- Говоришь, секретничаю, по рюмке предлагаешь, муторная твоя душа. А с Люськой моей не только по рюмке выпивал! Это тоже проявление дружбы?
Исаев еще больше побледнел, оглянулся по сторонам.
- Что ты, что ты, Петя! Успокойся, причем здесь Люся? Кто тебе чушь такую сказал?
- Чушь, говоришь, стерва? Хорошо, пойдем к тебе, и я в присутствии твоей жены все расскажу. - И он решительно направился к подъезду. Но Альберт Григорьевич, забегая вперед, остановил:
- Ну что ты? Не волнуйся, зачем домой! Давай здесь спокойно поговорим. Для чего женщину беспокоить? - И, заискивающе заглядывая в глаза Логацкому, добавил: - У меня же дети.
- Плевать мне на тебя и твоих детей. А ты подумал обо мне, когда мою жену на машине в лес возил? О своей подумал! А чего боишься, ведь ты же чист как стеклышко?!
Логацкий двинулся к подъезду: нужно было чуть-чуть нажать на Исаева. Но тот снова загородил дорогу.
- Ну, хорошо, Петя, это не чушь, и нам, действительно, надо поговорить, но только, ради бога, не здесь. Давай отойдем в сторонку.
Логацкий, словно раздумывая, остановился на лестнице.
- Идем, идем, Петя. Я тебе все сам расскажу.
- Ладно, стервец, пошли!
В глубине двора, у одиноко стоявшей беседки, Логацкий присел на скамью.
- Рассказывай. Только помни, мне все известно, и если будешь крутить хвостом, разговор я продолжу с твоей женой, да и в институт дорогу хорошо знаю.
- Что уж тут крутить, Петя! Виноват я перед тобой, виноват! Сам не знаю, как это все случилось! Понимаешь, под пьяную руку подвернулась она мне. Толкнула меня на этот шаг. Сам же знаешь, мы, мужчины, "под мухой" можем за любой юбкой потянуться.
- Она, говоришь, совратила?
- Конечно, я с себя вины не снимаю. Но ведь недаром есть поговорка…
- Ты меня, уважаемый, поговорками не корми. Как все было?
Исаев рассказывал прерывающимся голосом, поминутно хватаясь за сердце. А для Логацкого его слова значили: поехал, голубчик, поехал. Теперь ты у меня ручной.
Когда Исаев закончил, Логацкий долго молчал, разыгрывая страдание. Наконец оторвал взгляд от земли и с "болью" сказал:
- Ну вот и все. У меня семья распалась, ну что ж, теперь мне остается то же проделать с твоей.
- Петя, а что это даст тебе? Давай на все посмотрим по-мужски. Тебе легче станет, что моя семья распадется?
- Так-то оно так, но ведь и ты узнаешь, что это за трагедия.
- Петя, я тебя очень прошу, не делай этого. Пойми, ведь у меня дети… выгонят из института. В конце концов, я просто не знаю, как в глаза погляжу Люсиным родителям. Давай подумаем и вместе найдем выход. Считай меня своим рабом. Всю жизнь буду тебе обязан. Всем, чем могу, буду помогать.
Петр молчал. Альберт Григорьевич по-своему оценил его раздумье.
- Если хочешь, - пытался заглянуть Логацкому в глаза, - я помогу тебе деньгами.
Логацкий неожиданно встал.
- Не нужны мне твои деньги. Но возможно, ты и прав, что не стоит твою семью разрушать. Сегодня уеду куда глаза глядят. Где машина?
- Моя? Здесь, вернее, в гараже стоит.
- На прощание по городу повозишь, а то, видишь, дождь идет, а у меня кое-какие дела остались. Бог с тобой, живи, только помоги мне побыстрее уехать, пока я не передумал.
- Конечно, конечно, я тебя повожу. Куда хочешь. Спасибо тебе, ты настоящий мужчина.
Договорились встретиться через час у гаража.
Логацкий пошел к друзьям, которые ожидали на пустыре, у текстильного комбината. Там они еще раз обсудили план действия. Смущало только одно - придет или не придет сторож. В конце концов согласились с предложением Логацкого, что он, находясь в машине, перехватит сторожа на улице.
