Эрик Худден не ответил. Осторожно двинулся вперед. Снова замер, наклонился, словно от боли в груди. Вернувшись к машине, он был бледен как мел.
- Там мертвец. Зарубили его. Кой-чего недостает.
- Ты о чем?
- Одной ноги нету.
Оба замолчали. Стояли и смотрели друг на друга. Потом Эрик Худден сел в машину, взял рацию и попросил соединить его с Виви Сундберг, которая, как он знал, дежурила в этот день. Она тотчас ответила.
- Это Эрик. Я в Хешёваллене.
Он прямо слышал, как Виви роется в памяти. В здешних местах много населенных пунктов с похожими названиями.
- К югу от Сёрфорсы?
- Точнее, к западу. Но возможно, я ошибаюсь.
- Что случилось?
- Не знаю. Только здесь в снегу лежит мертвец без одной ноги.
- Повтори еще раз.
- Мертвец. В снегу. Похоже, его зарубили. Одной ноги нет.
Они хорошо знали друг друга. Виви Сундберг ни секунды не сомневалась, что Эрик Худден не преувеличивает, сколь ни невероятно звучит его рассказ.
- Выезжаем, - сказала Виви Сундберг.
- Звони в Евле криминалистам.
- Кто с тобой?
- Иттерстрём.
Она задумалась:
- Разумная версия есть?
- В жизни не видел ничего подобного.
Эрик знал, Виви поймет. Он так давно служил в полиции, что, кажется, видел все людские беды и все беспредельное насилие.
Через тридцать пять минут вдали послышался вой сирен. Эрик Худден вообще-то хотел вместе с Иттерстрёмом опросить ближайших соседей. Но Иттерстрём наотрез отказался: надо, мол, дождаться подкрепления. А поскольку Эрик Худден не хотел входить в дом один, они остались у машины и за все время ожидания не проронили ни слова.
Из первого подъехавшего автомобиля вылезла Виви Сундберг. Крупная женщина лет пятидесяти. Те, кто был с нею знаком, знали, что, несмотря на внешнюю неуклюжесть, она сильная и выносливая. Несколько месяцев назад догнала и повязала двух двадцатилетних взломщиков. Поначалу они на бегу смеялись над ней. Но через несколько сотен метров им стало не до смеху, потому что она схватила обоих.
Волосы у Виви Сундберг были рыжие. Четыре раза в год она ходила к дочери, державшей парикмахерскую, и подкрашивала свою рыжую шевелюру.
Родилась она в крестьянской усадьбе под Хармонгером и ухаживала за родителями, пока они не состарились и не умерли. Тогда она взялась за свое образование, а через несколько лет подала заявление в Полицейскую академию и, к превеликому своему удивлению, была принята. Все диву давались, почему, собственно, ее зачислили, при этакой комплекции. Но вопросов не задавали, а она сама не рассказывала. Когда кто-нибудь из коллег, обычно мужчин, заводил речь о похудании, Виви раздраженно ворчала. Замужем она побывала дважды. Сперва за рабочим из Иггесунда. От него родила дочку, Элин. Он погиб в результате несчастного случая на заводе. Через несколько лет Виви вышла замуж второй раз, за водопроводчика из Худиксвалля. Но брак просуществовал менее двух месяцев: муж разбился на машине, на зимнем шоссе между Дельсбу и Бьюрокером. После этого она жила одна. Хотя среди коллег ходил слух, будто у нее есть друг где-то на островах Греческого архипелага. Туда она дважды в году ездила в отпуск. Впрочем, никто не знал, правдив этот слух или нет.
Виви Сундберг была дельным полицейским. Ей хватало и упорства, и недюжинных аналитических способностей, чтобы не упустить даже самую крохотную зацепку, которая могла оказаться единственной ниточкой в расследовании преступления.
Она пригладила волосы, посмотрела на Эрика Худдена, стоявшего перед нею.
- Покажешь?
Они прошли к мертвецу. Виви Сундберг, скривившись, присела на корточки.
- Медик приехал?
- Она уже в пути.
- Она?
