- А то, что от тебя зависит почти все. Успеем вовремя слинять - все будет в ажуре. Нет - мандец нам. Полный кимблямс с собачьими потрохами! Сейчас съездим в песчаный карьер у Зубовки, пристреляем пистолеты и проверим автомат. А то я глушители в спешке доделывал ночью. Кстати, - он привычно, язвительно усмехнулся, - заодно я замочил того старпера, что вас до скачка "сфотографировал". Так что свидетелей нет, а за это с вас по литру водки, сосунки.
Его подельники облегченно вздохнули.
- Да, - Гера притормозил разговор, чтобы закурить, и продолжил: - Витька, твоя тачка больше для дела не годится. Сегодня по городу останавливают все зеленые "девятки". Надо искать другую лайбу, и покруче, чтоб оторваться при случае смогла, но и не сильно приметную, желательно с тонированными стеклами. И такую, чтобы можно было взять без лишних хлопот, чтобы подольше ее не хватились. Колитесь, ни у кого нет на примете?
- Есть! - буквально вскинулся Серый. Он давно кипел желанием реабилитироваться за свое жалкое поведение в автопарке. - У моего у соседа есть такая тачка: "десятка", с форсированным двигателем и тонированная до черноты. Ни хрена не видно, кто в салоне. Тюнинг офигенный! Накладки на двери, радиатор, как у БМВ, кенгурятник, навесные фары - все круто! Классно сделано!
- Ну, как раз выпендриваться нам незачем. Фары снимем, не хрен светиться. А так неплохо. "Десяток" сейчас по Кривову бегает как собак нерезаных. И где ее можно взять? - заинтересовался Гера.
- А прямо там, в его гараже. Этот чудак каждый вечер девок снимает на Бродвее, раньше трех ночи не возвращается, тачку ставит и дрыхнет потом полдня. У него бабок - как грязи, каждый год зимой на Канары катает, - с завистью в голосе сказал Сергей.
- Семья есть?
- Нет, родители крякнули года два назад, влетели на БМВ под КамАЗ, так что живет он один, его если что, то и не хватятся сразу.
Сергей немного замялся.
- Только я с вами не могу пойти, у матери сегодня день рождения, - извиняющимся тоном сказал он. - Она и так меня пилит за этот синяк. Чуть в ментовку с ним не потащила.
- Ага, и он на меня стрелки перевел, козел! - Толстый ткнул локтем друга. - Хоть бы предупредил, а то она мне звонит, а я и базарить про что не знаю.
Гера его оборвал.
- Ладно, не пыли. Тогда ты, Серый, только нам покажи то место, и мы с Толяном ночью этим и займемся. А все остальные - марш по домам, к мамочке под крыло. А то они опять будут беспокоиться, - усмехнулся он, - еще пойдут вас в ментовку разыскивать.
Толян же, как и Гера, был сиротой, прошел приюты и детдом, а у Серого и Толстого были семьи, правда, неполные - воспитали их одни матери, давно распрощавшиеся с мужьями-алкашами. Обе они работали в сфере торговли, так что детки материального недостатка не испытывали, хотя и не сильно шиковали. В банду старого уголовника их привели совсем другие обстоятельства. Как часто бывает, материнская любовь приняла в обоих случаях настолько гипертрофированные формы, что невольно вызвала отчуждение отпрысков. Ни Серый, ни его друг Витька не примкнули ни к крутым чадам кривовских богатеев, ни к пролетарской массе детей улиц, властвующих в темных, ночных переулках. И лишь общение с Герой давало им ощущение собственной значимости, они и не заметили, как легко бывший уголовник подвел их к жестокому преступлению.
Это Толстый свел Серого с Герой, соседом по гаражному ряду. Ореол настоящего волка-одиночки заманчиво витал над бывшим зэком. Частенько они с Серым задерживались допоздна в уютной комнате Геры, слушая рассказы хозяина о воровской доле, фарте и тюремной романтике. Все это казалось просто и вместе с тем таинственно и интересно.
