- Молодец. На каком боку спал? Обязательно перевернись. - Гуров положил трубку, выпил водку, шумно выдохнул и театрально упал на стул. - Как я устал руководить! Тебя обучай, Василию указывай, на каком боку спать! Кошмар! Не крутись, глупо улыбаясь, словно тебе за пазуху сунули мокрую холодную лягушку. Запомни, Дитер, мужчина, который абсолютно серьезно относится к самому себе, даже не клоун, просто дурак. Вы, немцы, дисциплинированные, аккуратные, у вас масса положительных качеств, я вас уважаю. Но вы такие правильные, с ума можно сойти, каждый сидит на своей жердочке. Останешься живой, станешь комиссаром, не забывай, что тебе говорил русский полковник.
- Не забуду, - очень серьезно ответил Дитер. - Ты странный человек, доктор, я стараюсь тебя понять.
- И напрасно. - Гуров взглянул на часы. - Надо выспаться, а ни в одном глазу, нервы, возраст. Наливай чай, мой посуду, у тебя это хорошо получается, а я скажу несколько слов… Так, мысли вслух. Существует избитая истина, что трудно найти в темной комнате черную кошку, тем более если кошки в этой комнате нет. Таким делом мы занимаемся. Люблю пословицы и поговорки. Дорога в десять тысяч километров начинается с первого шага. Мы такой шаг сделали, утром нам шагнут навстречу. Неизвестно кто, не очень понятно, с какой целью. Ясно, майор испугался, попросил у хозяина помощи, защиты. Майор очень опасен, его необходимо убрать.
- Убрать? - Дитер звякнул тарелкой. - Убить?
- Не знаю, вполне возможно. - Сыщик взглянул на Дитера, в глазах русского исчезли озорные огоньки, лицо затвердело. - Ты против?
- Доктор, давай договоримся, не провоцируй, мне и так трудно. Твоя страна, твои правила, ты старший. - Дитер рассердился, сумел сдержаться, даже улыбнулся кривовато.
- Речь не мальчика, взрослеешь. - Гуров довольно кивнул, выпил чаю. - Мой выстрел всегда второй, и я никогда не прикажу убить человека, но майор доживает последние дни. Бог ему судья. Как нам вести себя с Павлом Николаевичем Фокиным, то бишь Академиком? Чего молчишь?
- Человек приходит в дом, должен поздороваться, объяснить, зачем пришел. - Дитер повел мощными плечами. - Сначала надо выслушать, потом думать, решать.
- Вот! - Гуров поднялся, подошел к раковине, сполоснул свою кружку. - Устами младенцев глаголет истина. Идем спать, утро вечера мудренее.
Инспектор Вольф с хрустом потянулся и заснул, а полковник Гуров тоже потянулся, не заснул, мозг не электролампочка - включил, выключил. Бравада полковника была если и не абсолютно напускной, то и не до конца искренней. Встреча с местной властью прошла более чем успешно. Как всякий человек, чья работа связана с риском, сыщик был несколько суеверен, и он не любил, когда операция начинается очень удачно, порой говорил: "Слишком хорошо - это тоже плохо". Главное не в приметах, а в том, что первый ход чаще всего ничего не решает, побеждает тот, кто бьет последним. Конечно, в течение нескольких часов познакомиться с главой уголовной администрации и коррумпированным майором милиции - неслыханная удача. Причем чистая, не подставка, так как события произошли так быстро, что никакой игры пройти не могло. Для Академика появление гастролеров было как снег на голову - ждет гостей, временной прессинг, некогда думать, кличка - Доктор. Авторитет допускает просчеты, опомнившись, наносит ответный удар, бьет тем, что под рукой. А под рукой оказывается начальник отделения милиции, бравый майор. Теоретически они рассчитали абсолютно правильно. Милиция задерживает по подозрению в угоне, обнаруженный при обыске пистолет, как якорь, приковывает ко дну. Нет пистолета - корабль плывет по течению, майор засветился, секунда промедления - и сгорит.
