Расула неутомимо продиралась сквозь кусты. То ослабляя, то натягивая повод, Федя помогал ей не сбиваться с взятого темпа. Сошников бежал следом, Губин слышал его усталое дыхание. Третий сотрудник уголовного розыска в темноте провалился в яму, вывихнул ногу и отстал. С пистолетами на предохранителях они скользили в лесной темноте, включая карманные фонари только изредка - опасались выстрелов из чащи. Невидимые ветки больно хлестали по лицу. Неожиданно лес поредел и кончился. За опушкой в низине оказался неглубокий ручей, шелестевший в топких берегах. Расула заметалась.
- Володя, посвети, след где-то рядом. Расула топчется, не уходит. Они должны здесь перейти на тот берег.
Лучики карманных фонарей впились в цепочку глубоких следов с острыми неразмытыми краями. Ручей пересек один человек, бежавший, не разбирая дороги, напролом. Доказательством служил мостик, перекинутый метрах в пятнадцати ниже по течению, которым преследуемый даже не воспользовался. Перемахнули на ту сторону. Губин дал понюхать Расуле предусмотрительно прихваченную с собой серую кепку. Собака снова взяла след и устремилась в реденький осинник в сторону от заболоченной топи. Затем ходко пошли поперек поля по жнивью. Когда миновали огромную скирду соломы, увидели впереди человека, устало поднимавшегося по склону холма.
- Стой, стрелять буду! - крикнул Сошников. - Стой!
Грохнул предупредительный выстрел. Путаясь в верхушках сосен, рассыпалось раскатистое эхо.
Преступник уходил. Его худощавая фигура последний раз мелькнула на взлобье и исчезла в кустах.
- Расула, выручай! Фас! - Федя спустил собаку с поводка.
Овчарка в несколько прыжков достигла проплешины на холме и скрылась за гребнем. Послышался сдавленный крик.
Когда сотрудники, тяжело дыша от последнего броска, поднялись на кручу, они увидели, что неизвестный, раскинув руки, лежит на спине, а над ним скалится овчарка. Рядом ма земле валялся финскийий нож.
Задержанный оказался Александром Григорьевичем Буровым, шофером одной из автобаз. Огнестрельного оружия при нем не было. Кроме паспорта, в кармане лежали тысяча восемьсот рублей. Защелкивая наручники на его запястьях, Сошников увидел на тыльной стороне правой ладони наколку в виде бабочки, а между большим и указательным пальцами слово "Саня".
* * *
Когда за ушедшим конвоиром глухо притворилась обитая дерматином дверь, Михаил Иванович взглядом показал Бурову на стул, прикрепленный к стене толстыми железными петлями. "Так вот ты какой", - думал майор, разглядывая его длинную тощую фигуру.
- Будем знакомиться… Максимов. Я расследую уголовное дело о разбойных нападениях на кассы монтажного управления и колхоза "Пролетарский луч", в совершении которых вы подозреваетесь. Признаете свое участие?
- Зазря человека обижаете. Ни о каких кассах ничего не знаю. На свободу вышел - зарок дал: чужого ни-ни.
- Где работали последнее время?
- Нигде. После освобождения устроиться не успел. Все получше выбирал.
- Ладно. Объясните, как оказались в лесу?
- К другу на электричке ехал, да проспал по пьянке, - губы кривятся недогадливости следователя, - сошел на следующей остановке и прямиком через лес… а ваши ни за что, ни про что повязали… рады стараться.
- Вы назовете адрес вашего друга? - спросил Михаил Иванович.
- Нет, не скажу. Неприятностей ему не хочу. Вы же затаскаете по милициям. А он у меня человек порядочный.
- Нож, найденный на месте задержания, принадлежит вам?
Буров повернулся к Максимову и, скривившись, ответил зло:
- Я, гражданин начальник, прошу ножичек мне не приписывать. Мало ли что ваши в лесу нагребут. Может, его грибник посеял?
