* * *
- Я не должен был тебя слушаться! - бушевал Мелоун. - Мне следовало сказать Фуриа, что деньги взяла Голди, и сообщить ему о сейфе.
- Это испортило бы все дело, Уэс, - возразил Джон Секко. - Ты же слышал Фуриа. Они проглотили наживку Радда. Значит, это застряло у Хинча в голове, как бы он ни был туп. Дай ему время. Когда он наконец решит, что Фуриа его обманывает, с ним можно будет договориться.
- Но Голди…
- Ты сам сказал, что она обведет Фуриа вокруг пальца, если ты обвинишь ее. Не усложняй ситуацию, Уэс. Имей немного терпения.
- Но я могу все доказать Фуриа!
- Как?
- Я забыл о ключах. Арендующему сейф выдают ключ с дубликатом. Значит, у Голди есть два ключа от сейфа в Национальном банке Тогаса. Фуриа должен только обыскать ее…
- Думаешь, эта женщина настолько глупа, чтобы носить ключи при себе, Уэс? Она наверняка спрятала их где-то. О ключах я подумал в первую очередь. - Секко покачал головой. - Иди к Эллен.
Мелоун поднялся в спальню. Эллен лежала в кровати с закрытыми глазами и пузырем со льдом на лбу. У нее поднялась температура.
Мелоун сел, думая о Барбаре.
Шеф Секко посасывал трубку около телефона.
"Слава богу, что я сын фермера, - думал он. - Фермер выращивает терпение, как траву".
* * *
Телефон затрезвонил ночью во вторник, за два часа до рассвета. Секко спал на раскладушке возле параллельного аппарата на кухне, а Мелоун - на диване в гостиной у телефона. Он схватил трубку после первого же звонка. Секко тут же снял трубку кухонного аппарата.
- Алло!
- Это Мелоун? - осведомился голос, похожий на урчание пумы.
- Да.
- Это Хинч. Я не могу говорить долго. Мне пришлось ждать, пока они не отрубятся окончательно, прежде чем подойти к телефону. Предлагаю сделку.
- Да?
- Я хочу выйти из игры и готов стать свидетелем. Договорились?
- Да, - ответил Мелоун.
Секко бесшумно подошел сзади, приложил губы к уху Мелоуна и шепнул:
- Спроси его, где они.
- Где вы находитесь? - спросил Мелоун.
- Не знаю. Дом на какой-то проселочной дороге. Это недалеко.
- Телефонный номер, - прошептал Секко.
- Какой там номер телефона?
- 7420.
- 7420, - повторил Мелоун.
Секко записал номер.
- Ты можешь забрать мою девочку, Хинч?
- У Фура вся артиллерия. Голди спит с ней в одной комнате и заперла дверь.
- Тогда лучше не рисковать. Оставайся в доме. Мы будем поблизости. Если после нашего прибытия у тебя появится шанс, постарайся убежать с Барбарой. Но если с моей дочерью что-нибудь случится, Хинч, дело не выгорит, и ты отправишься за решетку. Понял?
- Да. - Хинч положил трубку.
Мелоун сел и посмотрел на шефа.
- Дай мне телефон, - велел Секко.
Мелоун повиновался.
Секко набрал 411. Прошло некоторое время, прежде чем отозвалась местная служба информации.
- Это Джон Секко. Кто у телефона - Маргарет?
- Салли, шеф.
- Слушай, Салли, это срочно. У кого в городе телефонный номер 7420? - Он снова ждал ответа. - Спасибо, Салли. И никому ни слова. - Секко положил трубку. - Дом Тэтчеров на Маккэби-роуд. Они закрыли его на зиму… Уэс!
- Я слушаю, Джон, - сказал Мелоун.
- Почему бы тебе не подняться и не сообщить об этом Эллен? Я должен позвонить в управление.
- Джон…
Секко уже протянул руку к трубке.
- Что, Уэс?
- Может быть, один человек сумеет пробраться в дом и схватить Фуриа, прежде чем он проснется?
- Ты имеешь в виду себя?
- Дай мне револьвер.
Секко покачал головой:
- Ты сам говорил, что Фуриа спит чутко, как кот, так что в кровати его не застигнуть врасплох. К тому же, Уэс, ты слишком возбужден и все испортишь. Это непростое дело даже для бригады. Позволь этим заняться мне.