Если бы Дитер, даже господь бог спросил: "Грешник, ты почему оставил пистолет?" - Гуров мог бы плести о нехороших глазах Академика, об опыте прошлых лет, но если как перед богом, искренне, полковник должен был бы ответить: "Почему? Потому!" Согласитесь, звучит неубедительно. Убедительны бывают лишь истинная правда да хорошо продуманная ложь. В конкретном случае у сыщика не было ни того, ни другого. При всей своей нескромности Гуров не мог бы ответить: "Талантлив я, господи. Интуиция у меня". К тому же интуицию никто на свете в руках не держал, даже в глаза не видел.
Конечно, Дитер прав, инициатива пока у меня. Да надолго ли ее хватит? Необходимо установить, есть ли в городе наемные убийцы, выезжают ли они за пределы России? Каковы полномочия самого Академика? Кто стоит над ним? Только в плохих сказках преступник расставляет сети и заманивает жертву, вербует соучастников. В реальной жизни преступник не только не привлекает, даже не подпускает к себе посторонних. Он крайне осторожен, подозрителен, часто умен и проницателен. Сотрудничать он будет лишь с человеком, который ему нужен, незаменим в силу своих связей либо деловых качеств, проверен-перепроверен.
Инициатива у меня, но стоит сделать шаг вперед, как створки раковины, которые случайно приоткрылись, захлопнутся, и я упрусь в стену непонимания и молчания. Слабое место у них - майор, начальник отделения. Во-первых, они могут им пожертвовать, во-вторых, я не могу надавить на майора не раскрываясь.
Гуров понимал, что все равно не заснет, лег навзничь, открыл глаза.
Я двинулся умом, горожу глупости. Если майор и слабое место, то мое, никак не Академика. Против майора пальцем нельзя пошевелить, человек корпорации обязан беречь коррумпированного сотрудника милиции, а не сводить с ним личные счеты из-за ерунды. Майор же может копать против незваных гостей сколько угодно, объясняя, что не доверяет гастролерам, осуществляет проверку.
Гуров пришел к неутешительному выводу, что, уходя из отделения милиции, крупно ошибся. Объясняя Дитеру, что ударил патрульного и прилюдно оскорбил начальника, мол, авторитет иначе поступить не мог, полковник обманывал себя. Вполне допустимо было подчеркнуто вежливо раскланяться, а он сорвался, как мальчишка, свел счеты, в результате нажил смертельного врага. Но сыщик умел не только анализировать ситуацию и признавать свои ошибки, но неизменно следовал принципу - ошибки запоминай, старайся не повторять, но никогда не сожалей, не кори себя за промахи, дело это пагубное, совершенно никому не нужное, так как прошлого не вернешь. Все оценил, взвесил, определил координаты своего местонахождения, думай, как достичь цели.
Первое: необходимо срочно отступить и отдать инициативу, начинай пятиться, пытайся увлечь за собой. Настоящий контакт возможен, только если он произойдет по инициативе неприятеля. Человек так создан, ценит лишь то, что завоевал сам, что ему не давали, а он вырвал, сумел отнять.
Отдать инициативу несложно. Вопрос, как вызвать к себе интерес местных руководителей. Не отдавая отчета, сыщик кокетничал, он сразу, еще в Москве, понял, что первая, пожалуй, наиглавнейшая проблема - как привлечь к себе внимание серьезных людей? И тогда же полковник нашел однозначный ответ. Сегодня только конвертируемая валюта является надежным магнитом, который притягивает правых и левых, чистых и нечистых. Главный козырь в этой игре - Дитер Вольф.
Когда окна светлыми пятнами проступили на темной стене, сыщик задремал.
Ровно в одиннадцать к крыльцу подкатила светлая "Волга". В джинсовом костюме, в начищенных до сверкающего блеска ботинках, белоснежной рубашке, без галстука, Гуров вышел на крыльцо. Он не спустился к машине, но мгновенным выходом, радушной улыбкой демонстрировал свое внимание и уважение гостю.
Академик приветственно махнул рукой, обошел машину, открыл переднюю дверь, помог выйти молодой, изящно одетой женщине, в которой полковник не сразу узнал официантку, обслуживавшую их накануне вечером. Прическа, косметика и дорогой твидовый костюм превратили официантку в даму. Гуров сбежал по ступенькам, поклонился.
- Здравствуйте! Какой приятный сюрприз!
- Здравствуйте, Лев Иванович. - Нина протянула руку, сыщик от поцелуя воздержался, пожал галантно.
