Две из них пострадали от осколков, ближайшая из двух лишилась заднего стекла и была довольно сильно покалечена. Она стояла ближе всего к месту взрыва и принадлежала хозяину торгового центра. Когда полиция привела его на место происшествия, он посмотрел на свою машину, пнул ее ногой и, не говоря ни слова, отошел.
Третья машина, самая дальняя, "импала" 68-го года, находилась в плачевном состоянии - краска облезла, виниловое покрытие прохудилось, боковые окна были открыты, а заднее заделано мутным куском пластмассы, ставшим хрупким под лучами солнца. Старки заглянула под машину, ничего не нашла и уже собралась обойти с другой стороны, когда ее внимание привлекла трещина в форме звезды на ветровом стекле. Она посветила внутрь фонариком и увидела на приборной доске круглый кусок металла, похожий на диск, из которого торчала тоненькая проволочка. Старки посмотрела в сторону мусорного контейнера и решила, что осколок вполне мог залететь в открытое окно и оставить след на ветровом стекле. Она достала его и принялась рассматривать, не понимая, что это такое, затем положила в карман.
Не глядя на патрульных, она села в машину и направилась за записью разговора, прежде чем поехать в свой офис. На востоке поднималось солнце, точно огромный огненный шар, заполнявший собой серое небо.
Мистер Рыжий
Джон Майкл Фаулз откинулся на спинку скамейки, стоящей напротив школы, наслаждаясь теплом и задавая себе вопрос, вошел ли он в список десяти самых опасных преступников Америки, которых разыскивает ФБР. Не слишком простая задача, когда они не знают, кто ты такой, но он специально оставил для них улики. Он решил, что, возможно, позже заедет в "Кинко" или в библиотеку и, воспользовавшись компьютером, зайдет на фэбээровский сайт посмотреть, как обстоят дела.
Он улыбнулся солнцу и подставил ему лицо, позволяя лучам напитать кожу, наградив ее румянцем загара. Фаулз восхищался взрывной мощью светила. Он именно так о нем думал: чудовищный взрыв, такой грандиозный и яркий, что его видно на расстоянии в девяносто три миллиона миль, такой могучий, что пройдут миллиарды лет, прежде чем иссякнет его энергия, такой потрясающий, что стал причиной зарождения жизни на этой планете и в конце концов приведет ее к гибели, когда солнце погаснет спустя миллиарды лет.
Джон считал, что было бы заманчиво создать такую классную бомбу, а после ее взорвать. Как замечательно было бы увидеть первые мгновения взрыва. Просто потрясающе.
Раздумывая над этим, Джон почувствовал мощное желание, какого не рождало в нем ни одно живое существо.
- Мистер Рыжий? - произнес чей-то голос.
Фаулз открыл глаза. Даже несмотря на солнечные очки, ему приходилось щуриться. Он ослепительно улыбнулся, демонстрируя свои крупные, идеально белые зубы.
- Я самый. А вы мистер Карпов?
Он говорил с акцентом флоридских уличных бедняков, хотя Джон родился не во Флориде и ни бродягой, ни тем более бедняком не был. Ему нравилось вводить всех в заблуждение.
- Да.
Карпов оказался толстым пятидесятилетним мужчиной с морщинистым лицом и редеющими волосами. Русский эмигрант, живущий здесь на сомнительных правах и владеющий несколькими заведениями. Он явно нервничал. Джон предполагал, что так будет, и ему это нравилось. Виктор Карпов был преступником.
Джон сдвинулся в сторону и похлопал рукой по скамейке.
- Садитесь. Поговорим.
Карпов плюхнулся, точно мешок с картошкой. Обеими руками он прижимал к себе нейлоновый мешок - так пожилые женщины вцепляются в свои сумочки. Перед собой, чтобы никто не выхватил.
- Спасибо, что согласились, сэр, - сказал Карпов. - У меня ужасные проблемы, которые нужно решить. Ужасные враги.
Джон положил на мешок руку, пытаясь его забрать.
- Я все знаю про ваши проблемы, мистер Карпов. Не думаю, что нам стоит их обсуждать.
