Поднявшись к себе в квартиру, Ребус достал из холодильника банку с пивом и устроился в гостиной – в своем любимом кресле у окна. В кухне царил еще больший, чем обычно, беспорядок: Ребус задумал поменять проводку, и в кухню перекочевала часть вещей из прихожей. Когда в последний раз в квартире ремонтировалось электричество, он не знал – вероятнее всего, проводку никто не трогал с тех пор, как он сюда въехал. После замены проводки Ребус планировал пригласить маляров, чтобы немного освежить краску на стенах. Капитальный ремонт он делать не собирался – его предупредили, что тот, кто купит его квартиру, почти наверняка переделает все по-своему, а значит, особенно стараться не стоит. Проводка и покраска – на этом он остановится. В агентстве недвижимости ему сказали, что определить заранее, сколько он получит за квартиру, можно только приблизительно. В Эдинбурге жилье продавалось по принципу "кто больше даст", причем разница между минимальной и максимальной предложенной ценой могла составить от тридцати до сорока процентов. По самым скромным оценкам, его квартира на Арден-стрит стоила от ста двадцати пяти до ста сорока тысяч фунтов, благо задолженности по ипотеке у Ребуса не было: все деньги он внес в банк наличными.
"Имея такую сумму, – говорила ему Шивон, – ты можешь уйти на пенсию хоть сейчас". Что ж, может быть… Ребус, однако, не исключал, что ему придется делить эти деньги с бывшей женой, хотя чек на стоимость ее доли квартиры он выписал Роне сразу после развода. Какую-то сумму он мог положить в банк на имя их дочери Саманты. Кстати, продать квартиру он решил еще и из-за Сэмми. После несчастного случая она только недавно встала с инвалидного кресла и теперь передвигалась на костылях. Два лестничных пролета были для нее непреодолимым препятствием… хотя если говорить честно, то Саманта не часто навещала его и прежде. К Ребусу вообще мало кто приходил, да он и не был радушным хозяином. Кто-то однажды назвал его дом "норой" и, пожалуй, попал в точку: квартира служила Ребусу своего рода убежищем, и это ему и требовалось.
Студенты за стеной запустили что-то хрипло-пронзительное, отдаленно напоминающее плохую запись "Хоквинд" двадцатилетней давности. Это означало, что старую вещь исполняет какой-то новомодный оркестр. Поднявшись из кресла, Ребус просмотрел свою музыкальную коллекцию, нашел пленку, записанную для него Шивон, и вставил в магнитофон. "Буревестники", три песни из одного альбома. Ребус смутно помнил, как Шивон говорила ему, что хотя группа была из Новой Зеландии, партия одного из инструментов записывалась здесь, в Эдинбурге. Вторая композиция называлась "Водопад".
Ребус снова сел в кресло. Рядом стояла на полу бутылка "Талискера". Ребус любил это виски за чистый, резкий вкус. Возле бутылки стоял и стакан, поэтому Ребус наполнил его, кивнул своему отражению в зеркале, сделал хороший глоток и, откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза. Гостиную он перекрашивать не собирался: с его точки зрения, она выглядела еще вполне прилично. Ребус сам ремонтировал ее не так уж давно, а помогал ему в этом Джек Мортон – его старинный приятель. Теперь Джек был мертв, а значит, в его гостиной стало одним призраком больше. Интересно, спросил себя Ребус, сумеет он избавиться от своих призраков, если переедет? Почему-то он в этом сомневался; больше того, в глубине души Ребус был уверен, что ему будет их здорово не хватать.
В песнях всегда поется о потерях и обретениях. Сменить обстановку, сменить круг общения… Мысли Ребуса бежали все дальше, и он уже не мог за ними угнаться. В целом он не думал, что будет очень жалеть, расставшись с Арден-стрит. Похоже, время перемен действительно настало.