- Доброе утро, Доктор! - несколько напыщенно воскликнул Академик, махнул водителю, мол, свободен, пожал Гурову руку. - Я решил, что красивая женщина, тем более переводчик, не помешает нашей болтовне.
- Нет слов, проходите, но, кроме кофе и бутербродов, извините, угощать нечем.
- Я распоряжусь, подвезут. - Академик прошел следом за Ниной в дом, чувствовалось, что он здесь не бывал, оглядывался с любопытством.
- Не беспокойтесь, у нас днем деловая встреча, перед этим заглянем на базар, необходимое купим.
- О, моя леди! - воскликнул Дитер, бросаясь навстречу, и затараторил по-немецки.
- Ниночка, займи гостя, сооруди нам кофе, мы скоро освободимся, - сказал Академик и прошел за Гуровым в кабинет.
Сыщик указал на кресло, сел за стол, сказал вежливо, но достаточно равнодушно:
- Слушаю вас, Павел Николаевич.
- Давайте знакомиться. - Академик поддернул светлые, безукоризненного покроя брюки и сел.
- Мы знакомы, а для дружбы у нас нет ни времени, ни оснований. Вы ночью обмолвились об этом молодцеватом милицейском майоре. - Гуров нахмурился, закурил. - Жаловаться на него я не собираюсь. У меня имеются рекомендации к местному генералу, ночной инцидент не повод для обращения. Считаю, вопрос исчерпан. Что еще?
Академик растерялся - со вчерашнего вечера москвич словно стал другим человеком: голос, манера держаться и говорить, взгляд потеряли волевую жесткость, отличающую как представителей деловых кругов, так и сотрудников соответствующих ведомств. "Зачем, собственно, я заявился? - неожиданно подумал гость. - Коммерсант и сопровождающий, таких сейчас по России разъезжает тысячи. А как они вошли в кабак? Как держались в кабаке, а позднее в участке? А пистолет, который точно был и так же точно исчез? И почему, главное откуда, этот фирмач знает меня?"
Сыщику мысли и сомнения гостя были известны и понятны, человек готовился к борьбе, выяснилось, что противника нет, такой поворот кого угодно ошарашит. Гуров ненавязчиво взглянул на часы, сказал:
- Успокойте нервного майора, я слово всегда держу. - Он поднялся из-за стола. - Пройдем к молодым, выпьем по чашке кофе. Вы машину отпустили, я вас подброшу в центр. Мы с Дитером заглянем на базар, потом займемся делами.
- Я могу быть полезен? - Академик не вставал, такой результат встречи его явно не устраивал.
- Это вряд ли.
- Вылетая к нам, вы навели справки и выяснили, что в городе проживает Павел Николаевич Фокин, по кличке Академик. Зачем-то вы это сделали? Вы считали, что Академик может пригодиться, теперь передумали?
- Собираясь по грибы, интересуетесь, какой лес? Березняк? Хвойный? Смешанный? Я не знаком ни с Каюмом Азимовым, по кличке Мустафа, ни с Андреем Кубовым, ни с Александром Тепляковым, но, если столкнусь, узнаю. Но ни к одному из них я не собирался и не обращусь за помощью. - Гуров прошелся по кабинету, отметил, что Академик не повернулся, спокойно пропустил за свою спину. - Поймите, Павел Николаевич, я сопровождаю богатого партнера, в котором моя фирма крайне заинтересована. Криминальная обстановка в России мне известна, связи имеются, естественно, что я интересуюсь, кто правит бал в городе, куда рвется мой подопечный.
- И нас всех знают в Москве?
Гуров не счел нужным отвечать, взглянул на часы.
- Мы останемся без кофе. - Время еще было, он умышленно прессинговал, в цейтноте даже гроссмейстер допускает грубый просчет.
- Чем же интересуется немец, если вы наводите справки не о мэре города, не о директорах предприятий, а об Академике-Фокине, Мустафе с товарищами? - спросил гость.
Вопрос был абсолютно неприличен.
Сыщик не только не ответил, не удостоил взглядом, направился к дверям, как бы между прочим сказал:
- Если я замечу за нами слежку, у пинкертонов будут серьезные неприятности.