- Да. Да, ну… спасибо, что согласились это сделать. Спасибо вам.
- Вам нет необходимости меня благодарить, мистер Карпов, вне всякого сомнения, никакой необходимости нет.
Джон никогда не стал бы даже разговаривать с этим типом и уж конечно не согласился бы сделать то, что собирался, тем более встречаться с Карповым лично, если бы сначала не изучил, что этот человек собой представляет. Джон работал только по рекомендациям и вел переговоры через посредников. Они попросили разрешения назвать Карпову его имя и дали исчерпывающую характеристику заказчика. Джон очень серьезно относился к характеристикам, секретности и старался делать все, чтобы прикрыть свою задницу. Вот почему эти люди не знали о нем практически ничего, даже настоящего имени, только род занятий. Через них Джон выяснил в подробностях, в чем состоят затруднения Карпова и что потребуется сделать, и решил, что возьмется за работу еще до встречи с клиентом.
Именно так можно оказаться в списке десяти самых опасных преступников и избежать при этом тюрьмы.
- Отпустите мешок, мистер Карпов.
Карпов выпустил мешок, словно тот был наполнен змеями. Джон рассмеялся и положил его на колени.
- Вам не о чем беспокоиться, мистер Карпов. Поверьте мне, я вам настоящий друг. Такой настоящий, что настоящее не бывает. Знаете, какой?
Карпов уставился на него, ничего не понимая.
- Я считаю нас такими друзьями, что даже не собираюсь сейчас заглядывать в этот мешок. Так всегда ведут себя истинные друзья. Мы с вами, вы и я, настолько близки, что я точно знаю - там лежит вся нужная сумма. Могу поставить на это вашу жизнь. Правда, я настоящий друг?
Глаза Карпова превратились в блюдца, он с трудом проглотил слюну.
- Там вся сумма. Все как вы сказали, по двадцать и пятьдесят долларов. Прошу вас, сосчитайте. Чтобы убедиться, что я вас не обманываю.
Джон покачал головой и положил мешок на скамейку напротив Карпова.
- Не буду. Мы предоставим нашему маленькому спектаклю идти, как ему вздумается. И будем надеяться, что вы не ошиблись, когда считали деньги.
Карпов потянулся через него к мешку.
- Прошу вас.
Джон рассмеялся и оттолкнул Карпова.
- Не беспокойтесь, мистер Карпов. Я пошутил.
Пошутил. Словно он был таким идиотом.
- Вот, я хочу вам кое-что показать.
Он достал из кармана небольшой цилиндрик и помахал им перед носом клиента. Когда-то это был фонарик из дешевой лавки, с кнопкой на ручке на противоположном конце от лампочки. Когда-то.
- Возьмите его в руки. Не бойтесь, он не кусается.
Карпов взял.
- Что это?
Джон кивком головы показал на двор школы, расположенной через дорогу. Было время ланча. Дети бегали и играли, наслаждаясь последними минутами свободы, перед тем как их снова отведут в классы.
- Взгляните на этих деток. Я за ними наблюдал. Какие славные мальчики и девочки. Видите, как они бегают, сколько у них энергии, сколько сил, какой потенциал. Они в таком возрасте, когда все еще впереди, все возможно. Вы только посмотрите вон на того мальчишку в голубой рубашке. Да-да, справа, Карпов… Господи, правильно. Славный малыш, беленький, без веснушек, настоящий красавчик. Могу побиться об заклад, что, когда он вырастет, он будет трахать всех капитанов команды болельщиц, всех, каких пожелает, а потом станет президентом какой-нибудь компании. Там, откуда вы родом, такое невозможно. Но это долбаные Соединенные Штаты, приятель, и вы можете делать все, что пожелаете, пока кто-нибудь не скажет вам, что ничего вы не можете.
Карпов смотрел на него, забыв о трубке, которую держал в руке.
