потребовал Силк.
- Что, например?
- Как ты познакомился с ней?
- Не помню! - Ренделл потер подбородок, внимательно изучая свои ногти. - В клубе.
- Она была за стойкой, да?
Ренделл наморщил лоб, вспоминая, и покачал головой.
- Нет, не за стойкой. Это было у Люси, вы знаете, где это?
- Там, где-то за Геро?
Ренделл кивнул.
- Она сидела за столом с моим знакомым парнем. Я подошел и представился. Потом мы подружились. Дальше - больше, вы знаете, как это бывает.
- В то время она уже баловалась наркотиками?
- Очень немного. Пара доз в день.
- И ты привел ее к себе и начал с ней…
Ренделл невольно улыбнулся, вспоминая, что они вытворяли.
- Чем она занималась тогда?
- Работала на радио. В приемной. Сидела за столом при входе, печатала на машинке, отвечала на телефонные звонки и занималась всякой ерундой.
- Всякой ерундой, - повторил Гэри. - Когда вы стали жить вместе?
- С той ночи, когда она впервые пришла ко мне, она осталась. Был конец месяца, ей надо было платить за квартиру. Я ей сказал, чтобы она забыла об этом. Она так и бросила там все - одежду, продукты в холодильнике, драгоценности. Я дал ей денег, чтобы она купила все взамен того, что оставила там. С работы она ушла.
- Ты купил ей новую одежду и вытолкнул на панель?
- Ей самой это очень нравилось, поверьте мне. Она скучала, сидя дома. И потом, мне очень дорого стоили эти дозы, которые она себе всаживала.
В кабинете было тепло, но Ренделл тянул руки к огню.
- И кроме того, она прекрасно умела делать это самое дело. Вела себя при этом очень естественно. Почему же не воспользоваться этим качеством?
- И ты продолжал спать с ней?
- Ну да, конечно.
- А ты не боялся… заразиться?
- Она была очень осторожна. Всячески предохранялась, вы понимаете, что я имею в виду? За все то время, что я с ней был, самой серьезной болезнью у нее была простуда.
- И ты верил ей?
- Верил?
- В постели.
Ренделл нахмурил брови.
- Когда ты занимался с ней любовью, - пояснил Гэри, - ты верил, что она на самом деле испытывает наслаждение, когда показывает это? Или ты сомневался и думал, что она и с тобой притворяется, как с клиентами?
- Ей никогда не приходилось притворяться, - сказал Ренделл.
Он задумался на момент, стараясь вспомнить в точности, как она выглядела. Оранжевые волосы с зелеными прядями. Или с голубыми? Маленький, с булавочную головку бриллиант, который она любила носить в носу. Он даже удивился тому, как нелегко ему было мысленно воссоздать ее образ.
- Я же сказал вам, что она вела себя очень естественно и могла быть похожей на кого угодно, хоть на такую даму, как Завьера Холландер, хоть на мать Терезу.
- Жаль, что я не был с ней знаком, - сказал Гэри. - Кстати, что вы сделали с телом?
Ренделл не был готов к этому вопросу. Тело Мойры так и оставалось у него в квартире, в ванной комнате. Он пожал плечами.
- Пока ничего.
Гэри подошел к книжному шкафу, взял оттуда тонкий том, открыл его и достал небольшую карту.
- Ты когда-нибудь видел это?
- Что это такое?
- План города и пригородов. Можно найти место, где удобнее всего закопать тело.
- Вот как? - заинтересовался Ренделл.
Он поставил пустой стакан на ковер возле стула и наклонился вперед.
- Лучше всего в парке Стенли, - посоветовал Гэри. - Вполне подходит. А второе, тоже популярное место, это в северном направлении, парк Маунт-Сеймур. Далековато, но место того стоит. Был там когда-нибудь?
- Нет, скорее всего не был, - сознался Ренделл.
Он услышал шаги в коридоре. Вошел Фрэнк в кожаной куртке с цигейковым воротником. В правой руке у него был большой фонарь на пять элементов.
- Почему так долго? - спросил Гэри.
- Надо было покормить кошек. - Фрэнк подмигнул Ренделлу. - Когда эти маленькие пушистые шарики трутся о мои ноги, я не могу сопротивляться. Просто таю как масло.
- Надеюсь, ты не скормил им цыплят, которые лежат на дне морозильника?
- Я дал им кошачью еду, - ответил Фрэнк, - каждой по банке "Мисс Мяу" и чашечку молока.
- Дал бы им лучше воду.