Стараясь показать безразличие, преступник перевел взгляд на окно.
- Откуда у вас тысяча восемьсот рублей?
- Нашел. Не подумайте чего, хотел сдать, да не успел.
- С кем были двадцать третьего августа между пятнадцатью и шестнадцатью часами на Заозерной улице? У ворот не ваш автомобиль стоял?
- Ошибка, гражданин начальник. Не знаю, где она даже находится, эта Заозерная. А что насчет машины, извините, езжу на трамвае.
- Предположим. Тогда объясните…
Буров напрягся в ожидании непоправимого, от чего он не сможет отмотаться.
- …как появились следы ваших пальцев на зеркале заднего вида в автомобиле, обнаруженном этой ночью на пятьдесят третьем километре Збутовского шоссе?
Верный своей привычке изворачиваться до последнего, Буров напялил на лицо снисходительную улыбку.
- Бывало, я домой добирался на попутных машинах. Помню, один из них попросил меня зеркало поправить. Может, он и был?
- А как вы объясните появление крови на вашем пиджаке?
- Через лес продирался в темноте, оцарапался.
- Ложь, Буров. У вас кровь третьей группы. Исследования же показали, что потеки на рукавах и лацкане образованы кровью первой группы и оставлены они сторожем колхоза, женщиной. Вы ударили ее по голове и затащили в правление.
Буров растерянно раскрыл рот. Осведомленность следователя выбивала из колеи: "Знает, что бил, или ловит на дурака?"
- Я до нее не д-дотрагивался.
- Неправда. На вашей водолазке и на пиджаке обнаружены волокна с шерстяного платка этой женщины и ее волосы.
Буров молчал, на лбу проступили бисеринки пота.
- По колхозной кассе достаточно? А теперь почему вы скромничаете и ничего не говорите об участии в нападении на кассу монтажников?
- Я?! - Буров вскочил и ошарашенно уставился в лицо майора. - Ты мне, начальник, хомут не вешай! Ежели кто другие, то я за них не ответчик.
- Успокойтесь, Буров, и не закатывайте истерику. Вам все же придется кое-что рассказать. Под вашими ногтями нашли микроскопические частицы заполнителя полых пазух из вскрытого сейфа. То же самое найдено и в щелях рукоятки финского ножа, от которого вы упорно открещиваетесь. Что скажете на это?
- Гражданин следователь… Я прошу… - Буров сник.
- Назовите соучастников. Где остальные деньги? - резко оборвал Максимов преступника.
- Они остались у… Захарова. Он уговорил… - Припертый доказательствами, Буров начал лихорадочно выкладывать обстоятельства нападений. - Я с ним в пивном баре познакомился. Яшка, как узнал, что я тянул срок за разбой, предложил брать вместе с ним сберегательные кассы. Я хоть и пьян был, а сообразил, что к чему, и отказался. На том и разошлись в тот вечер… - Буров пригладил реденькие вихры, и снова гулкий кабинет наполнился срывающимся голосом: - Сам не пойму, как он меня умаслил. Яшка на кассу давно точил зубы. У себя на работе все подходы к ней изучил. Сказал - совсем безопасно. Машину Захаров пригнал. Где ее взял, не знаю. А за рулем мне пришлось. По дороге за его другом заскочили. До его конторы доехали, "Жигули" в кусты. Сейф они вдвоем потрошили… а в сторожей Яшка стрелял, я тут ни при чем… Первый раз с рук сошло - Яшка колхоз присмотрел. Я, дурак, опять согласился, и по темноте двинули. Тот же приятель с чемоданчиком ждал на бульваре… Там Яшка передал деньги, что у меня нашли. "Это тебе за работу аванец", - говорит. К часу ночи подкатили к правлению, машину спрятали и прямиком к крыльцу. Пробой выдернули, они внутрь пошли, я ж в сенцах остался. После переполоха, устроенного стариком, когда за нами милицейская "Волга" увязалась, Захаров по ней пальбу открыл.