- Сейчас возможно все, о чем мечтает этот малыш, - до тех пор, пока какая-нибудь девица не назовет парня уродом, а ее умственно отсталый дружок не отмордует до потери сознания всего лишь за то, что он заговорил с его девчонкой. Сейчас мальчишка счастлив, мистер Карпов, вы только взгляните, как он счастлив, но все это закончится, когда он поймет, что его надежды и мечты никогда не сбудутся.
Джон медленно перевел глаза на трубку.
- Вы можете помочь бедному малышу сделать так, что он никогда не испытает разочарований, мистер Карпов. Совсем рядом с нами спрятано устройство. Я его сделал и тщательно замаскировал, в данный момент вы его контролируете.
Карпов посмотрел на трубку и побледнел как полотно, словно у него в руках вдруг оказалась гремучая змея.
- Если вы нажмете вот на эту маленькую серебряную кнопочку, возможно, вам удастся защитить ребенка от боли, которую ему предстоит испытать в жизни. Я не говорю, что устройство находится в школе, я говорю: возможно, оно там. Возможно, вся эта вонючая детская площадка вспыхнет ослепительным пламенем. Возможно, на милых крошек налетит такая мощная взрывная волна, что их ботиночки окажутся разбросанными по окрестностям, а жар опалит тела, превратит в пепел одежду и плоть. Я ничего такого не говорю, но маленькая серебряная кнопочка способна все это сотворить. Вы в состоянии спасти ребенка от боли. Вы могущественны. Вам по силам превратить мир в ад, стоит только захотеть, - для того и служит эта маленькая серебряная кнопочка. Я творец чуда, которое вручил вам. Вам. Вы держите его в руках.
Карпов встал и сунул трубку в руки Джону.
- Я не хочу иметь с этим ничего общего. Заберите ее. Заберите.
Джон медленно взял трубку у него из рук и прикоснулся к кнопке.
- Когда я сделаю то, что вы хотите, мистер Карпов, погибнут люди. Так какая разница?
- Деньги в мешке. Все до последнего доллара. Все.
Карпов, не говоря ни слова, зашагал прочь, пересек улицу и быстро пошел в противоположную сторону, словно боялся, что мир вокруг него вспыхнет ярким пламенем.
Джон положил трубку в нейлоновый мешок с деньгами.
Никто не в состоянии оценить дар, который он им предлагает, подумал он.
Он снова откинулся на спинку скамейки и положил на нее руки, наслаждаясь солнечным теплом и детскими голосами. Отличный день, прекрасный, но он станет еще великолепнее, когда вспыхнет второе солнце.
Через некоторое время он встал и пошел проверить список десяти самых опасных преступников. На прошлой неделе о нем там не было ничего.
Он рассчитывал, что на этой положение изменится.
2
Отдел по борьбе с террористической взрывной деятельностью, где работала Старки, находится на пятом этаже восьмиэтажного здания на Спринг-стрит, всего в нескольких кварталах от штаба полицейского департамента Лос-Анджелеса в Паркеровском центре. Там также располагаются отдел федерального розыска и отдел служебных расследований, на четвертом и пятом этажах. Парковка внутри здания славится своей теснотой, и детективам приходится ставить машины так близко одна к другой, что иногда не удается открыть дверцы. Работающие там полицейские прозвали здание "Код три", потому что при срочном вызове им легче добежать до дороги, чтобы поймать такси.
Старки припарковалась на третьем ярусе после сложных десятиминутных маневров, затем поднялась пешком на пятый этаж. Она заметила внимательный взгляд Марзик, которая не сводила с нее глаз с той самой минуты, как Старки вошла. Судя по всему, ей не давал покоя "Бинака".
- Что?
Марзик посмотрела ей в глаза.
- Я получила заявления квартиросъемщиков, как ты просила. Думаю, большинство из них вернутся сегодня домой и мы сможем с ними поговорить. Если кто-нибудь не объявится, посмотрим в бумагах, где их можно найти.
- Еще что-нибудь?
- В каком смысле?
- Хочешь что-то сказать?
- Ничего.
Старки решила промолчать. Если бы Марзик обвинила ее в том, что она пьет, ей пришлось бы соврать.
