Это не прошло незамеченным, и судья Альмеда, чья фотография до сих пор висела на стене в баре, где он в свое время играл на пианино, одновременно обучаясь в колледже, даже незаметно подмигнул ей. Этим самым он дал понять, что вовсе не возражает против выбранной Нэнси линии защиты, которая встретила протест и возражения со стороны обвинения.
Ей очень хотелось, чтобы в этот момент в суде присутствовал Эдди Лукко, пусть бы он послушал, посмотрел, как она прекрасно работает. А если бы она заранее знала, что судьей будет Альмеда, то позвонила бы в 14-й полицейский участок и пригласила мужа посмотреть на своего кумира. Но он так занят расследованием кровавой бойни в больнице Бельвью, что они лишь мельком виделись за последние несколько дней. Нэнси продолжали охранять два детектива, приставленные к ней департаментом полиции Нью-Йорка, они присутствовали и на заседании суда. До вчерашнего вечера Эдди не звонил на квартиру к сестре Сэма Варгоса, и Нэнси тревожилась за него. Голос у него был нормальный, может быть, чуть усталый… и задумчивый. Как она будет рада, когда завершится это расследование.
И вдруг, к своему радостному удивлению, она увидела в дверях зала заседания высокую, плотную фигуру мужа, он прошел мимо полицейского и сел в заднем ряду. Эдди поймал ее улыбку и кивнул в сторону Альмеды, словно хотел сказать: "Вот это да…". Или "потрясающе!" Это выражение они услышали во время просмотра по телевизору черно-белого кинофильма с участием английских актеров. Дадли Мур или кто-то там еще произнес с лондонским акцентом: "Это потрясающе!", и Лукко выражение понравилось, он посчитал его самой забавной фразой, которую когда-либо слышал. Все-таки у него неважно с чувством юмора. И с тех пор он иногда щеголял этим выражением, на что Нэнси всегда восклицала: "Боже мой, Лукко!"
Рядом со зданием суда находился неплохой китайский ресторанчик, и Нэнси настояла, чтобы они зашли туда перекусить. Она испытывала подъем от удачного продвижения дела.
- Что ты об этом думаешь, Эдди? Похоже, судья настроен…
Нэнси не обращала внимания на двух детективов, пристроившихся за столиком рядом с дверью.
- Здравствуйте, миссис Лукко…
Худенький, очень старый официант-китаец улыбался лучезарной детской улыбкой. Он услужливо протянул им меню.
- Здравствуй, Фредди. Принеси нам две порции цыпленка с лапшой, отдельно каштаны и две кока-колы, хорошо?
- Будет исполнено.
И тщедушный официант-китаец Фредди удалился.
- Цыпленок с лапшой, - пробурчал Лукко. - И кока-кола. А не мог я сам заказать?
- Не будь ребенком, Эдди. А реакция судьи Альмеды, это хороший знак, да?
Исполняющий обязанности лейтенанта Эдди Лукко бросил взгляд на двух детективов из отдела охраны. Они слишком заняты меню, чтобы прислушиваться к разговору, да и в ресторанчике довольно шумно.
Существует хорошо известный феномен: когда люди слишком близки, они становятся телепатами, как многие животные. Так это или нет, но, когда Эдди нежно взял Нэнси за руку, она сразу встревоженно посмотрела на него.
- Что случилось?
Ее глаза внимательно изучали его лицо. Последние несколько недель оказались тяжелыми, и Нэнси Лукко, чтобы сохранять спокойствие, постаралась выбросить из головы колумбийцев. Насколько это было возможно, живя в чужой квартире под вооруженной охраной. Так что когда она спросила, что случилось, то имела в виду, насколько плохо обстоят дела.
Лукко ласково погладил жену по руке, он всегда делал так, когда ему требовалось душевное спокойствие, а в нем иногда нуждались даже детективы департамента полиции с суровыми лицами.
- Ты знаешь, - тихонько начал он, - в подобных делах полицейским иногда делают предложения…
Нэнси оглянулась вокруг, потом внимательно посмотрела на лицо мужа. Чувствовалось, что ему тяжело.
- Взятка?