Приближалось время встречи с Исаевым. Логацкий еще не знал, что Альберт Григорьевич позвонил Люсе на работу и сообщил о разговоре с Петром. Люся расстроилась, работа не ладилась, и, отпросившись у заведующей, она уехала на дачу родителей.
…Дождь усиливался. Логацкий приказал Исаеву остановить машину. До сберкассы оставался квартал, но подходы к ней хорошо просматривались. Логацкий не отводил глаз от серого многоэтажного дома. Исаев же казался безразличным ко всему. Но мысли его были тревожными: "Черт бы побрал этого уголовника. Ему же ничего не стоит устроить скандал - и тогда прощай карьера. Жена вряд ли станет разводиться, но ад на всю жизнь будет обеспечен. А родители Люси? Боже, какой кошмар!.."
- Давай, езжай потихоньку вперед. Видишь, трое парней? Когда они будут входить в сберкассу, нам надо проехать мимо.
Исаев рассчитал точно. Логацкий через большие окна увидел, что в кассе полно народу. Это встревожило его. Свернули за угол и по параллельной улице возвратились к месту прежней стоянки. Логацкий напряженно ждал. Через несколько минут у сберкассы остановились три "Волги". Логацкого охватило смутное предчувствие тревоги. Движение на улице одностороннее, а то, что машины шли навстречу и встали напротив входа, говорило о многом. Неужели милиция?!
- Проедем еще раз, - бросил Исаеву.
Где же Логацкий?
Полковник Матвеев, приехав в Управление, доложил генералу о происшедшем в сберкассе.
- Где же Логацкий?
- Сам ломаю голову, Виктор Алексеевич.
- А что говорят задержанные?
- Сейчас их будет допрашивать Савич.
Романов позвонил Савичу:
- Владимир Николаевич, постарайтесь побыстрее выяснить, где Логацкий и остальное оружие.
Набрал новый номер и попросил приготовить для просмотра видеозапись задержания преступников.
В кабинет вошел начальник уголовного розыска Севидов. Романов предложил:
- Давайте просмотрим видеозапись.
Втроем спустились на первый этаж, где в небольшой комнатке установлен монитор. На экране появилась улица, вход в сберкассу. Под дождем, втянув головы в плечи, шли трое мужчин.
- Вот они: Костылецкий, Герцович и Бусел, крайний слева, - пояснял Матвеев.
Зал сберегательной кассы. Видны лица работающих женщин. Вошли те трое. И сразу же около каждого из них оказалось по два работника милиции. Мелькнуло напряженное лицо старшины Маркова. Он вместе с Кривцом и вывел на улицу Костылецкого.
Показ телезаписи окончен.
- Логацкого не видно, - задумчиво сказал Романов. - Где же он?
Когда поднимались на второй этаж, встретили Кривца и Маркова. Генерал поздоровался с каждым за руку.
- Так что, Михаил Антонович, вам довелось начинать и заканчивать это дело?
- Так точно, Виктор Алексеевич! Но ведь самые главные еще ходят по земле.
- Да, вы правы, двое еще не задержаны и могут принести немало бед.
Марков помолчал и как-то неуверенно сказал:
- Товарищ генерал, может, я и ошибаюсь. Но вот что хотел доложить вам. Когда я находился в кабинете заведующей и наблюдал из-за шторы за улицей, то увидел, что, когда эта тройка входила в сберкассу, мимо медленно проехала "Волга", в которой сидело двое мужчин. А когда я и Кривец вывели на улицу первого бандита, опять проехала такая же "Волга". Я не могу, товарищ генерал, ручаться на все сто процентов, что это была та же машина, но в ней сидели двое, и один во все глаза смотрел на нас. Я на всякий случай запомнил номер этой машины, может, она имеет отношение к кассе.
- Спасибо, Михаил Антонович, - поблагодарил старшину генерал. - Товарищ Севидов, проверьте машину.
В кабинете Романов и Матвеев продолжали разговор.
- Вам не кажется странным поведение жены Логацкого? - спросил генерал. - Ведь исчезла она где-то за час до нападения на сберкассу.
- Мне тоже это показалось подозрительным, и я поручил майору Тростнику срочно разыскать ее.
- Неужели Логацкий предупредил ее? Хотя это естественно: муж выгораживает жену.