- Для вас тоже лучше вода. Но каждый раз, когда я вас вижу, вы пьете пиво.
- Пиво для меня как электролит для аккумулятора. При такой физической нагрузке, как у меня, надо менять электролит. Без этого просто нельзя.
Фрэнк кивнул в знак согласия, а сам при этом думал: при чем здесь электролит? И что это Гэри думает о себе, что он - электрическая лампочка?
Гэри сложил план, засунул его между последней страницей и обложкой и поставил книгу на место.
- Батареи о'кей?
Вместо ответа Фрэнк включил фонарь и направил луч света на Гэри, заставив его поморщиться.
- Ну, отправились, - распорядился Гэри.
Они спустились по лестнице и прошли через громадную сверкающую кухню, совершенно лишенную жизни, если только не считать четверки сиамских кошек и приглушенного бульканья машины для мытья посуды. Вышли наружу из задней двери. Был теплый августовский вечер. Темное небо затянуто облаками. Справа от них был просторный двор, мощенный кирпичом и окаймленный яблонями и сливовыми деревьями, слева - застекленная галерея, ведущая к спортивным площадкам и кортам для игры в сквош. Фрэнк вел их по дорожке из розового кирпича, мимо небольшого рыбного пруда, к дальнему концу заднего двора.
- Куда мы идем? - забеспокоился Ренделл.
Вместо ответа Фрэнк толкнул его в спину, заставив споткнуться.
Участок был около ста пятидесяти футов шириной и почти четыреста футов длиной - чуть меньше трех четвертей акра. С домом и надворными постройками он оценивался в пару миллионов долларов. Агенты по продаже недвижимости непрерывно стучались в двери. Гэри приглашал их выпить водки и мартини, даже если они приходили в десять утра. До сих пор ни один из них ничего не добился. Хотя как знать.
В конце двора была узкая немощеная дорожка, отделенная рядом шестифутовых кедров. Здесь было темно, сюда не достигал свет уличных фонарей. Луч фонаря прошелся по забору, а потом остановился на чем-то, что напоминало огород, где правильными рядами росли низкие зеленые растения.
- Сейчас покажем тебе что-то, - пообещал Гэри.
Фрэнк схватил Ренделла за руку. А Гэри взял какую-то палку или даже вилы. Лицо Ренделла сразу стало влажным и липким. В ухо ему залетел комар. Он шлепнул себя по щеке. Фрэнк свел его с дорожки, и они пошли по мягкой сырой земле. Ренделл чувствовал ее запах. Споткнувшись, он чуть не упал.
- Дай фонарь, - сказал Гэри.
Луч пошарил по грядкам и остановился на большой тыкве с оранжевыми и желтыми полосами.
- Это и есть моя детка? - спросил Гэри.
Фрэнк нагнулся, расчистил землю и нащупал прямоугольную табличку, привязанную к стеблю растения коричневым шпагатом.
- Номер шестнадцать?
- Да, она самая.
Гэри потрепал Ренделла по плечу.
- Посмотри, какая большая. Думаешь, это простая тыква? А может быть, это что-то совсем другое?
Он посветил на тыкву, а потом направил луч прямо в лицо Ренделлу.
- А я-то думал, что они растут на деревьях, - признался Ренделл.
- Вот здесь Фрэнк тебя и похоронит, - показал рукой Гэри. - Корни обволокут твои косточки, и никто никогда не найдет тебя.
Он воткнул вилы в землю и снова вытащил их. Комки влажной черной земли налипли на зубцы. Гэри ткнул Ренделла в живот. Тот не знал, что ему говорить и что делать, чувствуя, как влага проникает сквозь тонкие подошвы его стодолларовых итальянских туфель.
- Не выпускай из виду этого продавца героина, - приказал Гэри.
Он отбросил вилы, вернул Фрэнку фонарь и направился обратно к дому.
Фрэнк провел Ренделла к задним воротам, открыл их, и тот, сопровождаемый лучом фонаря, вышел на дорогу. Ворота захлопнулись. Ренделл оставил машину у главных ворот, и теперь ему надо было идти до нее более полумили.
Было совсем темно. Отсутствовало уличное освещение, не было ни луны, ни даже звезд. Он двинулся в путь.
Когда Фрэнк вернулся в кухню, Гэри копался у холодильника, перебирая замороженных цыплят. Потом поднял глаза и сказал, жуя:
- Я что-то хотел спросить у тебя, Фрэнк.
- Что же?
- Когда здесь были Оскар Пил и Пэт Нэш, ты помнишь, как Пил сбросил с каминной полки мои спортивные призы и один из них сломался?