- Послушай, дорогая, не совсем так.
- Но ведь нет такого… предложения, на которое ты согласился бы, Лукко.
- Конечно, но тут дело очень серьезное. Я сказал, что подумаю.
- Ты?..
- Успокойся, Нэнси, ты ведь знаешь меня, да?
- Ты просто решил потянуть время.
- Вот именно.
- Потому что хочешь… арестовать их? Перехитрить?
- Ты шутишь. Да они из меня салат сделают вместе с моими хитростями.
- Эдди, ты должен сообщить об этом, ты же знаешь, что должен сообщить.
- Не могу, ты просто не представляешь, где у них нет глаз и ушей.
Нэнси никогда раньше не видела мужа таким встревоженным.
- А сколько они предложили? - поинтересовалась она.
Лукко сказал сколько. Даже детективы из охраны подняли головы, когда она воскликнула:
- Боже мой…
Лукко успокаивающе поднял руку и с улыбкой кивнул детективам. Они кивнули в ответ и вернулись к изучению меню, и как раз в этот момент официант принес им китайского пива.
- А как насчет Министерства внутренних дел?
Нэнси начала понимать, что так хорошо начавшийся день испорчен. Но ведь Лукко уже не в первый раз предлагали взятку, и, хотя он колеблется, дело здесь вовсе не в сумме. Для Лукко сумма не имеет значения. Значит, дело здесь в чем-то другом.
Она взяла его за руку.
- Ладно, что еще?..
Лукко почесал затылок. К столику подошел официант-китаец Фредди с двумя стаканами кока-колы, покрытыми снаружи инеем.
- Цыпленок сейчас будет, - пообещал Фредди и заскользил между столиками.
Нэнси не отрывала взгляд от мужа, он подождал, пока отойдет Фредди, снова почесал затылок, осторожно оглядел присутствующих в ресторанчике, наклонился вперед и тихо сказал:
- У меня двадцать четыре часа на размышление. В течение этого времени мы оба в безопасности, но, если я откажусь или вообще не свяжусь с ними, они убьют тебя.
Нэнси инстинктивно схватилась руками за горло и нервно потянула золотую цепочку с висевшей на ней маленькой серебряной звездой Давида. Это был подарок Лукко, он сделал его, когда она сказала ему, что добропорядочным католикам не разрешается жениться на еврейских девушках.
- Иди в Министерство внутренних дел.
Он покачал головой.
- А если в ФБР?
Лукко прищурился.
- Ладно, забудь о моих словах. - Они сидели молча, Нэнси отхлебнула холодной кока-колы. - Серьезная опасность.
- Жизнь или смерть, третьего не дано. Смертельная опасность.
- Лукко, не вздумай принять их предложение.
- Должен сказать тебе, дорогая, что видел, как ты сегодня строила глазки Альмеде…
- Я не строила ему глазки, милый, я всерьез вела защиту своего подопечного.
- Я горжусь тобой. Теперь в твоей конторе обязаны сделать тебя партнером, ты выиграешь этот процесс и они никуда не денутся.
Иногда он смотрел на нее с такой любовью, что ей даже становилось немножко стыдно. Не потому, что она любила его меньше, а потому, что ее самой заветной мечте подарить ему ребенка не суждено сбыться. А Лукко был бы отличным отцом для нью-йоркского ребенка, рожденного от польской еврейки и итальянского католика.
Нэнси взяла его большую руку, медленно прижала ее к своей щеке, потом поднесла к губам и поцеловала в ладонь. Когда она вновь посмотрела на него, в глазах ее стояли слезы. Лукко кивнул, он, словно животное, точно знал, о чем она сейчас думает.
- Пошли они к черту, Эдди. Я верю, ты поступишь правильно. И… пошли они к черту.
Две слезинки катились по ее левой щеке, Нэнси заморгала, но, как профессионал, моментально взяла себя в руки. Эдди нежно погладил жену по лицу, потом, не отрывая от нее глаз, убрал руку. Он улыбнулся, но появившиеся в его глазах злые искорки не сулили врагам ничего хорошего.