Толян же, после того как окончил школу-интернат, получил квартиру в том же бараке, где обитал Гера. Переговорив с пацаном пару раз, старый "волк" понял, что из этого хлопца можно слепить все, что угодно. Он принялся заботливо опекать сироту, подкармливать и воспитывать на свой манер. Устроил на нехитрую работу грузчиком в горторг, как раз по его недюжинным силам.
Годы терпеливого воспитания не прошли даром, и вчерашнее ограбление было долгожданным плодом многолетнего труда старого налетчика.
Глава 8
Антон Вощук считал себя прожигателем жизни высшего класса. Погибшие два года назад в автомобильной катастрофе родители оставили ему нехилое наследство - два продовольственных магазина в центре города. Дело было отлажено настолько хорошо, что Антон не утруждал себя особым контролем за управляющими, просто приезжал после обеда, смотрел документы, подсчитывал прибыль и обсуждал стратегию дальнейших закупок. Другие давно пустили бы по миру молодого хозяина, потихоньку перекачав капиталы в собственное дело, но ему повезло и с управляющими, хоть они и приворовывали, но к большему не стремились.
Вечером у Антона Вощука начиналась, как он считал, настоящая жизнь. Ровно в девять он выезжал на своей "десятке" из гаража и мчался на Бродвей, так горожане называли центральную часть улицы Ленина, с небольшой площадью, где с призывно поднятой рукой стоял гипсовый вождь мирового пролетариата, а напротив его - на вздыбленном коне, красный командир Иван Кривов, погибший в этих местах. Именно из-за фамилии молодого командира эскадрона город и получил свое некруглое имя. Как раз здесь, на этом пятачке, дефилировали самые длинноногие красавицы Кривова. По площади Вощук ехал не торопясь, выбирая самых фигуристых девиц. Коротко переговорив с понравившимися ему "ночными бабочками", он брал двоих, сажал их в машину и вез в какой-нибудь кабак, поил и кормил девок и вдоволь оттягивался в танцевальном марафоне. А затем начинались автомобильные гонки по ночным кривовским улицам, с выездом на скоростную федеральную трассу, где и "десятка", и ее водитель могли показать, на что они способны.
Машину Антон брал в самом Тольятти, в тюнинговой фирме, где классно потрудились не только над ее внешним видом, но и перебрали потроха "десятки". В результате автомобиль Антона еще на старте оставлял далеко позади крутые иномарки, а на трассе мог "сделать" кого угодно, доводя до восторженного визга временных подруг, а владельцев "Мерседесов" и "Ауди" - до бешенства. При обгоне Антон открывал окошко и, высунув руку, показывал аутсайдеру большой палец.
Кончался такой заезд в какой-нибудь лесопосадке, где секс втроем был гармоничным продолжением ночи.
Сегодня, высадив девок в центре, Антон поехал к себе, ощущая, как приятная истома заполняет тело и душу. Гараж находился метрах в ста от дома, и, подъехав к нему и высветив фарами привычные контуры ворот, он уже позевывал, представляя, как через пять минут упадет в постель, но не успел сделать и шага, как из-за куста карагача появилась темная фигура. Вспышка пламени и хлопок слились воедино - Антон упал сразу. Тотчас же в конце гаражного ряда вспыхнули фары, и, через несколько секунд, подъехала машина, "шестерка" Геры. За рулем был он сам, а стрелял Толька. Выскочив из машины, он наклонился над телом, подсветил фонариком.
- Готов, - сказал он, - точно в сердце положил. Молодец, Толян, хорошо стреляешь.
Подобрав лежащие на земле ключи, Гера торопливо подошел к воротам гаража.
- Посвети, - сказал он заике, и тот, заведя мотор "десятки", включил дальний свет.
Подобрать ключ оказалось делом сложным, в связке их оказалось десятка полтора самых разнокалиберных: от двух квартир, магазинов и складов Вощука. Чертыхнувшись, Гера заметил:
- Надо было стрелять, когда он ворота открыл.
- Так и с-сказал бы сразу, - отозвался Толян. Волнуясь, он начинал заикаться больше обычного.