- Но она мой ребенок…
- А ты один из моих подчиненных, Уэс. Один из них.
- Хорошо, - кивнул Мелоун. - Но клянусь тебе, Джон, если что-нибудь пойдет не так…
- А ты уверен, что сам сделаешь все как надо? - осведомился Секко.
Они посмотрели друг на друга.
- Лоуни, что там происходит?
Мелоун побежал наверх.
Вторник
СДЕЛКА
Мелоун покидал дом с чувством обреченности. "Я не имею права в этом участвовать, - думал он. - У меня нет ни униформы, ни оружия. Джон мне не доверяет. Эллен была права - мне не следовало обращаться к нему. Это не вина Джона - он выполняет свой долг. Я не должен был становиться копом. Из меня такой же коп, как и морской пехотинец. Нужно было действовать в одиночку - это не ухудшило бы ситуацию, поскольку она и так хуже некуда".
В отряде было двадцать два человека: восемь нью-брэдфордских полицейских, не считая шефа Секко и Мелоуна, и дюжина патрульных, вооруженных винтовками, карабинами, гранатами со слезоточивым газом и противогазами из казарм полиции штата в достаточном количестве, чтобы противостоять массовым уличным беспорядкам.
"Они не понимают, что имеют дело с психом, которому нравится убивать. Такая демонстрация силы заставит его выгнуть спину, как скунс, и выпустить струю зловонной жидкости. Он решит, что наконец сбылись его мечты о дурной славе, и отправится прямиком на тот свет, утащив с собой Бибби, а заодно и меня, так как я живым без нее не вернусь. А Эллен останутся две могилы на нью-брэдфордском кладбище. Бедняжка заслуживает лучшего… Если только Хинч не хочет жить сильнее, чем боится Фуриа. Жажда жизни снабдит его мозгами, с которыми ему не довелось родится, и он найдет способ одержать верх над Фуриа. Ты мой единственный козырь в этой игре, Хинч… Каждый избиратель голосует только один раз. Фуриа против меня. Фуриа против Хинча. Речь не идет о Фуриа против двадцати двух служителей закона с оружием в руках и горьким привкусом страха во рту…"
- Не беспокойся, Уэс, - сказал шеф Секко. - Все будет в порядке.
- Даешь мне письменную гарантию?
- Все зависит от нас самих, в том числе от тебя. Это наша единственная гарантия, Уэс.
После этого воцарилось молчание.
Оставив автомобили в четверти мили от Маккэби-роуд в предрассветной мгле, они начали приближаться к дому Тэтчеров с оружием, боеприпасами и противогазами, как взвод десантников, ощущая на языке вкус чужой смерти. "Конечно, патрульные дисциплинированны и умеют выполнять приказы, но если Фуриа почует запах крови…"
Оперативный план шефа Секко заключался в том, чтобы атаковать противника, пока его бдительность ослаблена. Фуриа неизвестно, что его убежище раскрыто; у него нет причин выставлять часового, так что на их стороне преимущество внезапности. Секко хорошо знал старый дом, построенный в 1799 году, - полы орехового дерева не скрипят, а лестницы покрыты плотными коврами… Бесшумно двигаясь в обуви на резиновой подошве, они ворвутся в комнату Фуриа с парой газовых баллонов и легко с ним справятся. Ребенок и женщина, по словам Хинча, спят в другой комнате - вторая группа одновременно займется ими. Женщина слишком умна, чтобы сопротивляться, а с Хинчем договорились заранее. Если Фуриа решит или сможет оказать сопротивление, его отправят в лучший мир, прежде чем он успеет сделать хоть один выстрел…
Небо начало сереть, и видимость становилась лучше. Шеф Секко велел всем сверить часы и присматривать за секундной стрелкой. Восемь человек скрывались за деревьями впереди дома, еще восемь - позади, а по трое - в кустах у боковых стен.
Люди позади дома видели, что бандиты наполовину сорвали заднюю дверь с петель. Проблема заключалась в парадной двери, которая была закрыта и, вероятно, заперта. Они подумывали о том, чтобы войти всем через заднюю дверь, но решили придерживаться первоначального плана. У патрульного сержанта Луиса Ломбарда имелись отмычка для замка и банка с маслом для петель, предотвращающим скрип. Ему дали сорок секунд на то, чтобы открыть парадную дверь.