- Конечно, мне просто надо было услышать это от тебя. Да в гробу я их видел. А теперь возвращайся в зал суда и разбей в пух и прах окружного прокурора. Я хочу быть женатым на партнерше адвокатской фирмы, тогда уж нам точно придется переехать в Ист-Сайд…
Он бросил взгляд на детективов, которые, наверное, думали, что же, черт побери, такое происходит между супругами Лукко, но оба полицейских были заняты поглощением пищи.
Увидев эту картину, Лукко разозлился.
- Почему это их обслужили раньше нас?
- Может быть, они сказали, что из полиции? - предположила Нэнси.
- Надо проследить, уплатят ли они по счету. Терпеть не могу полицейских, пользующихся служебным положением.
Нэнси испуганно посмотрела на мужа, от страха у нее даже похолодели ладони, но к своему удивлению, она ликовала в душе. Лукко часто рассказывал ей о своем первом напарнике, ворчливом ветеране сорока лет, который погиб, пытаясь спасти самоубийцу, прыгнувшую с моста (она осталась жива, зацепившись при падении за какие-то ветки). Напарник объяснял Лукко разницу между пустяковой, серьезной и непосредственной опасностью. Непосредственная опасность - это смертельная опасность, к которой по его словам… привыкаешь. И тот, кто не жил на грани жизни и смерти, никогда не поймет, что значит привыкнуть к смертельной опасности.
Теперь Нэнси понимала, что́ он имел в виду: внезапно серьезная угроза со стороны картеля превратилась в смертельную опасность.
- Скажи мне еще раз, сколько?.. - тихонько попросила она.
Лукко наклонился ближе и прошептал:
- Четыре миллиона.
- Боже мой! - снова воскликнула Нэнси, но на этот раз тихо. - Но, надеюсь, пока мы в безопасности, а когда истекает срок?
- В полночь.
К столику подошел Фредди с цыплятами.
- Ты что так долго, приятель? - спросил Лукко в типичной нью-йоркской манере, и, пока маленький китаец расставлял тарелки и бормотал что-то насчет кухни, он не отрывал взгляда от жены.
- Жизнь на грани, да? - задал он вопрос, продолжая смотреть в глаза Нэнси.
- Надо держать листки с заказами отдельно, - заявил Фредди, - тогда и путаницы не будет.
- Вот именно, - согласился Лукко, ослабляя галстук. А Нэнси покачала головой и улыбнулась.
16
Удивительная наивность
Два письма и три открытки от Сиобан несколько успокоили Юджина и Мараид Пирсон, ужасно тревожившихся за безопасность дочери, правда, Мараид так до сих пор и не знала о том, где в действительности находится Сиобан, а Юджин был теперь точно уверен, что дочь в руках картеля.
Рестрепо сказал ему, что о Сиобан хорошо заботятся, она занимается музыкой под руководством маэстро из Венесуэлы, но не имеет ни малейшего представления о своей роли пленницы. Конечно, ее сразу отпустят, как только Пирсон прилетит в Боготу, убедившись в готовности всей сети к приему кокаина в Виго и обеспечению безопасности его распространения группой "Лорка" среди оптовых торговцев. Тогда в Боготе он и сообщит Рестрепо код доступа к информации, записанной на двух дискетах, уже врученных колумбийскому адвокату. А потом он вернется в Ирландию вместе со своей любимой дочерью и будет сидеть спокойно, наблюдая, как фонды организации ежемесячно увеличиваются на два миллиона долларов.
Подобная ситуация загнала судью в угол. Безусловно, полученных от картеля средств с избытком хватит для организации террора, взрывов в пивных, танцевальных залах, аэропортах, на людных автобусных остановках и в магазинах, как на территории Великобритании, так и по всей Европе, где расквартированы британские солдаты и их семьи. Денег хватит и на покупку современных ракет класса "земля-воздух" для осуществления плана, против которого Пирсон всегда выступал на тайных заседаниях Военного совета, заключавшегося в том, чтобы сбить ракетой пассажирский авиалайнер на подлете к лондонскому аэропорту Хитроу.
