- О тебе, дураке, забочусь, - беспечно ответил Турецкий. - А был бы ты настоящим мужчиной… Не мужиком, а именно мужчиной, потому что мы-то уж с тобой знаем, чего у каждого мужика имеется. А у мужчины - то же самое, но еще и все остальное… включая характер… Короче, написал бы ты записку и передал со мной. А в ней сказал бы, что "угол" наконец есть и ты ждешь ее, чтобы заполнить пространство между стенами мебелью и прочим, что ей покажется необходимым для вашей радости… Только, боюсь, у тебя духу не хватит, смелости, мужского достоинства! - И, увидев, как вспыхнули глаза Грязнова, торопливо добавил: - Правда, это когда было? В молодости, когда смола в заднице кипела. Может, и изменился с тех пор… в лучшую сторону… Не надо, не стреляй глазами. Лучше возьми ручку и лист бумаги. И не теряй драгоценных минут, Славка…
- Погоди, Саня, не горячись… - словно опомнился Грязнов и хитро ухмыльнулся. - Все ты говоришь верно, от чистого сердца. Но только и я тебе скажу. Я вот вчера приехал туда, к себе. Походил, прошел на кухню. Вроде стулья на месте, стол там, мойка, шкаф… А чего-то не хватает. Сел, дернул стаканчик и понял. Знаешь, что понял?
- Знаю!
- Ну, скажи, угадай! Угадаешь, видит бог…
- Тоже мне бином Ньютона, как говорил один опытный котяра. Ты подумал, мой генерал, что не хватает тебе хозяйки, которая посмотрела бы на тебя и улыбнулась: "Славушка мой пришел с работы! Как я соскучилась!" Вот, хошь верь, хошь не верь.
- Точно, - Грязнов глубоко вздохнул и потянулся за ручкой, - смейся, твоя взяла…
Одного из пассажиров московского рейса в астраханском аэропорту встречали трое: генерал милиции в форме, красивая полная женщина, щеки которой алели от радости, и другая женщина, все время смущенно улыбавшаяся. Наконец, он появился.
Реакция встречавших была разная. Полная женщина с девичьей непосредственностью кинулась мужчине на шею. Ее смущенная подруга мяла в руках платочек и смотрела с ожиданием и опаской. А генерал снисходительно улыбался, наблюдая за женщинами. Александр Борисович аккуратно снял со своих плеч руки Дуси, подмигнул ей и, обнимая одной рукой, другую протянул в Зине, как бы призывая и ее приблизиться под его "крыло". Обнял и обернулся к генералу.
- Здравствуйте, Алексей Кириллович, рад с вами познакомиться. Славка говорил о вас столько хороших слов, что я подумал, будто он хочет к вам подлизаться, а сам тем временем умыкнуть вашу замечательную сестричку. Вот в этой связи я и докладываю высокому собранию: ремонт в Славкиной квартире мы, усилиями всего агентства "Глория", наконец благополучно закончили, и скажу вам, это была та еще эпопея. Но теперь встал другой вопрос: надо заполнять пространство квартиры. У нас были разные предложения на этот счет, но Славка категорически отмел все и заявил, что лучше Дусеньки этого не сделает никто. Потому что, как мы поняли из его довольно путаных объяснений, ей там жить, ей, мол, и решать. Логично? Но ты-то как, Дуся? Он хоть твое мнение спрашивал? Она только сияла глазами, наполняющимися слезами.
- Так, ясен вопрос. Тогда господин генерал, я, обладая на сей счет чрезвычайными полномочиями, обязан лично посадить вашу сестрицу в первый же самолет, отлетающий в Москву. И вот что у нас получается: провожает один генерал, в самолет сажает другой, а встречает третий. Сразу три генерала для одной дамы - это, я скажу вам, не самый худший вариант, вы согласны со мной? Да, и вот что он еще просил передать… Дуся дрожащими пальцами взяла записку Грязнова, развернула ее и стала читать, откидывая голову назад и словно смахивая с глаз слезы. "Дусенька, убедительная просьба к тебе. Помоги Сане с проживанием. По моей договоренности с Алешей, он должен провести там, у вас, серьезное расследование. Лучше, если б он остановился у тебя дома. Ты бы оставила ему свои ключи, а он поможет тебе добраться до аэропорта и посадит на самолет в Москву. А я тебя встречу уже здесь. Очень соскучился и хочу поскорее тебя увидеть. Если, конечно, ты еще не забыла одного старого и толстого отставного генерала. И встреча с ним не вызовет у тебя резкого протеста. Только перед отлетом обязательно расскажи ему о тех людях, которые могли бы выдать максимально полную информацию по делу об убийстве Усатова. Еще лучше, если познакомишь Саню с ними, все-таки твоя рекомендация поможет наладить контакты. Я тебе потом все объясню, когда прилетишь. Сказал бы, что обнимаю, да только на расстоянии ты этого не почувствуешь. Ну, жду с нетерпением, Слава. Горячий привет Леше, теперь ты хозяйка, приглашай его к нам в гости, будем всегда рады".
Она передала записку брату, и пока тот читал, разбирая сквозь очки своеобразный Славкин почерк, Саня наклонил голову к Зине:
- Ну вот, видишь теперь, а ты не верила… Золушка.
- Прилетел, не обманул, - выдохнула в ответ она и прижалась к нему. Взглянула вверх: - Ты такой светлый, радостный… как будто Бог спустился на землю…
- Скажешь тоже…
Турецкий никому не поверил бы, если бы ему сказали, что он может так смутиться…
Вечером того же дня, выйдя на воздух из дома Дуси, где они в тесной компании с Алексеем и Зиной "провожали" Дусю в Москву, Турецкий достал телефонную трубку и позвонил Грязнову.
- Славка, - начал он вместо приветствия и сообщения, что долетел благополучно и его встретили, - ты не можешь себе представить, как она плакала. Мне безумно хотелось ее пожалеть, но я, честно говорю, испугался, как бы мое желание утешить ее не переросло в нечто, куда более серьезное. Давно не встречал такого откровенного проявления душевной боли, надежды и счастья одновременно. Искренне завидую, старина. Не пугай больше женщину… А с моими доводами, что у них тут произошла судебная ошибка, Алексей как-то неожиданно легко согласился и даже отреагировал спокойно и по-деловому. Я удивился, думал, начнет возражать и защищать местную Фемиду. Слушай, неужели мы с тобой, Славка, еще что-то можем? Короче, старина, вспомни, как мы докладывали нашему высокому начальству в недавнем прошлом? Разрешите приступить к расследованию!..