- Вместо Хуго. Он лег на операцию по поводу опухоли.
На миг Виви Сундберг забыла об окровавленном трупе в снегу.
- Хуго болен?
- Рак у него. Ты не знала?
- Нет. Где?
- Желудок. Но говорят, без метастаз. Его замещает сотрудница из Упсалы. Валентина Миир. Так вроде ее зовут.
- И она едет сюда?
Эрик Худден окликнул Иттерстрёма, который, стоя возле одной из машин, пил кофе. Тот подтвердил, что судмедэксперт скоро прибудет.
Виви Сундберг принялась скрупулезно осматривать труп. Каждый раз, когда она стояла перед жертвой убийства, ее охватывало ощущение бессмысленности. Оживить мертвеца невозможно, в лучшем случае удастся разве что установить причины преступления и отправить убийцу за решетку или под замок в психушку.
- Зверское убийство, - сказала она. - Преступник действовал большим ножом. Или штыком. Или, может, мечом. Я вижу как минимум десять ран, и почти все предположительно смертельные. Но что случилось с ногой, мне непонятно. Нам известно, кто этот человек?
- Пока нет. Все дома на вид пустые.
Виви Сундберг выпрямилась, внимательно огляделась по сторонам. Дома словно бы в ожидании глазели на нее.
- Ты стучал?
- Решил повременить. Тот, кто это сделал, возможно, еще здесь.
- Ты правильно поступил.
Она подозвала Иттерстрёма, который поспешно бросил в снег стаканчик из-под кофе.
- Пошли, - сказала Виви. - Здесь должны быть люди. Деревня не заброшена.
- Никто не выходил.
Виви Сундберг снова посмотрела на дома, на заснеженные палисадники, на дорогу. Достала пистолет и направилась к ближайшей постройке. Остальные последовали за ней. Было самое начало двенадцатого.
То, что произошло дальше, войдет в историю шведской полиции. Трое полицейских обнаружили нечто беспримерное, до сих пор неслыханное в криминальной истории Швеции. С оружием на изготовку они ходили из дома в дом. И везде находили трупы - людей, зарезанных кошек и собак и даже обезглавленного попугая. В общей сложности девятнадцать убитых, все в годах, кроме мальчика лет двенадцати. Одни убиты во сне, в постели, другие лежали на полу или сидели на стульях у кухонных столов. Одна старушка умерла с расческой в руках, один мужчина - возле плиты с опрокинутым кофейником. В одном доме они нашли двоих людей, связанных вместе. И все убитые подверглись одинаково зверскому насилию. Словно кровавый ураган промчался среди этих стариков, которые аккурат собирались вставать с утра пораньше. Поскольку деревенские старики привыкли вставать ни свет ни заря, Виви Сундберг решила, что убийство произошло на исходе ночи, перед рассветом.
Виви Сундберг не оставляло ощущение, будто ее голова насквозь пропитана кровью. Она вся дрожала от потрясения, но тем не менее сохраняла холодный рассудок. Смотрела на мертвые, изуродованные тела как бы в бинокль, не подходя слишком близко.
Вдобавок запах. Хотя тела едва успели остыть, они уже источали сладковато-горький, въедливый запах. Находясь в доме, Виви дышала ртом, а выйдя на улицу, судорожно вдыхала воздух полной грудью. Шагнуть через порог следующего дома - все равно что приготовиться к чему-то почти неодолимому.
Все, что она видела, переходя от трупа к трупу, свидетельствовало о лютой ярости, и все удары были нанесены острым как бритва клинком. Список, который она составила в тот же день и никогда никому не показывала, состоял из коротких заметок, точно описывавших то, что она увидела.
Дом № 1. Убитый пожилой мужчина, полураздетый, рваная пижама, тапки, полулежит на лестнице с второго этажа. Голова почти отделена от тела, большой палец левой руки в метре от трупа. Убитая пожилая женщина, в ночной рубашке, живот вспорот, часть кишок вывалилась наружу, вставные зубы разбиты.
