Мог бы и не спрашивать, не глухой же он. Весь этот ор, шум, гам, хохот Сашка слышал в трубке, и Плетнев был уверен, Турецкий сейчас ему завидует.
Но Плетнев уже отключил телефон и сунул его в карман. Он почувствовал спиной, что за ним кто-то стоит и дышит в затылок. Оглянулся и приятно удивился. Симпатичная девчонка в упор глазела на него и, заметив его интерес, улыбнулась. Ничего девочка. Все те места, которые она открыла для всеобщего любования, были довольно привлекательны. И грудь в порядке - на вид упругая и высокая, и животик с колечком в пупке не выпячивается. А ведь многие девчонки, которые любят выставить свое голое дряблое пузо, и не подозревают, как они оскорбляют эстетическое чувство таких взыскательных к женской красоте мужчин, как Плетнев. Наметанным глазом Антон сразу понял, чем девочка зарабатывает на жизнь. Наряд у нее вполне соответствовал ее занятию. Но чем больше он на нее смотрел, тем больше она ему нравилась. Сегодня уже две девицы бортанули его в баре, а эта явно проявляет к нему интерес. Значит, еще не все потеряно. А то он уже усомнился в своей былой притягательности. Когда тобой так пренебрегают молоденькие девочки, поневоле появляются грустные мысли - не старость ли наступает семимильными шагами? А это сильно огорчает. Тем более когда тебя совсем недавно бросила любимая девушка. А может, эта крошка ему как утешительный приз, за все его разочарования?
Девчонка будто прочитала его мысли. Она улыбнулась еще шире, хотя ее улыбка показалась Плетневу немного напряженной. Какой-то слишком старательной, словно она хотела изо всех сил ему понравиться. Впрочем, при ее профессии это и неудивительно.
- Да…Это награда чемпиону… - подтвердила она его предположения. Голос у нее был просто супер - низкий, волнующий, за такой девицей пойдешь куда угодно, позабыв все на свете. - Ну, что так смотришь? Понравилась?
Она прикоснулась пальчиком к своим губам и по-детски закатила глазки.
- Спрашиваешь… - немного растерялся Плетнев. Честно говоря, с такими девицами он дела еще не имел. Не было подходящего случая. А тут и настроение у него игривое, и девушка не возражает. Но вдруг заробел. Как-то не привык, чтобы его так с ходу брали в оборот. Плетнев, конечно, мужик передовых взглядов, но ухаживать предпочитал за женским полом сам. Хотя, опять же… Наверное, в ее случае она поступает совершенно правильно. К такой разбитной красотке он вряд ли осмелился бы подступиться.
Плетнев взглянул на ее босые ноги.
- А где ваши… твои туфли?
- В магазине. Но если у тебя в кармане есть пара хрустальных башмачков, не откажусь, - нервно хихикнула барышня.
- Веселая ты девочка. Люблю веселых. А то в последнее время одни хмурые попадаются. Какие-то нерадостные. Праздник людям портят. Как тебя зовут?
Плетнев решил, что раз ему дают зеленый свет, то не мешало бы уже и познакомиться.
- Галя.
Она вдруг бросила на него хитрый взгляд.
- А ты, как вижу, драться любишь?
- Терпеть не могу. Только по необходимости. А с чего ты взяла?
Галя молча взяла его за руку и провела своими нежными пальчиками по ссадинам на его кисти.
- А это что? Руки все сбиты…
Она накрыла его руку своей, и озорная улыбка появилась на ее лице.
- А давай мы с тобой сбежим отсюда?
Плетнев поддался ее озорному настроению, тем более что душа жаждала приключений. Поэтому он долго не раздумывал.
- Давай! А то здесь душновато стало…
- Только знаешь что? Меня там бывший парень ждет, у входа. С другом… Я его уже давно отшила. В смысле, мы с ним не встречаемся. А он все за мной ходит и ходит… Так надоел! Достал совсем.