"Пресвятая Дева, нет сомнения, два-три подобных террористических акта быстро заставят британское правительство сесть за стол переговоров", - размышлял Пирсон, выйдя из здания суда и направляясь через Феникс-парк в начальную школу чудотворной Маделины.
Но, с другой стороны, его яростная ненависть к наркотикам и желание тайно разрушить связи ИРА с колумбийцами еще до начала осуществления плана картеля, следовали сразу за желанием в безопасности доставить Сиобан домой из Южной Америки. Так что катастрофа авиалайнера компании "Локерби" может подождать, пока деньги не будут добыты более порядочным способом, например, банковскими махинациями или обширным рэкетом в шести графствах, Килбурне и Лондоне, приносившим несколько десятков тысяч фунтов стерлингов в год, или угрозами крупным торговым фирмам заразить их продукты (идея лично Пирсона). Но кокакин? Юджин Пирсон презирал Кейси за его заявление, что поддерживающие "временных" люди ничего не будут знать или их совершенно не будет волновать тот факт, что у них под носом организация торгует наркотиками.
Но время шло. Компания по спасению и перевозке грузов потихоньку работала, европейские преступные синдикаты - они должны распределять кокаин среди более мелких торговцев, а те в свою очередь дальше, среди уличных торговцев, ведь уличная торговля явно самая доходная - были предупреждены и готовы действовать. Оставалась самая малость - отправить представителя в Боготу и передать картелю компьютерные коды, и тогда колумбийцы будут знать детали, сроки, места поставки примерно двух сотен тонн кокаина в течение шести месяцев.
В школе святой Маделины его ждали Деклан Бурк, Брендан Кейси и Мэри Коннелли, они собрались на одно из редких, но экстренных заседаний Военного совета "временной" ИРА. Целью заседания было официально одобрить отчет Пирсона о действиях группы "Лорка", полностью готовой к работе. Юджин еще хотел поднять вопрос о нежелательном убийстве, которое потрясло ирландцев, слушавших утром новости по радио.
Пока эти ублюдки не похитили Сиобан и не сделали ее заложницей его лояльного поведения, Пирсон намеревался рекомендовать отправить в Боготу Брендана Кейси, начальника штаба "временных". А в его отсутствие планировал сообщить Управлению по борьбе с наркотиками США и испанской таможенной службе детали операции в Виго. Но теперь ему придется лететь в Боготу самому. Ничто не может быть более важным, чем благополучное возвращение домой в Дублин его драгоценного дитя. В Ирландии полно прекрасных мест, где она сможет заниматься музыкой. Во всяком случае должны быть такие места, и он их непременно разыщет.
Проходя мимо группы наркоманов, окруживших торговца наркотиками прямо у ворот Феникс-парка, и глядя на них, с пепельно-серыми лицами, дрожащих от холода или в предвкушении дозы, а может, одновременно и от того и от другого, Пирсон не смог удержаться от презрительной гримасы. Как бы там ни было, ему нужно вернуть домой Сиобан, а потом все же найти какой-то способ разрушить убийственный план Военного совета пополнять средства организации за счет торговли наркотиками. Ведь все равно в один прекрасный день эта авантюра выплывет наружу, что полностью опорочит движение в глазах честных патриотов, которые уже в течение более чем двадцати лет ведут кровавую и напряженную борьбу за освобождение Ольстера от английского ига.
Судья подошел к зеленой двери бокового входа в школу. Шум и радостные возгласы двух сотен развлекающихся подростков напомнили ему, что сейчас в школе перерыв на завтрак, и он пожалел, что не захватил с собой бутерброд.
- Мистер Ханнах? - Пожилая сестра-монахиня улыбнулась ему, и ее старческое лицо, спрятанное под капюшоном сутаны, зарделось. - Входите, ваши друзья уже, наверное, ждут?
Юджин Пирсон вскарабкался по ступенькам, потом пробирался через лабиринт каких-то коридоров, труб, бойлеров, складских помещений. Наконец монахиня указала ему на дверь в дальнем конце коридора, склонила голову, повернулась и отправилась в обратный путь.
Внутри склада, заставленного столами, коробками с учебниками и наглядными пособиями, уже в течение семи лет изредка проводились тайные заседания Военного совета "временной" ИРА.