Шестеро должны были оставаться снаружи на тот случай, если Фуриа каким-то образом вырвется из дома.
Казалось, неудача исключена полностью. И тем не менее…
За пятьдесят секунд до штурма сержант Ломбард, которому дали лишних десять секунд на приближение к дому, вынырнул из-за дерева. Это был крупный мужчина сорока трех лет, чей сын воевал во Вьетнаме. В одной руке он держал оружие, а в другой - банку с маслом и отмычку. Пригнувшись, сержант побежал на цыпочках через лужайку к парадной двери. Осталось не более трети пути, когда Фуриа выстрелил в него из нижнего окна в своей излюбленной манере - трижды с небольшой паузой между двумя первыми выстрелами. Из-за тусклого света первая пуля попала не в сердце Ломбарда, а в предплечье руки с банкой и отмычкой, а вторая - в руку с револьвером. Все три предмета упали в траву. Третья пуля просвистела над головой, угодив в дерево, за которым прятался Мелоун. Спасаясь от смерти, сержант пополз на четвереньках в обратную сторону, оставляя на траве кровавые следы.
Пару секунд царила тишина, а потом армия шефа Секко открыла огонь спереди и сзади. Окна первого этажа моментально превратились в черные дыры.
Стрельба продолжалась.
Добравшись до деревьев, сержант Ломбард вымученно усмехнулся, глядя на Шерма Хэмлина, который оттащил его в безопасное место, и потерял сознание.
- Прекратить огонь, оставаться под прикрытием! - рявкнул Секко. - Харри, проберись на заднюю сторону и прикажи им прекратить стрелять.
Вскоре выстрелы смолкли. Тишину нарушали стоны сержанта. Один патрульный побежал к автомобилям, другой потащил к ним раненого.
- Они могли убить Бибби, Джон, - с трудом вымолвил Мелоун.
- Нет, с ней все в порядке. - Морщины на щеках Секко казались наполненными грязью. Он схватил рупор. - Фуриа! Ты меня слышишь?
- Слышу, - отозвался вязкий голос из щели в парадной двери. - Если кто-нибудь выстрелит еще раз, я снесу девчонке голову. Я держу ее перед собой. Хотите посмотреть?
Дверь открылась шире, и Мелоун увидел белое личико с пустыми, как у куклы, глазами. Позади девочки присел Фуриа, прижимая дуло кольта к золотым кудряшкам за ее ухом.
"Она еще жива! Хинч, почему ты не бросишься на него сзади?"
- Никто не будет стрелять, если ты не выстрелишь. - Усиленный микрофоном голос шефа Секко звучал сурово, но по-отечески терпеливо. - Фуриа, дом окружен двадцатью двумя полицейскими. Тебе не выбраться. Если ты отпустишь Барбару целой и невредимой и бросишь оружие без дальнейшего сопротивления и кровопролития, окружной прокурор примет это во внимание. Что скажешь?
"Давай же, Хинч, пока Джон его отвлекает!.." Дверь распахнулась, и Фуриа выпрямился. Левой рукой он придерживал Барбару за талию. Секко вскрикнул от удивления - лицо Фуриа прикрывала маска Медведя-Папы.
"Теперь ты знаешь, Джон, с кем имеешь дело…"
- Думаете, вам удастся одурачить меня этой болтовней об окружном прокуроре? - крикнул Фуриа сквозь маску. Его правая рука размахивала кольтом, а за поясом торчал "вальтер". - Неужели вы не знали, что в голове у Хинча все, что угодно, кроме мозгов? Он не в состоянии ничего от меня скрыть. Я поработал над ним и через десять минут вытянул все о телефонном звонке отцу девчонки. Я все знаю о вашей сделке. Вот единственная сделка, на которую может рассчитывать Хинч. И не с тобой, легавый, а со мной.
Появился Хинч, держа руки, очевидно связанные, за спиной. Рот его был заткнут платком и перетянут собственным поясом. Брюки сползали к коленям, и он дергался, как танцор в ночном клубе, пытаясь удержать их без рук. Рыжие волосы падали на лицо. На подбородок стекала струйка крови. Один глаз был закрыт и распух.