- Это угроза? - Академик пытался придать голосу ироничность, получилось довольно нервно.
- Предупреждение. - Полковник не вошел в гостиную, остановился у двери, взял Академика за лацкан пиджака. - Вы спросили, знают ли вас в Москве? Знают, но оценивают совершенно неправильно. Я вчера видел людей, которых вы ждали. Мелочовка, гоп-стопники, шпана, мне за вас стыдно! А еще Академик. - Гуров оттолкнул местного авторитета, вошел в гостиную и весело сказал - Нина, вы потрясающая женщина!
- Официантка. - Нина указала на сервированный стол.
Сыщик, увидев девушку, еще на крыльце отметил тонкий, с большим вкусом сделанный макияж, губы были лишь тронуты перламутровой помадой. Сейчас помада отсутствовала, Дитер стоял у окна и чесал за ухом. "Как раз этого мне и не хватало", - подумал Гуров и вслух произнес:
- Я человек прямолинейный, называю все своими именами. Вчера мне нравилась официантка, сегодня я в восторге от женщины.
За кофе беседа не ладилась, Гуров пытался шутить, но его не поддержали. Нина с Дитером обменивались короткими фразами. Академик глухо молчал, вскоре поднялся.
- Вы обещали нас подвезти, - сказал он и пошел к дверям.
- Не обращайте внимания, - Нина махнула рукой, - с ним случается.
- Павел Николаевич вам шеф, патрон, любовник? - спросил неожиданно Гуров.
- Как? - Нина растерялась, начала краснеть.
- Доктор! - осуждающе произнес Дитер.
- Я же сказал, что человек прямой! - удивился сыщик. - Что неприличного в моем вопросе?
- Павел Николаевич мой клиент, и только, - ответила наконец Нина, направилась к дверям, но Гуров встал на пороге.
- Ясное дело. - Он пощупал ткань ее костюма, указал на великолепные туфли. - А это все приобретено на чаевые. Ладно! - Гуров махнул рукой: - Поехали.
Академик и Нина вышли из "Волги" у ресторана "Алмаз", Гуров и Дитер проехали несколько кварталов и припарковались у рынка, который оказался огромным, неожиданно чистым и светлым зданием, полным товаров и людей.
Дитер ходил между рядами, оглядывая все внимательно, мял пальцами зелень, принюхивался, осмотрел мясные ряды, затем сказал:
- У вас прекрасные продукты и очень дешево, почти бесплатно. В Мюнхене за марку я не могу ничего купить.
- Люди получают рубли. Ты не из Мюнхена, а из Гамбурга. Громко не разговаривай, могут побить. Ферштейн?
- Ферштейн… ферштейн, - забормотал Дитер.
Закупили все быстро, не торгуясь, загрузили в машину и поехали к месту встречи. Сыщик дважды неожиданно свернул и тут же выяснил, что за ними неуклонно следуют голубые "Жигули", а известно, что "Волге" от "Жигулей" не уйти.
- Герой-любовник, приготовься, сейчас я взгляну на тебя внимательно. Они, конечно, вооружены, но стрелять сразу не начнут. Их следует вырубить до того, как они достанут свои пушки. Их трое, я занимаюсь водителем, ты парнем, что сидит рядом.
- А человек на заднем сиденье? - спросил Дитер. - Он может нас перестрелять.
- Не успеет, но учти, у тебя только один удар.
Сыщик резко свернул в узкий переулок, "Жигули" взвизгнули, свернули следом. Гуров нажал на тормоз, крутанул руль, "Волгу" занесло, она перегородила дорогу, "Жигули" встали буквально в сантиметрах, еле избежав столкновения.
Гуров и Дитер распахнули передние дверцы одновременно, буквально выдернули парней из машины. Гуров ударил в челюсть, Дитер решил вопрос проще: опустил кулак на голову преследователя, отшвырнул бесчувственное тело, подскочил к Гурову, они подхватили "жигуленок", уперлись, казалось, что людям такая тяжесть не под силу. От предельного напряжения у Гурова закружилась голова, вот-вот внутри что-то оборвется, из носа хлынет кровь. Он покосился на Дитера, увидел лиловые жгуты вздувшихся на шее вен, вскрикнул, и левые колеса машины оторвались от земли.