- Добро пожаловать, дружище, - приветствовал судью Деклан Бурк по-ирландски. - Поздравляю с успешно выполненным этапом работы.
- Убийством молодой девушки и ее бабушки сегодня утром, - без всякого вступления начал Пирсон, поставив перед собой стул с высокой спинкой и бросив на него портфель, - …это работа ИНОА?
ИНОА означало Ирландская народно-освободительная армия - самая кровожадная (даже по стандартам "временных") банда психопатов, которым просто нравилось убивать, оправдывая это борьбой за общее дело.
- Это наша работа, Юджин, - подал голос Брендан Кейси. Он сидел на школьной парте, держа над трубкой зажженную спичку. - Я приказал разобраться.
Убийство, о котором шла речь, произошло в половине восьмого утра. Шестнадцатилетнюю девушку-протестантку вытащили из машины, за рулем которой сидела ее бабушка, под дулами пистолетов заставили ее лечь на землю, прострелили колени, локти, а потом двумя выстрелами в лицо добили корчащуюся в агонии, плачущую и захлебывающуюся от рвоты девушку. Бабушка выскочила из машины, пытаясь остановить это безумие, но ей всадили в живот три пули из американской винтовки М-16, которой был вооружен один из бандитов. Как позже показало вскрытие, в девушку стреляли из автоматического пистолета "кольт" калибра 0,45 дюйма. Бабушка прожила еще три часа и восемь минут возле того места, где упала, вокруг ее тела валялись внутренности.
По словам оцепеневшего от ужаса рабочего-католика, случайно наблюдавшего эту кошмарную сцену, убийцы вопили от радости, уезжая в краденом автомобиле, который позже нашли сожженным в окрестностях Дапдолка, этого пристанища ИРА в Ирландии.
- Расследование - это наше внутреннее дело. Кстати, кто занимается с прессой?
В этот момент Пирсон пожалел о Дэнни Моррисоне, который очень удачно работал с прессой, пока не попал в тюрьму за попытку убийства одного предателя.
- Лиам.
- Надеюсь, он справится. Какова версия?
- Эта протестантская девчонка была матерой убийцей из организации борцов за свободу Ольстера. На ее счету четыре убийства, у нас имеются подробности.
На лице Юджина Пирсона появилось выражение крайнего удивления.
- Неужели так?
Остальные присутствующие спокойно улыбнулись в ответ на проявление подобной удивительной наивности, и обменялись взглядами, означавшими: "Ну, как вам нравится этот наивный дурень?"
- Нет, она не имеет к этому отношения, Юджин, но мы должны ради собственной пользы представить все именно в таком свете. А бабушка случайно попала под перекрестный огонь. Ужасно сожалеем и тому подобное.
Брендан вытащил из стопки цветную детскую книжку "Азбука чудес" и принялся равнодушно листать ее.
- Ты провернул отличную операцию, Юджин, - похвалил судью глава Военного совета Деклан Бурк. - Кто теперь повезет для Рестрепо в Боготу коды?
- Я думаю, Мэри, - Кейси кивнул в сторону Мэри Коннелли, преподавательницы из Тринити-колледж. Пирсон подумал, что этот вопрос у них уже решен.
- Поеду я, - заявил он тоном, не терпящим возражений. - Я уже столько сделал, что хочу сам все довести до конца…
- До какого конца, Юджин? - поинтересовался Кейси, не отрывая взгляда от "Азбуки чудес".
- До конца первого этапа.
Тишина, только сверху доносились приглушенные крики школьников.
Бурк и Мэри Коннелли посмотрели на Кейси. "Этот парень пользуется сейчас большим влиянием, - подумал Пирсон. - Если я не вставлю ему палку в колеса, то он, черт возьми, станет новым главой Военного совета". Судья присел на стол, загроможденный коробками с цветными мелками и азбуками.
- А кроме того, я смогу забрать домой Сиобан…
Пирсон в упор смотрел на Кейси. Этот человек не имел понятия о сострадании. Кейси первым отвел взгляд.
Наступила гнетущая тишина.