Дом № 2. Двое убитых - мужчина и женщина, оба старые, минимум лет восьмидесяти. Трупы найдены в двуспальной кровати на нижнем этаже. Женщина, вероятно, убита во сне, ударом, рассекшим тело от левого плеча через грудь до правого бедра. Мужчина пытался защищаться молотком, но руку ему отрубили, горло перерезано. Примечательно, что тела связаны. Такое впечатление, что мужчина был еще жив, когда его связали, а женщина мертва. Доказательств у меня, разумеется, нет, просто наитие. В маленькой спальне - мертвый мальчик. Убит, вероятно, во сне.
Дом № 3. Одинокая женщина, убитая, на полу в кухне. Рядом разрубленная собака неопределенной породы. Позвоночник у женщины, похоже, перебит в нескольких местах.
Дом № 4. Убитый мужчина в передней. Одет в брюки и рубашку, босой, судя по всему, пытался оказать сопротивление. Тело рассечено в области живота почти пополам. В кухне на стуле - убитая женщина. Два или, возможно, три рубящих удара нанесены по голове.
Дом № 7. Две пожилые женщины и старик, убиты в своих постелях на верхнем этаже. Впечатление: они не спали, сознавали происходящее, но среагировать не успели. На кухне зарезанная кошка.
Дом № 8. Пожилой мужчина, убитый возле дома, одна нога отсутствует. Две обезглавленные собаки. На лестнице мертвая женщина, страшно изувеченная.
Дом № 9. Четверо убитых в гостиной на нижнем этаже. Полуодеты, с кофейными чашками, радио включено - первая программа. Три пожилые женщины и один мужчина. У всех головы лежат на коленях.
Дом № 10. Двое очень старых людей, мужчина и женщина, убиты в своих постелях. Не могу сказать, понимали ли они, что происходит.
К концу списка Виви была уже не в силах вспоминать все подробности. И тем не менее увиденное останется в памяти навсегда - взгляд, брошенный в преисподнюю.
Она нумеровала дома, где были найдены жертвы. Но не в том порядке, в каком они стояли в деревне. Когда в своем жутком обходе они добрались до пятого дома, то наткнулись на жизнь. Еще во дворе услышали музыку, долетавшую из комнат. Иттерстрём утверждал, что это вроде как Джими Хендрикс. Виви Сундберг знала имя гитариста, а Эрик Худден понятия не имел, о ком они толкуют. Он предпочитал Бьёрна Шифса.
Прежде чем войти, они подозвали двоих полицейских, которые ставили ограждение. Ленты не хватило, пришлось звонить в Худиксвалль, чтобы привезли еще несколько рулонов. С оружием на изготовку подошли к входной двери. Эрик Худден постучал. Дверь открыл полуодетый длинноволосый мужчина. При виде направленных на него пистолетов он испуганно попятился. Виви Сундберг опустила оружие, увидев, что он не вооружен.
- Вы один в доме?
- С женой, - ответил мужчина дрожащим голосом.
- Больше никого?
- Никого. А что случилось?
Виви Сундберг сунула пистолет в кобуру, знаком велела остальным сделать то же самое.
- Зайдемте в дом, - сказала она полуодетому мужчине, который трясся от холода. - Как вас зовут?
- Том.
- А дальше?
- Ханссон.
- Зайдемте в дом, Том Ханссон. А то, чего доброго, простудитесь.
Музыка в доме гремела вовсю. Виви Сундберг решила, что в каждой комнате спрятаны динамики. Следом за хозяином она прошла в неприбранную гостиную, где на диване сидела женщина в ночной рубашке. Том Ханссон убавил громкость и сел на брюки, брошенные на спинку стула. Он и его жена, похоже, немного постарше, чем Виви Сундберг, за шестьдесят.
- Что случилось? - испуганно спросила женщина.
По ее выговору Виви Сундберг сразу поняла, что она из Стокгольма. Видно, горожане, из той эпохи, когда молодежь переезжала в деревню, чтобы вести простую жизнь. Лучше перейти прямо к делу. Страшные находки, только что сделанные Виви и ее коллегами, внушили ей ощущение, что необходимо спешить. Есть все основания предположить, что тот или те, кто совершил эти злодеяния, могут устроить новую резню.
