* * *
Сначала Голди была за то, чтобы убраться из города даже до того, как они вернулись за девочкой.
- Это становится все более рискованным. Фур. Мне не нравится торчать в Нью-Брэдфорде.
- А как же деньги?
- Знаю, но что толку гоняться за ними, когда нас разыскивают за убийство? Жалованье платят везде, так что мы сможем поживиться в другом месте. Давай сматываться из штата. Можем поехать в Канзас или Индиану. Тамошние фермеры - легкая добыча.
- Без бабок я отсюда не уеду, - заявил Фуриа.
По его тону Голди поняла, что с ним лучше не спорить - ее кожа снова начинала зудеть.
Она нашла другое убежище после того, как они забрали ребенка. Они сразу решили, что оставаться в хижине, которую арендовали на озере Бол сам, нельзя, но Фуриа хотел взломать другую хижину на противоположной стороне озера. Он был в скверном настроении, из которого Голди пришлось выводить его в постели в хижине с помощью специальных методов, которые Хинч наблюдал сквозь щель в двери. Фуриа велел ему охранять девочку, но Хинч обожал подсматривать за их любовными играми. К тому же Бибби была слишком напугана, чтобы пытаться убежать, - она сидела на кухонном стуле, дрожа всем телом, и Хинч, не оборачиваясь, слышал, как стучат ее зубы.
- Поверь мне, Фур, легавый прежде всего будет искать на озере, как только узнает, что ребенок у нас, - сказала Голди. - Он обшарит весь лес. Нам лучше поскорее убраться отсюда и устроиться там, где ему нас за год не найти. Мы вообще не должны были возвращаться в хижину. Какой смысл убивать его, прежде чем ты не вернул деньги?
- Ладно, - сонным голосом отозвался Фуриа.
Когда они вышли из спальни. Хинч развлекался тем, что строил девочке рожи.
Сидя в автомобиле, они увидели мчащийся к озеру "сааб" с Мелоуном за рулем - он проехал мимо "крайслера", даже не обернувшись.
- Что я тебе говорила? - усмехнулась Голди и постучала по спине Хинча. - Поехали, вонючка.
Дом, который она выбрала, находился по другую сторону от города, в сотне ярдов от проселочной дороги, скрытый высокими деревьями. Голди утверждала, что можно сотню раз проехать мимо, не заметив его, и Фуриа с ней согласился.
Снаружи имелись даже выложенная каменными плитками терраса и бассейн с подогревом, который осушили на зиму.
- Жаль, - промолвил Фуриа. - Мы могли бы плескаться в нем, как богачи.
Дом принадлежал нью-йоркской семье, которая пользовалась им летом и на каникулах в конце года. Голди знала это, потому что ее сестра Нанетт упоминала Тэтчеров в своих письмах - летом она сидела с их детьми, так как они часто отлучались. У них было три капризных ребенка, но они платили по двойному тарифу. Тэтчеры не могли внезапно объявиться - уехали в Европу.
Фуриа одобрил идею. Если не считать потери денег, он чувствовал себя отлично после "специальной обработки" Голди, поэтому, когда Хинч взломал заднюю дверь, и Голди заперла Барбару в комнате для прислуги внизу, он даже не разозлился на печь, которая не включалась из-за отсутствия топлива в баках. Вероятно, хозяева не оплатили счета, ухмыльнулся он.
Обстановка приводила его в восторг. Сельская мебель была сработана вручную и без единого гвоздя. Камин в гостиной мог бы вместить Хинча, а на стенах висели подлинные картины старых мастеров. Впрочем, Фуриа имел весьма смутное представление о живописи. Похоже, их рисовали какие-то калеки лет пятьсот тому назад, заявил он, а сейчас они все почернели и потрескались. На белой этажерке стоял цветной телевизор с большим экраном, который Голди тут же включила, но Фуриа сказал:
- К черту его - нужно послушать, что здесь творится.