- Естественно, Виктор Алексеевич, но не логично для грабителя. А Логацкий все делал обдуманно. Отозвав жену, он наводит на нее тень. Если они в сговоре, пожалуй, лучше, если бы жена в момент нападения находилась в кассе.
В кабинет быстро вошел Севидов. Он был возбужден:
- Ай да Марков, молодчина Михаил Антонович! Знаете, кому принадлежит машина? - Севидов выждал для большего эффекта, а затем ответил на свой вопрос: - Исаеву!
- Тому самому? - удивился Матвеев.
- Да, Исаеву Альберту Григорьевичу.
Романов тоже был удивлен.
Если здесь не совпадение, то сразу же встает вопрос, как мог человек, преподаватель, имеющий определенное положение, семью, встать на одну доску с этими отщепенцами?
- А вдруг его на это любовь толкнула? - улыбнулся Матвеев. - Скажем, Люся потребовала?
- Как бы там ни было, срочно приступайте к проверке. Я буду находиться у себя, держите меня в курсе.
Запоздалые слезы
Костылецкий сидел напротив Савича.
- Я вас очень прошу, сделайте пометку, что я первым начал давать правдивые показания. Я еще молод, мне хочется жить.
- Протокол допроса и будет такой пометкой.
Савич записывал. Иногда он задавал уточняющие вопросы.
- Скажите, Костылецкий, когда "шли на кассу", лично у вас не было чувства жалости к людям, которых вы должны были убить?
Костылецкий помолчал, потом ответил:
- Я был как под гипнозом. Логацкий и Бусел настолько убедили нас, что об этом даже не думалось.
- А почему Логацкий не пошел с вами?
- Он же достал машину и должен был забрать нас.
- А чья машина и где он ее достал?
- Не знаю. Он нам об этом не говорил.
- А кто предупредил Люсю, чтобы она отпросилась с работы?
- Отпросилась с работы? Я впервые об этом слышу. Петька сказал, чтобы и ее кокнули. Нет, он не стал бы ее предупреждать. Здесь что-то иное…
Вскоре Савич допрашивал Герцовича:
- Вам известно, где сейчас Карпов?
- Нет, не знаю.
- А где жена Логацкого?
- Тоже не знаю. Она должна была быть в кассе, но я ее не видел.
- Кто бил сторожа тира?
- Его били в основном Логацкий и Карпов.
- А вы какую роль играли в этом?
- Я стоял в стороне и ничего не делал. Я, гражданин следователь, вообще старался физическую силу не применять.
- Где сейчас находится Логацкий?
- Не знаю.
- А Черепнин?
- Логацкий говорил, что он арестован.
- Вам знаком Исаев Альберт Григорьевич?
- Нет. Впервые слышу.
- А на какой машине был сегодня Логацкий?
- Он сказал, что владелец машины или водитель, я не понял, железный кадр, но не назвал.
Бусел поначалу молчал, но Савич дал понять, что следствию многое известно. Буслу ничего не оставалось, как последовать примеру других.
"С тобой я рассчитаюсь"
Когда они проезжали мимо, из сберкассы вышел Костылецкий, но не один, а в сопровождении двух дюжих молодцов. За ним так же проследовал к машине Бусел…
- Жми вперед! Быстрее! - крикнул Логацкий.
Исаев дал газ, и машина понеслась вперед. Логацкий был в панике: в кассе засада.
- Петя, скажи, что это значит? - взмолился Исаев. - Ты что-то затеял? Я тебя очень прошу, не втягивай меня в свои дела.
- Заткнись! Без тебя тошно! Направо… По проспекту!
Машина неслась по мокрым улицам города. Логацкий пытался проанализировать происшедшее: "Что же случилось? Откуда милиция узнала, что мы будем брать кассу? Кто-то заложил. Но кто? Махно? Вряд ли. Карп? Исключено. Кто-либо из нас? Не может быть. А может, Люська? - Логацкий вспомнил, что когда он шел к гаражу Исаева и по дороге еще раз позвонил жене, то ответили, что Люся заболела. - Она, стерва! Догадалась и поэтому с работы ушла".
- Останови у телефона-автомата, - повернулся к Исаеву. - Позвонить надо.
