- Большой был самолет. Самый большой в мире. Восьмимоторный. И сейчас таких нет - восьмимоторных. В этом рейсе на самолете были ударники производства. Некоторые с детьми. Он совершал праздничный рейс, эскортируемый истребителем. И вот летчику истребителя пришла в голову мысль - совершить мертвую петлю вокруг крыла самолета, несмотря на категорический приказ не совершать в полете никаких фигур высшего пилотажа. Выходя из петли, он врезался в крыло… Весь экипаж, женщины, дети… Все погибли из-за недисциплинированности одного человека. Советую тебе сходить на Новодевичье кладбище. Там на стене можешь все прочесть…
Кристинин смотрел на Денисова. Теперь в нем не было ничего от насмешливого, немного снисходительного человека, к которому Денисов уже успел за день привыкнуть и привязаться.
- Ты подумал, что могло быть, если бы Новожилов застрелил тебя и ушел из дома с оружием? Что он мог еще натворить?! Ведь терять ему было нечего!
Денисову уже не хотелось есть, и желал он теперь только одного: чтобы обед прошел быстрее. Но официант обслуживал не спеша, как будто специально испытывая Денисова, и даже дважды поменял вилки, найдя их недостаточно чистыми. Когда обед наконец закончился, Кристинин вызвал машину.
По пути в школу об операции никто не говорил, но Денисов все равно чувствовал себя отвратительно. Даже когда молодой вихрастый шофер сказал:
- Слышали, Новожилова задержали!
- Это вот он, - без улыбки сказал Кристинин, кивнув на Денисова.
Шофер воспринял это как шутку, и самое удивительное - Денисову слова капитана тоже показались шуткой.
Изрядно надоевшее за время учебных сборов здание за кирпичным забором Денисов увидел с каким-то радостным облегчением: видно, что-то не до конца успел он узнать от рыжего скуластого подполковника, учившего быть наблюдательным и сильным.
Закончатся сборы, он будет снова дежурить в зале для транзитных пассажиров или на платформе, и ему не придется особенно часто решать такие головоломки, как сегодня.
Денисов уже принял это успокоившее его решение, когда Кристинин протянул руку через сиденье:
- А инспектор из тебя будет толковый. Есть и решительность, и главное - фантазия. Пока это у тебя не от знаний, а …от бога. А нужно и от знаний, и от опыта. Мы приедем к тебе на Астраханский. Правда, Михаил Иосифович? Желаем успехов…
Сердце Денисова странно забилось. Он стоял, глядя, как разворачивается машина, как улыбается ему вихрастый шофер и медленно подымает ладонь Михаил Иосифович.
Машина была уже далеко, но Денисов не спешил уходить, все еще смотрел ей вслед. Больше всего на свете ему хотелось сейчас снова прожить этот удивительный день, не похожий ни на какой другой день в его жизни.
НОЧНОЙ ДОЗОР
Денисов нес службу у автоматических камер хранения.
Стальные ящики, поставленные друг на друга, отгораживали с трех сторон площадку в самом центре зала. Четвертой стеной служил ряд сдвинутых вместе высоких неуклюжих диванов. Пассажиров в камерах хранения было немного.
Равномерным шагом Денисов несколько раз прошелся вдоль запертых ячеек и вернулся к выходу. Здесь его неожиданно окликнули: по другую сторону диванов, у стола дежурного механика, стоял Кристинин, рядом с ним дружески улыбался Денисову старик Горбунов.
- Кого я вижу?! - Денисов поправил портупею, решительно направился к работникам МУРа. При этом он отчаянно покраснел: первые минуты общения с этими людьми - много старше его по возрасту и званиям - давались каждый раз с трудом. - Как поживаете?
- Что тебе сказать, Виктор Михайлович? - словно не замечая его смущения, пожал плечами Кристинин. - Наверное, ничего, если нам еще удается вырываться к тебе в гости… Как твои ячейки?
- Реконструкция не началась? - спросил Горбунов.
- Началась. Автокамеру переводят вниз под центральный зал. И меня с ними.
- Там будет лучше?