Наконец Гера справился с замком, и они занесли мертвое тело Антона в гараж.
- Ну вот, пусть здесь лежит, так лучше будет, - сказал зэк, закрывая ворота. - Поехали! - скомандовал он, усаживаясь за руль "десятки", Толяну он доверил свою "шестерку". Переулками они двинулись в сторону Гериного гаража.
Начинало светать.
- Машина - класс! - оценил авто старый бывший зэк. - Серый не зря ее хвалил. Рвет с места как сумасшедшая. Снимем с нее все лишнее, поменяем номера, и все будет тип-топ!
Теперь ему предстояла непростая задача - загнать в свой гараж обе машины, но опытный "волчара" с ней быстро справился. Все складывалось как нельзя лучше, если бы, закрывая ворота, он нос к носу не столкнулся со стариком Андреичем. Тот появился из утреннего тумана в полной рыбацкой амуниции - брезентовом плаще, с удочками в руках.
- Ты что это, Сашка, новую, что ли, себе взял? - спросил Андреич, кивая в сторону "десятки".
- Да нет, ты что! - преувеличенно-изумленно воскликнул Гера. - С каких шишей?! Друг просил двигатель посмотреть, что-то там постукивает. А ты что, опять на рыбалку?
- Да надо на Гнилое съездить, там в этот разлив, говорят, много щуки зашло. Авось поймаю килограмм десять. Оставить тебе парочку?
- Кошке сначала поймай, - ехидно засмеялся Гера вслед отъезжающему соседу. Кошки на самом деле скребли у него на душе. Он приглушенно выматерился.
- …Принесла же его нелегкая! Козел старый, шляется тут по ночам.
- Н-надо было его замочить, - сказал, дернув щекой, Толян. - Вернее было бы.
- Ладно, авось пронесет, - отозвался Гера, хотя тоже ломал голову - может, действительно стоило ради профилактики замочить этого бойкого дурака Андреича?
Глава 9
Вечером оперативники вновь собрались в кабинете Зудова. За непременным чаем шло обсуждение успехов и неудач прошедшего дня.
- Обзвонил я тех, у кого есть телефоны, восемь машин в ремонте, восемь я лично проверил, у всех железное алиби, так что осталось девятнадцать, - доложил Шаврин. - А у тебя, Паш, что с оружием?
Зудов огорченно махнул рукой:
- С оружием полный голяк. За последние два года никто с таким набором у нас не засветился. "Макарами" уголовнички наши практически не пользуются, все больше старые ТТ, обрезы, два автомата как-то изъяли. Пробовал пройтись по старым адресам, тех, кого брали за хранение оружия, все божатся, что такого добра у них нет.
Он неожиданно засмеялся:
- Сволочной народ эти урки! Божится, что у самого ничего нет, а потом потихоньку дружбанов закладывает. "Вот у этого точно ствол имеется, он мне хвастался!" Приходишь к этому кадру, берешь за шкирку - нету ничего, клянется, чем может. Тут и начинаешь рассказывать, что у него на самом деле есть и где хранится. У того глаза на лоб, все отдает, тогда спрашиваешь, про того, кто его заложил. Он тоже в свою очередь начинает постукивать. И так по кругу. Три обреза изъял, старый, военных времен ТТ и незарегистрированную бескурковку.
Зудов обратился к Астафьеву:
- Ну, а что там в парке? Нарыл что-нибудь путное?
- Проверил по анкетам, из ныне работающих трехсот двадцати человек сидели сорок два, - его собеседники дружно присвистнули, - по серьезным статьям - десять, конкретно по разбою - шесть. Их-то я и начал крутить. Двое электриков в отпуске и разъехались по деревням, слесарь лежит в тубдиспансере, врач подтвердил, что он никуда не отлучался, да и вообще, говорит, еще с месяц протянет - и каюк. Еще один был на смене, водитель. Смена у него кончилась в четыре…
Пашка его прервал:
- Судя по рожам, нарисованным Сиротиным, это были совсем какие-то сосунки. Так что вряд ли он сам участвовал в ограблении. Скорее наводчик, может быть, на машине их ждал. Ты не выяснял, есть у кого-нибудь в автопарке зеленая "девятка"?