Он выключил телевизор, включил радиоприемник на каминной полке и настроился на станцию в Тонекенеке-Фоллс, но там играла рок-музыка, и Фуриа продолжил осмотр.
При виде кухни из дерева и кафеля, с аккуратными рядами медных кастрюль и сковородок, висевших на крючках, он едва не пустился в пляс.
- У моей старухи глаза бы на лоб полезли! Она всю жизнь стряпала в собачьей конуре, если вообще когда-нибудь готовила!
Холодильник был пуст, зато морозильник объемом двадцать кубических футов был полон стейков и ростбифов, а плита имела духовку, в которой можно было поджарить целого ягненка.
Фуриа пришел в такое благодушное настроение, что, когда Хинч нашел комнату с книгами от пола до потолка и деревянным баром, полным первоклассной выпивки, позволил ему налить себе полный стакан виски.
- Наслаждайся жизнью, Хинч. - Но так как Фуриа должен был продемонстрировать, кто здесь босс, он добавил: - Чего эта девчонка расхныкалась? Надо ей всыпать.
Отперев дверь комнаты горничной, Фуриа несколько раз шлепнул Бибби - не сильно, так как он не имел ничего против детей, но это заставило ее заплакать еще громче.
- Какого черта она скулит? - с отвращением осведомился Фуриа. - Дочке легавого следовало бы привыкнуть к шлепкам. Дай ей какого-нибудь пойла, Голди, и пусть заткнется.
Голди заставила Барбару сделать пару глотков "Джека Дэниелса", и вскоре девочка заснула с открытым ртом, похрапывая, как маленький пьяница. Фуриа запер комнату, снова придя в бодрое расположение духа.
Сбросив ботинки, он растянулся на роскошном диване в гостиной.
- Пожалуй, я бы съел парочку филе-миньонов на ужин, Голди. Можешь их приготовить?
- У меня нет угля.
- Какая разница? Поджарь их в камине.
- Ладно. - Голди в эти дни была на редкость сговорчивой. - Если вонючка принесет мне дров для растопки. Я видела дровяной сарай позади дома.
Но Хинч к этому времени допил пятый стакан и запустил им в зеркало за баром.
- Незачем свинячить в такой классной берлоге, - упрекнул его Фуриа. - Как насчет дров?
- Слышал, как она меня обзывает? - Нос Хинча багровел на бледной физиономии, а глаза выпучились. - Не буду я таскать для нее дрова. Я для нее не ниггер.
- Это доказывает твое невежество, - сказала Голди. - Нужно говорить "негр" или "черный".
- Ниггер, ниггер, ниггер, - упрямо повторил Хинч. - Я не стану таскать дрова ни для кого, а особенно для нее.
- Как насчет меня? - осведомился Фуриа.
- Я паршиво себя чувствую. - Хинч внезапно сел на пол.
- Потому что не привык к хорошей выпивке, - снисходительно сказал Фуриа. - Надо было отобрать у тебя бутылку. Ладно, Голди, я принесу дрова.
К ее удивлению, он вскочил с дивана и вышел в одних носках. Голди едва не крикнула ему вслед, что там грязно, но воздержалась - никогда не знаешь, как Фуриа прореагирует. Она слышала, как открылась задняя дверь.
Войдя в ванную с черно белыми кафельными плитками и воспользовавшись черным фарфоровым унитазом, Голди почувствовала себя королевой.
"Вот это жизнь! - подумала она. - У меня тоже все это будет, когда я избавлюсь от Фура и этого вонючего Хинча".
Голди прихорашивалась в ванной перед зеркалом с хрустальными шариками на раме, как у голливудских кинозвезд, когда услышала вопль, который до сих пор ей доводилось слышать разве только в кино. Он показался ей похожим на полицейскую сирену или визг свиньи, которую резали на ферме Херли, когда она еще девочкой тайком проскользнула туда, несмотря на запрет отца.
Голди прибежала в сарай раньше Хинча, который еле поднялся с пола.
Фуриа прижался к углу сарая, швыряя дрова в покрытых коротким серым мехом существ, сновавших в разные стороны. Его глаза вылезали из орбит, а ноздри посинели.