- Не знаю. - Он воспользовался случаем, чтобы перевести разговор на более животрепещущую тему. - Фогеля еще не задержали?
Фогель был вором-рецидивистом, которого разыскивали работники МУРа. Ориентировку о его розыске зачитывали в последние дни на разводах.
- Если только в последние пять минут. - Кристинин снял шапку и пригладил свою коротко остриженную, как после болезни, голову. - Поверьте мне: нам еще придется с ним повозиться… Вокзалы, гостиницы, выставки… Я немного Фогеля знаю. Он подонок, но в нем ни капли этого воровского тщеславия… - Кристинин, похоже, продолжал прерванный разговор с Горбуновым.
- Здесь мы бы его с ходу взяли! - Денисов махнул рукой в сторону зала.
Кристинин и Горбунов тоже обернулись.
Несмотря на поздний час, по всему огромному залу сновали люди, без устали хлопали узкие, словно обрезанные, крылья автоматических справочных установок, монотонно бубнило радио. Массивные стеклянные двери размеренно-тяжело описывали свои стандартные полуокружности.
- Интересно здесь дежурить? - отвлек внимание Денисова Кристинин. Это был второй его визит на вокзал за все время их знакомства.
- Не жалуюсь. Правда, такого, как тогда, - Денисов вспомнил задержание Новожилова, - здесь не случается. Спокойнее. Но все-таки есть боле-мене… - Он неожиданно поперхнулся: больше всего Денисов боялся отпугнуть капитана каким-нибудь неправильно произнесенным словом или не так поставленным ударением. И вот, пожалуйста, это косноязычное "боле-мене"!
Но Кристинин ничего не заметил.
- Надо уметь ждать. А пока тренируй глаз, набивай руку!
Со вновь прибывших электричек через зал к буфету тянулись группами пассажиры.
- Дорогу дайте! - еще издалека крикнула им буфетчица: две посудомойки в мятых халатах несли низко, над самым полом, блестящий никелированный термос с кофе. - И мелочь готовьте, сдачи нет!
- По нашим предположениям, деньги у Фогеля кончились дня три-четыре назад, до прибытия в Москву, - говорил Кристинин Денисову. - Как известно, занять ему негде, остается только украсть. Причем украдет он в первый раз не особенно много - ты потом сам убедишься, - чтобы не привлечь к себе внимания. Сейчас надо быстро раскрывать все мелкие кражи! - Кристинин вдруг засмеялся и потянул Денисова за рукав. - Да что я все о Фогеле да о Фогеле! Колоритные типажи встречаются на вокзалах! Так карандаш и просится в руку.
Под потолком, жужжа, разгоралась еще одна лампа дневного света. В камере хранения стало светлее. Кристинин продолжал рассматривать пассажиров.
- Обратите внимание, Михаил Иосифович, на пассажирку у входа. Какое умное грустное лицо! Кто она? Откуда едет? Зачем? А? Засекаем время на обдумывание. Пять… Четыре… Товарищ Денисов, ваше слово!
Денисов посмотрел на девушку, о которой говорил Кристинин, и не заметил в ней ничего особенного, кроме того, что была она большеглазая и полная, в выцветшем тонком пальто и коротких войлочных полусапожках. Вещей при ней не было. Денисов присмотрелся внимательнее.
- Пожалуйста! Она приезжая, с Украины или Донбасса. Волнуется, потому что кого-то ждет. Указательный палец на левой руке порезан, - Денисов поискал в кругу привычных профессий, - думаю, что она работает продавцом в гастрономическом отделе…
Кристинин засмеялся.
- Михаил Иосифович, могли бы вы что-нибудь добавить?
Майор Горбунов был из тех легких характером людей, которых всегда можно втянуть и в безобидную мальчишескую игру, и в тяжелую, связанную с опасностью работу. Он на минуту задумался, сжав пухлые пальцы в замок.
- Ну, во-первых, потому, что она стоит у камеры хранения без вещей, ее вещи лежат в одном из этих ящиков. Она кого-то ждет, чтобы получить вещи и уехать. Ее волнение связано с этим опаздывающим человеком. Что касается ее профессии, то я склонен думать, что она закончила недавно гуманитарный вуз. А ваше мнение, Кристинин?