- Проскочим! - бесшабашно пообещал Плетнев и по-свойски обнял ее за талию. Он выставил плечо вперед и рассекал толпу, как крейсер. Моряки галдели, девицы хохотали, дым от сигарет уже щипал глаза, и, когда Плетнев распахнул перед ней дверь, клубы дыма причудливой волной вырвались на волю.
Когда на пороге бара появилась Галя, Валерчик и Боксер сделали стойку. И это не укрылось от взгляда Плетнева. Галя подхватила его под руку и прижалась к нему, давая понять своим преследователям, что они опоздали. Но Валерчика нелегко было сбить с толку. Он нагло уставился на нее и развязно скомандовал:
- Галя, тебе пора домой…
Галя смерила его презрительным взглядом. Рядом с Плетневым она себя чувствовала защищенной, поэтому храбро отрезала:
- Пошел ты…
Валерчик оглядел коренастую фигуру Плетнева и прикинул, что сам он явно уступает этому мужику и в весе, да и в силе. Почему-то сразу стало понятно, что мужик не станет разговоры разговаривать, а запросто может так навалять, что мало не покажется. Плетнев в свою очередь мельком взглянул на Галиного парня, но его лицо осталось бесстрастным. Он просто не принял его в расчет.
- Пошли такси поймаем, - предложил он и увлек Галю за собой, чувствуя рукой приятное и волнующее тепло ее тела. Она прижалась к нему еще теснее, и это многообещающее движение взволновало Плетнева.
Пока Плетнев голосовал, краем глаза держал в поле зрения малоприятных типов явно бандитского вида. Они так и стояли метрах в трех и, набычившись, наблюдали за Галей.
- Не мое, конечно, дело, - обратился тихо к Гале Плетнев, - но ты правильно сделала, что отшила этого чмыря. Какой-то он совсем несимпатичный. Я бы даже сказал, отвратительный. Надеюсь, я тебя не обидел?
- Вот еще! - брезгливо передернула плечами Галя. - Считай, что это моя ошибка молодости.
Боксер и Валерчик с места не трогались, чего-то ожидали.
- Сучка…Улизнет-таки… - с ненавистью процедил Валерчик и сплюнул сквозь зубы.
Такси подкатило к бордюру, и Плетнев словно только теперь заметил обоих парней.
- Ребят, подвезти, может? - миролюбиво предложил он. - Командир, - обратился он к водителю, - попутчиков возьмем?
Тот пожал плечами и пробурчал что-то вроде "Хозяин - барин". Но парень, похожий своим расплюснутым носом на боксера, враждебно ответил:
- Не надо! Нам не по пути.
- Ну как знаете… - Плетнев пропустил вперед Галю, сам сел рядом и захлопнул дверцу.
- Трогай, командир, - обратился он к водителю. - Пока прямо…
Машина с визгом отъехала от бордюра.
У Валерчика от злости даже свело скулы. Мерзавка, сколько же за ней чесать? А тут еще Боксер со своими наездами….
- Ну, Валерчик, плохо ты своих шлюх воспитываешь. Не слушаются они тебя! - Боксер тяжелым взглядом сверлил приятеля.
- Да я думал, ты ему дашь в дыню… - начал оправдываться Валерчик.
- Я? - поразился Боксер. - А ты на что? Зашугался? Сыкун заломный… - Он презрительно сплюнул сквозь зубы и достал мобильный телефон.
Валерчик на всякий случай отступил от него на шаг, опасаясь, что тот может и в зубы дать. Но Боксер уже говорил по телефону:
- Слушай, Баул, помощь нужна…
Плетнев обнял за плечи Галю и уютно устроился на заднем сиденье. Она несколько раз обеспокоенно оглянулась, а потом и вовсе вывернула шею так, чтобы постоянно видеть следующую за ними машину.
- Ты что, боишься их? - наконец спросил Антон у девушки. - Они тебя обидели?
Галя помотала головой.
- С чего ты взял? Просто придурки. И потом… мне с тобой ничего не страшно.
Плетнев понял, что она врет. Те бандюги явно преследовали их и совсем не собирались отставать.
- Слышь, командир, оторвись от той серенькой "шкоды", что на хвост нам села. Раздражает она меня, - попросил он шофера.