- Кто этот третий, друг Захарова?
- Не знаю. Я с ним оба раза по темноте встречался, не разглядел.
- Неужели? - Максимов недоверчиво усмехнулся. - Ну а когда вы договорились совершить первое нападение?
- Недели за две начали готовиться.
Михаил Иванович понял, что Буров пытается отделаться полуправдой. Но где у него кончается правда и начинается ложь, оставалось только догадываться. Участие Захарова косвенно подтверждалось другими доказательствами. Сазонов установил, что он в ночь с 23 на 24 августа дома не ночевал. Его товарищи из общежития рассказали, как на следующий день он упрашивал их никому об этом не говорить.
Отправив преступника в камеру, Максимов задумался: почему Буров с головой выдает Захарова, судя по всему, закоперщика, и словно воды в рот набирает, как только речь заходит о третьем соучастнике? Максимов искал и пока не находил этому объяснений.
Ресторан "Витязь" утопал в зелени в самом центре городского парка. Сошников без труда нашел администратора, средних лет женщину со строгим миловидным лицом. Заметив постороннего, она, скрывая недовольство, оторвалась от подсчетов и с профессиональной улыбкой поднялась навстречу. Сошников представился и коротко объяснил причину своего прихода. Склонив красивую голову, женщина некоторое время разглядывала взятый у инспектора счет, а затем крикнула:
- Зина! Локшина!
Из подсобного помещения выбежала щупленькая девушка в высоком кокошнике.
- Вы меня звали, Маргарита Федоровна?
- Да, Зина. Товарищ интересуется, помнишь ли ты гостей, которых обслужила по этому счету?
- Я ошиблась в сумме? - Зина изменилась в лице, принимая листок и доставая из кармана передника миниатюрные счеты.
Володя склонился к растерявшейся официантке.
- Я не сомневаюсь в правильности расчета. Меня интересует, кто эти люди, получившие счет?
- Понятия не имею. - Зина облегченно вздохнула.
- На улице встретили б - смогли узнать?
Локшина собрала на лбу морщинки. Сошников с надеждой ждал.
- Одного запомнила хорошо: в кожаной куртке. Здоровый такой, неповоротливый, и лицо злое. Он со мной расплачивался. В его кулаке пачка денег игрушечной выглядела.
- А приятелей?
Зина подернула худеньким плечиком.
- Они пришли вечером, заняли столик в углу, в зале лампы притушены. Да я и не приглядывалась особенно. Кажется, на щеке у худого, сидевшего ближе к окну, был длинный косой шрам.
- Они не называли себя по именам?
- Неповоротливого они почему-то величали Бульдогом. Я сначала даже не поняла. Потом присмотрелась, он и впрямь похож на бульку. - Локшина засмеялась, - Курносый, щеки висят.
- Спасибо тебе, Зиночка, - обрадовался инспектор неожиданной удаче. Я думаю, мы с тобой еще встретимся.
* * *
Ввиду особой срочности заключение баллистической экспертизы нарочный принял на аэродроме у трапа только что приземлившегося самолета и передал следователю из рук в руки. Максимов немедленно принялся за ее изучение, а закончив, вызвал к себе Сошникова. Не ожидая вопросов следователя, Володя немедленно разложил перед ним учетные карты стропальщиков, графики их работы и записи с обрывочными сведениями, поддававшиеся расшифровке разве только их автору.
- Как я понял, классический метод личного сыска на этот раз себя оправдал, - пошутил Михаил Иванович, разглядывая эаписи и пытаясь постигнуть глубину мышления оперативника.
- Кое-что откопал, - с оттенком нарочитого безразличия ответил инспектор. - Вот смотри. Стыковка табельных данных позволила сузить круг лиц, проверяемых на причастность к нападениям. Я установил, что с двадцать третьего на двадцать четвертое августа не работали восемь человек. Когда же был налет на кассу колхоза, отдыхали семеро грузчиков. Предполагая, что преступник должен быть свободным в обе ночи, я выкинул из списков тех, кто работал хотя бы в одну из интересующих нас ночей.