Юрий кивнул.
- Ну, как же! Зеленая "девятка" у главного механика, но в момент ограбления она стояла во дворе автопарка.
- Да нет, - махнул рукой Шаврин, - если он здесь работает, то светиться на своей машине ни за что не станет. Наоборот, постарается, чтобы алиби было стопроцентное. Это и ежу ясно.
Доклад оперативника прервала телефонная трель.
- Привет, тезка! - в трубке Зудов услышал знакомый голос Лузгаева.
- Паша, привет. Как успехи?
- Да не очень. Крутимся на месте. Вот что я выяснил про твоего крестника. По дороге домой Сиротина пристукнуть по идее не могли. Запорожская хорошо освещена, полно лавочек, и на них тусуется местная молодежь. Согласись, стремно как-то там бегать с кувалдой за человеком на глазах у всех? В подъезде дверь железная, над козырьком фонарь горит - хоть иголки собирай. Проверил автопарк, терлись там задницами с твоим Астафьевым. Вахтер видел, как Сиротин пошел к боксам, а вот как выходил, не видел. Но он мог и отвлечься, по телевизору как раз футбол шел. Еще такой момент, инженер мог выйти через управление. Сторож, который тогда дежурил, будет только завтра, тогда и поговорим.
- Ну, и какая у тебя версия? - поинтересовался Павел. - Что надумал?
- Грохнули его, скорее всего, в автопарке. Где - черт его знает, сам видел, какая там махина. Тысяч пять квадратных метров. То, что это связано с ограблением, - ты прав на все сто.
- Твои предложения?
- Проверять всех, кто был в автопарке в ночную смену.
- Верно. И много их?
- Да человек двадцать - водители, слесаря, тот же вахтер, пятеро до трех сидели в вулканизаторской, обмывали отпуск. Думаю, должна появиться хоть какая-то зацепка.
- Сычева бы ты притянул, - посоветовал Зудов. - Он кровь чует, как хищник, сколько бы времени ни прошло.
Эксперт-криминалист Николай Сычев, в самом деле, умудрялся чуть ли не с первого взгляда на месте преступления сразу определить следы крови там, где она даже давно засохла.
- Да это я знаю! Он сейчас был на деле, - пояснил Лузгаев. - На Володарской вчера ночью какого-то старика убили. Разбили на кухне окно, задушили, забрали вещи и ордена. Там парни Зимина работают. А этим молодым экспертам я не доверяю, один раз прокололся, теперь зарекся.
- Ладно, держи меня в курсе, - сказал на прощание Павел.
Они просидели в кабинете еще больше часа, когда позвонил Колодников.
- Ну, как у вас дела? - спросил он.
- Дела у прокуроров, сам знаешь, - парировал Зудов.
- А если серьезно? - усталый голос Колодникова к шуткам не располагал.
- Если серьезно, то работаем.
- Зацепки есть?
- Есть, и с каждым днем все больше. Мне кажется, что это дело мы непременно свалим. Получается, что все завязано на автопарке.
- Хорошо бы! Хоть что-то тогда скинули, - вздохнул Андрей, потом признался: - Я тебе так завидую.
- Что это ты сегодня какой-то не такой? Вон и на юмор не реагируешь? - удивился Павел, давно не видевший своего друга в таком упадническом настроении.
- Да засношало это областное начальство, - судя по тихому голосу и почти полному отсутствию мата, Андрей звонил из дома. - Знаешь, чувствую себя временами как мальчик на побегушках. "Иди туда, принеси то!" Самое главное - толку от всей этой суеты - ноль!
- Да ты что! - ахнул Павел. - Я думал, вы там уж взяли этого душегуба. Такая команда работает!
- Да если бы! Такое впечатление, что тащим мы чистый "глухарь". Никаких следов, этот вампир словно на летающей тарелке спустился и на ней же улетел.
- Лихо!
