- Чтобы показать ему свои знания, я начал рассказывать о генерале Тиетле. Тогда он… весьма доброжелательно… наставил меня, разъяснив, что правильное произношение фамилии генерала - Диитл. Это настолько ущемило мое самолюбие, что после я даже во сне мог бы правильно все произнести. - Пока Илола пытался преодолеть свою минутную растерянность, Тойвиайнен продолжал разъяснять: - Этот генерал-полковник выглядел весьма представительно на фотографиях военного времени. И одновременно был улыбчивым, доброжелательным… С виду и не скажешь, что на его плечах лежала огромная ответственность.
Теперь Илола получил возможность для ответного удара. Конечно, Тойвиайнен был тут совершенно ни при чем, однако, будучи раздосадованным своим неудачным выступлением в роли Шерлока Холмса, Илола попытался взять реванш:
- Вот как? Следовательно, напавший на вас человек был веселым и доброжелательным малым?
Тойвиайнен ответил вполне серьезно:
- Я бы не сказал этого. Я хотел лишь подчеркнуть, что чертами лица он напоминал генерала Диитла. Полагаю, что оказываю вам услугу, упомянув это обстоятельство.
- Каким образом?
- Если вы отправитесь в библиотеку и посмотрите там на фотографию генерал-полковника, то опознание личности напавшего на меня человека значительно облегчится. Ибо, если я начну перечислять его приметы: худое лицо, острый нос и…
Илола вынужден был признать, что Тойвиайнен прав.
- Все ясно. Я запомню это. Спасибо за помощь. - Слова Илола были настолько искренними, что на лице Тойвиайнена появилась доброжелательная улыбка. Однако она тотчас исчезла, как только Илола вернулся к делу: - Вы намекнули на то, что у вас есть серьезное предположение насчет личности напавшего на вас человека?
Тронутые сединой ресницы сапожника Тойвиайнена взметнулись вверх. Однако взгляд его устремился прямо на Илола, и он отчеканил:
- Этот дьявол с кинжалом, вне сомнений, подопечный Дома трех женщин. Готов дать голову на отсечение, что это именно так.
Глава 5
Судя по времени, день уже был на исходе. Но весенние вечера, как известно, продолжительные и светлые. Солнце стояло еще довольно высоко над горизонтом, когда в кабинете ленсмана началось небольшое совещание.
На этот раз и старший констебль Ристо Паяла был на месте. Третий волостной полицейский, младший констебль Кари Куннас, находился в отпуске.
Взглянув на двух своих подчиненных, ленсман Пармалахти добродушно произнес:
- Так-так, в сборе вся ударная группа, силами которой предстоит окружить Дом трех женщин и извлечь из его недр преступника.
Старший констебль Паяла усмехнулся. Это был мужчина средних лет, крепкого сложения, с угловатыми чертами лица и широкими залысинами на лбу.
- Точно, - иронически откликнулся Паяла. - И домашний обыск учиним, вплоть до бани и амбара. Да еще и погреб осмотрим.
Ленсман поднял брови.
Круглое доброжелательное лицо его не стало от этого более суровым. И все же он, очевидно, намеревался дать понять, что делу - время, потехе - час. Разглядывая поднимающиеся от сигары жидкие завитки дыма, ленсман перешел к делу:
- Ту картину, которую только что нарисовал Илола, я уже воссоздал ранее на основании хода событий и разговора по телефону с доктором Кристианссоном. Она, конечно, более скупа, но в общих чертах полностью совпадает с изложением Илола. Так что… - Пармалахти затянулся сигарой и продолжил: - Так что когда я услышал, что человек с кинжалом после совершения нападения бросился в лесную чащу, то подумал, что только дьявол может помочь нам задержать этого бродягу в непролазных лесах близ Ала-Коттари…
В присутствии старших сотрудников молодой констебль Илола предпочитал помалкивать. Но сейчас он счел все же необходимым заметить:
- Как я уже упомянул, Тойвиайнен сразу же поднял шум в отношении операции по задержанию. Спрашивал, лают ли уже собаки и кружатся ли в воздухе вертолеты.
- Вот как!
Возглас старшего констебля Паяла сопровождала насмешливая улыбка. А Пармалахти выразил свое отношение еще определенней:
- Теперь этот герой будет хвастать перед дружками, когда информация о происшествии попадет на страницы газет.
- Ну, по этому поводу может появиться лишь небольшое сообщение, - предположил Паяла. - Но в общем-то присоединяюсь к мнению ленсмана, поскольку Тойвиайнен большой болтун и пройдоха.
Илола взглянул вопросительно на Паяла, а затем осмелился заметить:
- А не полагаешь ли ты, что сапожник выдумал всю эту историю? Сочинил сказку о новом Робин Гуде.