- Иди, приятель, - ухмыльнулся Фуриа и пнул Хинча в поясницу. Хинч упал лицом вниз и попытался ползти к деревьям, но Фур опустил кольт и трижды выстрелил в него, снова с промежутком после первого выстрела, потом сунул кольт за пояс и выхватил "вальтер". Выражение лица прикрывавшей его девочки не изменилось.
- Ты хотел услышать мой ответ, легавый, - вот он, - сказал человек в маске. - Мелоун!
- Я здесь, - отозвался Мелоун.
- Уэс, ради бога!..
Мелоун шагнул из-за дерева.
- Я здесь, - повторил он.
- Твои дружки-легавые думают, что я притворяюсь, что Хинч измазан кетчупом и что мы разыгрываем сцену, как в кино. Подойди к Хинчу и скажи остальным, что на нем настоящая кровь и что он действительно мертв.
- Уэс, он застрелит и тебя…
Мелоун подошел к Хинчу. Хинч лежал на траве лицом вниз, поджав колени, как будто молился Аллаху. Все три пули Фуриа попали ему в затылок, превратив его в месиво.
Мелоун обернулся и кивнул.
- Возвращайся, Уэс!
- Стой на месте, Мелоун! - приказал Фуриа. - Ну что, легавые, убедились? Теперь слушайте дальше. Вы уберетесь отсюда и позволите мне, моей женщине и девчонке Мелоуна уехать. Даю вам пять минут на размышления. Если вы не уйдете через пять минут, малышка останется без головы.
Прижимая к себе Барбару, он шагнул назад и прикрыл дверь, оставив маленькую щель.
Мелоун вернулся к деревьям.
- Он не шутит, - задумчиво промолвил Секко.
- Ты выполнишь его требования, Джон? - спросил Мелоун.
Секко молчал.
- Ты должен это сделать. Он сказал тебе, что будет с Бибби, если ты не подчинишься.
- Он убил Тома Хауленда, ранил сержанта Ломбарда, прикончил Хинча у меня на глазах…
- Ты хочешь, чтобы он прибавил к списку мою дочь?
- Давай не будем пререкаться, Уэс. Даже если бы я хотел отозвать людей, у меня нет на это полномочий. Так как сержант Ломбард вышел из строя, мне пришлось бы связаться с казармами…
- На это нет времени. Фуриа дал тебе пять минут.
Секко коснулся руки Мелоуна:
- Нам придется взять его - другого выхода нет. Сначала мы используем слезоточивый газ, чтобы он не мог видеть Барбару и попасть в нее…
Мелоун дернулся, и рука шефа упала.
- Ты сделаешь это после того, что только что видел?
- У меня нет выбора.
- Зато есть у меня.
- Куда ты идешь?
Мелоун снова шагнул на лужайку. Солнце взошло, и теперь тень Мелоуна падала на траву.
- Фуриа! Ты все еще за дверью?
Щель расширилась.
- Что тебе надо?
- Слушайте - и вы, и шеф Секко. - "Почему я дрожу? Надо взять себя в руки". - Джон, я перехожу на другую сторону.
- Что?! - крикнул Секко.
- Я выдохся. Больше я не в команде.
- В какой команде? О чем ты?
- Посмотри, к чему это меня привело.
- Вернись на минуту, Уэс. Давай поговорим.
- Говорить больше не о чем.
- Но, Уэс, ты не можешь так поступить!
- Посмотрим.
- Подумай об Эллен…
- А о ком еще я думаю? Как, по-твоему, она сможет жить со мной, если я позволю Бибби умереть? Как я сам смогу жить после такого?
- Но это не выход…
Мелоун достал из кармана значок с надписью "Полиция Нью-Брэдфорда" и номером 7 - счастливым числом - и бросил его к деревьям. Солнце блеснуло на металле, как на подцепленной на крючок рыбе, прежде чем значок упал в траву.
- Фуриа, ты еще здесь?
- Я не попадусь ни на какие трюки легавых.
- Это не трюк, Фуриа. Они не хотят заключать с тобой сделку, а я хочу. Я знаю, где деньги.
- Где?
- Это моя цена. Я помогу тебе вернуть деньги и убраться из города, а ты вернешь мне дочь, когда окажешься в безопасности. У меня нет оружия, и мне наплевать, если ты украдешь миллион и доживешь до ста лет. Я хочу только получить назад моего ребенка и ради этого готов отправиться в тюрьму. Договорились?