- Конечно, помню. Как можно забыть?
- Так вот, пропало основание от сломанного приза. Ты не знаешь, где оно, не видел?
Фрэнк отрицательно покачал головой.
- Это так важно, Гэри?
- Возможно, его выкинула горничная. Закажи новое основание, укрепи приз, и пусть на нем напишут: "Первое место. Одиночный мужской разряд. Межгородской чемпионат по сквошу, 1988 год".
- Помнится, у вас было третье место в том году.
- Сделай так, о'кей?
- Как скажете, Гэри.
Гэри встал и вышел из кухни. Он так и оставил дверцу холодильника открытой, просто не побеспокоился закрыть. Там, где он ел, на полированном полу остались кусочки мяса и желтого жира. Фрэнк закрыл холодильник, собрал объедки и отдал их кошкам.
Лето почти прошло. Надвигалась зима. Но Фрэнк знал, что, пока он с Гэри, дни, как всегда, останутся длинными.
Глава 14
Паром резко замедлил ход, винты взбили пену, и палуба под ногами Патерсона завибрировала. Единственное, о чем он мог думать в течение этого двенадцатиминутного рейса, что у мужчины, в которого он стрелял, наверняка есть дружки и они могли поджидать его на этой стороне.
Он беспокойно вглядывался в красные огни флюоресцентных ламп. На том берегу виднелись три человеческие фигуры: двух мужчин и женщины, ожидавших парома. Мужчинам было что-то под тридцать, они были в джинсах и черных кожаных куртках. Под огнями их лица выглядели ненатурально бледными, а глаза темными и пустыми.
Паром был устроен так, что пассажиры садились с правого борта, а выходили с левого. Система была полностью автоматизирована, персонала мало, но все работало очень эффективно. Двери с электронным управлением открывались в конце рейса.
Патерсон направился к выходу в носовой части. Никто не обращал на него внимания. Он смешался с остальными пассажирами. Автоматические двери раздвинулись. Он вышел на причал и пошел к улице, то и дело оборачиваясь и оглядываясь.
Над причалом нависала громадная эстакада, поддерживаемая опорами из грубого бетона. Под нею была заляпанная маслом асфальтированная площадка, на которой останавливались муниципальные автобусы, курсирующие между пристанью парома и Норт-Шор.
У автобуса стоял водитель в униформе и курил сигарету. Патерсон спросил у него, где ближайшая стоянка такси. Водитель бросил сигарету, раздавил ее подошвой и показал пальцем через плечо на машину, стоявшую у тротуара. Прежде чем Патерсон мог что-то сказать, он сел на свое место и дверь со свистом сжатого воздуха закрылась.
Такси был "кадиллак" темно-синего цвета, последняя модель. Таксист - итальянец средних лет, лысый, с пучками седых волос над ушами, в темно-синем пиджаке, мятой рубашке и галстуке с диагональными рядами серебристых свинок. В салоне было чисто и пахло мятой.
Таксист молча разглядывал его в зеркало заднего вида. Патерсон показал двадцатидолларовую банкноту.
- Можете рекомендовать мне отель?
- "Вандейм" - неплохой отель. Дороговат, но стоит того.
- Поехали!
"Вандейм" оказался бетонным небоскребом с номерами стоимостью от шестидесяти долларов. Патерсон с помощью карточки "Виза" заплатил за ночь вперед.
Мальчик-посыльный, с носом как у Боба Хоупа и в черных глянцевитых брюках, провел его в лифт, а затем в номер на пятом этаже. Он передал ключ Патерсону, подошел к окну и поднял шторы, открыв непрезентабельный вид на Марин-Драйв - бесконечный ряд газовых заправочных колонок самообслуживания, стоянок подержанных автомобилей и закусочных, где подают цыплят и пиццу. На ветру трепетали яркие флаги. Ряды неоновых огней уходили вдаль. Мальчик-посыльный включил и выключил телевизор. Он показал Патерсону ванну, но, к сожалению, не объяснил, как спускать воду в туалете. Потом потоптался у дверей. Патерсон дал ему доллар и закрыл за ним дверь.
Комната была тихая, если не считать отдаленного шума уличного движения. Он включил телевизор и стал невольным зрителем старого сериала с участием Мэри Тайлер. Он уменьшил громкость. Весь героин остался на яхте, а он взял только один из полуфунтовых мешочков, чтобы доказать, если потребуется, серьезность своих намерений. Героин в дорогом кейсе из свиной кожи был оставлен в камере хранения отеля. На кейсе была маленькая латунная пластинка с его инициалами. Сначала он не мог успокоиться, потом пришел в себя. Он думал о деньгах и старался забыть о боли и страданиях, которые приносит героин. Но вот он уже стрелял в человека так же спокойно, как его жена управляется с микроволновой печью. Этот тип был сутенером и еще Бог знает кем, но что из этого? Он мог убить его, Патерсона.