- Крысы… - с трудом вымолвил он.
Голди не верила своим ушам. Она подошла к Фуриа и встряхнула его за плечо:
- Что ты, Фур, это полевые мыши.
- Крысы, - пропыхтел он. Его маленькое тело обмякло и колыхалось под ее рукой, как желе.
- Господи, Фур, я умею отличить мышь от крысы. Они постоянно бегали у нас на кухне в Лошине.
- Они гоняются за мной…
- Не бойся - они безобидные.
- Они кусаются.
- Они едят зерно, а не людей. Смотри, они уже ушли. - В сарае стоял мешок, в котором мыши прогрызли дырки. - Должно быть, Тэтчеры летом держат здесь лошадь. Мышей интересует лошадиный корм, а не ты.
Но Фуриа не верил ей. Он продолжал дрожать.
В дверях стоял Хинч, переводя озадаченный взгляд с Фуриа на грязный пол. Поленья поразили двух мышей. Одна лежала с расплющенной головой в омлете из мозгов и крови; другая была еще жива и царапала пол передними лапками.
- Ты испугался этих крохотулек? - удивленно спросил Хинч.
Фуриа судорожно глотнул.
Хинч с ухмылкой подошел к раненой мыши и пнул ее ногой. Она ударилась о заднюю стену сарая и упала на пол. Подобрав обеих мертвых мышей за хвосты, Хинч подошел к Фуриа и помахал ими у него перед носом. Фуриа завизжал и попытался полезть на стену. Потом его вырвало. Голди едва успела отскочить.
- Будь я проклят, если он не наложил в штаны. - Хинч вышел и бросил мышей на дно бассейна.
Хотя Голди приготовила стейки так, как нравилось Фуриа, он съел не больше двух кусочков. Она едва не рассмеялась ему в лицо.
Потом Фуриа выпил три чашки кофе, не выпуская из рук каминную кочергу с тремя зубцами. Его глаза метались как те самые мыши, обшаривая пол, особенно в углах.
Проснулась и заплакала Барбара.
- Заткни девчонке глотку, - рявкнул Фуриа, - не то я сам воткну туда кочергу!
- Хорошо, Фур. - Голди нашла в шкафу порошковое молоко, развела его в стакане и принесла девочке вместе с кусочком холодного стейка. Барбара выпила немного молока, но отвернулась от мяса, закатив глаза. "Очевидно, я дала ей слишком много виски, - подумала Голди. - Ну, лучше пьяная, чем мертвая".
- Больше девочка тебя не побеспокоит, - сказала она, возвращаясь в гостиную.
- Остынь, храбрец, - усмехнулся Хинч. - Подумаешь, пара мышек.
Фуриа швырнул в шутника кочергу и поранил ему щеку. Если бы Хинч не отшатнулся, зубцы вонзились бы ему в горло. Он выглядел ошарашенным. Голди пришлось промывать рану антисептиком, который она нашла в аптечке, и залепить ее пластырем.
Хинч продолжал смотреть на Фуриа, недоуменно изогнув брови.
* * *
Воскресное утро прошло урывками, как неисправная кинопленка. Мелоун бродил по дому, подбирая разные вещи и ставя их на место. Бутылка молока напомнила ему о Бибби, и он захлопнул дверцу холодильника, как крышку гроба. Когда Эллен подала ему завтрак, он просто сидел, глядя на него, и даже не выпил кофе. В конце концов, она убрала посуду. Под ее глазами виднелись темные круги.
- Скоро полдень, - сказала Эллен. - Что будет после полудня, Лоуни?
Мелоун отвернулся.
"Он сердится, что я напоминаю ему, как будто он в этом нуждается. Почему я была так добра к нему ночью и так веду себя днем? Но речь идет о моей бедной испуганной девочке…"
Они сидели в гостиной - Мелоун на диване, а Эллен в качалке, - глядя на маленький будильник на каминной полке. Когда будильник зазвонил, оба выпрямились, и Эллен снова заплакала.