Пармалахти повернулся в сторону Илола и удивленно взглянул на него:
- Такое мне не приходило в голову. Для чего этому мошеннику выбрасывать подобное коленце?
Илола смутился. Однако требовательный взгляд Пармалахти ждал пояснения, и Илола пришлось отвечать:
- Ну, хотя бы уже потому, что этот человек известен как большой плут. И если ему взбрело на ум выкинуть этот фокус, то хотя бы лишь потому, чтобы попасть на страницы газет. И заставить власти побегать.
Ленсман и старший констебль переглянулись. Оба одновременно отрицательно покачали головами.
- Не подходит, - сказал Пармалахти.
Того же мнения был и Паяла:
- Едва ли. Конечно, этот шельмец… этот Тойвиайнен, человек такого склада характера, что от него можно ожидать чего угодно. Но только, пожалуй, сумасшедший станет колоть себя кинжалом в грудь, а…
Во время этой паузы Пармалахти закончил его мысль:
- А наш друг Тойвиайнен совсем не сумасшедший.
Паяла добавил:
- Скорее дьявольски хитер!
Констебль Илола выругался про себя. В присутствии этих суровых, многоопытных коллег следует воздерживаться от выдвижения умопомрачительных идей! Одновременно, ощущая неловкость, Илола припомнил и то, как он, допрашивая Тойвиайнена, чуть было не нашел ключ к раскрытию преступления только на том основании, что сапожник знал фамилию генерал-полковника Диитла и умел ее правильно произносить…
Какая чертовщина!
Илола поторопился исправить положение и поспешно произнес:
- У меня тоже сложилось такое впечатление, что сапожник говорит правду.
- Ну то-то же, то-то же! - заключил ленсман. - Это дело следует рассматривать трезво, на холодную голову…
Илола почувствовал, как покраснели его щеки. И хотя замечание ленсмана не было выговором, Илола решил, что теперь он заговорит лишь тогда, когда его спросят.
Ленсман продолжал:
- Судя по описанию Тойвиайнена, невольно возникает фигура какого-то… я бы сказал… немецкого туриста. Или даже не туриста. Скорее человека, который разгуливает по своим собственным владениям, этакий владелец замка. В тирольской шляпе, в сапогах с отворотами до колен, в зеленом охотничьем костюме… Однако поскольку мы не в Баварии, а здесь…
Воспользовавшись короткой паузой, в разговор вступил Паяла. Его тон был весьма сдержанным и обыденным:
- Владельцев замков и других сказочных героев можно смело исключить из наших расчетов. То же самое можно сказать и о туристах. Они обычно передвигаются в автомобилях, ставят палатки, обращают на себя внимание в магазинах и киосках. Ничего подобного в этих краях в последнее время не наблюдалось.
Паяла и в самом деле уже успел навести по телефону справки по этому делу. Ответы жителей, владельцев магазинов и заправочных станций были на этот счет только отрицательными.
- Так-то вот, - произнес Пармалахти. - Если еще принять во внимание, что туристы передвигаются по дорогам, а не бегают с кинжалом в руке по лесам, то…
На этот раз Пармалахти прервал свою речь намеренно.
Ощущалось, что в комнате вызревает какое-то заключение. Мысли всех вращались на одной орбите. Понимая, что последнее слово принадлежит ему, Пармалахти наконец высказал свое мнение:
- По причинам, упомянутым мною выше, бесполезно организовывать массовый поиск. При таких обстоятельствах можно бегать по лесам высунув язык в поисках иголки в стоге сена. Но… - Пармалахти помедлил и затем сформулировал свое основное заключение: - Но имение Лаутапоррас… я имею в виду Дом трех женщин… его следует проверить! - Заметив недоуменные выражения на лицах коллег, Пармалахти сделал отрицательный жест рукой и добавил: - Это вовсе не значит, что мы все трое направимся туда, как стадо слонов, и потребуем тотчас, от порога: "Выдавайте преступника!" Туда пойдет Илола, один… и немедленно.
Илола вздрогнул.
И все-таки произошло так, как он и надеялся, хотя в душе немного сомневался в том, что такое ответственное задание будет поручено ему. Скрывая на устах улыбку, Илола подумал, что и по праву именно он должен быть "основным" следователем по делу, ибо он допрашивал Тойвиайнена и…
Илола прервал свои размышления, так как дальше последовал инструктаж ленсмана:
- Ты в наших краях человек новый. В этот вояж отправишься в штатском… в прогулочном костюме. Войдешь в дом как нейтральный, посторонний человек и скажешь…
- Добрый день! - предложил старший констебль Паяла. Он, казалось, слегка злорадствовал.