А что, если вернуться на пристань, где стоит его яхта, и Выбросить весь героин в океан? Что тогда? Стоимость героина взлетит, как ракета в небо, а наркоманы останутся. Ничего не изменится.
Он прежде всего ответствен за свою жену и детей. Семья зависит от него, это главное. Ему надо поддержать уровень их жизни.
И этот распроклятый "порше" цвета сливы тоже надо сохранить.
На экране телевизора развивалась интрига, и Патерсон выключил звук, поднял трубку и вызвал службу сервиса. Заказал гамбургер, жаркое, кофе и два двойных виски. Что ему было надо, так это горячий душ, хорошая выпивка и крепкий сон. Время выгнать адреналин из организма и очистить мысли.
Он пытался восстановить в памяти и связать воедино все, что произошло. Иисусе, были такие моменты, которые могли явиться только в ночном кошмаре. Он никак не мог поверить, что это именно он стрелял в того подонка, наводил на него пистолет и два или три раза нажимал на спусковой крючок.
А когда он спешил по сходням парома, он готов был стрелять в каждого, кто преградит ему дорогу.
И надо найти лучший способ вести свое дело.
Но в одном он уверен: уже поздно давать задний ход.
Глава 15
Телефон на столе Эдди Оруэлла прозвонил дважды. Оруэлл выжидал, держа наготове руку, похожую на жирную бабочку. Он пожал плечами и вернулся к своей бумажной работе. Телефон зазвонил снова, и Эдди схватил трубку.
- О, Джудит, я пытался созвониться с тобой целое ут… - Его мясистое лицо покраснело. - Извините, я думал… Да, конечно. Я взял карандаш, говорите!
Оруэлл прижал трубку к уху, чтобы лучше слышать, нацарапал адрес на листке блокнота, произнес слова благодарности, попрощался, подождал, когда на том конце линии положат трубку, вырвал листок из блокнота, сложил его вдвое, положил в карман рубашки и отодвинул стул от стола. Потом встал, убедился, что листок не выпадет из кармана, прошел через комнату и присел на стол Клер Паркер.
На Оруэлле была голубая рубашка с короткими рукавами. Его бицепсы играли и напрягались. Паркер нажимала кнопки маленького калькулятора, подсчитывая размер месячного взноса за новую "хонду-сивик". Она безразлично посмотрела на Оруэлла.
- Что ты делаешь? - спросил Оруэлл.
- Свое дело, - ответила Паркер. - Почему бы и тебе не заняться своим?
- Ох, - вздохнул Эдди.
Его голова дернулась, будто от удара. Он бросил на Паркер хитрый взгляд и потер подбородок. Паркер явно игнорировала его.
- Где Джек?
- У Бредли.
Оруэлл повернулся к двери инспектора.
- Почему же не слышно криков?
- Потому что оба - вполне разумные люди, Эдди, а такие не считают необходимым кричать друг на друга, чтобы решить какой-нибудь вопрос.
- Тогда ясно. - Эдди указал большим пальцем на калькулятор. - Подсчитываешь налоги?
- Да нет, моя машина сжигает масло, нужен новый двигатель.
- "Фолькс"? - Оруэлл изобразил сочувствие. - Я думаю, эти машины вообще сошли. Помнишь картину Вуди Аллена, когда он смывался от копов и нашел в пещере старый автомобиль? Он был весь покрыт паутиной. Стоял там две сотни лет. Он повернул ключ, и мотор сразу завелся. Помнишь эту картину?
Паркер кивнула.
- А когда он захотел избавиться от нее, то сбросил со скалы в море или еще куда-то, короче, в воду. Так эта штука не хотела тонуть.
- Ты что-то хотел, Эдди?
- Публика в кино смеялась до упаду, когда Вуди завел этот автомобиль, - продолжал Эдди. - Но только не я, разумеется. За двести лет у "фольксвагена" или у любой другой машины аккумуляторы будут разряжены, я гарантирую.
- Новая машина обойдется мне почти в тысячу долларов, - сообщила Паркер.
- У него есть и серьезные вещи. Ты видела "Любовь и смерть"?
- Но за обивку берут отдельно, и… - продолжала Паркер.