- А что тем временем будут делать твои легавые дружки - держать меня за руку?
- Они сделают то, что я скажу. Чтобы добраться до тебя, им придется рисковать моей жизнью и жизнью Барбары, а на это они не пойдут. Верно, Джон?
- Подумай, Уэс, - сказал шеф Секко. - Фуриа никогда не отдаст тебе Барбару, что бы ты для него ни сделал. Он убьет вас обоих, как только ты поможешь ему выбраться из Нью-Брэдфорда.
- Я готов рискнуть.
- Если ты послушаешь меня…
- Я уже слушал, и это не сработало. Теперь я могу полагаться только на себя.
- Это не так…
- Это всегда было так.
- Значит, это всегда было неправильно. Нельзя уклоняться от ответственности.
- По-твоему, я уклоняюсь?
- А по-твоему?
- Хорошо, пусть так.
- Люди должны держаться вместе. Мы все в одной лодке…
- Не читай мне проповеди, Джон.
- Каждый достойный человек…
- Ко мне это не относится.
- Уэс, пока еще не поздно…
Мелоун повернулся спиной к деревьям.
- Фуриа!
- Да? - В вязком голосе слышался интерес.
- Отмени свой пятиминутный срок, чтобы я смог войти и поговорить с тобой.
- О чем?
- Ты все еще хочешь получить деньги, не так ли? Ну так без меня тебе никогда до них не добраться. Они в банковском сейфе.
- Где-где?
- Позволь мне войти, и я все объясню. Тебе не удастся вернуть деньги и смыться, учитывая, что ты убил Хинча и остался с одной Голди. Ты будешь нуждаться в помощи и сможешь получить ее только от меня. Ну как, договорились?
- Заткнись, Голди! - Щель стала еще шире. - О'кей, легавые, я отменяю пятиминутный срок, пока ваш парень пытается всучить мне свой товар. Но предупреждаю: если это трюк и вы попытаетесь ворваться в дом, пока мы разговариваем, мои первые выстрелы будут в Мелоуна и девчонку. Подними руки, коп, и входи.
Мелоун стоял в холодной прихожей Тэтчеров, пока Фуриа обыскивал его, и смотрел на Барбару, которая сидела на лестнице рядом с Голди, вцепившись пальчиками в ворс ковра и недоверчиво глядя на отца.
- Папа?
- Все будет хорошо, Бибби. С тобой все в порядке?
- Папа… - Она попыталась встать.
- Держи ее, Голди. - Фуриа шагнул назад.
Голди заставила девочку сесть, не сводя глаз с Мелоуна.
- Папа здесь, Бибби, и больше тебя не оставит.
Мелоун еще никогда не чувствовал себя таким сильным и уверенным в себе.
- Кончай распускать сопли, легавый. Выкладывай.
В руке Фуриа был полицейский кольт, который он успел перезарядить. За поясом торчал "вальтер", а ружье стояло у радиатора. Револьвер находился в четырех футах от живота Мелоуна.
- Нам лучше позаботиться о задней двери, - сказал Мелоун. - Она сломана, а снаружи восемь полицейских.
- По-твоему, я идиот? Я придвинул к двери холодильник и морозильник. - Фуриа сорвал маску Медведя-Папы, и Мелоун увидел его длинные и острые зубы. - Что это за болтовня насчет банковского сейфа? Какой болван мог украсть жалованье и положить его в банк?
- Не болван, а умница, - отозвался Мелоун. - Верно, Голди?
- Ты веришь легавому? - осведомилась Голди. - Говорю тебе, Фур, это уловка.
- Расслабься, куколка. Я хочу послушать, что у копа на уме. Допустим, Мелоун, деньги в банковском сейфе. Как мы их оттуда достанем?
- Очень просто, - сказал Мелоун. - Войдем в банк, откроем сейф и уйдем.
- И твои дружки нам это позволят?
- Позволят, пока у вас Барбара и я. Остановить вас означает убить меня и девочку - ты убедил их в этом. Так что они не станут вмешиваться.
Фуриа усмехнулся:
- А как мы откроем сейф?
- Они дадут нам банковский ключ.