4
Утром по дороге на работу Шивон не могла думать ни о чем, кроме своего послания Сфинксу. Он так и не перезвонил на ее мобильник, и Шивон решила отправить ему другое письмо. Ему или ей… Она знала, что предвзятость в суждениях может только повредить делу, но продолжала считать Сфинкса мужчиной. Слова "констриктор" и "чертовстул" были вполне в мужском духе, да и сама эта ублюдочная идея игры через компьютер… На ее послание ("У меня проблемы. Нужно поговорить. Флипси") Сфинкс не клюнул. Поэтому Шивон решила, что надо отбросить притворство. Сегодня она напишет Сфинксу от своего имени, расскажет об исчезновении Филиппы и попросит еще раз связаться с ней по тому же номеру.
Ночью Шивон почти не спала. Она боялась пропустить звонок и поэтому просыпалась чуть не каждый час, чтобы взглянуть на экран мобильника. Но никто так и не позвонил. Уже светало, когда Шивон оделась и отправилась на прогулку, надеясь таким способом избавиться от нервного напряжения. Ее квартира располагалась неподалеку от Броутон-стрит – в районе, где быстрыми темпами шло "облагораживание". Правда, по уровню цен он еще не сравнялся с соседним Нью-Тауном, однако уже догонял старый центр. Чуть не половина улицы была заставлена контейнерами для сбора строительного мусора, и Шивон знала, что уже ко времени второго завтрака фургоны строительных фирм с трудом найдут место для парковки.
Прежде чем повернуть назад, Шивон остановилась позавтракать в открытом кафе. Она взяла тосты с жареной фасолью и чашку такого крепкого чая, что у нее сделался спазм в пищеводе. На обратном пути Шивон ненадолго остановилась на вершине Колтонского холма, чтобы понаблюдать за тем, как город готовится вступить в новый день. Далеко в заливе стоял на рейде контейнеровоз. Пентландские холмы на юге были укрыты низкими облаками, похожими на уютное пуховое одеяло. По пустынной Принсес-стрит проехал автобус и промчалось несколько такси. Этот еще не до конца проснувшийся, еще не суетливый город Шивон любила больше всего.
Потом взгляд Шивон упал на отель "Балморал", и мысли ее невольно обратились к вечеринке, которую устроила Джилл Темплер. Она хорошо помнила слова Джилл – "…у меня хватает проблем". Интересно, что она имела в виду – дело Филиппы Бальфур или свое новое назначение? Беда в том, что в нагрузку к начальственному креслу Джилл получила Джона Ребуса. Из проблемы Фермера Уотсона он превратился в проблему Джилл. В участке шептались, что Ребус уже успел отличиться: мистер Бальфур застал его пьяным в квартире своей дочери. Несколько раз Шивон предупреждали, что она сама становится похожа на своего наставника, не только перенимая его достоинства, но и усваивая недостатки, но Шивон только смеялась в ответ. Она знала, что это не так.
И даже совсем не так.
Спустившись с холма, Шивон вышла на Ватерлоо-плейс. Свернув направо, она через пять минут оказалась бы дома. Налево – за десять минут дошагала бы до участка. Шивон повернула налево и двинулась по мосту Норт-бридж.
В участке в этот ранний час царила тишина. В рабочем зале отдела уголовного розыска воздух был спертый: слишком много людей сидело здесь в тесноте по многу часов подряд. Шивон открыла окна, сварила чашку слабенького кофе и села за свой стол. В компьютере Флип новых писем не было. Шивон начала писать письмо, но не успела она натюкать и двух строк, как система известила ее о входящем послании. Оно было от Сфинкса и содержало всего два слова:
"Доброе утро".
Шивон щелкнула на значок "ответить" и быстро набрала на клавиатуре:
"Как ты узнал, что я здесь?"
Ответ последовал незамедлительно.
"Флипси никогда бы не задала такого вопроса. Кто ты?"
Шивон так торопилась, что даже не исправляла опечаток.
"Я сотрудник полиции Эдинбурга, расследую исчезновение Филиппы Бальфур".