- Некоторых ваших соседей нет в живых, - сказала Виви Сундберг. - Сегодня ночью в деревне произошло нечто ужасное. Поэтому очень важно, чтобы вы ответили на наши вопросы. Как вас зовут?
- Нинни, - сказала женщина на диване. - Херман и Хильда погибли?
- Где они живут?
- В доме слева.
Виви Сундберг кивнула:
- Увы, да. Они убиты. И не только они. Похоже, убиты многие в деревне.
- Если это шутка, то не слишком удачная, - сказал Том Ханссон.
На миг Виви Сундберг потеряла самообладание:
- У меня нет времени на пустые разговоры! Я пришла задать вопросы и услышать ваши ответы. Конечно, я понимаю, вам трудно поверить, но тем не менее это правда. Страшная правда. Как прошла ночь? Вы что-нибудь слышали?
Мужчина сел на диван рядом с женой.
- Мы спали.
- И ничего не слышали?
Оба покачали головой.
- Вы даже не заметили, что в деревне полно полиции?
- Когда музыка включена на полную громкость, нам тут ничего не слышно.
- Когда вы последний раз видели соседей?
- Если вы о Хермане и Хильде, то вчера, - ответила Нинни. - Мы обычно встречаемся, когда гуляем с собаками.
- У вас есть собака?
Том Ханссон кивнул в сторону кухни:
- Он совсем старый и ленивый. Не встает, даже когда чужие приходят.
- Ночью он не лаял?
- Он никогда не лает.
- В котором часу вы встречались с соседями?
- Вчера, около трех. Только с Хильдой.
- С ней все было как обычно?
- У нее болела спина. А Херман, должно быть, сидел на кухне, решал кроссворды. Его я не видела.
- А как насчет остальных в деревне?
- Да всё вроде было как всегда. Тут ведь одни старики живут. И в холода носа из дому не кажут. Весной и летом мы видимся чаще.
- Дети здесь есть?
- Нет, детей нету.
Виви Сундберг помолчала, думая об убитом мальчике.
- Это правда? - спросила женщина на диване. Она явно была до смерти напугана.
- Правда. Я сказала вам все как есть. Очень может быть, что все в деревне мертвы. Кроме вас.
Эрик Худден, стоявший у окна, медленно обронил:
- Неверно.
- Ты о чем?
- Мертвы не все. Вон кто-то идет по дороге.
Виви Сундберг подбежала к окну. И увидела, что привлекло внимание Эрика Худдена.
На дороге стояла женщина. Очень старая, в купальном халате и резиновых сапогах. Руки сложены как для молитвы.
Виви Сундберг затаила дыхание. Женщина не двигалась.
3
Том Ханссон подошел к окну, стал рядом с Виви Сундберг.
- Это же Юлия, - сказал он. - Мы иной раз находим ее на улице без пальто. Хильда и Херман обычно присматривают за ней в отсутствие социальных работников.
- Где она живет? - спросила Виви Сундберг.
Том показал на второй дом от края деревни и продолжал:
- Мы прожили здесь почти двадцать лет. По плану сюда должны были приехать и другие. Но в итоге перебрались одни мы. Юлия тогда была замужем. Мужа ее звали Руне, водителем работал на лесоповале. И однажды у него лопнула аневризма аорты. Он умер прямо в кабине. После этого она стала чудная. Как пыльным мешком ушибленная. А потом и вовсе впала в детство. Мы решили, что нельзя отказывать ей в праве умереть здесь. Двое детей навещают ее раз в год. Ждут скромного наследства, но о ней не заботятся.
Вместе с Эриком Худденом Виви Сундберг вышла на улицу. Старая женщина неподвижно стояла на дороге. Когда Виви Сундберг остановилась прямо перед нею, она подняла глаза. Но ничего не сказала. И не сопротивлялась, когда они с Эриком Худденом отвели ее домой. Там было чисто прибрано. На стене рамки с фотографиями покойного мужа и двоих детей, которые о ней забыли.