Водитель молча дал по газам, завернул в один переулок, потом другой и выехал на улицу, которая, как предположил Плетнев, шла параллельно их прежнему маршруту.
Галя благодарно взглянула на Антона, обняла его за шею и стала целовать - сначала как бы дразня, а потом настойчиво и жарко впиваясь в его губы, слегка покусывая их. У Плетнева перехватило дыхание. Вот это класс! Если она так умеет целоваться, какая же она тогда в постели? Он слегка заерзал. С одной стороны, ее поцелуи очень заводили, но с другой - как-то непривычно было целоваться на глазах у постороннего человека. При всем том что Плетнев отнюдь не исключал дальнейшего развития их отношений, он не любил прилюдно демонстрировать свои чувства.
Водитель молча ехал уже минут пять, поглядывая в зеркало на подвыпившую парочку, которая обнималась и уже готовилась приступить к более смелым действиям. Это действовало ему на нервы. Водитель считал, что машина - средство передвижения, а не бордель на колесах. Но делать замечания пассажирам было не в его правилах, и он недовольным голосом спросил:
- А дальше-то куда?
- Направо, к старому причалу, - скомандовала Галя.
Водитель понимающе хмыкнул и повернул руль.
- Куда мы едем? - удивился Плетнев ее фантазии. На причале у него тоже еще не бывало сексуального опыта.
- Ко мне. Все будет шелк и шоколад, парень. Только… по веревке забраться сможешь?
- Люблю приключения, - усмехнулся Плетнев. - Ты что, в башне живешь? А может, тебя вовсе и не Галей зовут, а Джульеттой? Ты уж лучше сразу предупреждай. Хотя оказаться в роли Ромео мне уже как-то поздновато. Но, наверное, в этом тоже есть своя прелесть. Да, Галочка?
- Приключения я тебе гарантирую, - улыбнулась в ответ девушка.
И она его не обманула. Стоило такси скрыться из виду, как Галя подвела Плетнева к двухпалубному кораблику, пришвартованному бортом к причалу. Он покачивался на легких волнах и поскрипывал снастями. Пахло морской водой, немного тухловатой. Да это и неудивительно. Волна прибивала к берегу всякую всячину. Пустые пластиковые бутылки, окурки, огрызки яблок, арбузные корки, одноразовые тарелки и стаканчики. Он заметил даже несколько использованных презервативов, и ему стало неприятно. Сколько всякого мусора народ выбрасывает в море. Прямо свинство. Небось у себя дома такой свинушник не устраивают…
Быстро темнело, и Плетнев был этому даже рад. Потому что их проникновение на корабль носило явно криминальный характер. Сначала Галя оглядела палубу и, не заметив ни единой души, подошла к краю причала. По борту корабля свисал канат, и она ловко ухватилась за него, а потом быстро, как обезьянка, вскарабкалась и очутилась на нижней палубе. Плетнев в недоумении наблюдал за ней, раздумывая, стоит ли следовать ее примеру. Но Галя не оставила ему выбора.
- Ну? Чего встал? Давай… - тихим голосом позвала она его, свесившись через борт, и энергично замахала рукой. В вырезе ее топика так же свесились ее пышные груди, и Плетнев подумал, что нет никакого резона противиться желанию, которое уже очень сильно беспокоило его. Девица излучала такую сексапильность, что он только крякнул, предвкушая все мыслимые наслаждения. А ведь ее изобретательность тоже дорогого стоила. Прежде чем овладеть ею, предстоит взобраться на корабль. То есть преодолевать препятствия. Занятно…
Плетнев усмехнулся. Приключения так приключения. Он поймал канат и так же ловко вскарабкался вслед за ней. Над трапом парусила растяжка с выцветшей надписью "Отель "Ставрида". Они осторожно пошли по узкой палубе, Галя приложила к губам палец. В иллюминаторах горел свет, и девушка остановилась возле одного, услышав голоса.