Мелоун вскочил с дивана и выбежал на Олд-Брэдфорд-роуд, оставив входную дверь открытой. Он стоял на пустой улице, глядя на Холм Любовников. Дворняжка Каннингемов подбежала к нему и лизнула руку. Мелоун вытер руку о штаны и вернулся в дом, на сей раз закрыв дверь. Эллен была наверху - он слышал ее шаги в одной из спален. Наверняка это спальня Бибби…
Снова опустившись на диван, Мелоун положил руки на колени и посмотрел на часы. Он все еще сидел там, когда без двадцати два приехал Джон Секко.
Шеф полиции прибыл в собственной машине - трехлетнем пикапе "форд" - и в штатском.
- Незачем возбуждать любопытство ваших соседей, - пояснил Секко. Он выглядел мрачным и, похоже, сегодня не брился. - Я знаю, Эллен, как туго вам приходится. - Эллен ничего не сказала. - Были звонки, письма, сообщения?
- Нет, - ответил Мелоун.
- Ну, еще рано. Может, у них какие-то осложнения. Или они решили дать вам время.
- Для чего? - спросила Эллен. Секко промолчал. - Я знала, что ты это сделал, Лоуни.
- Что сделал?
- Рассказал обо всем Джону. Ты ведь обещал этого не делать.
- Уэс поступил правильно, - сказал Секко. - По-вашему, Эллен, я подвергну вашу малышку опасности?
- Не знаю.
- Я думал, вы считаете меня вашим другом.
- Вы полицейский.
- Но я также муж и отец. Вам следовало бы знать меня лучше.
- Я больше ничего не знаю.
- Хотите, чтобы я ушел? - осведомился шеф.
Последовала долгая пауза, которую нарушила Эллен:
- Джон, мы не знаем, что делать, куда обращаться.
- Поэтому я здесь, Эллен. Я хочу помочь.
- Тогда добудь для меня эти деньги, - сказал Мелоун.
- Ты просишь меня о невозможном, Уэс. Но думаю, мы в состоянии кое-что сделать.
- Без двадцати четырех тысяч? - Мелоун усмехнулся. - Фуриа считает, что я украл их. Ты придумал способ убедить его в обратном?
- Я думал о том, что ты мне рассказал. - Казалось, Секко с трудом подбирает слова. - Может быть, прошлым летом они арендовали сразу две хижины на озере - на всякий случай? Я решил это проверить.
Мелоун слегка оживился:
- Мне это не приходило в голову.
- Но они этого не сделали. Сегодня я навел справки в агентствах по недвижимости. - Он быстро добавил: - Не беспокойтесь - я не вызвал подозрений.
Мелоун снова обмяк. Эллен сидела молча.
- Конечно, они могли снять дом на год у кого-то из знакомых. В таком случае на этот раз они могли обосноваться даже за пределами округа. На поиски потребовалась бы сотня людей…
- Не делайте этого! - вскрикнула Эллен.
- Я же говорил вам, Эллен, что не стану рисковать безопасностью Барбары.
- Я только хочу получить назад моего ребенка.
- Мы все этого хотим. Уэс, ты меня слушаешь?
- Да.
- Возможно, женщина, которая украла деньги, - эта Голди - действует заодно с Фуриа, чтобы прибрать к рукам долю Хинча, и они вдвоем разыгрывают перед ним спектакль.
- Черт возьми! - сказал Мелоун. - Об этом я тоже не подумал.
- Но я в этом сомневаюсь. Судя по тому, что ты рассказывал мне о поведении Фуриа в вашем доме, она, скорее всего, обманывает обоих.
- Мы ходим по кругу.
- Не совсем. - Шеф Секко склонился вперед, стараясь удержать их внимание. - По твоему описанию, Уэс, Хинч выглядит самым слабым звеном в этой компании.
- У него просто нет ни капли мозгов.
- Тупица в банде - наиболее легкая цель. С Хинчем подготовительная работа уже проделана.