- Кто же у тебя остался?
- Всего четверо: Дюжев, Микалута, Елагин и Панов.
- Панов?! - быстро переспросил следователь. Он раскрыл заключение.
- Твоего Панова зовут не Петром Сергеевичем?
- Верно, Петр Сергеевич.
- Так он же убит. Слушай, что пишут эксперты: "По имеющимся данным, Панов Петр Сергеевич, мастер Холодаевского леспромхоза, убит восемнадцатого февраля тысяча девятьсот семьдесят шестого года при разбойном нападении в Глуховском районе Амурской области, когда он вез в Госбанк тринадцать тысяч пятьсот рублей. Вместе с деньгами преступник забрал его паспорт и военный билет. Прокуратурой возбуждено уголовное дело…" - Михаил Иванович бросил быстрый взгляд на Сошникова. - Эксперты пришли к выводу, что пули, изъятые из трупа Панова и из раны Тихова, выстрелены из одного и того же пистолета системы Макарова. Как видишь, у пистолета довольно длинный хвост.
- Убийство Панова раскрыто?
- Нет. - Максимов нахмурился. - В совершении его подозревается некий Лагутин. Он объявлен во всесоюзный розыск, есть санкция на его арест.
- Картотека фотографию выслала? - спросил оперативник.
- На посмотри.
Взяв ее, Сошников сравнил с фотографией на карточке из отдела кадров и невольно вздрогнул. С учетного листка на имя Панова с ухмылкой смотрел Вениамин Лагутин. На правой щеке от виска к подбородку змеился длинный косой шрам. Убедившись, что он не ошибается, Володя вдруг неуверенно произнес:
- Ну, хорошо, допустим, Лагутин убил Панова. Старое дело будет раскрыто. Но за годы, прошедшие после убийства, пистолет мог сменить не одного хозяина. Как мы тогда привяжем Лагутина к нападениям на кассы?
- Это доказано. Лагутин, которого тщательно скрывает Буров, оставил след мизинца на ручке в "Жигулях". Хуже другое. По полученным данным, Завражнов ранен из оружия другого калибра. Выходит, у Захарова другой пистолет?
Наступила вынужденная пауза. Наконец Максимов махнул рукой.
- Ладно, займемся тем, что есть. Давай обсудим, как взять Лагутина.
На работе Лагутина не застали. Оказалось, он исчез сразу после изъятия перекидного календаря у бригадира стропальщиков. Обыск в квартире ничто не дал. Рассчитывать на появление Лагутина дома не имело смысла. Его жена Антонина Панова, окинув злым взглядом работников милиции, заявила, что не знает, где находится муж.
И все же преступника засекли на железнодорожном вокзале, когда он, взяв билет, отходил от касс, держа руки в карманах плаща. Поезд южного направления отправлялся вечером в девятнадцать десять, через шесть часов. Находиться в зале ожидания было опасно. Бросая исподлобья мрачные взгляды, Лагутин вышел на площадь перед вокзалом к остановкам и смешался с людьми, толпившимися на тротуаре.
Вот уже четыре часа Лагутин слонялся по пыльному городу, еле переставляя затекшие от усталости ноги. Модный югославский плащ до боли оттянул онемевшие плечи. И не снимешь. В правом кармане побелевшая от напряжения ладонь намертво вцепилась в рукоятку казавшегося пудовым пистолета. Не в силах сбросить с себя напряжение последних часов, Лагутин подозрительно косился на каждого встречного. Свернув в переулок, он заметил позади себя метрах в двадцати трех мужчин. Они, не обратив на него внимания, прошли мимо. Впереди показался сквер. Лагутин опустился на дальнюю лавочку передохнуть. Закурил. А память арканом потянула в прошлое. Вспомнилось, как они с Бульдогом подкараулили Панова. Бульдог тоже хорош! Из кругленькой суммы дал всего три куска. Из тридцати-то тысяч! И вдруг его словно ударило обухом по голове. Как он мог поверить Бульдогу? Бульдог обманул при дележе денег, взятых у Панова, обманет и сейчас… Вот почему он волынил с отдачей. Обида за потерянные деньги стиснула горло.