- Нагнись, - прошептала она Плетневу, и они оба чуть ли не на корточках быстрыми шажками проскользнули под иллюминаторами. Галя остановилась у небольшой двери, которая вела в помещение с каютами. Достала из сумочки железную оконную ручку и вставила в квадратное отверстие, осторожно повернув ее. Дверь открылась бесшумно, и она нырнула внутрь, призывно махнув Плетневу рукой.
На таком суденышке Плетневу бывать не доводилось, поэтому он с любопытством вертел головой, удивляясь запущенности корабля. Стены давно не красили, грязные двери по обе стороны коридора кто-то захватал руками, а внизу по ним, очевидно, лупили грязными ботинками. Протертая до дыр ковровая дорожка скрадывала шаги, но отнюдь не служила украшением коридора. Наконец дошли до нужной двери и Галя остановилась, доставая ключ. Пока она засовывала его в замочную скважину, из-за угла появился паренек лет семнадцати в форменной одежде разносчика пиццы. Обе руки у него были заняты: в одной он держал коробки с пиццей, во второй - большую квадратную сумку. Только голова в бейсболке торчала над коробками. Галя от неожиданности вздрогнула. Парнишка радостно заулыбался:
- Галь, привет!
На Плетнева он взглянул холодно, но подчеркнуто вежливо поздоровался.
- Здравствуйте.
- Здравствуй, Кирочка, - ответила Галя за обоих, сразу успокоившись и наконец попав ключом в замочную скважину.
- Я тут девчонкам пиццу принес. Тебе ничего не надо? А то могу сбегать… - заботливо предложил он девушке.
Плетнев выжидал, поглядывая на молодежь, и прикидывая, какие между ними могут быть отношения. Судя по всему, чисто дружеские, иначе парнишка, по виду ершистый и заводной, не стал бы так спокойно говорить с девушкой, застукав ее с другим.
Галя подошла близко к Кириллу и скороговоркой попросила:
- Кирочка, солнце мое. Мне ничего не надо. Ты иди…
Кирилл подозрительно покосился на Плетнева.
- У тебя все в порядке?
- Конечно, солнце мое…
- А Нина где? - не отставал Кирилл. - Работает?
Галя помялась.
- Она… уехала Нина. Слушай, Кирочка, ты меня не видел. Договорились? И ничего про меня не знаешь. Лады?
Кирилл пожал плечами.
- Ну хорошо…
- Вот и умница. Иди уже, а то тебя небось заждались.
Кирилл еще раз окинул недоверчивым взглядом Плетнева и пошел дальше по коридору, расставляя ноги, как вокзальный носильщик.
Плетнев вопросительно взглянул на Галю.
- Поклонник… - объяснила она, но Плетнев ей не поверил.
В каюте было немного уютнее, и обстановка напоминала обычный гостиничный номер. Двуспальная кровать, шкаф с зеркальной дверцей. Возле кровати тумбочка со стопкой глянцевых журналов. Сломанный ночник с покосившимся абажуром.
Галя прежде всего метнулась к окну и плотно задернула шторы. Потом нашарила под стулом туфли и, сев на кровать, которая протяжно заскрипела под ней, обулась.
- Где-то здесь было шампанское… - вспомнила она и подошла к тумбочке. - Где-то, где-то, где-то… - напевала она, открывая дверцу, шаря там рукой, что-то передвигая в глубине и звеня стеклом.
Плетнев тем временем стоял посреди каюты и завороженно смотрел на большую цветную фотографию, приклеенную тоненькими полосками скотча по четырем углам - морской пейзаж. Ультрамариновые бурные волны накатывались на узенькую полоску песчаного пляжа цвета охры. И чьи-то большие босые ступни позировали фотографу. Кому они принадлежали - это и старался понять Плетнев.
- Ноги чьи? - наконец спросил он, не отрывая взгляда от скудного пейзажа, обогащенного дикими красками буйнопомешанного художника.
- Мои! - гордо ответила Галя.
- Здоровые… - не поверил Плетнев.