Впервые после приезда в Хешёваллен Виви Сундберг достала блокнот. Эрик Худден быстро прочел бумагу с ведомственными печатями, которую нашел на кухонном столе.
- Юлия Хольмгрен, - сказал он. - Восемьдесят семь лет.
- Пусть кто-нибудь позвонит в социальную службу. Меня не интересует, когда у них визит по расписанию. Они обязаны немедля о ней позаботиться.
Старуха сидела за кухонным столом, смотрела в окно. Тяжелые тучи нависли над всей округой.
- Попробуем расспросить ее?
Виви Сундберг покачала головой:
- Нет смысла. Что она скажет?
Она сделала Эрику Худдену знак оставить ее одну. Он вышел во двор. А Виви шагнула в гостиную, остановилась посреди комнаты и закрыла глаза. Скоро ей придется как-то осмыслить весь этот кошмар. Надо отыскать какую-нибудь отправную точку.
Глядя на старуху, Виви Сундберг почувствовала, как в мозгу шевельнулась смутная догадка. Но ухватить ее не сумела. Неподвижно постояла, потом открыла глаза, попробовала думать логически. Что произошло этим январским утром? Множество убитых людей в уединенной деревушке. Вдобавок убитые животные. Все говорило об огромной ярости. Мог ли все это учинить один-единственный преступник? Или их было несколько, они явились в деревню ночью и, устроив кровавую расправу, скрылись? Нет, пока слишком рано. Ответов нет, есть только немногочисленные обстоятельства да множество убитых. А еще - "последние могикане", хиппи, когда-то переехавшие из Стокгольма. Да слабоумная старуха, которая имела привычку выходить на дорогу в ночной рубашке.
Отправная точка все-таки есть, подумала Виви. Не все обитатели мертвы. По крайней мере трое остались живы. Почему? Случайно? Или это что-то означает?
Виви Сундберг не двигалась еще несколько минут. Смотрела в окно: приехали криминалисты из Евле и женщина, по-видимому судмедэксперт. Она глубоко вздохнула. Что ж, пора, придется командовать. Даже если это преступление привлечет большое внимание, причем, скорее всего, не только в Швеции, она должна хотя бы на время взять ответственность на себя. Но надо сегодня же запросить помощь из Стокгольма. Давным-давно, на заре своей полицейской карьеры, она мечтала работать в Государственной уголовной комиссии, которая славилась четкими и организованными расследованиями убийств. Сейчас ей хотелось, чтобы эта комиссия поскорее пришла ей на выручку.
Достав мобильник, Виви Сундберг набрала номер. Ответили не сразу:
- Стен Робертссон.
- Это Виви. Ты занят?
- Как обычно, я же прокурор. Чем могу быть полезен?
- Я в деревне под названием Хешёваллен. Ты знаешь, где это? Неподалеку от Сёрфорсы.
- У меня карта на стене. Что случилось?
- Сперва найди это место.
- Тогда погоди немного.
Он отложил телефон. Интересно, какова будет его реакция, подумала Виви. Никто из нас в жизни не сталкивался ни с чем подобным. Ни один полицейский в этой стране, да и во многих других странах тоже. Каждый раз нам кажется, что страшней некуда. Однако границы кошмара постоянно отодвигаются. Нынче вот такое. А что будет завтра? Или через год?
Робертссон снова взял трубку:
- Нашел. Это не заброшенная деревня?
- Не вполне. Но похоже, очень скоро станет заброшенной. Хоть и не по причине отъезда обитателей.
- Что ты имеешь в виду?
Виви Сундберг постаралась как можно подробнее объяснить, что случилось. Робертссон слушал не перебивая. Только дышал в трубку.
- Прикажешь поверить? - спросил он, когда она замолчала.
- Да.
- Уму непостижимо.
- Вот именно. Дело настолько серьезное, что ты как прокурор должен немедля взять на себя руководство дознанием. Мало того, тебе необходимо приехать сюда. И своими глазами увидеть, с чем я тут столкнулась.
- Я приеду. Подозреваемые есть?
- Нет.