Почувствовав желание выпить, Лагутин нащупал в кармане несколько купюр, второпях сунутых Тонькой. Оглядевшись и не заметив ничего подозрительного, он поднялся и побрел к выходу из сквера. Магазин оказался через дом. Возле кассы, растолкав покупателей, протянул свободной рукой деньги и, огрызаясь на недовольные возгласы, сгреб короткими пальцами сдачу. Потом протиснулся к прилавку. Женщина-продавец взяла чеки, быстрым движением протянула, держа за горлышко, бутылку водки. Не дотягиваясь до нее в толпе левой рукой, преступник вытащил правую и в ту же секунду ощутил резкую, разламывающую суставы боль. Лагутин что есть силы напружинился, стараясь опустить руку в карман. Правое плечо хрустнуло, на мгновение померкло сознание.
- Лагутин, не дури, - услышал он над ухом голос Сошникова. - Двигай на выход.
Инспектор уголовного розыска Соловьев, напарник Сошникова по группе захвата, извлек из кармана плаща отливавший вороненой чернью пистолет.
* * *
Допросу не видно конца. Развалясь на стуле, Лагутин цинично ухмыляется в лицо следователю. Отвечая, деланно хохочет, мотает в показном восторге головой.
- Кассу обчистил! Я, гражданин начальник, не дурак. Кассу так кассу, ты мне пренепременно доказательства на бочку. Иначе разговора не будет.
- Где вы взяли оружие и документы на имя Панова?
- Купил. Сколько можно повторять одно и то же? У пьяницы за две сотни. Всю дорогу без паспорта не с руки. И вообще, хранение и ношение оружия признаю. А вот стрелять… - Лагутин, рисуясь, поднял ладони кверху, - не приходилось.
- Я вижу, вы не расположены говорить правду. Что ж, есть другие участники нападений, они наверняка внесут ясность. К тому же пистолет, из которого смертельно ранен сторож, изъят у вас, а не у них. Смотрите сами.
Уловив угрозу, Лагутин стиснул зубы.
- Паровозом делаешь, начальник? Я не стрелял…
- Кто же тогда стрелял?
Лагутин с усилием проглотил подступивший к горлу комок, платком вытер покрытое холодной испариной лицо.
- Пиши, начальник… поддался на уговоры Яшки Захарова.
И он стал рассказывать о знакомстве с ним в бильярдной городского стадиона. О том, как Яшка, зная об оружии, попросил у него пистолет. Сказал - попугать и вот… попугал, сволочь.
Кассу на Заозерной взламывал Захаров. Сам же Лагутин в это время стоял в кустах у окна раздевалки на стреме. Все деньги Яшка взял себе и обещал потом поделить.
Лагутин было остановился, перевел дыхание и с яростью выпалил:
- Поздно я раскусил этого козла, почему он мне в машине на обратном пути пистолет силком в руки сунул. "Держи, держи, - говорит, - он же твой". Да и стрелять ни к чему было. От сторожей мы и так бы убежали.
Следователь встал, неторопливо промерил шагами кабинет и остановился перед сникшей фигурой.
- Лжете вы, Лагутин.
- Не вру! - вдруг тонко завопил Лагутин. - Не вру! Какой мне интерес врать?
- Лжете, - убежденно повторил Максимов. - На стекле ваших часов обнаружены царапины, оставленные краями разреза в сейфе. Я предлагаю рассказать, как вы лично вскрывали сейф и вытаскивали из него деньги.
Максимов опустился за стол и положил перед собой чистый бланк протокола допроса подозреваемого.