- Так ведь крупный план, - объяснила Галя. - У меня был один… друг, близкий, любил снимать ноги. Всегда в одном ракурсе. У него целая коллекция таких фотографий. Даже выставлялся в Доме моряка. Я ему там благодарность написала, в специальную тетрадь. За высоко…художественное воспро…изведение человеческого тела, - с трудом выговорила она длинные слова.
- Да тела тут как раз маловато, - не удержался от критики Плетнев.
- А разве ноги - не часть тела? - заспорила Галя и, воровато оглянувшись на него, приподняла на тумбочке большую тропическую раковину и быстро вытащила из-под нее маленькую видеокассету. Рука ее скользнула в карман джинсов.
- Слава богу! Все в порядке. Все будет шелк и шоколад, девочка. Все будет шелк и шоколад… - прошептала она себе, одновременно доставая из тумбочки бутылку водки.
- Что ты там шепчешь? - спросил Плетнев и подошел поближе к фотографии.
- А шампанского, оказывается, уже и нет… - громко объявила она. - Но зато есть водка.
Плетнев наконец оторвал взгляд от поразившего его высокохудожественного произведения мастера фотографии и обернулся к ней.
- Галя, а номер вообще-то твой?
- Конечно, мой, - нервно хихикнула она. - Фотография моя - значит, и номер мой.
- А чего ж мы тогда в него залезали, как воры? Я человек дотошный, потому и спрашиваю. У меня аналитический ум, понятно? До всего хочу докопаться. У меня профессия такая.
- А какая? - Теперь уже Галя смотрела на него с интересом.
- Эта… тьфу ты… исследователь я.
- А-а, - не удивилась Галя. - У меня был один знакомый исследователь. Всякую живность в океанах исследовал. Спускался на глубину в таком стеклянном домике, забыла, как называется…
- Батискаф. А он, наверное, океанолог?
- Точно. А ты умный! - похвалила его Галя. - Не зря исследователь. Я эти слова все время забываю. Батискаф со скафандром путаю.
Плетнев загордился собой, но вспомнил, что Галя так и не ответила на его вопрос.
- Я про канат спрашивал, - напомнил он ей. - Зачем мы по канату взбирались?
- Так романтичнее. Я ж тебе обещала приключения… Слушай, - перебила она себя, - а давай мы с тобой сейчас уедем.
- Куда еще? Только что сюда прибыли и уже уезжать…
- Да хоть в Геленджик. Тут всего пятьдесят километров. Поймаем такси, проветримся… Вместе, а? Просто тут… Ну нельзя мне, одним словом, здесь оставаться. Этот козел припрется, испортит все… Мы с ним давно расстались, я тебе уже говорила, а он все продолжает за мной бегать. Пристал, как рыба-прилипала. Ненавижу таких! - с чувством воскликнула она. - Давай уедем!
Плетнев подошел к ней вплотную и положил руки ей на плечи.
- Ты знаешь… Это все, конечно, весело и интересно. Эта игра в скаутов. Лазанье по канату, всякие прятки под окнами… Но все-таки слишком странно. И по-моему, ты чего-то боишься. Может, расскажешь?
Галя улыбнулась через силу, Плетневу даже стало ее жалко.
- Это ты, по-моему, чего-то боишься, - сердито ответила она.
- Но губы дрожат у тебя, дитя мое…
- Ну так останови их… - Галя рывком припала к Плетневу и поцеловала его. - Ты мне нравишься. Ты такой сильный, смелый, шальной. Как я. Потащился за мной на корабль. По этому канату. Даже не спрашиваешь зачем.
- Нет, ты ошибаешься. Я вовсе не такой шальной. На самом деле, я пьяный и грустный. А тебе, по-моему, что-то от меня надо…
Но Галя не слушала его. Она опять припала к его губам, а когда оторвалась, бессвязно зашептала:
- Ты мне правда нравишься. Все будет шелк и шоколад, парень.
- Странные вещи ты говоришь, девочка… - Плетнев прижал ее к своей груди. Почему-то теперь ее поцелуи не возбуждали его. Что-то у нее совсем плохо, ей действительно нужна его помощь, подумал он. Но ведь не станешь насильно предлагать свою помощь, навязываться…