Ленсман взглянул в окно. Солнце уже опустилось низко над горизонтом и коснулось маячившей вдалеке трубы центральной котельной больницы. Лишь частично разделяя шутку Паяла, Пармалахти спокойно произнес:
- Добрый вечер. Так, пожалуй, будет правильнее. Но если говорить серьезно, то Дом трех женщин довольно сомнительное место. - Ленсман поморщился и продолжал: - По правде говоря, мне тут недавно один доброжелатель предлагал даже провести официальную проверку и обыск дома. Ибо туда, по слухам, наведываются сомнительные гости… или, точнее сказать, какая-то таинственная мужская личность. - Ленсман сердито уточнил: - Однако советчиков я отправил восвояси! Это свободная страна, и визиты гостей сюда не запрещены. Если даже гость задерживается на длительное время, то это исключительно частное дело. Во всяком случае, не предусматривается никакой проверки по линии полиции, если нет…
В этот момент в разговор вмешался Паяла и, перебив ленсмана, заключил:
- Если нет оснований для подозрений, что с этим визитом связано преступление… или иное противозаконное действие.
Пармалахти кивнул:
- Именно так.
Паяла потер свой угловатый подбородок и взглянул на ленсмана из-под густых бровей:
- А в данной ситуации, ты полагаешь, положение изменилось и есть основания для вмешательства полиции?
Пармалахти досадливо задвигался в своем кресле.
- Совершенно уверенным в этом быть нельзя, - раздраженно ответил он. - Основанием для наших подозрений может быть только рассказ Тойвиайнена. Но дело не двинется вперед, если мы будем тут втроем сидеть и болтать. Так что ты, Илола, отправляйся и делай свое дело.
Однако Илола не чувствовал себя полностью подготовленным для выполнения задания. Возвращаясь к полученным инструкциям, он спросил:
- Значит, имеется в виду, что туда мне нужно идти в штатском… не следует выступать там в роли полицейского? А изображать какого-нибудь лесосплавщика или землемера… или бродягу.
Заметив, что он вновь без нужды осложняет положение, начиная без пяти минут до отправления на задание выискивать себе роли, Илола рассердился на себя. Что за охота превращать обычное дело в криминальную историю высшего класса!
Неужели так трудно держать язык за зубами?
Но слово - не воробей… Теперь остается лишь ждать ответа. То ли это будет ироническая усмешка: "Как же ты еще не додумался предложить выступить в роли бродячего цыгана?"
Однако наиболее мрачные ожидания не оправдались. Ленсман Эйно Пармалахти дал весьма обтекаемый ответ:
- Сначала осмотришься там, на месте. Принюхаешься… я бы сказал… к тамошним ветрам. И после этого все будет зависеть от ситуации. Будешь вести себя по своему разумению… будешь делать так, как тебе покажется наиболее целесообразным.
Глава 6
Прежде чем отправиться на задание, младший констебль Юрки Илола для успеха предприятия постарался воспользоваться опытом своих старших коллег. Ленсман Пармалахти и старший констебль Ристо Паяла в свою очередь как можно полнее проинформировали его об обитательницах Дома трех женщин.
Так что уже с порога Илола мог назвать их по именам.
Все три женщины находились в это время дома.
Гостиная была необычайно просторной. Чтобы пройти ее из конца в конец, следовало проделать не менее тридцати шагов. В то же время света в ней явно недоставало. Хоть тут и было четыре окна, но все они были маленькие. Кроме того, поделены на бесчисленные квадраты деревянными оконными переплетами. И хотя солнце еще стояло над горизонтом, в гостиной были сумерки. В этой розовой полутьме женские лица показались Илола белыми пятнами, когда все они повернулись, чтобы взглянуть на пришельца.
Женщина, сидевшая за столом, сколоченным из старых толстых досок, была, несомненно, Хелина.
Ее внешность полностью отвечала описанию ленсмана: "Выполняет работу хозяина дома и на него похожа. Худощавая, но вместе с тем крепкая, широкоплечая. Мужеподобная. Черные волосы, черные, как уголь, глаза. Резкий и неприветливый рот".
"Все так", - подумал Илола.
Селму ленсман описал следующим образом: "Лет на десять моложе сестры. И более женственна. Высокая грудь, широкие бедра, крепкие икры. Большие глаза, мягкие черты лица".
"Точно!"
И как верно ленсман - под одобрительные кивки старшего констебля - обрисовал племянницу этих двух женщин, Элизу: "Натуральные рыжие волосы. Их цвет, очевидно, - кровное наследство от канувшего в неизвестность отца. Овальное лицо, белая кожа, веснушки. Зеленые глаза, длинные стройные ноги. Ее легко отличить от тетушек уже по возрасту - Элизе всего около двадцати лет".
"И это заметно!" - подумал Илола.