- Хорошо. Я получила данные по звонку на код девятьсот одиннадцать. Хукер здесь?
- Да, я его видела.
- Давай послушаем пленку, а потом я съезжу в Глендейл. Чен уже получил результаты анализа, и я хочу знать, как идет реконструкция.
- Они еще только начали. Как ты думаешь, сколько они успели сделать?
- Достаточно, чтобы разобраться с некоторыми компонентами, Бет. У нас будут результаты анализа, узнаем производителя. Уже неплохо.
Марзик ее утомляла. Не слишком хорошее начало рабочего дня.
- Вы можете заняться опросом жильцов, пока я буду в Глендейле. Найди Хорхе, и вместе приходите ко мне.
- По-моему, он в сортире.
- Тогда постучи в дверь.
Старки одолжила кассетный магнитофон у сержанта по имени Леон Тули и поставила на свой стол. У каждого детектива в отделе имелся собственный стол в крошечном закутке, отделенном перегородкой в большой главной комнате. Создавалась иллюзия уединенности, но перегородки не доходили до потолка, и на самом деле все были у всех на виду. И разговаривали шепотом, если не хотели привлечь внимание Келсо, который проводил большую часть времени за дверью своего кабинета. Ходили слухи, будто он целыми днями шарится в Интернете, пытаясь повыгоднее пристроить свои акции.
Марзик и Сантос пришли через несколько минут со стаканчиками кофе в руках.
- Ты видела Келсо? - спросил Сантос.
- Нет, а нужно?
- Он про тебя спрашивал утром.
Старки посмотрела на Марзик, но ее лицо оставалось непроницаемым.
- Господи, Хорхе, хорошо, что кто-то мне про это сказал. Давайте сначала послушаем пленку, а потом я схожу к Келсо.
Сантос и Марзик взяли стулья, когда Старки включила магнитофон. Сначала прозвучал голос оператора службы "911", чернокожей женщины, затем они услышали голос с сильным испанским акцентом.
СНП: Девятьсот одиннадцать. Я могу вам чем-нибудь помочь?
ГОЛОС: Eh… se habla español?
СНП: Я могу переключить вас на оператора, говорящего по-испански.
ГОЛОС: Э-э-э… Нет, все порядок. Слушайте, вы послать сюда кого-то, чтобы посмотреть.
Сантос наклонился вперед и остановил пленку.
- Что там у него за спиной?
- Похоже на грузовик или автобус, - ответила Старки. - Он звонит из телефона-автомата неподалеку от Сансет, в квартале к востоку от торгового центра.
Марзик скрестила на груди руки.
- А разве перед кубинским рестораном нет телефона-автомата?
- Есть. И еще один на противоположной стороне улицы, около маленькой продуктовой лавочки, гватемальской. Но он прошел целый квартал.
Сантос посмотрел на нее.
- Откуда ты знаешь?
- Мне позвонили из СНП и сообщили адрес. Сегодня утром я там побывала.
Марзик, глядя в пол, что-то проворчала. Вроде того, что только неудачник, у которого нет собственной жизни, на такое способен.
Старки снова включила магнитофон.
СНП: На что посмотреть, сэр?
ГОЛОС: Э-э-э… я смотреть в та коробку, и я думать, там бомба.
СНП: Бомба?
ГОЛОС: Там трубки, понимаете? Не знаю. Я пугаться.
СНП: Назовите ваше имя, сэр.
ГОЛОС: Она коло мусора, знаете? Такой большой ящик.
СНП: Мне нужно ваше имя, сэр.
ГОЛОС: Лучше приезжать, чтобы смотреть.
Раздался щелчок, говоривший повесил трубку. На этом пленка закончилась. Старки выключила магнитофон.
Марзик хмурилась.
- Если все по-честному, почему он не назвал своего имени?
Сантос пожал плечами.
- Ты знаешь людей. Может, он нелегальный эмигрант. Возможно, живет где-нибудь поблизости и постоянно там вертится.
Старки принялась искать листок бумаги, чтобы сделать записи. Ей удалось найти только "Голубую линию", газету полицейского департамента Лос-Анджелеса. Она нарисовала примерную карту улицы, изобразив на ней торговый центр и расположение телефонов-автоматов.
