- Но у вас уже все было. И на черный день, и на серый, и на голубой. Чего вам не хватало, чего еще не успели?
- Э-э, мало ли! Не все выпито, не все съедено…
- За триста тортов кто стоимость получил?
- Ну, я. Все равно магазинщики вам скажут.
- Почему акт подписали в одиночку?
- Дай на подпись - дай и за подпись. А так - режим экономии.
Ревизор ткнул Кудряшова в экземпляры накладной - тексты непозволительно различались. Тот сослался на ошибку и возобновил свои оправдательные речи:
- Дело наше такое - пищевое, торговое. Не нами это заведено, не нами и кончится. Если хотите знать, еще в древнем мире у торговцев и воров был один бог-покровитель, даю слово!
- Это Гермес, что ли?
- Не помню, как его там звали, а сам факт знаменательный. Вот сидите вы и честными ручками на меня протокол строчите. А ведь могла судьба сыграть иначе: вы бы кончили по товароведению, а я - по юридической части. И могло бы сейчас все наоборот повернуться. Сколько угодно!
Знаменский отмахнулся.
- Ну как вы не хотите понять? Сначала боишься проторговаться. Чтоб недостачи не было, создаешь запас. Получил излишки - куда девать? За них же при ревизии тоже спросят!
- Все ставите с ног на голову. У купца были предусмотрены нормы естественной убыли?
- Раньше? Вроде нет.
Естественная убыль, естественка. На случай, если усох; товар, попортился, мыши погрызли. Ох, эта естественка! Помоют пол в магазине перед ревизским снятием остатков - повысится влажность, и сразу прибудут сотни килограммов всего, что хранится в подсобках, - мука, крупа, сахарный песок, колбаса. На городских элеваторах малейшее изменение температуры дает лишние тонны продуктов. А на холодильниках? Подумать страшно: убавил на один градус заморозку (влага вымерзает или примерзает) - и вывози сотни тонн неучтенного мяса, рыбы, масла и прочего.
Старорежимный купец обходился без естественки, не было ее, зато был хозяин. Хозяин исчез. Радовались, что навсегда. И пошла естественная убыль. Если б только крупы! Бережливости, порядочности, совести.
- Что вы мне рассказываете? Зачем вам всем крутиться, ловчить? У вас есть нормы естественной убыли. И нормы такие, что на них можно жить припеваючи. Даже начальство прикармливать, даже сохранять честность.
- Честность? Вон вы Масловой поверили, а она фюить!
Знаменский вздрогнул.
- Откуда сведения?
- Слухом земля полнится, - злорадно сказал Кудряшов. Он посмаковал гол и добавил: - Это по-вашему можно припеваючи, по вашим нищенским, извините, потребностям. А у меня запросы! И у начальства…
Он все булькал и булькал, поучая Знаменского. Модернизация, реорганизация, максимальное использование, профессиональное мастерство, перевыполнение… рот набит официальной фразеологией. Для разнообразия - Гермес, "плебейство" и тому подобное. В квартире (даже в ванной) иностранные журналы с яркими картинками - претензия на образованность. А пишет "риорганизация" и даже "жыры".
Зазвонил внутренний телефон, ближайший ревизор отреагировал:
- Знаменского? Есть Знаменский.
- Давайте, кто там, - сказал тот.
Голос Масловой подбросил его со стула, выпрямил.
- Где вы находитесь?! Поднимайтесь ко мне в кабинет, заказываю пропуск!
Она вошла тихая, покаянная. На висках седина!.. Н-да, любовь. Жестокая подчас штука.
- Мне очень жаль, что все так получилось, но…
- Вы ко мне из дома, Ирина Сергеевна?
- Нет.
- С мужем виделись? Он вас обыскался.
- Нет.
- Так… - Знаменский по памяти набрал номер. - Николай Семенович, ваша жена у меня… Да, получите из рук в руки через час-полтора. И не забывайте наше условие.
Женщина съежилась и не знала, как вымолвить, что домой ей нельзя, что все порушилось.
- Ирина Сергеевна, он счастлив, что вы вернетесь, - раздельно проговорил Знаменский. - Он намекал, что виноват перед вами, он погорячился.
Воскрешение. Будто обрызгали живой водой. Если этот ее высокопорядочный, если он… он у меня света не взвидит!
- Я убежден, что все между вами уладится. Отдохните пока. У следствия к вам немного вопросов, в основном мелкие и не к спеху.
Она не слышала.
Интересно, через сколько минут начнет пудриться? Через пять - сам с собой побился об заклад Знаменский.
- Пал Палыч!! - задохнулась от прилива чувств.
Он отозвался ворчливо:
- А что Пал Палыч? Не приди вы сегодня сами - была бы получена санкция на арест.
Маслова прикусила губу, скулы закраснели пятнами.
Не сама?.. Ладно уж, не тушуйся, чего там! Важно, что явилась. А сама или надоумил добрый человек - спасибо ему! У тебя выпытывать подробности не стану.
- Ирина Сергеевна, будем считать, что вас выручила судьба.
Вот так. И пора уже тебе пудриться. Который с гражданским долгом - он любит красоту. Но боится.
Надо подогревать его страх.
Знаменскому удавалось это делать в течение нескольких лет, пока Маслова не умерла в заключении. Скоропостижно и - он надеялся - безболезненно.
А незадолго до того встретил на улице ее мужа с эффектной блондинкой под ручку. Знаменский смотрел в упор, но у мужа недостало характера поздороваться.