Логацкий, втянув голову в плечи, под проливным дождем бросился к телефонной будке, набрал номер соседей. В трубке послышался старческий голос. Петр, стараясь изменить голос, попросил позвать к телефону Люсю. Было слышно, что старушка, положив на столик трубку, хлопнула входной дверью. Наконец в трубке послышалось:
- Вы знаете, никого нет дома.
Логацкий извинился и повесил трубку. Нашел в кармане еще одну монетку, позвонил Люсиным родителям. К телефону подошла мать. Петр вежливо поздоровался:
- Здравствуйте, Мария Ивановна, Люси у вас нет?
- Это Петя? Здравствуй. А ты разве не знаешь, что она поехала к нам на дачу? Вы же вместе собирались.
- Я опоздал. Очевидно, она уехала раньше. Но ничего, догоню. До свидания, Мария Ивановна!
"Итак, Люська поехала на дачу. Нет, не зря она рванула. Заложила, сука! Ладно, с тобой я еще рассчитаюсь!" Он только теперь заметил, что машина ждала его.
- Поехали!
- Куда?
- На шоссе. Побыстрее только! - А сам подумал: "Надо успеть к палатке. Заберу оружие и махну куда подальше".
В лесу машина с трудом продвигалась по размокшей дороге.
- Куда мы едем? - волновался Исаев.
- Уже немного осталось. Кое-что забрать надо.
Палатку нашел быстро. Достал пистолеты, патроны, взял свой пиджак. На глаза попался теплый, из чистой шерсти свитер Бусла. Бросил в сумку - ему он больше не понадобится. Проверил карманы пиджаков друзей, забрал все деньги, даже мелочь. Натянул на себя плащ Герцовича.
Исаев, увидев Логацкого, даже обрадовался. Оставшись один в этом глухом, неуютном от дождя лесу, он порядком струсил.
С трудом развернулись на узкой просеке.
"Что делать? - ломал голову Логацкий. - Пять пистолетов, но что с ними один сделаешь? Надо быстрее на юг. Там Карп, Лева, а с ними да еще с оружием можно большие дела делать. Но как туда добраться? Небось уже по всем дорогам ищут. А что, если этого дон-жуана заделать? Документы на машину, конечно, при нем. На "Волге" можно и в Крым двинуть. Да и к Люське на дачу загляну. Надо же, такое дело загубила!"
Логацкий скрипнул зубами. Исаев испуганно посмотрел на него.
- Что смотришь? У меня, знаешь, какое дело сегодня сорвалось? По сравнению с ним ты и Люська - мизер.
- А что за дело, Петя?
- Что за дело, спрашиваешь? Большое дело. Не везет мне в жизни, как тому муравью.
- Какому муравью?
- Да есть такой анекдот. Женился муравей на слонихе, лег с ней спать, а она ночью от щекотки умерла. На следующий день летел мимо комар, видит, муравей плачет. "Что ты плачешь?" - спрашивает. "Да понимаешь, женился я на слонихе, одну ночь переспал, а она умерла. А мне теперь всю жизнь могилу копать". Вот так и я: сделал одно дело, а теперь всю жизнь, как тот муравей, мучайся.
Километра через два лес должен кончиться.
- Останови на минутку, дождь прошел, можно и в кусты сбегать.
Исаев послушался. Логацкий, выходя из машины, предложил:
- Идем вместе, ехать еще далеко. Лишний раз не надо будет останавливаться.
- Хорошая идея, идем!
Они зашли за густой куст. Логацкий вытащил пистолет.
- Что вы делаете? - вскрикнул Альберт Григорьевич.
Раздался выстрел, и Исаев медленно опустился на мокрую траву. Логацкий выстрелил еще раз. Обыскал лежащего без движения Исаева, взял документы на машину, водительское удостоверение и несколько денежных купюр - всего тридцать семь рублей.
Где Люся?
Тростник не застал Логацкую дома. Соседи видели, как она выходила из подъезда с большой хозяйственной сумкой. Может, в магазин пошла, высказал предположение Тростник. Нет, заметили другие жильцы, сумка была полной.
Родители Люси встретили Тростника сухо. На вопрос майора, где их дочь, Мария Ивановна долго не хотела отвечать.
- Поймите, что мы беспокоимся за ее судьбу, - заметил Тростник.