Прошла целая минута, прежде чем пришел ответ.
"Чье-чье?"
"Флипси", – напечатала Шивон.
"Она не называла мне своего настоящего имени. Это одно из правил".
"Правил игры?" – уточнила Шивон.
"Да. Она тоже жила в Эдинбурге?"
"Она училась здесь в университете. Мне нужно с тобой поговорить. Позвони мне по номеру, который я дала".
Ответ пришел не сразу, и пауза показалась Шивон бесконечной. Наконец она увидела:
"Предпочитаю общаться через комп".
"О'кей, – напечатала Шивон. – Расскажи мне, что такое Чертовстул?"
"Чтобы узнать это, тебе придется принять участие в игре. Назови свое имя – мне нужно знать, как тебя называть".
"Меня зовут Шивон Кларк, я констебль полиции графства Лотиан и Пограничного края".
"У меня такое чувство, Шивон, что это твое настоящее имя. Ты нарушила одно из самых главных правил: никаких имен".
Шивон почувствовала, как кровь бросилась ей в лицо.
"Это не игра, Сфинкс", – отстучала она.
"Это именно игра, Шивон".
"Хорошо. Пусть так".
Последовала еще одна, довольно продолжительная пауза. Шивон уже собиралась повторить свое послание, когда пришел ответ.
"Чертовстул – это один из уровней игры".
"Флипси играла в компьютерную игру?"
"Да. Следующий уровень – Констриктор".
"Что это за игра? Могла она из-за нее попасть в беду?"
"Пока нет".
Шивон тупо уставилась на экран.
"Что ты имеешь в виду?"
"Пока не скажу".
"Но мне нужна твоя помощь".
"Тогда тебе придется научиться терпению. Я могу отключиться прямо сейчас, и ты никогда меня не найдешь. Надеюсь, это понятно?"
"Да". – Шивон готова была треснуть по экрану кулаком.
"Пока".
"Пока", – напечатала Шивон.
И все. Больше никаких писем. Сфинкс либо отключился, либо замолчал и больше не ответит. Единственное, что оставалось, это ждать. Или не единственное?… Шивон быстро вошла в интернет и перебрала все поисковые системы, ища ссылки на Сфинкса и сайт PaganOmerta. Сфинксов она обнаружила несколько десятков, но была почти уверена, что ни один не имеет никакого отношения к человеку, с которым она только что разговаривала. Ссылок на PaganOmerta вообще не оказалось, зато на Pagan нашелся, наверное, целый миллион. Сайт PaganOmerta.com оказался пустым – это был даже не сайт, а просто домашняя страничка.
Шивон снова подошла к кофеварке, чтобы приготовить еще кофе. Зал постепенно наполнялся – дневная смена занимала рабочие места. С ней кто-то поздоровался, но Шивон лишь рассеянно кивнула в ответ. У нее появилась еще одна идея. Вернувшись к столу, она вооружилась городским телефонным справочником и "Желтыми страницами", придвинула к себе блокнот и взяла в руку карандаш.
Шивон начала с компьютерных салонов и обзванивала их до тех пор, пока в одном месте ей не порекомендовали обратиться в магазин комиксов на Саут-бридж. Шивон привыкла считать, что все комиксы похожи на "Вино" и "Данди" , хотя когда-то она встречалась с парнем, чье увлечение "Космическая одиссея" послужило одной из причин их разрыва. Магазин на Саут-бридж стал для нее откровением. Здесь продавались тысячи комиксов, научно-фантастические романы, майки с изображением инопланетян и прочая красотища. Помощник продавца – худой, долговязый подросток за прилавком – горячо обсуждал с двумя школьниками некоего Джона Константайна. Шивон понятия не имела, кто такой этот Джон Константайн – герой комикса, художник или писатель. Наконец мальчишки заметили стоявшую за ними Шивон и стушевались. Их возбуждение улеглось, они перестали вопить и размахивать руками, снова превратившись в нескладных, угловатых двенадцатилеток. Возможно, они не привыкли видеть здесь взрослых женщин. Шивон полагала, что они вообще не привыкли общаться с женщинами.