Прежде чем ответить, Кристинин по привычке круто пригладил ладонью виски и затылок, с секунду не мигая смотрел на девушку, потом отвел глаза.
- Что-то сегодня не получается. Впрочем, одно из преимуществ инспектора перед другими психологами, практикующими на вокзалах, в том, что он легко может проверить наблюдения своих проницательных друзей! - Кристинин приблизился к девушке. - Извините, здесь есть свободный стул, и мы с удовольствием его вам предлагаем.
Пассажирка удивленно посмотрела на Кристинина, потом перевела взгляд на Горбунова и Денисова.
- Спасибо, - она улыбнулась, - но я боюсь пропустить своих знакомых! - Горбунов незаметно толкнул Денисова в бок. - Вместе положили вещи в камеру хранения, а потом потеряли друг друга…
Денисов оставил инспекторов разговаривать с девушкой и пошел вдоль камер хранения. В узком проходе пассажиров почти не было: первый утренний поезд уходил через пять часов.
"Сейчас полы начнут мыть", - подумал Денисов, возвращаясь, и тут же, как по волшебству, в дальнем конце зала надрывно завыл горластый поломоечный комбайн.
- …Художники-модельеры решают десятки вопросов, - рассказывала девушка, обращаясь преимущественно к Кристинину. - Может, видели в магазинах куклу "Шагающая Маша" - белая плиссировка, белая блузка, пришивной парик? Это наша работа…
- А где вы палец порезали? - спросил Денисов.
Вопрос прозвучал бесцеремонно, Денисов от неловкости покраснел.
- Это я сыр резала. Тупым ножом…
- Теперь расскажите, как вы потеряли друг друга, - попросил Кристинин.
- Прибежали в кинотеатр перед самым началом сеанса. Я говорила им: "Парни, незачем ехать, все равно не успеем!" А они: "В честь знакомства! Как это, в Москве были и никуда не попали?" Мои вещи и свою сумку - в девятую ячейку и бегом! Я даже шифра не записала. В метро, потом на трамвай. Билеты купили с рук, и все в разных концах зала! После сеанса я вышла на улицу - их нет. Ну и сюда приехала… А может, они и сейчас меня ждут у выхода?!
- В каком же кинотеатре вы были? - спросил Михаил Иосифович.
- В "Алмазе"… Я, пожалуй, еще к метро подойду, может, они там? - девушка невесело улыбнулась и медленно пошла к дверям.
- Что ты еще добавишь к психологическому портрету? - спросил Кристинин.
Денисов пожал плечами.
- Смелее отвечай: из камеры хранения часа три тому назад были украдены вещи симпатичной девушки, - вмешался Горбунов.
- Я так и подумал, - кивнул Денисов, - от вокзала до "Алмаза" идет трамвай, и никто из москвичей не поедет сначала на метро, а потом на трамвае. Ее просто хотели запутать, чтобы она не сразу потом вернулась на вокзал.
- Девушка сказала, что вещи в девятой ячейке? - в глазах у Кристинина зажегся нетерпеливый огонек.
- В девятой, - кивнул Горбунов.
Дежурный механик, неразговорчивый молодой человек с тонкими рыжеватыми усиками, посвистывая, быстро вывернул контрольный винт. Из стальной ячейки раздался резкий дребезжащий зуммер. В ячейке лежала расползшаяся по дну красная авоська со свертками, сверху на ней - пара огромных подшитых валенок.
- Закрывайте. Нужно объявить по радио, чтобы пассажир, положивший вещи в эту ячейку, подошел сюда.
Механик поставил на место винт, отошел в сторону и скрестил руки на груди.
- Спасибо. Можете идти, - сказал ему Кристинин. - Денисов найдет старшину, а Михаил Иосифович обо всем подробно расспросит потерпевшую…
Несколько минут, пока радио разносило по залу: "Пассажир, положивший вещи в ячейку номер… Вас просят…", работники МУРа стояли молча. Девушка, видимо, все еще дежурила у метро, Горбунов пошел ей навстречу. Еще несколько пассажиров с чемоданами вошли в камеру хранения, прежде чем в узком проходе показалась обвязанная шерстяным платком высокая женщина, недовольная и заспанная. Шаркая комнатными туфлями по кафелю, она подошла к ячейке и дернула ручку.