- В каком смысле?
- Ты говорил, что во время их первого визита сюда - когда они в первый раз забрали Барбару - Фуриа велел Хинчу встретиться с ними в хижине и Хинчу это не понравилось, а у тебя сложилось впечатление, что он тревожится, как бы они его не бросили.
- Ну?
- Ты также сказал, что во время второго их приезда - после того, как ты привез назад Барбару, - когда ты сообщил им, что деньги украли из дома, а Эллен обвинила в этом Фуриа, Хинч казался наполовину убежденным, что это правда. Вот что я имею в виду под подготовительной работой. Хинч не доверяет Фуриа - у него уже возникли сомнения. Предположим, нам удастся его убедить.
- Что Фуриа взял деньги? Но он этого не делал, Джон. Их взяла Голди Воршек.
- Об этом знаем мы и Голди, но не знают Хинч и Фуриа. - Ничто в голосе и поведении шефа не свидетельствовало, что он старается внушить им ложную надежду. - Если нам удастся заставить Хинча поверить, что Фуриа его дурачит, то даже такой безмозглый медведь, как он, начнет заботиться о собственной шкуре. Наверняка Хинч участвует в этом исключительно ради своей доли добычи. Если доли нет, он захочет выйти из игры, но поступить так сможет, только заключив с нами сделку в своих собственных интересах и ради мести околпачившему его партнеру. Он войдет с нами в контакт, сообщит, где они прячутся, и может даже помочь нам при аресте.
- А в результате мою Бибби убьют, - сказала Эллен.
- Если они перегрызутся, Барбара будет не в большей опасности, чем теперь. Возможно, даже в меньшей, так как, если план сработает, у Хинча появится личный интерес следить за безопасностью девочки. Хинч отлично поймет, что с ним случится, если он позволит Фуриа причинить ей вред. - Секко достал трубку, но тут же положил ее в карман. - Я ничего не гарантирую. Возникает много "если", когда имеешь дело с такой опасной публикой. Но Фуриа не вернет Барбару без денег, а мы не можем вернуть их ему. Как видите, Эллен, я с вами откровенен. Вам придется смотреть фактам в лицо.
Эллен упрямо покачала головой.
- Конечно, вы должны сами принять решение. Я не имею права вас принуждать, а если бы имел, то никогда бы им не воспользовался.
- Наш ответ - нет, - сказала Эллен.
- Может быть, Эллен, в плане Джона что-то есть, - заговорил Мелоун. - Во всяком случае, иного выхода я не вижу. Если трюк удастся…
- Нет.
- Погоди. Джон, как бы ты связался с Хинчем?
- Где бы они ни прятались, у них наверняка имеется радио. Это наш канал связи. Какая-нибудь вымышленная история или состряпанное объявление в эфире - я еще толком не придумал. А если нам удастся передать ему сообщение…
- Но ведь Фуриа и Голди тоже его услышат.
- Пускай. Голди это заставит понервничать - меньше всего ей нужно, чтобы двое ее сообщников насторожились. А что касается Фуриа, то это настроит его против Хинча, и они могут вцепиться друг другу в глотку. Такая тактика разрушила не одну банду. Но как я говорил, я не могу решать за вас. Барбара - ваша плоть и кровь.
- Что скажешь, Эллен? - спросил Мелоун.
- О боже!
Секко встал, отошел к окну и стал посасывать пустую трубку.
- Помоги мне, Лоуни! - простонала Эллен.
- Ты хочешь, чтобы я принял решение?
- Не знаю.
- Ты должна знать. У нас нет времени, Эллен. Либо мне, либо тебе придется решать за нас обоих.
- Они убьют ее, Лоуни!
- Они могут убить ее в любом случае.
Она вздрогнула, словно он ее ударил.
"Эллен, Эллен, как иначе мне тебя подготовить?"
- Ну?
- Как скажешь.
Мелоун едва услышал ответ.
- Джон, - позвал он.
Секко повернулся.
- Мы согласны.