– Я случайно слышала ваш разговор… – начала она.- Не могли бы вы мне помочь?…
Все трое молчали, вопросительно глядя на нее. Долговязый помощник продавца почесал прыщавую щеку и переступил с ноги на ногу.
– Вы играете в игры по интернету?
– Вы имеете в виду "Дримкаст"? – спросил подросток и, заметив недоумение на лице Шивон, пояснил: – Это популярная сонькина игрушка…
– Я имею в виду игру, в которой один человек – ведущий – присылает другим по электронной почте разные вопросы.
– А-а, это ролевые игры… – Один из школьников кивнул и сразу посмотрел на товарища, ища подтверждения своим словам.
– Ты играл когда-нибудь в такую игру? – спросила Шивон.
– Не-а, – признался мальчишка. Его товарищи тоже оказались не в курсе.
– Примерно на середине Лит-уок есть игровой магазин, – подсказал помощник продавца. – Правда, они там специализируются на "Эм-Эм", но, возможно, кто-нибудь сумеет вам помочь.
Он снова принялся ковырять свои прыщи, и Шивон захотелось дать ему по рукам.
– Что такое "Эм-Эм"? – спросила она.
– Фэнтези. Меч и Магия…
– А как называется этот магазин? – уточнила Шивон.
– "У Гэндальфа", – хором ответили мальчишки.
Магазин "У Гэндальфа", зажатый между салоном татуировок и лавочкой, торгующей горячими сосисками, выглядел снаружи весьма непрезентабельно; железная решетка, закрывающая запыленную витрину, была заперта на висячий замок. Но когда Шивон толкнула дверь, та отворилась, приведя в действие "музыкальную подвеску" из металлических трубок и колокольчиков. Под их мелодичный перезвон Шивон вступила в торговый зал.
Когда-то магазин "У Гэндальфа", несомненно, торговал чем-то другим, вероятнее всего – подержанными книгами, однако смена специализации не повлекла за собой никакой реконструкции или переоборудования. На полках пылились разнообразные настольные игры с фигурками, отдаленно напоминавшими некрашеных игрушечных солдатиков. Стены были увешаны плакатами с мультяшными изображениями Армагеддона. Уголки страниц в многочисленных "Правилах игры" были замусолены. В центре зала стоял раскладной стол и четыре стула; на столе была разложена какая-то игра. Ни прилавка, ни кассы в магазине не оказалось.
Пока Шивон оглядывалась, в дальней стене со скрипом отворилась небольшая дверца и из нее появился мужчина лет пятидесяти с седой бородкой и длинными волосами, собранными на затылке в "конский хвост". Черная майка с логотипом "Грейтфул Дэд" обтягивала выпирающий животик.
– Вы откуда? – хмуро осведомился он. – Не из департамента торговли?
– Отдел уголовного розыска. – Шивон показала свое удостоверение.
– Мы задолжали арендную плату всего за восемь недель, – проворчал мужчина, подходя к столу в центре зала. При этом он громко шаркал ногами, и Шивон увидела, что он обут в открытые кожаные сандалии. Как и их владелец, сандалии выглядели сильно потрепанными.
Остановившись у стола, мужчина опустил голову и несколько секунд задумчиво изучал расставленные на доске фишки.
– Вы тут ничего не трогали? – спросил он.
– Нет, – ответила Шивон.
– Уверены?
– Абсолютно.
Бородач неожиданно улыбнулся.
– Тогда Джорджу шмандец, простите за выражение. – Он посмотрел на часы. – Они будут здесь примерно через полчаса.
– Кто это – они?
– Игроки. Геймеры. Вчера они не успели закончить – я должен был закрыть лавочку на ночь. Джордж, бедняга, видать, ужасно волновался – так ему не терпелось прикончить Уилла.