- А чего милиции беспокоиться за ее судьбу? - взорвало Марию Ивановну. - Что ей грозит? Будете только изматывать ребенка. Вы бы посмотрели на нее сегодня. Бедное дитя! На ней лица не было!
Василий Романович в разговор не вмешивался. Он сидел в мягком кресле и делал вид, что читает газету. Тростник хорошо знал их отношение к зятю.
- Мария Ивановна, Василий Романович, послушайте меня. Вопрос очень серьезный. Мы разыскиваем мужа вашей дочери. Дело в том, что он подозревается в совершении очень серьезного преступления. Ваша Люся может и не знать этого. Логацкий же способен на все.
Эти слова подействовали отрезвляюще, Мария Ивановна испуганно взглянула на мужа:
- Василий Романович, слышите, нам надо немедленно ехать на дачу к Люсе.
- А на какой даче она находится? - спросил Тростник.
- На нашей, - Мария Ивановна назвала адрес.
- Сейчас уже поздно. Мы сами съездим и привезем ее. Пусть пока побудет у вас, - предложил Тростник.
Ночные приключения
Люся считала, что ей повезло. Правда, она хотела, чтобы на дачу ее отвез Альберт Григорьевич. Позвонила, но его уже не было дома. Поехала на такси. Вначале водитель, ссылаясь на дождь и размокшую проселочную дорогу, отказался ехать. Но когда Люся пообещала дать на "чай" и оплатить проезд в оба конца, согласился.
Дача была большой, двухэтажной. На первом - четыре комнаты, на втором - три. Родственники, которые жили там, привезли телевизор, так что неделю, другую будет не скучно. Люся твердо решила уволиться с работы. Завтра напишет заявление и перешлет его заведующей.
Машина с трудом продвигалась по скользкой дороге. Шофер поинтересовался, далеко ли еще ехать.
- Нет, скоро будем.
- А зачем это вы дачу так далеко от шоссе построили? Здесь же страшно днем, не говоря уже о ночи!
- Если уединяться, то уединяться по-настоящему. Недалеко от нашей дачи еще одна. Там телефон есть, можно позвонить. Да мы привыкли. Сейчас налево.
Метров через сто машина уперлась в сетчатые ворота.
- Приехали, - сказала Люся. - Вот деньги, но вы, пожалуйста, не уезжайте, подождите пяток минут. Я загляну, как там дела, и прибегу сюда.
Люся постучала. В коридоре скрипнула дверь, и женский голос спросил:
- Кто там?
Люся узнала голос маминой сестры.
- Это я, Люся. Откройте, Тамара Ивановна.
- А, Люсенька, входи, входи, милая. Что же ты в такую пору, да еще одна?
- Приехала отдохнуть немножко, да и вас повеселить, чтобы не скучали.
- А мы, Люсенька, уезжать собрались, да вот дождь мешает. Понимаешь, приехали из Красноярска приятели, а нас дома нет. Хорошо, что соседи догадались позвонить сюда. Нам сообщил Андрей Николаевич, который на соседней даче живет. Он и сына своего прислал, чтоб у нас на даче переночевал и за Леночкой присмотрел. Да ты входи, пожалуйста. Что же это мы в коридоре стоим?
- Мне надо такси сначала отпустить.
- Так ты на такси? Вот хорошо, мы как раз и уедем в город. Завтра возьмем гостей и возвратимся.
Люся вошла в дом. В первой комнате сидел молодой симпатичный парень, одетый в спортивный костюм. Тетя познакомила их.
- Люсенька, Леночка спит наверху. Ложись в той же комнате. Если тебе страшно одной, Олег останется. Ему мы постелили внизу, в комнате, где стоит телевизор. Не скучайте.
Тетя и ее муж уехали. Люся, на правах хозяйки, пригласила Олега в комнату. Был он приблизительно одного возраста с Люсей. Работает в научно-исследовательском институте.
- Как же вы отсюда добираетесь на работу?
- А я в отпуске. Недельку здесь побуду, а затем возвращусь в город.
Неожиданно Люсе показалось, что кто-то стукнул в дверь. Она вышла в коридор - никого. Возвратилась в комнату, села на диван.
"А вдруг Петька вздумает приехать, а здесь этот Олег?" - подумала.