Из салона ударил выстрел, пуля ушла в небо, "жигуленок" наклонился сильнее и тут же грохнулся набок, посыпались стекла и матерная ругань.
- Оружие! - всхлипнул Гуров.
На дрожащих ногах они проковыляли к распростертым на земле телам, забрали пистолеты, упали в "Волгу".
Через несколько секунд у перевернутых "Жигулей" начали собираться любопытные.
- Там человек, помогите!
- А где же водитель?
- Сбежал! Я видел пьяного, еле на ногах стоит.
- Да вон валяется.
- И второй. Может, разбились? Звони в "Скорую".
"Волга" вылетела из города.
- Мышцы у тебя в порядке, - констатировал сыщик.
- Мы напали без всяких оснований. - Дитер завязывал платком порезанную ладонь. - Они могут обратиться в полицию.
- А с мозгами - извини. - Гуров проскочил пост ГАИ, неподалеку увидел серые грязные "Жигули", начал притормаживать; из-за деревьев появилась мужская фигура.
Когда "Волга" встала, Василий распахнул дверцу, упал на заднее сиденье.
- Здравствуйте, господа.
- Привет, капитан, - ответил за двоих Гуров, а Дитер, повернувшись, показал большой палец.
- Курить можно? - спросил капитан, укладываясь удобнее, натягивая на себя заранее приготовленную плащ-палатку.
- Потерпи, скоро накуришься, - ответил Гуров, поглядывая в зеркало заднего вида. - "Вальтер" забрал?
- Конечно, - ответил опер. - Пакетик не протек, машинка в полном порядке.
- Молодец. - Гуров свернул с шоссе, подъехал к железным воротам.
Гуров и Дитер разгружали закупленные на базаре продукты, Василий проскочил в открытую дверь. Когда сумки перетащили на кухню, Гуров хлопнул Дитера по плечу и неожиданно сказал:
- Отправляйся в ванную, налей холодной воды, ложись и терпи холод, сколько сможешь. А я приготовлю выпить, закусить и горячего чая.
- Холодную ванну? - Дитер смотрел недоуменно. - Совсем холодную? Зачем?
- Я не профессионал, может, зря тебя мучаю и ни черта не поможет. Когда мы переворачивали машину, ты наверняка потянул мышцы, завтра можешь не встать с постели. Я знаю, при растяжениях требуется холод. Ты что, не можешь пятнадцать минут холодную ванну потерпеть? - Гуров повысил голос, сделал сердитое лицо. - "Мы, немцы, любим дисциплину". Марш в ванную, и без разговоров.
- Слушаюсь, доктор. - Дитер щелкнул каблуками и взбежал по лестнице на второй этаж.
Сыщик прошел в гостиную, где расположился Василий Михеев.
- Какие новости, капитан? - спросил Гуров, оглядывая ладную неприметную фигуру оперативника, взял лежавший на столе "вальтер", осмотрел, сунул в карман, выложил на стол "ТТ" и "макаров", отобранные у бандитов.
- Новости? - Опер наморщил лоб, поднял белесые брови, почесал в затылке. - Много разговоров о вас, ничего конкретного. В основном ваше появление связывают со вчерашней сходкой, которая состоялась ночью в "Алмазе".
- А почему ты меня не предупредил о сходке? - спросил Гуров, осматривая дверцу вмонтированного в стену сейфа. - Вы, оперативники, не знаете, кто когда собирается?
Капитан смутился, помолчал, сказал не очень уверенно:
- Так получилось, господин полковник. Оказалось, что сигналы поступали, но в соседний отдел, я узнал только ночью, предупредить не успел.
Сыщик был так занят осмотром сейфа, что, казалось, не придает сказанному значения. Он достал ключ, отпер сейф, где стояли два "дипломата", один с деньгами, второй со спецтехникой.
- Не верю я этому ящику. - Гуров достал "дипломаты", начал внимательно осматривать цифровые замки. - Не может такого быть, чтобы не существовал второй ключ и человек, которому поручено за сейфом наблюдать. Верно?
Оперативник, обрадовавшийся, что вопрос о вчерашнем проколе вроде забыт, согласился, мол, у любого сейфа обязательно два ключа.