Элиза и в самом деле была интересной девушкой. Что-то необычное было и в том, что если нынешних подобных ей красавиц в основном изображали на страницах женских журналов в модных одеждах или же в купальниках на пляжах, то Элиза сидела за ткацким станком. В красноватых лучах заходящего солнца полосы тканого полотна оживали в ее руках.
- Добрый вечер! - поздоровался Илола.
Каждая из женщин ответила на приветствие по-своему. Ответом Хелины был легкий кивок головы. Селма и Элиза ответили в полный голос, и Илола обратил внимание на тон и характер их голосов. Голос Селмы был мягким и вежливым. Приветствие Элизы прозвучало тепло и сердечно, в нем послышались даже нотки радости и любопытства.
"В том доме гости бывают редко" - такими словами ленсман напутствовал Илола. Более всего ощутилось это в поведении Элизы, которую неожиданное появление в доме молодого человека приятной наружности явно обрадовало.
- Присаживайтесь! - предложила Селма.
Она хлопотала у плиты. В вечерних сумерках проступали очертания большой печи для хлебов, а за ней, наверху, - лежанка, о которой в стародавние времена говаривали: "Дед с печи рявкнул". К боковой части печи была пристроена дровяная плита, на которой вырисовывались три конфорки с круглыми крышками. Рядом стояла электроплита, и это свидетельствовало о том, что в доме жили не по старым заветам.
Отправляясь на задание, констебль Илола в ходе инструктажа узнал, что, хотя официальное название дома - Лаутапоррас, фамилия его владельцев - Поррас. И здешним "хозяином" была Хелина Поррас.
На столе перед Хелиной лежала стопа различных бумаг и пара книг. Очевидно, руководство по сельскому хозяйству или другая специальная литература.
Илола начал с того, что сказал:
- Сегодня отличный вечер!
Элиза тотчас ответила из-за своего станка:
- Действительно отличный. Весна ведь!
Хлопотавшая у кофейника Селма не выразила своих чувств столь же непосредственно, как ее племянница, но ее благожелательная и теплая улыбка выразила те же настроения. В противоположность им погруженная в бухгалтерские дела Хелина не разделила их восторгов. Она тотчас парировала острым вопросом по существу:
- Это что же, наш гость прибыл сюда наслаждаться природой? Или у его визита есть и иная цель?
Илола прокашлялся.
В этом грешном мире трудно играть втемную, да еще и наугад. Если Селму и Элизу можно было бы провести, то Хелина быстро разгадает его блеф.
Решение следовало принимать немедленно.
"Будешь вести себя по своему разумению…" - так напутствовал его ленсман Пармалахти. Можно было бы прикинуться и сплавщиком. Но тогда к Элизе он уже не подойдет и на пушечный выстрел. Для этого было достаточно хоть раз взглянуть на Хелину. Тень героя из "Песни об огненно-красном цветке" тотчас пала бы на него.
Итак, не было никаких оснований выдавать себя за кого-то другого. Совершенно очевидно, что, если вдруг бродяга сплавщик примется расспрашивать о человеке в зеленом костюме, ему укажут на порог. А если гость сразу, с порога, покажет, что за ним сила, то дело, хоть и слабо, но двинется вперед.
Констебль Илола прокашлялся еще раз и спокойно произнес:
- Полагаю, что и полицейскому… наряду с выполнением служебных обязанностей… дозволено наслаждаться красивым вечером.
Его слова привели присутствующих в оцепенение.
Хелина и Селма переглянулись. Губы сидевшей за ткацким станком Элизы приоткрылись как бы для восклицания. Однако его не последовало. Она облизнула губы и закрыла рот.
В углу виднелись красивые напольные часы. Из недр их массивного основания доносились удары маятника.
Несколько секунд прошли в гнетущей тишине. Затем все встало на свои места, когда "хозяин" взял вожжи в свои руки.
- Следовательно, вы полицейский?
Хелина приподнялась за длинным столом. Ее тощая фигура распрямилась, и темные глаза вперились в Илола. Молодой констебль почти физически ощутил этот взгляд, проникавший чуть ли не до печенок.
Илола облизал пересохшие губы и подтвердил:
- Да, именно так.
- Что-то я вас раньше не видела.
- Я в этих местах новый человек. Вступил в должность недавно.
Хелина обошла стол и направилась к Илола. Поскольку она смотрела на него сверху вниз, констебль чувствовал себя неловко. Он поднялся со скамейки, стоявшей у входа, куда Хелина усадила его жестом руки.
Сейчас они стояли друг против друга.
- Сюда, - сказала Хелина холодно, - может явиться любой прохожий и заявить, что он из полиции.
- Абсолютно верно, - согласился Илола. - Так что давайте знакомиться с документами.
- Это я и намереваюсь сделать!