- Что там насчет девятой? По радио вызывали…- обратилась она к Кристинину, стоявшему у ячейки.
- Все в порядке, - сказал Кристинин, - только ответьте на несколько вопросов: вы недавно клали вещи?
- Ну да, недавно! - У нее оказался самый низкий И редкий из женских голосов - контральто. - Еще десяти не было.
- Скажите, ячейка была пустой?
- Ну да, пустой! Минут двадцать ждала, пока освободилась!
- За вещами к ячейке подходили два пассажира?
- Вот еще - два! Один был, а второй уже потом подошел!
О чем бы Кристинин ни спрашивал, его собеседница начинала с отрицания. Тогда он переменил тактику.
- Они между собой не разговаривали?
Женщина чутко среагировала, поэтому облекла свое несогласие в новую форму.
- А что им разговаривать?! - спросила она. - Взяли и пошли!
- Вы с ними рядом не стояли? Какие они собой?
- А где же мне стоять? Не для того ждала! Какие из себя?! Мне их рассматривать некогда! Какие вопросы задают!
- В соседнюю ячейку кто-нибудь в это время не укладывал вещи?
Она на секунду задумалась.
- Мужчина был. Напротив меня сейчас сидит на диване. Бородатый, таких я называю - тунеядец! - И тут же, словно спохватившись, добавила: - А почему ему не класть?! Вот еще! - Ей словно нравилась эта игра.
- Покажите, пожалуйста, его сержанту, - сказал Кристинин, кивая на Денисова. - Спасибо за подробную информацию.
У мужчины, которого через несколько минут привел Денисов, было тонкое лицо, тонкий с горбинкой нос и великолепные черные баки, переходившие на подбородке в курчавую мефистофельскую бородку. С Кристининым они нашли общий язык с полуслова.
- Видел, - сказал мужчина, - двое. Взяли из девятой ячейки чемодан и сумку. Молодые симпатичные ребята.
- Вы, случайно, не слышали, о чем они разговаривали?
- Две реплики. Первая: "На такси или трамва-ем?" Вторая: "На трамвае, сойдем перед мостом". Они украли вещи?
- Да.
- Может, помочь запрограммировать?
- Спасибо. У нас еще нет ЭВМ…
- Тогда я вам сочувствую.
Большие вокзальные часы Показывали пять минут второго. Шум в зале понемногу стихал. Кристинин наметанным глазом уловил изменение в расстановке постовых. Один из них оттянулся к самому выходу и теперь стоял почти в дверях, внимательно оглядывая каждого пассажира.
Издалека прямо к Денисову и Кристинину направлялся старшина, что-то на ходу рассказывая невысокому чернявому человеку в запорошенном снегом демисезонном пальто и меховой финской кепке.
При виде его Денисов встревожился.
Знакомый со всеми скрытыми от непосвященных тонкостями и пружинами милицейского действия, Кристинин с интересом следил за инспектором.
- Меньше посторонними разговорами надо отвлекаться, - сказал человек в финской кепке, не здороваясь, вскользь стрельнув глазами на Кристинина, - теперь вот бегай и ищи неизвестно кого!
- Это в дневную смену случилось, - сокрушенно вздохнул старшина, - не везет Мотину…
- Вот когда задержим, тогда точно узнаем, в чью смену! Потерпевшую направьте в отдел! - Оперативный работник вокзала намеренно игнорировал присутствие Кристинина, которому не был подчинен. - А его, - он кивнул на Денисова, - на всякий случай переоденьте, будет тоже искать! Ведь сколько предупреждаешь на разводах, чтобы внимательнее…
- Ну и ну! - покачал головою Кристинин, когда инспектор ушел. - Кто это?
- Капитан Трошин, - старшина помедлил, - Иди, Денисов, в общежитие, переоденься!