- Еще как лихо! Сейчас вот вырвался помыться, побриться да упасть хотя бы на час.
- Ладно, спи и не забивай голову. Свалим мы это ограбление, можешь не сомневаться.
Положив трубку, Паша сообщил своим друзьям:
- А дело-то Водягиной идет плохо. Андрей говорит - полный "глухарь". Одно утешение - не одни мы закопались.
Глава 10
Отводить утром сына в детский сад - непременная обязанность Павла Зудова.
- Ты его сегодня сможешь забрать? - спросила жена Наталья.
- Не знаю, - пожал плечами Павел. - Как дело повернется.
Жена нахмурилась:
- Ну, начинается, как всегда! Я сегодня хотела к маме зайти.
- Ладно, постараюсь. - Павел устранился от точного ответа. - Ты же знаешь, как это бывает! Все неприятности происходят в конце дня.
- Ну, все, короче, ясно! - махнула рукой Наталья. - Ладно, я тебе позвоню часа в три.
- Вот это верно! А лучше в полчетвертого.
Этот ритуал у них сохранялся уже три года, столько, сколько Мишка ходил в детский сад. Павел отводил сына, ему все равно было по дороге, а забирала чаще всего жена. Была только одна неудобная деталь: в саду надо быть в восемь утра, а рабочий день Зудова начинался с девяти, так что почти час он мыкался один в отделении. Правда, время это не проходило даром - в последние полгода Паша серьезно увлекся японскими кроссвордами. Сегодня ему попалось что-то заковыристое, и он никак не мог сообразить, что это такое.
- Лягушка, что ли? - с досадой нахмурился он. - Да нет, не похоже. Динозавр какой-то. Или просто монстр.
Неожиданно и без всякого повода его осенила совсем другая мысль. Он вспомнил, о чем говорил ему Марк Осипович Сиротин!
"…Вот и этих парней я видел с кем-то еще, может, втроем, может, вчетвером, может, вообще на какой-нибудь демонстрации или празднике! Теперь мне нужно увидеть что-то еще, чтобы вспомнить это".
"А если он тем вечером и увидел это "что-то" или кого-то? - подумал Павел. - И поэтому его убрали. Но тогда и тот, кто его убил, понял, что его узнали. А как он это мог понять? Он должен знать, что Сиротин давал показания милиции. А кто ему это мог сказать? Да кто угодно - весь автопарк видел, как мы с ним топали к моей машине. Логично. Но, кроме этого, он должен знать и про хорошую память главного инженера. Значит, он работает - и давно - в автопарке. Там он его и грохнул. А почему обязательно в автопарке, а не просто встретил на улице и догнал где-то у дома? Потому, что тогда он просто не успел бы организовать это убийство".
Зудов отодвинул кроссворд и начал торопливо набирать номер рабочего телефона Павла Лузгаева, но в ответ раздались лишь длинные гудки. Ровно в девять он наконец-то дозвонился.
- Слушай, тезка, - возбужденно начал Зудов, - ну-ка надиктуй мне тех, кто во время убийства Сиротина был в автопарке.
- Тебе всех, что ли?
- Да, за исключением крыс.
Зудов терпеливо записывал за монотонным голосом Лузгина, когда открылась дверь и зашли его подчиненные - Астафьев и Шаврин. Судя по смеющимся лицам обоих, Шаврин, как всегда, травил анекдоты.
- Ну что, господин начальник, планерка сегодня будет? - спросил Алексей.
Зудов поднял большой палец и, лишь закончив телефонный разговор, обратился к коллегам:
- Так, Юрий, покажи-ка тот твой список сотрудников автопарка, судимых за разбой.
Астафьев разыскал в папке нужный листок и отдал его Зудову.
- Юра, хочешь, я угадаю, кто из этого списка в тот день работал? - предложил Павел.
- Ну, попробуй, - удивился Астафьев, ранее не слышавший о телепатических возможностях Паши.
- Герасимов?
- Он! - признался Астафьев. - Откуда ты узнал?
- Догадайся с трех раз. По какой статье он сидел?