Шивон тоже посмотрела на доску, но не увидела в расположении фишек ничего угрожающего. Бородач постучал кончиком пальца по разложенным рядом с доской карточкам.
– В них все дело, – сказал он несколько сварливым тоном.
– Боюсь, я не знаю этой игры, – сказала Шивон.
– И не должны знать!…
– Что это значит?
– Ничего. Абсолютно ничего, мэм.
Но Шивон прекрасно его поняла. Лавочка "У Гэндальфа" была не просто магазином – это был своего рода закрытый клуб, мужской клуб – такой же недоступный, как и прочие твердыни мужского шовинизма.
– Боюсь, вы не сможете мне помочь, – сказала Шивон и еще раз огляделась по сторонам, с трудом подавив желание почесаться. – Меня интересуют более современные игры.
– Что вы имеете в виду? – тотчас ощетинился бородач.
– Я имею в виду ролевые игры, в которые играют на компьютерах.
– Интерактивные?… – Он прищурился.
Шивон кивнула, и мужчина снова посмотрел на часы, потом прошаркал мимо нее к входной двери и задвинул засов. Шивон непроизвольно напряглась, готовясь отразить нападение, но мужчина не спеша прошаркал в обратном направлении и остановился у двери, из которой появился несколько минут назад.
– Идите за мной, – буркнул он через плечо, и Шивон, чувствуя себя почти как Алиса перед кроличьей норой, неохотно подчинилась.
Спустившись по короткой лесенке из пяти ступенек, она очутилась в полутемном, влажном помещении без окон. У стен громоздились друг на друга картонные ящики и коробки, как догадалась Шивон – с играми и прочими прибамбасами; в углу на тумбочке стоял чайник и несколько грязных стаканов, в раковине мерно капала из крана вода. Обстановка была самая убогая, но на столе в другом углу Шивон увидела суперсовременный, мощный компьютер с тонким, как у ноутбука, большим монитором.
– Как вас зовут? – спросила Шивон бородача.
– Гэндальф, – ответил он и ухмыльнулся.
– Я имела в виду ваше настоящее имя, – рассердилась Шивон.
– Я знаю. Но здесь, – он особо выделил голосом последнее слово, – это и есть мое настоящее имя.
Гэндальф подсел к компьютеру и, не переставая разговаривать, стал быстро двигать и щелкать "мышью". Как заметила Шивон, "мышь" была беспроводная.
– В Сети полно разных игр, – говорил Гэндальф. – По желанию можно присоединиться к группе геймеров, играющих либо против программы, либо против другой команды. Существуют различные объединения игроков… – Он показал на экран. – Вот, например, объединение "думеров". Вы знаете, что такое "Дум"?
– Компьютерная игра, – сказала Шивон.
Гэндальф кивнул:
– Точно. Но одно дело играть одному, и совсем другое – сражаться со своей командой против общего врага.
Шивон пробежала глазами список игроков команды.
– Насколько это конфиденциально? – спросила она.
– В каком смысле? – не понял Гэндальф.
– Знает ли игрок членов своей или противоположной команды по именам?
Гэндальф погладил бороду.
– Большинство имеет свой nom de guerre .
Шивон подумала о Филиппе и ее подпольном нике. Флипси…
– И у каждого может быть несколько псевдонимов, не так ли?
– О да!… – ответил Гэндальф. – Хоть дюжина! Человек, с которым ты сотни раз разговаривал по Сети, вдруг захочет назваться по-другому, и ты ни за что не догадаешься, что давно его знаешь.
– Значит, каждый может наврать про себя с три короба?
– Называйте как хотите. Сеть – это виртуальный мир; в нем нет ничего реального. Поэтому люди имеют право выдумать собственную виртуальную жизнь.
– Я сейчас расследую один случай… В деле фигурирует компьютерная игра.
– Какая именно?
– Названия я не знаю, но там есть уровни, которые называются "Чертовстул" и "Констриктор". В этой игре есть ведущий – "Сфинкс".