- Ну я пошел, - смущенно попрощался Денисов, - желаю вам поскорее разыскать Фогеля! Поговорить не успели… Так все получилось…
Кристинин рассеянно наблюдал за поломоечным комбайном, с ревом приближавшимся к автоматической камере хранения. Им управляла энергичная женщина в комбинезоне, две другие ей помогали. Пассажиры стали поднимать вещи, освобождая проход. Женщины спешили. В жестких щетках поломоечного агрегата беззвучно прыгал и вертелся смятый бумажный стаканчик. У входа в зал показались Горбунов и уже знакомая Кристинину девушка. Майор что-то ей объяснял, растерянно разводя руками…
Вернувшись через двадцать минут к камерам хранения, Денисов снова увидел Кристинина и Горбунова. Они и не думали уходить.
- Поедешь с работниками МУРа, - сказал Денисову старшина, - есть одна зацепка, проверьте. Может, найдем вещи!
Пока они были на вокзале, на улице потеплело, и пошел снег. Вокруг почти ничего не было видно из-за стремительно налетавших белых шквалов. И все-таки здесь дышалось легче, чем на вокзале. И было тихо.
- Может, вам лучше отдохнуть? - спросил Денисов. - Вы ведь с самого утра! И опять весь день завтра мотаться по городу.
Кристинин ничего не ответил. Денисов был молод и еще не знал всех тонкостей профессиональной этики. Горбунов несильно смазал Денисова рукой по шапке.
В машине Кристинин включил внутренний свет, достал карту Москвы и расстелил рядом с собою на переднем сиденье. Майор Горбунов и Денисов расположились сзади.
- Место, куда стремились преступники, должно находиться недалеко от какого-то моста, до него можно доехать трамваем. - Кристинин снова стянул с головы шапку. - Смотрим трамваи: третий, тридцать восьмой, тридцать девятый, "А"… Мосты: Краснохолмский, Устьинский, Автозаводской…
- Краснохолмский отпадает, - сказал Денисов, - до него от вокзала рукой подать! Ясно, что они не взяли бы такси на такое расстояние! И для таксиста подозрительно.
- Дальние мосты тоже отпадают - на трамвае они туда не поедут!
Горбунов перегнулся через спинку сиденья и включил радио. Шел репортаж с первенства Европы по фигурному катанию, предназначенный для телезрителей.
- …Наша замечательная пара Людмила Пахомова и Александр Горшков заканчивают катание! Мы с вами! - донеслось сквозь шум атмосферных разрядов. - Мы с вами, Людмила и Александр, все, все, без исключения, кто сейчас слушает и смотрит нашу передачу…
- Путь к мосту должен быть простым и не очень далеким, чтобы на трамвае было даже удобнее, чем на такси. С учетом одностороннего движения…
- Еще минуточку, - ни к кому не обращаясь, попросил Горбунов, - сейчас объявят очки!
Но комментатор не спешил.
- …Английская пара Таулер - Форд прима-танцоры! Но только танцоры, исполнители, но не творцы…
Внезапно наступила пауза, пронизанная ветрами и хрипотой.
- Надо же в такой момент! Ну ладно, - майор махнул рукой, и Кристинин, словно только дожидавшийся этой секунды, без сожаления нажал на клавиш радиоприемника. В машине стало тихо.
- …Я вижу только один такой мост. К нему отсюда идут два трамвая, оба кратчайшим путем. Думаю, это он. Автозаводской. Если же ехать на машине, надо сначала выехать на Садовое кольцо, к метро "Добрынинская", оттуда - на Тульскую. Сейчас проверим еще одну деталь, - Кристинин поискал глазами на карте, - ну да, и кинотеатр "Алмаз" в общем-то недалеко. Один район. Какие соображения?
- Думаю, нужно связаться с трамвайным депо. Пассажиров вечером на этих линиях негусто. - Горбунов откинулся на спинку сиденья, азарт спортивного болельщика в нем утих, и он привычно похрустывал костяшками пальцев.
- Может, водители трамваев кого-нибудь вспомнят?! Веселые молодые ребята с чемоданом и сумкой - это уже немало?!
- Согласен. - Кристинин включил зажигание.