- Он сказал, что заглянул в мешок. Хорошо. Значит, он находился рядом с торговым центром. Его напугал вид трубок. В таком случае почему он не воспользовался телефоном около кубинского ресторана или тем, что на другой стороне улицы? Почему прошел целый квартал на восток?
Марзик снова скрестила на груди руки. Она так делала всякий раз, когда ей что-то не нравилось. Старки читала ее, как открытую книгу.
- Может быть, он не был уверен, что это действительно бомба и что следует позвонить. Иногда людям приходится уговаривать себя что-то сделать. Господи, пару раз я уговаривала себя посрать.
Сантос нахмурился, ему не нравилось, как Марзик выражается, затем постучал пальцем по телефону, что рядом с прачечной.
- Если бы я обнаружил что-то и решил, что это бомба, я бы постарался убраться от нее как можно дальше. Я бы не стал стоять рядом с ней. Возможно, он боялся, что она взорвется.
Старки задумалась над его словами, а потом кивнула. Звучит разумно. Она швырнула газету в мусорную корзину.
- Ладно. У нас есть время звонка. Может, кто-нибудь там что-то видел и нам удастся получить новые сведения.
- Сама это сделаешь, пока мы займемся жильцами?
- Пусть один из вас проедет мимо, ладно, Хук? Мне нужно встретиться с Ченом в Глендейле.
Старки дала им адреса и отправилась к Келсо. Она вошла в кабинет без стука.
- Хукер сказал, что вы хотели меня видеть.
Келсо оторвался от своего компьютера и развернулся к ней в кресле. Он уже где-то с год перестал говорить Старки, чтобы она стучалась.
- Будь добра, закрой дверь, Кэрол. Входи и садись.
Старки закрыла дверь, промаршировала через весь кабинет и остановилась около стола. Значит, она не ошиблась насчет этой коровы Марзик. Старки не стала садиться.
Келсо смущенно елозил в кресле, не зная, как сказать то, что собирался.
- Просто я хочу убедиться, что у тебя все хорошо.
- Хорошо с чем, Барри?
- Вчера вечером мне показалось, что ты немного э-э-э… напряжена. И… я хочу быть уверен, что с расследованием будет все в порядке.
- Вы собираетесь меня заменить?
Он начал раскачиваться, и она поняла, что именно такие мысли приходили ему в голову.
- Нет, Кэрол. Нет. Но это дело может оказаться для тебя слишком личным. А в недавнее время у нас были разные эпизоды.
Он больше ничего не сказал, как будто не знал, как продолжить разговор.
Старки почувствовала, что начинает дрожать, но заставила себя успокоиться. Она разозлилась на Марзик и испугалась, что Келсо может принять решение отправить ее в "Берег".
- Марзик сказала, что я пила?
Келсо выставил вперед обе руки ладонями вверх.
- Оставь Марзик в покое.
- Вы видели меня на месте преступления, Барри. Я вела себя как человек выпивший и сделала что-то непрофессионально?
- Я спрашиваю тебя совсем про другое. Ты была слишком напряжена, Кэрол. Мы оба знаем, что это так, потому что обсуждали этот вопрос. Вчера вечером тебе пришлось столкнуться с ситуацией, очень похожей на ту, в которой ты сама чудом осталась в живых. Возможно, тебе было трудно сдержаться.
- Вы хотите сказать, что решили меня заменить?
- Я прекратил наш вчерашний разговор, потому что почувствовал, что уловил запах джина. Это правда?
Старки посмотрела ему в глаза.
- Нет, сэр. Вы уловили запах "Бинака". Я обедала в кубинском ресторане, и от меня за версту несло чесноком. Вы и Марзик почувствовали именно этот запах.
Он снова выставил вперед руки.
- Давай не будем трогать Марзик. Она мне ничего не говорила.
Старки знала, что лейтенант врет. Если бы Келсо уловил запах джина, он бы там же ей об этом сказал. Он проверял заявление Марзик.